Минобороны: 87% граждан уверены в способности армии отразить любую угрозу

Т. ДВИДАР: Я Таймур Двидар, сегодня четверг, и я вас приветствую. Полным ходом идёт реорганизация Вооружённых сил России, на деле мы видим рождение новой современной армии страны. Но какая она, с какими ценностями: часть общества или закрытый клуб? Есть ли у нас самих представление и пожелание о том, какая она должна быть? Кому служит, и кто наш народ защищает на самом деле? С целью получить ответы на эти вопросы я пригласил на допрос советника министра обороны Российской Федерации господина Андрея Михайловича Ильницкого. Здравствуйте.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Добрый вечер.

Т. ДВИДАР: Андрей Михайлович, в чём современная угроза нации?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Начну с констатации: на мой взгляд, если не угроза, то по крайней мере, резервы для того, чтобы мы чувствовали себя увереннее, заключаются в том, что мы увидели 9 Мая. 9 Мая мы увидели российскую нацию на Параде Победы, прошедшую потом «Бессмертным полком». Мы увидели миллионы людей, которые хотят гордиться и гордятся своей историей, которые хотят и живут в России, которые хотят, чтобы Россия сама определяла, что им делать. Мы увидели лидера, который соответствует запросам нации. Мы не увидели до этого, и, может быть, после – это всё-таки надлежащей мобилизации и консолидации элит. Сегодня у Вас в повестке на радио разного рода списки, появляющиеся на Украине. Это интеллектуальная провокация того киевского режима, который сейчас, к сожалению, во главе Украины. Но всё не просто так, и то, что часть людей попало туда заслуженно – на мой взгляд, несомненно. Есть там люди, которые являются патриотами России, но это интеллектуальная провокация киевской хунты.

Т. ДВИДАР: Вы говорите о списках невъездных?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: О списках въездных. Они сегодня опубликовали так называемый белый список деятелей культуры России, которым киевский режим готов оказывать всяческую поддержку. Список опубликован после того, как появился список из нескольких сот фамилий тех же деятелей культуры, очень достойных.  

Т. ДВИДАР: Господин советник, если мы всё-таки вернёмся к военной угрозе нации, к угрозе уничтожения народа России, какие они сейчас, эти угрозы? Я недавно был на Украине, я не состою ни в чёрных, ни в белых списках, слава богу, и мне там помогает Бог, а если мы говорим о реальной военной угрозе – она существует?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Говорить о том, что её нет, было бы неправильно.

Т. ДВИДАР: Откуда она? В чём выражается?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: В том, что есть много людей за рубежом, часть в нашей стране, не очень заинтересованных в том, чтобы Россия была сильной.

Т. ДВИДАР: Это было всегда. Сейчас кто и чем нам угрожает?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Буквально вчера был назначен новый руководитель Объединённого комитета штабов - американский четырёхзвёздочный генерал, фамилию его сходу не вспомню, который в своём программном заявлении неоднократно говорил, что Россия является основной угрозой для США.

Т. ДВИДАР: То есть всё вернулось на круги своя, противостояние СССР и США?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Некие силы, США в том числе, и в Европе, пытаются вернуть на круги своя. И если во времена нашей с вами молодости в сооружение того, что называлось железным занавесом, Советский Союз внёс значительную лепту, а где-то был инициатором [возведения – прим. РСН] Берлинской стены, то сейчас эту стену пытается воздвигнуть часть Запада, сложившаяся коалиция англосаксов.

Т. ДВИДАР: Они воевать с нами будут?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я бы им это не рекомендовал.

Т. ДВИДАР: Чего боимся?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Ничего не боимся. Тонус и состояние российских Вооружённых сил, консолидация общества настолько высоки, что рекомендовать кому-либо, я не хочу повторять Александра Невского, но это очень непродуктивная дебютная схема. Угрозы есть, мы их видим, мы с ними работаем и работаем в разных направлениях, включая повышение обороноспособности армии, качество вооружений, поступающих туда. И люди нас в этом поддерживают - о чём неоднократно свидетельствовали соцопросы - даже в условиях сегодняшних ограничений, и мы получаем разного рода доклады, идущие от российской пятой колонны.

