Актёр дубляжа Иващенко на РСН: Глупо вырезать из фильмов сцены с курением

Д. НАДИНА: У нас сегодня интересный гость. Бывает такое, что людям нравятся какие-то актёры. И они прекрасно знают, как эти актёры выглядят. Они не знают – женат, не женат, что у него в голове, но могут быть влюблены в образ. Некоторые влюблены в какие-то конкретные роли, как мистер Дарси, который очаровал половину женщин. А бывает, что людям нравятся голоса, и они их постоянно узнают, когда приходят в кинотеатры. Пётр Иващенко, российский актёр и один из самых известных российских голосов дубляжа у нас в студии. И его голосом говорят очень многие герои, которых вы неоднократно слышали в кинотеатрах. Мне интересно, смогут ли слушатели узнать этот голос. Скажите что-нибудь.

П. ИВАЩЕНКО: Здравствуйте. Рад Вас видеть. Очень приятно оказаться здесь на РСН. Я специально говорю таким голосом после вашего диктора, который у вас читает межпрограммки, хотелось сказать «Русская служба новостей. Мяу».

Д. НАДИНА: Пётр, здравствуйте. Ещё раз спасибо, что пришли. У нас в студии довольно редко бывают актёры дубляжа. А между тем у Вас ужасно интересная профессия и правда очень хочется об этом поговорить. Что последнее Вы озвучили?

П. ИВАЩЕНКО: Последней я озвучивал компьютерную игру, как ни странно, а отнюдь не фильм. Компьютерные игры тоже нужно озвучивать. Не могу сказать, что это что-то сверхзахватывающее. Потому что компьютерные игры чаще всего – это стрелялки: «Ложись! Стоять! Чисто!»

Д. НАДИНА: Мне кажется, это не самый увлекательный процесс.

П. ИВАЩЕНКО: Может быть, он и не увлекательный. Но он может стать увлекательным. В фильме есть картинка, ты понимаешь образ, можешь его считать физически, внешне. В игре тебе показывают рисунок – так называемый арт и всё. И это хорошо, если показывают. Или есть просто описание: мужчина 40 лет, характер нордический. Всё. А дальше ты придумывай всё, что хочешь. И если ты прикладываешь к этому голову и душу, у тебя получаются совершенно необычные персонажи.

И ещё я вспомнил, что самым последним я озвучивал наш российский мультфильм, который называется «КОАПП. 20 лет спустя». В советское время был такой мультфильм «КОАПП», где зверюшки занимались расследованием всяких проблем с другими зверюшками. Он был кукольным. И несколько лет назад запустили камбэк этому мультфильму – «20 лет спустя». Сделали его очень хорошо. Слава богу, он не трёхмерный. Потому что я от трёхмерных мультфильмов уже готов на стену лезть. Уж когда «Дисней» объявил, что больше они мультфильмы не рисуют, а только 3D.

Д. НАДИНА: Слушатель спрашивает, а в «Шреке» Вы никого не озвучивали?

П. ИВАЩЕНКО: В «Шреке» нет. Сам мультфильм «Шрек» я озвучивал, но тогда ещё пиратским образом. А в официальном дубляже нет.

Д. НАДИНА: Здесь Вам передаёт привет слушательница – Вам, Вашей жене и дочке Ульяне.

П. ИВАЩЕНКО: Спасибо большое. И дочке Марианне можно тоже передать привет, у меня пополнение.

Д. НАДИНА: Слушатель спрашивает: «Заговорит ли этим голосом тигр Амур?» – спрашивает Владимир. Вы бы могли его озвучить? Просто сейчас снимают фильм про Амура и Тимура.

П. ИВАЩЕНКО: Про этого тигра, который с козлом живёт? Вообще тигр Амур – это какая-то среднестатистическая русская женщина. «С кем ты живёшь? С козлом каким-то».

Д. НАДИНА: Ладно, давайте про серьёзные вещи говорить. Вашим голосом говорит несколько голливудских актёров. Например, Джерард Батлер, насколько я помню.

