Иногда лучше молчать

История с выбором певицы Юлии Самойловой в качестве конкурсантки "Евровидения" стремительно обрастает такими замечательными подробностями, что становится едва ли не новостью номер один. Даже для людей, предельно далёких и от поп-музыки, и от шоу-бизнеса, и тем более от музыкального конкурса для европейских домохозяек, который должен будет пройти в этот раз в Киеве. Если на него, разумеется, денег найдут.

Впрочем, по порядку.

Так уж получилось, но мне довольно редко приходится хвалить Первый канал. Однако в данном случае надо признать, что выбор руководства едва ли не безупречен. Дело, конечно, не в том, что Юлия — человек с ограниченными возможностями. И со страшным диагнозом "спинальная амиотрофия Вердинга — Гоффмана", с которым просто жить-то неимоверно тяжело, а делать то, что делает эта девочка, — вообще подвиг.

Итак.

Во-первых, Юлия Самойлова — человек с действительно уникальным голосом.

Кто помнит её исполнение песни "Вместе" на сочинской Паралимпиаде 2014-го, вряд ли будут спорить с тем, что это событие, ставшее, по сути, гимном Паралимпиады, было ничуть не менее впечатляющим, чем подвиг спортсменов, доказывающих на спортивных площадках право считаться полноценными, несмотря на ограниченные возможности, людьми.

Во-вторых, девочка действительно мечтает выступать на "Евровидении". Более того, для неё это едва ли не главная мечта. Мечта детства. "Я смотрела телевизор и мечтала, представляла себя на сцене. Я, конечно, в шоке, я до сих пор не могу осознать, что это происходит со мной. Я счастлива".

Самое главное не то, что Юля больна, а то, что для неё важно участвовать в конкурсе именно на равных, её талант этого заслуживает. Более того, боюсь, любые "поблажки" будут для неё оскорбительными: её голос и артистизм вполне достойны того, чтобы как минимум "биться так же, как все".

И, как нам кажется, выступления вполне уважаемых и заслуженных деятелей российской поп-сцены относительно "послали инвалида на коляске" выглядят, как бы это помягче, несколько неприлично.

И уж кому-кому, а Иосифу Давыдовичу Кобзону, который сам сражается со страшным недугом и никогда не просил по этому поводу никакой "поблажки от публики", это как-то вообще очень странно не понимать. Потому как даже, когда он просто "выражает обеспокоенность", что девушку могут "обидеть" на Украине, это уже звучит просто ужасно. "Я против того, чтобы наши исполнители участвовали в этом конкурсе. Это неправильно. Не дай бог, если обидят инвалида — это будет вопиющее безобразие. Меня это волнует, я категорически против нашего участия", — так сказал Кобзон.

И, несмотря на то что с украинской стороны уже и вправду идут малопонятные "сигналы", в том числе и о возможном запрете Юлии даже въезда на Украину со стороны киевских властей (первым, как всегда, отличился одиозный киевский депутат Геращенко), Иосиф Давыдович тут глубоко не прав. Просто потому, что и сам наверняка понимает жестокость любого творческого выбора: увы, нет никакой разницы в том, инвалид Юля или нет. Ведь это суждение уже просто и само по себе, увы, выглядит оскорбительно. Даже на уровне самой постановки вопроса.

В данном конкретном случае Юлия — художник, певица с уникальным голосом, которая будет представлять на Украине нашу с вами страну. Потому как в творчестве нет людей больных и здоровых, есть только талант человека, вне зависимости от того, насколько ограничены его возможности. И есть публика, которая либо принимает, либо не принимает этот художественный талант.

В конце концов, осуществление детской мечты красивого и храброго человека стоит любых конкурсов и любых выигранных или проигранных призов. Она уже сделала это. И уже просто поэтому молодец.