Т. ДВИДАР: Министерство обороны получает доклады о том, что Вы сейчас сказали, занимается и внешней, и внутренней угрозой?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Министерство обороны – основополагающий государственный институт, обеспечивающий защиту от внешней угрозы, это важнейшая часть общества.

Т. ДВИДАР: Когда наши ребята будут пользоваться современным оружием и безопасной инфраструктурой на службе? Гибнуть потому, что враг напал, а не потому что сами наступили на грабли.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Ребята наши пользуются современным оружием уже сейчас.

Т. ДВИДАР: Я говорю про все подразделения.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Перевооружение армии в большой степени происходит. Я не хочу называть цифры, это факт, и он подтверждён документально, это видят наши оппоненты – не хочу говорить противники и враги. Это видят и наши люди – для нас это важнее.

Т. ДВИДАР: Не хочу проводить аналогии с последними трагическими событиями, но я говорю про инфраструктуру: нормальные казармы, где можно безопасно отдохнуть, нормальное оружие.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Контр-вопрос: Таймур, Вы давно были в современной казарме?

Т. ДВИДАР: Я не был вообще.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Рекомендую побывать.

Т. ДВИДАР: Я боюсь после омской казармы.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Тяжёлый вопрос. Я на него отвечу, если Вы позволите. Побывайте в казарме – сейчас армия в этом смысле открылась. Каждому солдатику, который уходит на службу, выдаётся симка или телефон, работают родительские комитеты. Но главное, когда пришёл Шойгу, это было поставлено во главу угла: сначала надо отладить быт, проживание, питание и форму ребят, чтобы служить в армии было комфортно.

Т. ДВИДАР: За форму спасибо. Если бы я старую одел, чувствовал бы себя подавленным. Фуражку с аэродромом.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Это называется тулья.

Т. ДВИДАР: Хорошая мишень из окопа.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Не то слово. А если ещё надраить бляху. Она хорошо совпадала: тулья и живот. Это был образ генерала. Сейчас всё иначе. Сейчас серьёзные требования и по физической подготовке, причём они сквозные: от рядового бойца до высшего командного состава, сам министр задаёт нам большой пример. Я приехал к Вам на эфир с тренировки, пытаюсь соответствовать.

Т. ДВИДАР: Вы соответствуете.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Прежде, чем что-то требовать от бойца, нужно его хорошо обмундировать, комфортно разместить, и дальше его хорошо вооружить и обучить. Происходят несчастные случаи, их меньше, но они есть.

Т. ДВИДАР: Андрей Михайлович, почему молодые парни не выбирают военные профессии?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Кто Вам это сказал?

Т. ДВИДАР: Выходят из армии, спрашиваешь: «Дружище, чего не пойдёшь дальше, на контракт, не построишь себе карьеру?»

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Мы с Вами говорим в июле 2015 года. Сейчас идут вступительные экзамены, конкурс, у нас вообще нет проблем с набором, причём конкурс на самые сложные инженерные специальности, военные.

Т. ДВИДАР: Я имел в виду солдата, который отслужил положенный год.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Очень немалая часть остаётся и продолжает службу по контракту. Да, год – это тот срок, который позволяет тем людям, которые хотят продолжить и выбрать сознательно военную службу, но это и тот срок, который не выдёргивает человека, не перестраивает психологию тех людей, кто не видят себя в военной службе, а идут отдать долг, испытать себя, овладеть серьёзной техникой и ответить себе на вопрос: могу ли я?

Т. ДВИДАР: А когда Вы увеличите срок службы?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: А зачем?

