У Обамы большие неприятности

Всё началось с колонки агрессивной британки Луизы Менш. Ещё накануне выборов, то есть осенью 2015 года, Менш написала, что американские спецслужбы получили право на прослушку работников кампании кандидата от республиканцев Дональда Трампа. Тогда статья не стала событием, а колумнистку просто сочли мастерицей сочно подавать теории заговоров.

Но бывший член парламента от консерваторов не унималась. И в дальнейшем сделала своей мишенью за возможные контакты с российскими властями таких людей из окружения Трампа, как советник по национальной безопасности Майкл Флинн и генеральный прокурор Джефф Сешнс.

И вот атаки Менш неожиданно из конспирологической журналистики перешли в ранг пророчеств. Отставка Флинна и скандал вокруг Сешнса тому подтверждение. А на днях и главный объект критики Менш, президент Трамп, так или иначе подтвердил ту самую давнюю колонку, объявив, что его прослушивали по наводке администрации Обамы. Спецслужбы отрицают политизированность вероятной слежки, бывший президент вообще в бешенстве. Отсюда и вопрос, почему возможное подтверждение прослушивания кандидата Трампа может привести к грандиозному скандалу для теперь уже бывшей администрации?

Прослушка оппонентов — это давняя забава демократических президентов. Неслыханных масштабов политизация спецслужб достигла при Кеннеди и Джонсоне. Как шутили в ФБР, "нет такой прослушки, которую бы не одобрил Бобби". Речь о брате президента, генеральном прокуроре Роберте Кеннеди, который в силу своей должности имел право устанавливать мишени для слежки.

Демонизированный СМИ директор ФБР Дж. Эдгар Гувер на самом деле делал всё, чтобы поумерить пыл Роберта Ф. Кеннеди, но и идти на конфликт не желал. Потому прослушка вероятных врагов администрации вроде Мартина Лютера Кинга стала неотъемлемой частью деятельности президентов-демократов. Джонсон вообще предпринимал массу усилий, чтобы сделать ФБР своего рода официальной полицией Демократической партии, чему препятствовал только умелый бюрократ Гувер. Однако препятствовать прослушке противника Джонсона на выборах 1964 года Барри Голдуотера не стал и он.

Справедливости ради добавлю, что слежке/прослушке подвергались не только политические оппоненты, но и реально опасные люди, представители оргпреступности, члены ку-клукс-клана, левые радикалы.

Однако пострадал за злоупотребление звукозаписывающими устройствами, как известно, президент-республиканец — Ричард Никсон. Хотя Никсона в первую очередь сгубили не очень разумные попытки препятствовать расследованию "Уотергейта". Однако напомню, что взлом штаб-квартиры демократов происходил вообще без его ведома. Да и прегрешения его по сравнению с делами Кеннеди и Джонсона кажутся малозначимыми, но результат известен: записи всех переговоров в Овальном кабинете и прослушивание телефонов даже сотрудников администрации вкупе с возросшим интересом к деятельности спецслужб привели к серьёзным реформам.

Основой стал закон 1978 года, сильно ограничивавший права президента в вопросах распоряжений о слежке и прослушке. Совсем возможности определять цели для спецслужб президент не лишался. Он — только через генерального прокурора — мог отдать распоряжение о слежке в обход суда, но лишь для сбора информации по иностранным агентам.

Вот как описывает процедуру, например, экс-аналитик АНБ Джон Шиндлер: "Белый дом не запрашивает разрешения на ордер о прослушке. Это делают АНБ, ФБР или Министерство юстиции. Если в запросе мелькает связь с Белым домом, то разведсообщество сразу должно поднимать тревогу, так как речь о явно политическом — и заведомо незаконном — деле". При этом, добавляет Шиндлер, объектом слежки должны быть именно вероятные иностранные агенты. А вот американские граждане могут попасть в сферу внимания только за контакты с потенциальными агентами. То есть "ваши гражданские права не означают право общаться с плохими парнями из других стран без наблюдения со стороны спецслужб".

Таким образом, Трамп или его люди не могут быть основным объектом слежки.

Шиндлеру вторит и экс-глава ЦРУ и АНБ Майкл Хэйден: "С середины 1970-х права президента в этой области сокращены. Получить разрешение можно только через судью. А у того должны быть веские причины для такого разрешения".

При этом и Шиндлер, и Хэйден относятся к лагерю критиков Трампа. И задачей их выступлений было, скорее, желание опровергнуть слова президента. Однако если расследование всё же будет начато, а Трамп вдруг окажется прав, то мнения экспертов разведсообщества станут весомым доказательством вины администрации Обамы. Тогда получится, что бывший глава государства и его люди нарушили все существующие правила и использовали спецслужбы в своих целях, установив наблюдение не за иностранными агентами, но за своим политическим конкурентом. А это очень серьёзное обвинение. И понять ярость Обамы можно: в случае если появятся доказательства его вины, он попадёт в эпицентр одного из грандиознейших скандалов за всю историю страны. Но и если нет — само предположение о его участии в подобном должностном преступлении есть тяжёлый удар по правлению Обамы.

Спецслужбы играют важную роль в жизни современного общества. И политикам нельзя забывать важное правило: использование разведсообщества в личных целях или конфликты с ним не доводят до добра.