Атака на Аргун и Шали. Неизвестная битва чеченской войны

Вторая чеченская война началась для боевиков крайне скверно. В отличие от первой кампании, на сей раз российские войска полагались не на психологический эффект от колонн бронетехники, а подавляли сопротивление градом снарядов тяжёлого оружия. Столицу республики, Грозный, охватывали с востока, запада и севера. Основная масса отрядов террористов отступала в город. Туда же стягивались и российские войска.

Однако за пределами Грозного осталось довольно много банд, включая крупные, хорошо подготовленные и вооружённые. Крупнейшей силой вне Грозного тогда был отряд Хаттаба. Этот саудовец был профессиональным моджахедом, до Чечни он уже успел повоевать в Афганистане, в Таджикистане. "Курсанты" Хаттаба серьёзно превосходили обычных боевиков по качеству выучки и вооружению. Кроме того, за пределами Грозного осталось немало групп, включая, например, сильный отряд известных работорговцев братьев Ахмадовых.

План боевиков был довольно очевиден. По мере того, как русские обкладывали заслонами Грозный, они поворачивались спиной к поросшей густыми лесами горной Чечне. По дорогам шли многочисленные тыловые колонны армии и МВД. Водители, связисты, повара, ремонтники чаще всего имели слабые навыки боя. Комендатуры ещё только осваивались в недавно занятых городках и посёлках и слабо их контролировали.

Одновременный удар нескольких сот боевиков по податливому тылу мог заставить русских по крайней мере временно бросить Грозный и отправиться "ловить конский топот" в сёлах, откуда боевики уже ушли бы. По части диверсионных вылазок боевики были специалистами и могли нанести катастрофические потери тыловикам. Местом главного удара выбрали Аргун восточнее Грозного и Шали — на юго-восток от столицы. Это достаточно крупные населённые пункты, чтобы их захват не могли игнорировать, к тому же они не находились слишком далеко от спасительных для "духов" гор: в случае нужды оттуда можно было довольно быстро отступить.

Боевики начали подготовку к своему контрнаступлению в первых числах января. Как обычно, для предварительной разведки использовались гражданские. Впоследствии военные часто вспоминали о попытках каких-то скандалящих женщин проникнуть на блокпосты; о сторожах, "охранявших" пустые избушки — по удивительному совпадению стоявшие на холмах с хорошим обзором; шатавшихся по окрестностям мирных колхозниках, у которых при обыске обнаруживались рации.

Отряды боевиков начали спускаться с гор к Аргуну, Мескер-Юрту и Шали ещё 5 января, однако шли медленно: ради маскировки марши совершали ночами. Как раз тогда начались сильные снегопады, так что колонны могли дольше оставаться незамеченными. Однако из-за этих же снегопадов отряд Рамзана Ахмадова вышел не туда, куда собирался. Заблудившись по темноте, боевики вышли в район села Герменчук к труборемонтному заводу. Это крупная, разнесенная по большому пространству и заброшенная по военному времени промзона, отделённая от внешнего мира бетонными заборами, так что боевикам пришла идея переждать световой день внутри.

По несчастливому совпадению, как раз в это время к трубному из Шали выехала сводная команда уголовного розыска, ОМОН и СОБР с тремя армейскими БМП. Накануне в Шали сообщили, что на трубном будто бы находятся заложники и небольшой отряд террористов. Заложников в промзоне не было, а вот террористов имелось с избытком.

Когда милиционеры и солдаты начали прочёсывать завод, одна БМП отделилась и ушла вперёд вдоль заводских построек. Как только она достаточно углубилась в лабиринт строений, по ней принялись стрелять из гранатомётов. После короткого боя трое солдат погибли, ещё трое попали в плен — только один из пленников выжил и был освобождён.