П. ИВАЩЕНКО: Не всегда и не везде. Дело в том, что кто будет озвучивать того или иного актёра в том или ином фильме, будет выбирать режиссёр дубляжа этого фильма. Во-первых, у всех режиссёров своё видение – это раз. Во-вторых, есть Аль Пачино, который всегда одинаковый в плане голоса – он у него богатый, густой. Владимир Ерёмин его всегда озвучивал, и никого другого представить невозможно. А вот, например, фильмы с Леонардо Ди Каприо, которые крутились у нас в дубляже, озвучивали аж 5 человек или 6. Потому что он настолько разносторонний актёр и играет роли от старика до молодого пацана.

Д. НАДИНА: А толку? «Оскара» всё равно нет, старается человек, старается.

П. ИВАЩЕНКО: Почему? Его опять номинировали в этом году.

Д. НАДИНА: За медведя. А Джон Кьюсак, Терренс Ховард, Бен Стиллер? Пишут, что это якобы Ваши персональные голливудские актёры.

П. ИВАЩЕНКО: Не мои персональные, к сожалению. Я бы конечно хотел иметь своего голливудского актёра. Да, я их озвучивал много где, но отнюдь не во всех фильмах. Сейчас с Беном Стиллером должен будет выходить новый фильм, в оригинале он называется Zoolander-2, а в русском прокате – то ли «Супермужчина-2», то ли ещё как.

Д. НАДИНА: Я видела трейлер.

П. ИВАЩЕНКО: Да, там ещё играет Оуэн Уилсон и Бенедикт Камбербэтч. Причём он играет существо без пола – что-то среднее между мужчиной и женщиной. Его там спросили: «А вы мужчина или женщина?» И он сказал: «Я – всё».

Д. НАДИНА: У Вас нет Вашего персонального голливудского актёра. А что нужно сделать, чтобы он появился? Чтобы Вы всегда озвучивали того же самого Бена Стиллера. В Ваших кругах как-то закрепляются эти роли? Что должно произойти?

П. ИВАЩЕНКО: Я не представляю, что должно произойти, чтобы строго один актёр был. Я уехал в отпуск и где-то плаваю, ныряю в океане, а в этот момент надо дублировать фильм. И что, они будут ждать, пока я наныряюсь?

Д. НАДИНА: Ради Джерарда Батлера Вам надо будет вылететь.

П. ИВАЩЕНКО: Нет, нам платят не те деньги, чтобы вылетать мгновенно. На Западе такое может быть. У нас пока, к сожалению, нет.

Д. НАДИНА: Вы часто работаете с какими-то секретными историями? Например, сейчас готовятся к выходу «Звёздные войны». И для того, чтобы фильм не утёк, наверняка это всё будет проходить в обстановке суперсекретности, и озвучка тоже. Голливудские компании не приглашают актёров туда, чтобы они озвучивали на месте в Голливуде, чтобы ничего не спёрли, и не выложили в интернет?

П. ИВАЩЕНКО: Нет, они туда не приглашают, а наводят ужасы здесь. Во-первых, не все фильмы суперсекретные. Есть проходные фильмы – категории Б, А. Только фильмы категории А++, самые блокбастеры, идут так секретно. И отдельно всегда подписываешь бумагу, что ты ничего не видел и ничего не слышал. Мало того, большинство фильмов-блокбастеров приходит под другим названием. У большинства какое-то своё секретное название.

Д. НАДИНА: Джеймс Бонд называется Дюймовочкой.

П. ИВАЩЕНКО: Да, к примеру. И заходишь в студию дубляжа: «Где Дюймовочку озвучиваем?» И идёшь озвучивать Дюймовочку. И подписываешь бумагу, что если что не дай бог, то тебе «секир башка» будет мгновенно. Ты не можешь даже в Twitter написать. У меня был такой момент, когда я в Twitter написал совершенно общую фразу про один блокбастер. Истерика была на века.

Д. НАДИНА: А что за блокбастер?

