Цирк с конями. Как соцсети фермера в живодёры записали

Рославль — городок в Смоленской области недалеко от границы с Белоруссией. Широкие поля, аисты на придорожных столбах и запах дыма с полей. На трассе мы обгоняем самодельную повозку, которую тащит грустная коричневая лошадка со свалявшейся шерстью. Продавщица в деревенском магазине поясняет: это цыгане. Собирают по полям лом. Где и как живут их лошадки — никто не знает. Но весь город в курсе, как сейчас обстоят дела в конюшне в Малых Кириллах. 

"Учтите, что он может показать не все стойла и не всех лошадей. Сейчас 22 лошади", — такую приписку в СМС вместе с номером телефона хозяина конюшни Андрея Королёва прислали мне зоозащитники. Они же рассказали: в соцсетях для Королёва уже объявили сбор на срочный субботник — чтобы успеть почистить стойла и лошадей к приезду телевидения. Которое должно прибыть в городок в воскресенье. Правда, откуда и по чьему приглашению — неизвестно.

Трубку на той стороне берут после пары гудков. Никакой легенды придумывать не пришлось: Королёв готов принять журналистов из Москвы в любой день. Более того — мы первое СМИ, которое напросилось в гости. 

У двухэтажного кирпичного дома нас встречают жирные гуси. Застенчиво виляя хвостом, подходит маленькая пегая дворняжка. Сам хозяин подворья спрыгивает из кабины погрузчика, которым отгребает навоз от приземистого хлева.

— Что вам показать? Тех, кто умирает? Ну, пойдёмте сюда сначала, — по мощённой плиткой дорожке Андрей ведёт нас во внутренний двор. Через забор видно роющихся в огороде куриц, в дверь хлева — упитанных пёстрых коров. Над головой в широком проволочном вольере урчат голуби. В ноги тычутся два французских бульдога.

— Там писали где-то, что я там собак и кошек на вилы поднимаю… Кис-кис-кис... — С крыши, лестниц и откуда-то ещё к Андрею спешат разномастные коты и кошки. — Даже не знаю, сколько их тут. Всё хозяйство перед вами!

Андрей рассказывает: родился тут, на окраине Рославля. В 1992 году получил в Малых Кириллах дом — тогда работал водителем в колхозе. Воспитал дочку и сына. Саша после техникума, Никита после армии — оба вернулись в родительский дом. Крестьянско-фермерское хозяйство оформили два года назад. Мог бы и раньше это сделать — только, говорит, перспектив не видел. Не было земли, чтобы развивать, например, молочное животноводство. 

Сельский парадокс: поля в округе затягивает лесом, а получить их под пастбище или посев — тот ещё квест. Два года назад Королёвы просили участок недалеко от деревни, но на землю объявили аукцион. Её забрал местный депутат. Однако оформлять не стал — посеял разок рапс и забросил поле. В этом году Королёвы снова подали документы на землю — на этот раз через Корпорацию инвестиционного развития. Половину марта удача была на их стороне, инициативу в Смоленске одобрили и разрешили приступать к вспашке земли. А когда документы спустили в местную администрацию, выяснилось, что нужно снова писать заявление здесь. И — участок опять пойдёт сначала на торги. А вслед за этой новостью, говорит Андрей, как-то очень вовремя развернулась и эта травля в Интернете...

— Я знаю, кто примерно за этим стоит и кто эту травлю инициировал. И лошади этих людей вообще не волнуют, — говорит он, но фамилий не называет.

Пока у семьи есть несколько арендованных гектаров за домом. И левада — большой загон на берегу реки, — где сейчас гуляют кони. 

По пути к леваде успеваю пересчитать тех, кто гуляет отдельно. Два жеребёнка — привыкают к корду, поясняет Андрей. Три взрослых коня. В загоне видны лошади, припавшие к редкой первой траве. Всего 22 штуки.

— Ну, жир с лошадок сейчас, конечно, не капает, — констатирует хозяин, проводя рукой по конскому боку. — Сейчас такое время года — у них весь организм настроен на линьку. Смена шерсти больших внутренних ресурсов требует.

Нашу беседу нарушает визг тормозов. У левады останавливается вишнёвая "семёрка". Из неё выгружается человек в полицейской форме. Это местный участковый — в руках у него распечатка той самой статьи с конного форума.

— У нас начальник штаба, значит, мониторил Интернет, ну, как полагается, — наш новый знакомый разворачивает листы. — И вот. Нашли заметку. Зарегистрировано в книгу учёта сообщения о преступлениях, мне поручено провести проверку. 

— Ну мы все это видели, но неужели проблема это всё организовать? Это было не у нас сделано, это неизвестно где сделано! Там не все фотографии наши! — Андрей заметно злится, но берёт себя в руки и машет рукой Саше. — Дочь, гони сюда всех коней для товарища участкового.

Снимок, который Андрей признаёт, это как раз тот, где в стойле на ремнях висит лошадь. Хозяин говорит — недоглядели. Работали на жерёбой кобыле, не знали, что понесла. Случился выкидыш, и серая Изюминка слегла. Вызванный ветеринар даже смотреть не стал — посоветовал дорезать.

— А мы с Никитой не стали. Мы с сыном её вылечили. Мы её подняли, вкатили ей уколы внутривенно, дали усиленное питание. И всё. Вот только следы остались, — Андрей показывает три едва затянувшиеся розовой кожей раны на конском "окорочке". — Лошадь сильно бьётся, когда лежит, а кожа у них тонкая, потому и подвешивать приходилось.