Т. ДВИДАР: За год мало чему можно научиться.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Много чему можно научиться за год, если это делать каждый день. Министр неоднократно подчёркивал, что это общая военная мудрость: невоюющий солдат опасен, солдат должен быть постоянно быть под нагрузкой, постоянно заниматься боевой учёбой, и это происходит. Очень важно то, что предшествует армии, здесь резервы ещё есть. Сегодняшний призывник должен работать с очень серьёзной техникой.

Т. ДВИДАР: Позвольте задать вопрос.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Попробуйте Вам не позволить, Таймур.

Т. ДВИДАР: Вы сами согласились прийти на допрос. Ваше ведомство, я не знаю, кто за это отвечает, роль Министерства обороны или Вооружённых сил в военно-патриотическом воспитании детей, школьников, с первого класса, есть ли взаимодействие с отраслевым образовательным ведомством?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Есть, но здесь большие резервы.

Т. ДВИДАР: Очень хорошая фраза «большие резервы». Что это означает?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Достаточно системно ведётся работа с вузами.

Т. ДВИДАР: Я говорю про детей.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Что касается детей, а ведь есть статистика и социология, которые говорят о том, что если ты пацана, это было в нашей с Вами молодости, в 12-13 лет не вовлекаешь в реально интересную ему патриотику… Помните, Советский Союз, «Зарница»?

Т. ДВИДАР: Была мечта любого мальчишки оказаться там.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Собрать-разобрать автомат, побегать с реальными солдатами на реальных полигонах. Это всё было, всё ушло, разрушено.

Т. ДВИДАР: Так что Вы делаете в этом направлении? Будучи на «Армии 2015», и я признателен Вашему ведомству за приглашения, я потрясён. Я честно вижу, что всё возвращается. Я хожу с высоко поднятой головой.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: А кого Вы видели на боевой технике?

Т. ДВИДАР: Детворы море просто!

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Вот это и есть работа с ними, элемент работы. Не хочу кидать камни в предыдущее руководство Вооружённых сил, оставим их, дай бог вернулись люди в бизнес, процветания им в этом бизнесе.

Т. ДВИДАР: Правда?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Пусть люди своим делом занимаются. А ведь вспомним, с чего, кроме наведения порядка в казармах, в быту, с чего начал Шойгу свою работу? Он вернул кадетов на Парад, пришедшая команда и поддержавшее их офицерство, начали восстанавливать всё то, что было разрушено: Суворовские, кадетские учреждения. Сейчас развёртывается системная работа, которую раньше все знали, как «ДОСААФ», и уже этим занимаемся.

Т. ДВИДАР: По «ДОСААФ» у меня есть вопрос. Но товарищ советник министра обороны, Вам сложно подумать на предмет того, что школьник первого сентября от первоклашки до последнего года выпуска, у нас там меняется то 10-й, то 11-й, на патриотической линейке находится раз в год – только 1 сентября. Сложно в каждом сложном дворе установить флагшток, и линейку проводить в зависимости от температуры и погодных условий в пределах 10 минут – ничего в этом страшного нет. Построить ряды классами, под гимн поднять флаг – это с малых лет. И я это не выдумываю, я никаких советов не даю, я просто подсмотрел это в других странах. Поверьте, ничего страшного нет в шагании строем по классами. Но каждый день. 

А. ИЛЬНИЦКИЙ: На счёт шагания строем можно подискутировать, но что касается флага, гимна – это не только не сложно, это нужно. Это пока вопрос не совсем к нам, есть соответствующее ведомство.

Т. ДВИДАР: Но инициатива может быть от Вас. Я не верю в инициативы отраслевого министерства, которое занимается школами.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я не буду коллег критиковать – на то общественный контроль, Общероссийский народный фронт и Госдума. Значительные резервы патриотического воспитания, начиная от преподавании истории в школе, заканчивая собственной патриотикой, не задействованы. Всё это требует сегодняшнее время, всё это люди, которые хотят, чтобы наши дети гордились историей России.