Омоновцы и собровцы не могли помочь товарищам: они сами попали под огонь и теперь отчаянно отстреливались. К счастью для милиционеров, рядом пролегал арык, по которому передовая группа смогла отойти сама и оттащить раненых. Идти, пригнувшись, по пояс в ледяной жиже — не самое приятное занятие, но, по крайней мере, этот импровизированный окоп спас жизнь солдат. Дорогой отступающие наткнулись на местную женщину с детьми, прятавшихся среди остатков бетонных конструкций. Эта семья по чистой случайности оказалась между молотом и наковальней и теперь могла только молиться о спасении и тщетно вопрошать, когда же можно будет вылезти.

Милиционеров было слишком мало для противостояния боевикам, однако к злополучному трубному вышла помощь из Аргуна. Бой продолжался до вечера. На следующий день промзону обстреляли из танков и прочесали, но боевиков там уже не было. Но рождественский бой с тяжёлыми потерями был лишь увертюрой к основному сражению.

Фальстарт в промзоне не привёл к отказу боевиков от исходных планов. 9 января началась основная атака — на Аргун. В город террористы проникали постепенно, часто под видом мирных жителей. Задачу упрощало почти полное отсутствие приборов ночного видения у военных. Ворвавшись в город, люди Хаттаба блокировали блокпосты, мосты, отделы милиции, железнодорожную станцию. Отдел внутренних дел и позиции на железной дороге изо всей мочи пытались захватить. Боевики старались убить одним выстрелом сразу нескольких зайцев. В случае успеха они захватили бы гарнизоны, оружие и пленных. Однако даже сам факт нападения вёл к тому, что на помощь осаждённым сразу же бросались отряды, которые можно было ловить в засады на дорогах. Этот приём многократно использовался в первую войну, и Хаттаб резонно полагал, что ему удастся повторить старый фокус.

Уничтожить хотя бы один блокпост боевикам не удалось, хотя некоторые объекты штурмовали бешено, паля по окнам даже противотанковыми ракетами. Агитаторы орали призывы сдаваться в мегафоны, к осаждённым посылали парламентёров с предложением сдаться — на эти призывы, разумеется, ответили отказом. Командиру опорного пункта на железной дороге даже пришлось удерживать подчинённых, порывавшихся без затей пристрелить агитатора: не столько из уважения к белому флагу, сколько из-за того, что это мог быть мирный житель, которого заставляют зачитывать требования.

Хотя обмен огнём шёл вовсю, потери осаждённых в ОВД и на станции были невысоки. Боевики пытались использовать классическую тактику: неприцельно стрелять с истошными воплями, в расчёте на то, что у солдат сдадут нервы и те быстро расстреляют все боеприпасы, после чего укрепления можно будет брать голыми руками. Однако этот замысел не сработал, и в конечном счёте ни один опорный пункт террористам так и не поддался.

Гораздо хуже обстояли дела на дорогах. Сам Хаттаб засел восточнее Аргуна, за рекой Джалка. Сама по себе эта речка — не ахти какое препятствие, но проблема в том, что вокруг русла наросла приличная лесополоса, скрывавшая происходящее от блокпоста ближе к Аргуну. Именно там попала в засаду тыловая колонна внутренних войск. Некоторые машины прорвались на предельной скорости и ушли к блокпосту, но несколько грузовиков оказались подбиты. Бой вокруг грузовиков был яростным, но коротким: потеряв несколько человек убитыми, хаттабовцы подошли к горящим автомобилям и добили раненых.

Впрочем, на боевиков тут же принялся наседать примчавшийся на выручку отряд спецназа МВД. Вскоре прибыли вертолёты, и хаттабовцы отошли. Схожим образом обстояло дело южнее: там попала в засаду колонна, направлявшаяся на Аргун с юга. Несмотря на потери, катастрофы удалось избежать. При достаточных силах деблокирующих отрядов обстреливаемые "ленточки" всё-таки часто удавалось выручить — по крайней мере, вывести людей.

А вот попытки отчаянных, но плохо подготовленных рейдов для спасения товарищей кончались скверно. В самом Аргуне в это самое время погиб комендант города, полковник Кушнарев. Бой застал его в дороге, и полковник вместе с небольшим отрядом попытался пробиться на выручку. В городе их предсказуемо ждала засада: полковник вместе с несколькими солдатами и офицерами погиб. Его эмоциональная реакция понятна, но без разведки и сбора сил всё могло кончиться только трагедией. Хаттабовцы поиздевались над погибшими, буквально выпотрошив тела. При этом двоих выживших солдат укрыли местные жители: несмотря на возможные последствия за "предательство", они спрятали бойцов и отправили в комендатуру, когда бои улеглись.