Участковый делает себе пометки. А мне уже обрывают телефон зоозащитники — они собираются в городском парке и очень хотят узнать, какие ужасы мы увидели на конюшне. Едем навстречу к ним. 

В центре Рославля нас встречают несколько девушек, пара женщин и мужчина. Папа и мама теперь уже бывших юных посетительниц конюшни. Две взрослые экс-клиентки. И одна женщина — консультант. Консультант зоозащитников Алеся говорит: у неё шесть своих лошадей. Диагноз коням Королёва — как и все пользователи Интернета — она ставила по фотографиям. 

— Вот это Палитра, — девочка Саша показывает снимок кобылы, лежащей на земле, — я лично видела, как она висела на ферме. Дядя Андрей сказал нам вывести её и ещё Радугу, чтобы они могли поесть травы. Как только мы их вывели — буквально через десять метров Радуга упала. Подошёл сын хозяина Никита, начал поднимать её за хвост. И мне сказал бить её по морде, другим девочкам сказал бить её по бокам… — голос Саши срывается на слёзы. — Я на это смотреть не могла и ушла. 

Саша в конюшню ездила к своей собственной лошади — пару лет назад выкупила кобылу у Андрея. Но на постой оставила там. С началом скандала перевезла к другому хозяину. Уверена, что на новом месте Фая заметно повеселела. 

А Радугу и Палитру зарезали, говорят девчонки. И кормили, по их словам, лошадей плохо. Овса они не видели неделями, а на завтрак и ужин подавалось гнилое сено. Однако фотоподтверждений скудного рациона нет. Видеозаписей "многочисленных избиений" тоже никто не успел сделать. 

Ещё одна претензия к конюшне от воспитанниц с приставкой "экс": слишком много "чёрной" работы им приходилось делать. Даша ездила к Королёвым четыре года. Говорит, часто просили помочь чистить лошадей, поить их, выгребать навоз. А чтобы якобы купить корма, хозяин сдавал коней девушкам в аренду — за четыре тысячи в месяц. Однако в отсутствие арендаторов кони ходили по маршруту под другими седоками. Это, конечно, постоянным клиенткам тоже не нравилось. 

— Скорее всего, лошади не стоят на учёте в ветеринарной службе, — авторитетно рассуждает Алеся. — А у них могут быть болезни, которые передаются человеку. Можно показать ваше видео московским ветеринарам, они дадут официальное заключение. Мы пытались пригласить сюда их, но кто-то не отвечает на запросы, а кто-то боится присылать в такое хозяйство специалистов. 

Сама Алеся на конюшне у Королёвых не была. На вопрос "Почему?" — пожимает плечами. Уверена, что не пустят. Один звонок — и мы снова едем в Малые Кириллы, на этот раз в компании чуть побольше. 

Прямо посреди левады устраиваем очную ставку: Алеся просит экс-посетительниц перечислить клички зарезанных коней. 

— Нэнси, Радуга, Палитра, — начинает Даша, но договорить ей не дают. 

— Это лошади, которых мы продали, — заверяет Андрей. — Все их клички у нас тоже есть. 

По словам хозяина, шестерых коней продали ещё осенью. Местному цыгану. Алеся цыгана знает и вроде как даже может проверить информацию. Но документов купли-продажи у Андрея нет. 

А что касается фотографий отрезанных голов и висящих коней — от причастности к ним Королёвы открещиваются. Здание старой фермы, где сделано большинство снимков, раньше арендовали другие хозяева. Быть может, это было ещё при них. А у девчонок, по их словам, нет исходников фотографий с датой съёмки, которая могла бы помочь пролить свет на эту историю. 

Осмотром оставшихся коней гости со стороны тоже остались не очень довольны. Лошади сильно отощали, хотя тех, кто откровенно валится с ног, в табуне нет. Но таких тоже нельзя пускать в работу. Впрочем, проката становится всё меньше — даже за минимальные деньги, говорит Андрей. Так что есть шанс, что на свежей траве кони скоро нагуляют бока. А ветеринарные справки у него есть, прививки и осмотр проводит ежегодно. И готов показать своих подопечных любым специалистам, которые пожелают заглянуть на конюшню.  

Отвечать на неприятные вопросы Андрею придётся ещё не раз. Проверка, которую учинил участковый, — лишь первая из множества. Зоозащитники написали заявления на имя уполномоченного по правам ребёнка, в Следственный комитет и прокуратуру. Говорят, отобрать лошадей цели нет — хотят, чтобы за ними просто нормально ухаживали. Королёвы уверены в обратном.

— Они сами опубликовали эту информацию, в личных переписках, у меня всё это есть, — говорит дочь Андрея Саша. — Они хотят, чтобы лошадей раздали бесплатно или продали за бесценок. Я с семи лет этим занимаюсь, я сюда вложила душу и здоровье. У меня зубы вставные, шрамы по всему телу... Как я могу после такого на это всё спокойно реагировать?

Спокойно отреагировать не смогла и мама Саши и Никиты — три дня назад угодила в больницу. Но основной удар на себя приняли младшие Королёвы. Их страницы в соцсетях ломятся от мата и угроз. Пользователи предлагают закопать главу семейства, поджечь дом или устроить короткое замыкание. Так что теперь семья планирует писать встречный иск на своих бывших клиентов — за клевету.