Два разных феминизма

Жаркий спор, фотошоп ли акция феминисток на Красной площади или нет (судя по всему, наполовину), считаю во многом бессмысленным: нельзя обесценить и скомпрометировать то, цена чего и так невелика. А сейчас, простите, я буду занудным, но в конце этого занудства мы подойдём к акции.

Мне кажется, есть два разных феминизма. Феминизм-1 — небольшая часть либеральной и/или левой борьбы за гражданские права. Есть проблемы с охреневшими работодателями, с низким качеством системы здравоохранения, с произволом чиновников и полиции, с работой социальных служб, социальным и экономическим неравенством и т.п. Эти проблемы едут общим катком по всем — и по мужчинам, и по женщинам.

Просто работодатель найдёт несколько форм дискриминации: для мужчины она будет одной, для женщины другой, для представителя нацменьшинства третьей и т.п. Общее будет одним: ничего ни в одном из этих случаев работник сделать не сможет, не нравится — идите в суд, как говорят у нас. Кстати, вот ещё одна общая проблема — эффективность судебной системы, которая также едет катком абсолютно по всем.

Внутри общегражданского движения, пытающегося как-то исправить ситуацию, феминизм-1 оказывается одной из специализаций. Нельзя помочь всем и сразу, поэтому общественным организациям приходится выбирать относительно узкие сегменты и заниматься ими: кто-то рабочими, кто-то мигрантами, кто-то проблемами женщин. По ряду вопросов деятельность одних, других, третьих и десятых будет пересекаться.

Феминизм-1 — это организации и группы, помогающие женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации вследствие болезни, дискриминации на работе, насилия, в том числе семейного.

Список таких проблем в России приводит, например, подписанная Медведевым 8 марта Национальная стратегия действий в отношении женщин. Здесь и высокая заболеваемость, и инвалидизация, и проблемы пожилых одиноких женщин, и дискриминационное отношение работодателей к женщинам, и отраслевая сегрегация, и занятость на вредных производствах, и насилие, и много чего ещё.

Но попытки решить перечисленные вопросы часто приводят или к "стратегии малых дел" — помощи людям в конкретных случаях, — или к решению более широких системных вопросов. И здесь повестка феминизма-1 сливается с общей либеральной или левой повесткой. "Женщина — такой же человек, прекратите придумывать для неё искусственные барьеры" — так можно было бы обозначить слоган феминизма-1.

Но есть и феминизм-2.

Это более компактное движение, со специфическими представлениями о роли и месте женщин и мужчин в обществе, не менее специфическими запросами и языком. Представители этого движения говорят на малопонятном ширнармассам языке, калькированном с английского (все эти газлайтинги, виктимблейминги, менсплейнинги и т.п.).

Феминизм-2 борется с мужской авторитарностью, но сам не менее авторитарен, агрессивен, а активистки этого движения очень любят рассказывать, как женщины должны себя вести, что должны чувствовать, думать и делать. Отрицая концепцию "настоящей женщины" — она же навязана мужчинами, — феминистки-2 по сути воспроизводят тот же самый принцип, вот только мандат на то, как должна вести себя женщина, выдают уже не мужчины, а феминистки-2. Такая своеобразная замена патриархального обкома на феминистский.

Иными словами, феминизм-2 — движение, которое пытается говорить от лица всех женщин ради собственной пользы, агрессивно и авторитарно навязывает свои стандарты. За помощью реальным женщинам в их реальных проблемах они замечены не были, зато замечены за акционизмом, прокачкой собственной известности и — я сейчас совершенно не шучу — разжиганием ненависти и вражды к социальной группе "мужчины". Иногда возникает впечатление, что по стилю феминизм-2 ближе к психокульту (у нас в России такие любят называть тоталитарными сектами), чем к гражданскому движению. Перефразируя слова из известного фильма, "они, конечно, не тоталитарные сектанты, но что-то тоталитарное в этом есть".

Уходя корнями в контркультуру, феминизм-2 много внимания уделяет языку, знакам и символам, акционизму и яркому публичному протесту. Акция 8 Марта на Красной площади — из этой же серии. Её "встретили с восторгом", она кому-то что-то показала или дала надежду.

Возможно, всё и так. Только, я думаю, важность акции сильно преувеличена, поскольку значима она для узкой группы феминисток-2 и вносит вклад исключительно в преумножение их публичного капитала. Также акция значима для любителей авангардного протеста.

И те и другие сосредоточены на просторах социальных сетей, общаются друг с другом и своей публикой и заранее готовы к аплодисментам. Но с проблемами, актуальными для феминизма-1 и для тех 78 миллионов женщин, которые страдают от болезней, дискриминации и всего прочего, перечисленного выше, акция никак не связана.

Всё дело в том, что акционизм такого типа вообще мало кому способен помочь и значим чаще всего для узкого круга таких же протестующих и наблюдающей за ними тусовки.

Кому и чем помогли "Пусси райот" или акции Павленского?

Или вот национал-большевики, которые практически создали в России новую культуру протеста, — чем и кому помогли они? Их значимым вкладом в "большую жизнь" и большую политику было фактическое протаскивание в российский политический дискурс темы дискриминации русских за рубежом. И хотя этого уже немало, остальные их акции привели только к увеличению известности бренда партии и её лидера, а также к рассадке по тюрьмам хороших перспективных молодых людей.

Да что там художественные акции протеста!

Сколько лет занимались самосожжениями тибетцы и курды. Что, это помогло исправить ситуацию? И, если даже самосожжения не помогают, что может изменить один баннер? Только повысить капитализацию акционистов на узком рынке политического протеста, превратить, так сказать, акционистов в акционеров.

Поэтому, когда мы обсуждаем акцию феминисток-2 на Красной площади, вопрос, был ли нафотошоплен баннер на башне, оказывается чисто техническим. Ведь сама акция такого рода крайне мало стоит и нужна маргинальному общественно-политическому движению для собственного развлечения. В большой жизни она никого не вылечит, не спасёт, не поддержит, скорее, даже наоборот.