Т. ДВИДАР: Но как они узнают, если нет линейки, нет военно-патриотических часов в школе? Мы можем об этом много говорить.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Таймур, дайте нам навести порядок и сделать лучшую армию в мире.

Т. ДВИДАР: Я тоже этого хочу.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: И мы это сделаем.

Т. ДВИДАР: Мы хотим поставить лучших солдат в армию.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Мы открываем армию, потому что нам есть, что показать, потому что мы знаем, что как только люди это увидят, увидят не просто танки, а солдат, офицеров, которые управляют этой техникой, сначала удивятся, что такой сложной техникой управляют такие молодые парни из их дворов. Но мы надеемся, что они их зауважают и полюбят.

Дайте нам ещё немножечко времени сделать лучшую армию в мире - это наша цель. Мы с Вами были на круглом столе, где министр сказал, что в ближайшее время, а это задача на ближайшую перспективу - 2016-2018 годы, военная медицина станет лучшей, она станет драйвером медицины вообще в стране – мы уверены, что мы это сделаем. Вспомните, что было в России всегда? Армия была источником не только ценностей, но и аристократии, новых элит. И во многом это определялось уровнем образования, который там давался: сочетание гуманитарного образования с профессиональными навыками.

Т. ДВИДАР: Тогда не было отвлекающих вещей, таких, как электронные игры, интернет и прочее. Я ратую за то, чтобы начать готовить людей с первого класса школы.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Объём современной электроники, на которую переходят с игр молодые люди, переходя к управлению военной техникой, он таков, что на игры, как на забаву, уже начинают смотреть немного по-другому, потому что то, чем они занимаются, уже более серьёзно. И тут не до тетрисов, тут ребята решают серьёзные задачи. Со 2 по 15 августа будут идти международные армейские игры, они будут идти на 17 территориях, на 11 полигонах от Сибири до Краснодарского края будут показывать технику.

Т. ДВИДАР: Анонс можно найти в интернете? На сайте Минобороны есть?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Сайт Минобороны, реклама в интернете.

Т. ДВИДАР: Вы говорили про кадетов, курсантов, суворовцев. Есть такое понятие, как традиции офицерства, и Вы об этом упомянули, когда затронули вопрос элиты, а я попросил Вас на попозже это оставить. Культура военного – что Вы знаете о том, как идёт преподавание в этой части? Что молодой курсант, будущий офицер, защитник родины впитывает в себя такого, чтобы мы могли быть уверены, что мы получаем новую, современную, умную армию, защищающую меня, Вас, людей, которые на улице, народ?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Первое: это должен быть компетентный специалист в военной области, которую он себе выбрал. Это неоднократно подчёркивал министр, и я Вас уверяю, школа гуманитарного образования очень сильна. Она подверглась в предыдущие годы серьёзным люстрациям, но тем не менее, институт военных переводчиков не существует, но он в военном университете. Тем не менее, всё то, что касается военных психологов, социологов, воспитателей сейчас развивается и будет расширяться. Нам очень важно, чтобы военный человек не был лишь специалистом, способным управлять силой – это уникальная компетенция, нам хотелось бы, чтобы это был культурный человек. Сочетание высокого профессионализма с гуманитарной базой русской культуры для нас очень важно.

Т. ДВИДАР: А я бы хотел, чтобы он не только исполнял свои обязанности и долг по уставу.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Родину любил?

Т. ДВИДАР: А что такое родина?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Родина – место, где ты родился, где живёт твоя мама, где могила твоих предков.

Т. ДВИДАР: А народ, а люди? Чтобы он никогда не поднял руку и оружие против своего народа – можно такого офицера, солдата получить?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Именно таких офицеров мы и готовим.

Т. ДВИДАР: Я просто провёл параллель с традициями офицерства.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Есть такое русское слово, бывшее вне употребление долгое время, такое как служение. 