П. ИВАЩЕНКО: Это давно было, но что-то из Марвелла про супергероев. Я ничего не подписывал, потому что конкретно в этом проекте не участвовал. И я где-то боком урывком увидел кусок, но я не написал, что в этом куске. Просто написал, что круто там всё. И как начали прокатчики, и из Марвелла: «Что такое? Стереть, убрать, уничтожить, задушить». Это действительно секретность. Все копии фильма, которые приходят, всегда закодированы. Когда мы их видим, на них миллион пятьсот тысяч надписей. И если что-то из неё утечёт, даже один кадр, то сразу будет понятно, откуда растут ноги.

Д. НАДИНА: Кстати говоря, Вы же даже фильм целиком не видите, а озвучиваете только свои определённые куски. Правильно? Вообще расскажите, как происходит этот процесс. Допустим, Джеймс Бонд под названием Дюймовочка приехал в Москву, и Вам нужно озвучить условного Джеймса Бонда. Как всё это проходит?

П. ИВАЩЕНКО: В абсолютном идеале, когда речь идёт о блокбастере, хорошо бы хотя бы исполнителю главной роли или двух главных ролей, дать посмотреть материал перед тем, как он будет озвучиваться. Обычно такого, к сожалению, не бывает. Потому что никто тебе не даст это просто так посмотреть. Поэтому ты приходишь в студию и сразу становишься у микрофона. Тебе включают картинку. И если мы говорим про Джеймса Бонда, то я подозреваю, что вся картинка усыпана надписями, и скорее всего она чёрно-белая, а не цветная и в достаточно среднем качестве. Либо, как любили делать в момент взлёта пиратства в России – делали весь экран чёрным и небольшую дырочку на экране. И она ездит по экрану и наезжает только на губы актёров. То есть ты не видишь даже сцену.

Д. НАДИНА: Просто потрясающе.

П. ИВАЩЕНКО: Были такие проекты, которые озвучивались вот так. Блокбастеры, в отличие от обычных фильмов, которые приходят уже готовыми за две недели до релиза в России, могут писать за два-три месяца до релиза. Поэтому когда вот так с дырочкой – потом перед релизом получают полный фильм, и понимают: «Что мы тут наозвучивали?» Здесь он, оказывается, в пустыне стоит в другом конце деревни. И срочно-срочно всех созывают всё быстро переделывать.

Д. НАДИНА: А после этого у нас некоторые зрители возмущаются, почему у нас такое низкое качество дубляжа, и обвиняют в этом актёров. Хотя это вовсе не их вина. Если вернуться к блокбастерам, какие картины самые заметные в Вашей биографии? Я посмотрела, там список на 300-400 картин.

П. ИВАЩЕНКО: Больше.

Д. НАДИНА: Вот, мне даже выделить что-то сложно. Вы мне сами скажите.

П. ИВАЩЕНКО: Самую великую картину я не могу выделить. У меня просто есть любимые картины, которые мне нравились больше. Как, например, «Голая правда» с Джерардом Батлером. Не бог весть какое кино, но просто комедия, хорошо сыграл Джерард Батлер. Очень мы с ним подошли друг другу по психофизике. Было очень легко, весело, и у меня оставило приятный след в воспоминаниях.

Был совместный телесериал «Война и мир»: Россия, Франция, Германия.

Д. НАДИНА: Да, он выходил года 4 назад.

П. ИВАЩЕНКО: Да. Вы меня сейчас видите – я больше Джерард Батлер – весёлый, рубаха-парень. А режиссёр дубляжа увидел во мне Пьера Безухова. Неожиданно для меня. И это была серьёзная работа, ломка. Потому что это совершенно не мой образ. Намучился сильно, но получилось хорошо, и было очень интересно. Такие работы запоминаются. А то, что великий фильм или не великий – ты не думаешь.

