План, которого нет

У Киева есть план по возвращению Донбасса и Крыма. Так заявил министр внутренних дел Украины Арсен Аваков. И этот план дипломатический.

Уже тот факт, что о дипломатическом решении рассуждает не президент, не министр по вопросам "временно оккупированных территорий" (такой у них тоже есть) или министр иностранных дел, а главный полицейский, заставляет отнестись к прозвучавшим словам с определённой иронией. А учитывая некоторую, скажем так, экстравагантность Авакова, все бородатые шутки про "есть план" напрашиваются сами собой. Теперь ждём силового сценария от министра аграрной политики.

На самом деле, слова Авакова, очевидно, адресованы внутренней аудитории и призваны решить какие-то внутриукраинские проблемы самого Авакова. Но, если оставить в стороне шутки — а по поводу Донбасса как-то не хочется шутить, — дела с планом урегулирования всей сложившейся ситуации обстоят крайне печально и для России, и для Украины, и особенно для самого Донбасса. Очевидно, что никто не знает, что делать.

Минские соглашения превратились в какой-то Фестский диск: все понимают, что там что-то написано, но версии по поводу содержания у каждого разные. Когда о минских соглашениях говорят в Европе и США, на Украине и в России, то возникает такое чувство, что речь идёт о нескольких разных документах. Понятно только одно: выполнять их, судя по всему, не собираются.

Никакого другого внятного и заявленного публично плана нет. Да, украинские политики периодически генерируют какие-то "идеи", но степень их реалистичности оставляет желать лучшего. Чаще всего это просто пропагандистский продукт, предназначенный для набора популярности на внутриполитическом рынке.

В России существует такая же неопределённость. Давно понятно: об интеграции Донбасса в состав России наша политическая элита не думает. Сами по себе надежды на такое развитие событий были очевидно ложны. Это стало понятно, когда в Донбассе не реализовался "крымский сценарий", а президент России сначала не рекомендовал проводить референдум о независимости, а потом не признал его.

Думать, что сегодня в условиях дефицита средств и глобальной экономической нестабильности Россия захочет брать на себя восстановление разрушенного Донбасса, — значит проявлять удивительную политическую наивность.

Думать, что Россия испугается и всё вернёт, выплатит контрибуции или же, напротив, двинет свои войска на Киев и Львов, — значит проявлять наивность ещё большую. Время таких решений давно ушло. Усложняет ситуацию и патологическое исчезновение возможностей договориться. Если ещё о "домайданной Украине" российские политики первого эшелона периодически отзывались в том духе, что "там не с кем разговаривать", что там нет силы, отвечающей за принятие и выполнение решений, то что уж говорить о нынешней ситуации.

План по решению "донбасского вопроса" нужен всем, но нет людей, готовых вступить друг с другом в диалог. Непонятно, как, где, между кем и по каким правилам такой диалог мог бы происходить. Более того, Украина всё меньше становится субъектом переговоров — именно потому, что вместо составления реальных планов занимается изготовлением многочисленных "планов-карикатур". Если так пойдёт и дальше, судьба Востока Украины будет решаться при минимальном участии самой Украины.