Т. ДВИДАР: Прекрасное слово.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Служение – это то, что отличает истинно военного человека. Не только лишь и не столько лишь материальное – это базис, это должно быть. Но те люди, которые выбирают такую жизненную стезю, делают это по совсем другим основаниям. Это люди, которые заранее предполагают, что не будут располагать собою полностью, они заслуживают за это отдельного статуса и уважения в обществе. И этот статус должен подкрепляться в том числе юридически.

Т. ДВИДАР: Господин советник, как становятся советником министра обороны?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Не дали Вы мне договорить. Карма такая. Если серьёзно, то становятся по приглашению министра. Я с большой честью для меня лично, с большой ответственностью внутренней ношу это звание. Было много вариантов после того, как я ушёл из Правительства Московской области, но предложение Сергея Кужугетовича [Шойгу – прим. РСН], с которым мне довелось поработать в той же Московской области, для меня – честь. Извините за такой пафос, но это правда.

Т. ДВИДАР: Никакого пафоса, я понимаю, что Вы чувствуете.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Это гигантская ответственность, и я пытаюсь этому доверию, этому человеку, которого я уважаю, как личность, соответствовать. Как стать советником не только по должности, но и по жизни – пахать надо и много знать. Вы спросили, что такое настоящий офицер? Я Вам проиллюстрирую. Вчера в министерстве обороны в главном здании, где центр управления, который является сердцем Российской армии, выступал Евгений Александрович Евтушенко. Пригласили живую легенду, человека, который уже в истории русской литературы. Пригласили на разговор с командованием, где были курсанты, сидели и внимательно слушали этого мудреца – это так важно для того, чтобы не только впитывать в себя культуру, но и самоопределяться, где мы и что мы. Евтушенко такие важные, нужные слова подбирал, даже не подбирал – это из него исходило. Это была идея министра, встреча с уникальными людьми. И надо видеть Шаманова, таких людей, у которых много задач и проблем каждый день – с каким трепетом они вдруг останавливаются, себя останавливают – и слушают этого человека.

Т. ДВИДАР: Я могу себе представить.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Именно это на практике иллюстрирует подход к тому, каким должен быть настоящий офицер. Он должен быть частью русской культуры.

Т. ДВИДАР: Вы не против принять звонок?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я только за.

Т. ДВИДАР: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Илья, Москва. У меня вопрос, наверное, не очень приятный. Вы сказали: «Дайте немного времени, и мы сделаем лучшую армию на планете». А что не хватило, почему это не было сделано за четверть века? Это колоссальное время в рамках нашей истории, и враги не дремлют. Если позволите, я предложу собственную версию ответа на вопрос: мне кажется, что, к сожалению, российская армия – образец подражания не только в хороших вещах, но и в построении коррупции. Только что отгремели дела «Оборонсервиса», «Славянки», и мы про это забываем.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я думаю, вы не будете спорить с тем, что то, что сегодня происходит с армией, сильно отличается от того, что было несколько лет назад. И это уже дало значительные результаты, хотя бы даже по тому, что 87% населения считают, что российская армия в состоянии отразить угрозы  и выполнить те функции, для которых она предназначена. Вы знаете, когда было минимальное соотношение в 33 раза? В 33 раза отличались бюджеты военные США и России – это было в 2000 году. В середине 90-х он отличался в 20 раз. Да, был провал в 1992 году – порядка 70, но в 1994 году, когда начались события на Кавказе, разница составила 20 раз. Так вот минимальная была в 2000-2001 году. Вспомните, что в это время было? Готовилось подписание серьёзных соглашений по углеводородам, которые фактически во внешнее управление нашей экономикой отдали. И в этот момент было минимальное соотношение – в 33 раза. Сегодня разница примерно в 10 раз, и это существенно. Тем не менее мы считаем, что то, что сделано за 25 лет было направлено в обратную сторону, её пытались растащить по национальным квартирам, фактически ликвидировать. Я думаю, я Илье ответил, к сожалению, мало времени, чтобы ответить подробно.