Д. НАДИНА: К разговору о том, как Вы мучаетесь. Я всегда, как и большинство наших слушателей, считала, что это очень просто. Ты встаёшь, тебе дают текст, и ты просто читаешь текст и всё. Особо выпендриваться не надо: сценка есть, голос – это просто сопровождение, по большому счёту – второстепенная роль. А потом я как-то сама пробовала озвучивать фильм, и поняла, что это дико сложно. Потому что нужно дышать одновременно с героем. Там всё должно быть вместе с ним, и нужно быть эмоциональным, и говорить гораздо более эмоционально, чем ты говоришь в жизни, для того чтобы люди поняли эмоцию. Как проходит работа?

П. ИВАЩЕНКО: Абсолютно так и проходит. Вы всё сами описали.

Д. НАДИНА: У меня опыт неудачный, а Вы расскажите, как профессионал.

П. ИВАЩЕНКО: Запись главной роли в фильме – это 5-6 часов. За это время можно потерять 2-3 килограмма веса легко. Потому что, во-первых, запись происходит стоя. Продавцы в ювелирных могут Вам рассказать, насколько это тяжело.

Д. НАДИНА: А стоя для того, чтобы диафрагма раскрывалась?

П. ИВАЩЕНКО: Нет, потому что если я буду говорить лёжа, то голос будет другой. А актёр в основном стоит. Когда он лежит, можно и лечь. Но когда он стоит – надо стоять. И вообще для того, чтобы это было органично, надо за ним повторять все его движения. Где-то он бежит, где-то нагибается, что-то поднимает, запыхался. Всё это приходится отыгрывать и физически. Ты находишься в постоянном движении. Ты не стоишь как истукан. Ты бегаешь, приседаешь, прыгаешь, падаешь, и прочее. А если сцены с надрывом, он кричит, у него истерика, ты же это всё ещё и начинаешь переживать. А не факт, что ты это записываешь с первого дубля. Есть режиссёры дубляжа, которые любят делать по 10 дублей одного и того же кусочка. Это может быть одно предложение, а может быть целая фраза, или целая сцена – это зависит от режиссёра. Тот один раз её прожил, может быть, два раза на съёмках. А тут нет – ты раз пережил, два пережил, три, четыре, пять. Можно и без голоса уйти.

Д. НАДИНА: Но при этом ведь герой разговаривает сам с собой, потому что каждый озвучивает свою партию отдельно, правильно?

П. ИВАЩЕНКО: Нынче – да. Раньше конечно было замечательно. Все вставали у микрофона. Сколько человек есть в сцене, столько актёров дубляжа становилось. Раньше платили посменно, поэтому все очень любили самую кривую коровку в стаде. Тот, кто спотыкался, растягивал запись дубляжа на долгие дни, и это было выгодно. Сейчас, конечно, тянуть не выгодно никому, и прежде всего, студиям звукозаписи и прокатчикам, потому что от прихода фильма сюда до релиза иногда есть неделя. А его надо продублировать, свести, напечатать копии. Пусть даже сделать цифровые копии, это раньше их печатали. Поэтому всё делается быстро. Не слышит только первый человек. А обычно первым пишут главного героя, от которого дальше уже и отталкиваются. Конечно, жалко, что ты не можешь живьём пообщаться с человеком, но ничего страшного.

Д. НАДИНА: Самое интересное, что кино же тоже не целиком смотришь, только куски нарезок.

П. ИВАЩЕНКО: Не целиком, только свои сцены.

Д. НАДИНА: А ведь сложно представить, о чём идёт речь?

П. ИВАЩЕНКО: Для этого и есть режиссёр.

Д. НАДИНА: А он рассказывает?

П. ИВАЩЕНКО: Конечно, он вводит в курс дела. Это же не так, что тебя бросают на середину: «Плыви». Нет, такого не бывает.

Д. НАДИНА: Вы потом смотрите эти фильмы?

П. ИВАЩЕНКО: Честно – нет. Конечно, когда я только начал озвучивать, первый фильм я пришёл смотреть в кинотеатр, убедился, что я там есть. Могут ведь и выбросить, особенно когда новые актёры появляются. Такое часто бывает, что запишут: «Всё хорошо, мы Вам позвоним». А потом: «Переписать это надо, это же невозможно». И я, будучи свидетелем такой сцены, думал, что наверняка выкинут. Нет, оставили. Посмотрел так, потом собрал друзей, посмотреть с друзьями. А сейчас уже я смотрю только фильмы, которые мне просто интересны. Это не зависит от того, озвучивал я в них или нет.