Бои в Аргуне и вокруг него выглядели странно. Хаттабу удалось нанести российским военным болезненный урон, но ни один объект не был захвачен, а от штурма Грозного отвлеклись лишь мизерные силы. Получилась кровавая, эффектная и в итоге бессмысленная демонстрация возможностей — тем более, что "курсанты" Хаттаба сами понесли потери. Террористы добились тактического результата, который мало что значил для всей кампании. Однако совсем неподалёку другой отряд боевиков получил просто нокаутирующий удар.

Второй крупной целью боевиков кроме Аргуна был Шали. Этот городок находится совсем близко к горам, внутри оставалось довольно много сочувствующих боевикам, так что с точки зрения экстремистов всё должно было пройти как по маслу. Нападением на Шали командовал Асламбек Арсаев, довольно известный полевой командир, хотя и не первого ряда. Он вступил в Шали во главе отряда в четыре сотни боевиков, потребовал от комендатуры немедленной сдачи и устроил на площади перед администрацией митинг, где — куй железо, пока горячо — раздавали оружие. Интересно, что Арсаев почему-то был уверен, что "менты перепугались", и ожидал скорой капитуляции.

В это время коменданту Шали Александру Беспалову действительно было о чём подумать. Митинг, на который собрались основные силы боевиков и многочисленные сочувствующие, проходил всего в 200–300 метрах от здания комендатуры. Вызвать на него "Грады" или ствольную артиллерию было опасно: существовал риск полечь под "дружественным огнём". У Беспалова по счастливому совпадению имелась мощная аппаратура космической связи, так что он мог поддерживать контакт с командованием непрерывно и не опасаться прослушки боевиками. Решение нашли быстро.

По боевикам решили запустить тактическую ракету "Точка-У". Это очень мощное оружие, проблема состояла только в том, что ракету требовалось идеально навести на цель. Если бы расчёт случайно ударил не туда, с высокой долей вероятности ракета уничтожила бы саму комендатуру. Однако ракетчики отработали блестяще.

"Точка" взорвалась прямо над продолжающимся митингом. По поводу количества убитых террористов единого мнения нет до сих пор, но если брать среднее значение, то огненный шар над площадью стал последним в жизни зрелищем примерно для сотни боевиков. Ещё несколько сот человек были ранены. По словам солдат, находившихся в осаде, даже у них взрыв ракеты оставил сильные ощущения. После этого осада комендатуры забуксовала. Многие боевики сразу же решили, что такая война им не нужна, и ушли обратно в горы. Арсаев попытался всё-таки взять комендатуру, но оттуда на исходные позиции боевиков наводили гаубицы, так что эти атаки завершились для неприятеля кроваво и бесславно. Благо, осаждённым хватало батарей для аппаратуры связи ещё на трое суток.

На второй день в городок вошло подкрепление с танками и артиллерией, и боевики просто отступили из Шали — потрёпанные и разочарованные.

На фоне событий в Аргуне защита Шали производит довольно-таки отрадное впечатление. Чёткая и быстрая реакция на действия противника, отличная связь и взаимодействие. Террористы понесли катастрофические потери, перечеркнувшие все их успехи на дорогах у Аргуна, и в итоге ничего не добились.

Бои в восточной Чечне в январе 2000 года не стали широко знамениты по прозаической причине: планы боевиков были, в общем, сорваны. Им не удалось задержать наступление на Грозный на длительный срок, также не вышло взять под контроль хотя бы один город. Этот успех достался военным дорогой ценой: в общей сложности погибло почти 80 российских солдат и офицеров. Однако в целом Хаттабу нечему было радоваться: провал его контрудара означал, что катастрофа боевиков в Грозном становится неминуемой. Вторая чеченская война быстро шла к своей кульминации.