Т. ДВИДАР: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Алексей, Москва. Коррупция была, где-то будет оставаться, конечно, с ней надо бороться – это бич, главный враг. Солдат, офицер должен служить что за рубль, что за 100 рублей, что за 20 тысяч рублей.

Т. ДВИДАР: За идею.

СЛУШАТЕЛЬ: За идею. Воспитание даётся от рождения.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: По призванию. Соглашусь, есть такая профессия: родину защищать. Вы правы, Алексей.

Т. ДВИДАР: Зашкаливает монитор со звонками, приму последний звонок. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Александр, Санкт-Петербург. У меня сыну 11 лет, я интересовался у его друзей-ровесников, все хотят служить в армии. Может стоить поднять вопрос и в школе возродить начальную военную подготовку?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Спасибо за вопрос. Петербург всегда был источником креатива, Ваш вопрос очень правильный.

Т. ДВИДАР: Хорошо забытое старое.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Уничтоженное, зачищенное. Много было сделано, чтобы это было забыто.

Т. ДВИДАР: Вы меня провоцируете: я сейчас начну зачитывать лист предателей.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Отвечаю: конечно же, целесообразно.

Т. ДВИДАР: А когда это будет? Его вопрос очень похож на мой: как повлиять на министерство образования?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: То, что мы сейчас делаем, мы влияем.

Т. ДВИДАР: Да они спят сейчас там все.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Ничего, разбудим.

Т. ДВИДАР: Позовите меня, если будет сложно разбудить.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: У нас есть определённые рычаги влияния, разбудим. 

Т. ДВИДАР: Трудно скрыть симпатию к Вам. Чем Вы больше всего гордитесь? Посмотрите на меня, пожалуйста. Ответьте мне искренне.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я горжусь своей мамой, которая выжила в блокаду, оставшись сиротой, я горжусь дедом, который погиб в ополчении под Тосно под Ленинградом, а бабушка умерла от голода. Мама тем не менее выучилась, закончила техникум радиоинженерный, и потом они с папой в Сибири служили 30 лет. Я горжусь своей женой, своей дочкой, своим сыном, я горжусь тем, что работаю с Шойгу. Когда в 1981 году я был в стройотряде в Приморском крае – это был очень тяжёлый стройотряд: мы в 5 утра вставали, в 10 вечера завершали, неплохо зарабатывали тогда, 1500 рублей. Но мы пахали по-чёрному. Среди такого тяжёлого стройотряда, когда ещё не было ясно, сколько мы заработаем, у многих подрывались силы, и был проведён опрос: с кем бы ты поехал в следующий стройотряд? Ваш покорный слуга вместе с Петей Рязановым, не знаю, слышит он нас или нет, мы возглавили рейтинг. Я этим горжусь. Ребята в очень трудных условиях, где всё оголяется и становится ясным, в меня поверили.

Т. ДВИДАР: Для мужчины, наверное, нет более важно награды, чем доверие товарищей. 

А. ИЛЬНИЦКИЙ: И любовь моих дочери, жены, сына и здоровье моих родителей: пап ауже ушёл, а маме бог ещё даёт здоровье.

Т. ДВИДАР: Спасибо за ответ, это было действительно искренне. Спасибо, что смотрели мне в глаза. Можно провокационный вопрос?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Вам всё можно.

Т. ДВИДАР: Как Вы считаете, состояние российских элит, их состав, интеллектуальный уровень соответствует состоянию общества и в целом требованиям времени?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Нет.