Д. НАДИНА: Друзья-приятели узнают? Всё-таки голос в реальной жизни и голос на экране – штуки разные.

П. ИВАЩЕНКО: Совсем близкие друзья-приятели, которых человек пять, узнают. А те, кто дальше, в основном нет.

Д. НАДИНА: Это как про режиссёра, который сделал постановку и он ждёт, когда люди выйдут из зала, слушает, что люди скажут, ему интересно впечатление. Вам не интересно, что думают про Вас, как Вас оценивают?

П. ИВАЩЕНКО: Серьёзно, когда начинал, я очень переживал. Мне было важно, что думают, я на любую критику потом ходил стреляться куда-нибудь. А сейчас я знаю, как я делаю работу. Я знаю, что я делаю её качественно, я знаю, где я накосячил, если, не дай бог, я накосячил. В общем, чужое мнение мне уже не так важно, и уже не так задевает. Бывают моменты, где есть выбор. Например, сейчас я работаю над проектом, это блокбастер класса АА+, от Fox, и я хочу сделать этот фильм очень хорошо, потому что он того достоин, потому что это самый необычный фильм про супергероев, который вообще выходил за это время.

Этот супергерой, с одной стороны, положительный, он борется с плохими, а с другой стороны в жизни он полный ублюдок, подонок и гад. И это сочетание двух личин в одном человеке очень смешное, и фильм очень смешной. Но он страшно жёсткий. А у нас есть федеральный закон, который говорит, что мы не можем использовать такие слова, сякие слова, потому что не дай бог кто-то это услышит. То, что на улице каждый второй употребляет эти слова, и дети это слышат – никого не волнует. В кинотеатре нельзя.

Д. НАДИНА: Более того, с марта будущего года на картинах, на дисках будет маркировка: «содержит матерщину».

П. ИВАЩЕНКО: За маркировку я только за. Но запрещать это делать вообще под нож – я считаю, вообще неправильный ход. Так нельзя делать. А маркировка должна существовать. Мало того, надо ещё проверять кинотеатры, которые на фильмы 16+ пускают 14-летних детей. Это сплошь и рядом. С ними боритесь, а не с тем, что если в оригинальном фильме обсценная лексика, мы здесь заменяем какими-то очень нежными словами. И теряется накал картины. Тем более, если картина построена на этом.

И сейчас у меня есть выдуманная профессия, которую я придумал: продюсер дубляжа. И сейчас моя задача – попытаться сделать так, чтобы дубляж не уступал оригиналу, и не испортил фильм.

Д. НАДИНА: А разве режиссёр не должен этим заниматься?

П. ИВАЩЕНКО: У режиссёра нет ни времени, ни возможности этим заниматься, потому что этим нужно заниматься на всех стадиях. Прежде всего, на стадии перевода. К режиссёру фильм попадает уже с готовым переводом. И от этого режиссёр стартует свою работу. Если перевод сделан не на должном уровне, и не учтены все мельчайшие моменты, то режиссёр сам уже вытянуть ничего не может. Режиссёр может только проследить, чтобы актёры не халявили.

Д. НАДИНА: Кстати, я часто замечаю, что есть игра слов, которая свойственна английскому языку, и которую довольно сложно перевести на русский. Но, тем не менее, довольно часто это очень круто удаётся сделать. Часто бывает, что их шутки очень круто переводятся на наши рельсы, но это далеко не всегда работает. Наверное, переводчики тоже есть специальные, нишевые, которые занимаются именно переводом фильмов?

