"Викинг": в конце всех крестят, приятного просмотра

Мало кто знает, но фильм "Викинг", главное отечественное кино 2016 года, снят не про викингов. Он про князя Владимира, того самого, который Красное Солнышко и креститель Руси. Это ему поставили памятник, который портит весь вид на Кремль, это он привёл варягов, это он взял штурмом древний Херсонес. Суперфильм с миллиардным бюджетом, который продюсировал лично Константин Эрнст, делали суммарно семь лет. 

При этом начинается фильм так. В начале, как положено, самые дорогие и красивые эпизоды. Зимняя кровавая охота в красивом еловом лесу, инфернальная сцена братоубийства на мосту происходят в первые десять минут. Затем появляется сам князь Владимир, которого играет чересчур пригламуренный Данила Козловский. В первом же бою он пьёт мухоморовый отвар для викингов-берсерков, насилует на полу свою невесту на глазах её родителей, которых потом казнят, затем выходит на улицу и живописно блюёт, не нагибаясь, на неубранный снег.

Борода Данилы Козловского любовно пострижена триммером. Таким образом благодарный зритель должен отличить Козловского от остальных одинаковых оборванцев. Другой вопрос, что заваленный говном и обильно политый грязью мир, который для подобных персонажей построили художники-постановщики, выглядит именно как новодел, качественные кинодекорации, — проще говоря, видно, что говно наваливали специально обученные люди. А все эти зазубренные пенопластовые топоры и доспехи с приклеенным мехом будто отняли у артистов, которые фотографируются с туристами в новгородском кремле.

В общем, не было у демиурга Эрнста намерений сделать нашу "Игру престолов". Режиссёр Кравчук, ранее снявший "Адмирала", сознательно не фокусируется на экшене и сексе. В фильме, который громко продвигали в категории 18+, присутствуют две невинные постельные сцены, где камера застенчиво пролетает мимо всех интимных подробностей. А вот месилово оборванцев с другими оборванцами длится каждый раз чуть ли не вечность. Драки сделаны нарочито однообразными. Например, дважды повторяется идиотская сцена, в которой люди глядят на небо, а с него начинает литься дождь прямо посередине баталии.

Вообще, история в "Викинге" выглядит не более увлекательно, чем на картинках учебника пятого класса. Все эти однообразные Ярополки, Роговолды, Рогнеды и даже модные нынче викинги — Эйнары, Вальгарды — вовсе не так харизматичны, как казалось авторам. Их кровавые бессмысленные бойни с безликими печенегами и друг с другом остаются в памяти лишь в школьных формулировках. Мол, Владимир захватил Полоцк и Новгород, хотел отомстить Ярополку за смерть брата Олега, а также присоединить к киевским землям Корсунь. Это, кстати, и есть сюжет фильма.

Так, может, это и есть какой-то очень странный, но всё же цельный концепт? Эрнст всё же не зря годами выбирает реальных исторических личностей для того, чтобы превратить их в героев самых обсуждаемых фильмов, выходящих в России. Сначала Высоцкий, теперь вот Владимир.

Что же обсудят российские зрители после просмотра "Викинга"? Например, важность православия для страны. Весь этот кровавый массаракш — всего лишь символ того, из какого ада Владимир вывел Древнюю Русь. В конце Козловский входит в византийский христианский храм, первое хорошо освещённое место за весь фильм. В нём он кается за все ужасы, что натворил, а затем, проникаясь святостью религии, крестит свой немытый Киев в Днепре.

В общем, всё оказалось проще некуда: "Викинг" — это сама по себе грандиозная реклама христианства, только и всего. Вот так выглядит Россия в глазах кинематографистов — это страна немытых печенегов, которую объединило только крещение. Теперь осталось лишь посмотреть, сколько печенегов сходит на такое в кино.