Т. ДВИДАР: Лаконично.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Национальные угрозы есть, в том числе и изнутри, пятые колонны и так далее. В День Победы мы увидели российскую нацию, она прошла «Бессмертным полком», она заявила о себе, у этой нации есть лидер – а есть ли у этой нации соответствующие элиты, которые интеллектуально соответствуют по своему драйву, консолидации, элиты, которые предъявили внятный образ будущего. Как говорил Черчилль, что отличает государственного деятеля от политика: политик думает о следующих выборах, а государственный деятель – о следующем поколении. Сегодняшние элиты в лучшем случае думают о 2016 годе. Но к счастью, есть люди другого масштаба и горизонта планирования. Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, нет, убеждён, что элита  - это слабое звено в треугольнике: национальный лидер-общество-элита. Слабое звено структурно, интеллектуально, духовно, и по энергетике и желанию работать. Тут неоднократно задавались вопросы по коррупции, борьба с ней идёт, но это должно быть срамом.

Т. ДВИДАР: На совещание по борьбе с коррупцией приходят люди, которые записывают, как, что и кого.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Когда ты видишь, как миллионы несут портреты своих погибших дедов.

Т. ДВИДАР: Это эмоционально очень сильное чувство. Я увидел в Минске, в Одессе на 9 Мая. Борьба с коррупцией, элиты. Помните, совсем недавно: элиты формируют элиты, совсем не общество.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Это номенклатура называется.

Т. ДВИДАР: Что такое элита я Вам не задал вопрос.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Есть два ответа. Первый: кто принимает решения, второй: лучшие люди страны. Правильно, когда первое со вторым совпадает.

Т. ДВИДАР: Сейчас не совпадает?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Нет.

Т. ДВИДАР: Взгляды разошлись?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Нет. Но совсем не лучшие люди в стране составляют сегодняшние элиты. Мы с Вами видим одних и тех же людей, социальные лифты. Есть народный фронт – это правильно.

Т. ДВИДАР: Я хочу сделать отдельную передачу про социальные лифты.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Есть Общественная палата – это очень правильная вещь. Но говорить о том, что общество управляет элитами, элиты служат обществу, пока нельзя.

Т. ДВИДАР: К чему Вы нас подталкиваете?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я не подталкиваю, я просто констатирую. Вы меня спросили – я Вам ответил.

Т. ДВИДАР: Мы можем ожидать каких-то перемен? Есть институт, который сможет нам, простым людям, помочь в трудную минуту?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я убеждён, что элиты в ближайшее время должны перестроиться, уйти те люди, которые не перестроятся, которые не будут выстраивать свою работу каждодневную из приоритетов общества. Как ни пафосно звучит, Вы мне скажете, что я такое говорю, мечтатель, но я знаю, я работал в правительстве, есть люди: Шойгу, Владимир Владимирович [Путин – прим. РСН], Лавров – и этот ряд можно продолжить, он не так многочислен. Это люди, который думают о России, о следующем поколении, и работают так каждый день. Много с такой установкой людей во власти на всех её уровнях?

Т. ДВИДАР: Я со многими встречаюсь, я думаю, не все соответствуют, мягко говоря.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я не пойму, кто кого допрашивает, но Вы сейчас чрезвычайно мягко сказали.

Т. ДВИДАР: Мне просто завтра с ними встречаться по работе.

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Я немного эмоционально отвечаю. Мы увидели 9 Мая российскую нацию, нацию, во главе которой шёл национальный лидер, но мы не увидели элит, которые идут во главе этой нации. Ничего, скоро ситуация будет меняться довольно уверенно. И это не вопрос 2016 года – это вопрос стратегической повестки, которая сейчас в стране формируется.

Т. ДВИДАР: Это Ваше личное мнение или сублимация некой идеи, в которой Вы находитесь?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Спасибо за этот вопрос: это моё личное мнение, как человека, прошедшего достаточно большой жизненный путь, работавшего в разных структурах, занимавшегося наукой 10 лет.

Т. ДВИДАР: Не опасаетесь этих «элит» в кавычках?

А. ИЛЬНИЦКИЙ: Там много очень приличных людей. Это правда. Не то, что не опасаюсь, я считаю, что все возможности для этого есть. Считаю, как человек, знающий ситуацию изнутри.

Т. ДВИДАР: Благодарю Вас, Андрей Михайлович! Допрос окончен, все свободны.