Как "русская мафия" у Михалкова "Оскар" украла

"Высшая награда Американской академии киноискусства — статуэтка "Оскар", на днях вручённая российскому режиссёру Никите Михалкову, похищена из его апартаментов в нью-йоркском отеле "Уолдорф" , предположительно, одной из семей "русской мафии". За возврат первого "Оскара" новой России злоумышленники уже потребовали выкуп в один миллион долларов" .

Это тревожное сообщение я отправил из Нью-Йорка в Москву, в ИТАР-ТАСС вечером в последний день марта 1995 года, когда в Москве уже занималось утро следующего дня. Страна ещё спала и не знала ещё, что...

Но давайте обо всём по порядку.

"Оскар" Никиты Михалкова был мне крайне небезразличен по многим личным причинам. Чуть меньше чем за год до этого события я начал работать полноправным корреспондентом информагентства в США и было у меня — молодого репортёра — три мечты: раскрыть тайну убийства Кеннеди, взять интервью у главы "русской мафии" и побывать на вручении "Оскара". С первыми двумя целями было посложнее, но с самого первого дня работы в США я начал кропотливо налаживать связи с Голливудом.

Не буду утомлять читателя рассказами о том, как случайно удалось найти русскоязычную девушку в пресс-отделе Моушен пикчер ассошиэйшен (Американской ассоциации кинокомпаний), как получал заветное приглашение, как внезапно порезали бюджет на командировки и пришлось искать спонсоров на оплату авиабилета и на проживание. В итоге я попал на вручение "Оскара". 

"Ты настолько хорош, насколько хорош твой последний фильм" — эта голливудская аксиома прекрасно объясняет всплеск ежегодного интереса к каждому новому "Оскару". А вот про старый помнят лишь разве любители статистики да те, кто его получил. А ещё те, кто его освещал.

Поэтому мне не забыть, что обладателем премии в главной номинации "Лучший фильм года" стал тогда "Форрест Гамп", а лучшим иностранным фильмом — "Утомлённые солнцем" Никиты Михалкова. Но главным именинником, конечно же, чувствовал себя именно я. Дело было не только в новом смокинге, а в том, что, по словам моей знакомой — той самой русскоязычной представительницы пресс-службы — мне удалось оказаться первым русским журналистом, кто был вообще когда-либо официально аккредитован на "Оскарах". Проверить не могу, но и не доверять этой информации у меня оснований нет.

Журналистов на этих мероприятиях, как правило, жёстко отделяют от участников, и работали мы из пресс-центра, разместившегося в расположенной рядом со входом огромной палатке. Можно было полюбоваться на голливудских див. Да, удалось перекинуться парой слов со Сталлоне и Шварценеггером. Но наша задача — скорее писать. Увы, но музу "информационщика" зовут почему-то не Терпсихора, Мельпомена или какая-нибудь, скажем, Талия, а Точность, Быстрота и Краткость.

И именно "Точность" представляет собой самую опасную ловушку для любого корреспондента при освещении "Оскаров", ведь самое сложное — это перевод названий фильмов. Особенно если фильм тебе неизвестен. Очень долго ходило в нашей стране название фильма "Умри трудно, но с достоинством". Теперь и представить себе трудно, что это — всем известная франшиза "Крепкий орешек" с Брюсом Уиллисом. 

В тот-то год фильм "Форрест Гамп" не знать было невозможно. А если ты хоть немного следишь за жизнью страны, если понимаешь английский, то не можешь не знать, что Форрест Гамп — это имя и фамилия. Но работал тогда в Штатах от очень известной и авторитетной газеты один заслуженный журналист, которого в Америку отправили "в награду" и который, увы, страны не знал, да и с языком проблемы были. Он вдруг решил, что Forrest Gump нуждается в переводе. В итоге решил, что "форрест" это просто forest — лес (пишется с одной "r"). А слово "гамп", видимо, где-то в словаре, в каком-то двадцать шестом значении, могло означать "звук, издающийся при выхлопе пузырей болотных газов". В итоге известнейшая в стране газета и написала в тот год, что "Оскара" взял фильм "Лесной придурок" (именно такое прозвище и закрепилось с тех самых пор за этим журналистом в корреспондентской среде).

Но вернёмся к нашей истории о коварной "русской мафии": отработал я в ту ночь "Оскаров", взял интервью у Никиты Михалкова, пока он ждал свой лимузин. На следующий день я прилетел домой в Нью-Йорк.

И всё бы хорошо, да неумолимо начало приближаться Первое апреля — День дурака, и наше руководство вдруг решило, что ТАСС, как и все другие мировые агентства, имеет в этот день право "пошутить". И полетела в отделения по всему миру СВЦ (по-нашему, по-тассовски, так называлась служебная телеграмма с указанием): В День дурака — 1 апреля — всем весело шутить в приказном порядке.

В ночь перед 1 апреля дежурил я, а потому отжигать по заданию руководства предстояло именно мне. Ну  а я-то весь на подъёме после недавней командировки в Голливуд и не придумал ничего лучше, как сочинить историю о том, что "русская мафия" обокрала номер Михалкова в "Уоллдорфе", похитила золотую статуэтку и оставила записку с требованием выкупа в 1 млн долларов.

Ерунда полная, но изложил я всё в полном соответствии с канонами тассовского жанра, пометил в ключевых словах "1 апреля", на всякий случай добавил "по запросу руководства" и отослал на выпуск. И минут через пять, просто для проверки, решил отзвониться. Успел вовремя: разумеется, на ключевое слово и приписку никто не обратил внимания. "Хорошо, что вовремя позвонил, иначе, по принятой практике, виноваты у нас были бы все: и те, кто написал, и те, кто выпускал", — подумал я.

Но не всё так просто: была тогда в ТАСС особая редакция. Называлась она "Сводка событий", и её сотрудники готовили несколько раз в день краткое изложение важнейших материалов только для руководства страны. А вот о них-то я и не подумал, а "сводка" опубликовала мой розыгрыш как новость № 1.