П. ИВАЩЕНКО: Они не то чтобы нишевые. Просто есть 3-4 хороших переводчика, и есть все остальные. Это существовало всегда – и с книгами, и с чем угодно. Любой может стать переводчиком для кино и дубляжа, просто тебе нужно не только замечательно знать английский, но прежде всего надо идеально знать русский. Вы должны читать много-много литературы на русском языке, чтобы у вас был хороший язык, большой словарь. Чтобы у вас каждый персонаж в фильме говорил на своём языке. Бандит говорит на бандитском, священник говорит с воодушевлением и одухотворённостью. И у людей должен быть разный словарный запас. А переводчики в большинстве своём просто переводят. И у них один словарный запас на всех. И тогда это уныло и смотреть, и слушать.

Д. НАДИНА: Так интересно. А ещё интересно, как люди приходят в эти профессии.

Мы пытались найти Вас в «Игре престолов», где Вы озвучивали нескольких персонажей, в частности, Тириона Ланнистера. Он же невысокого роста, наверное, в этом есть свои особенности?

П. ИВАЩЕНКО: Нет. Кстати, надо сказать, что у самого актёра очень приятный голос. И рост не повлиял на его голос вообще.

Д. НАДИНА: Иногда такое правда бывает.

П. ИВАЩЕНКО: Бывает, но в данном случае нет. Поэтому его очень приятно озвучивать. Он весь такой интеллигентный, он же высоких кровей по сценарию.

Д. НАДИНА: В общем, мы пытались найти Вашу озвучку, и не смогли, потому что сплошь натыкались на озвучку других студий.

П. ИВАЩЕНКО: На альтернативные переводы.

Д. НАДИНА: Вот. Альтернативные переводы, или пиратские переводы. Какое слово здесь правильное?

П. ИВАЩЕНКО: И так, и так верно. И пиратские, и альтернативные. Но дело в том, что они все прекрасно уживаются у нас в стране, и друг другу не мешают. Мало того, качество этих альтернативных или пиратских переводов подчас выше, чем у официальных. Даже не подчас, а очень часто так бывает.

Д. НАДИНА: Я, например, люблю смотреть сериалы в озвучке «Кубик в кубе», потому что они оставляют обсценную лексику, и у них всё чётко.

П. ИВАЩЕНКО: Руслан Габидуллин замечательно делает. У него, между прочим, есть актёрское образование, в отличие от меня. «Кубик в кубе» – это один человек. Так же, как «Кураж-Бамбей» – это Денис Колесников. Да, именно за счёт того, что они позволяют себе делать перевод именно таким, каким он должен был быть в оригинале, а не тот причёсанный и кастрированный, который можно выпустить у нас в стране, поэтому они и существуют как альтернатива официальному.

Д. НАДИНА: А как это работает? Когда появляется какой-то классный сериал на Западе и он не сразу появляется у нас, кому в голову приходит взять и перевести его на русский, выложить?

П. ИВАЩЕНКО: В голову приходит сразу всем, как только выходит что-то хорошее. Вопрос в другом. Я, когда начинал в конце 90-х, делал это просто так. Мне нравилось. У меня никто из друзей не знал английского, а были фильмы, которые мне очень нравились. И я для своих начал переводить и озвучивать. Это не было пиратством, потому что права на эти фильмы даже не были куплены, потому их и не было на русском. И эти переводы потом пошли народ. И именно после этого я задумался, что можно это развить. И зарабатывать деньги этим, и получать удовольствие.

Есть более-менее крупные интернет-студии по переводу сериалов. Их не так много. Это Lost film, New Studio, Alex Film.

Д. НАДИНА: «Амедиатека»?

П. ИВАЩЕНКО: «Амедиатека» – это официальная. А я перечисляю студии, которые неофициальные – пиратские, если хотите. Или альтернативные. И им всем приходит в голову сделать хороший сериал. А дальше они ищут спонсоров под этот сериал. Потому что перевести-то они переведут, но альтернативная озвучка чаще лучше, чем оригинальная. Они часто платят актёрам, которые для них озвучивают. Ты нарушаешь права только когда распространяешь это видео уже с русским переводом.

Д. НАДИНА: То есть студии не связаны с теми сайтами, на которых я потом это смотрю?

П. ИВАЩЕНКО: Да, именно так. Всё так устроено, что комар носа не подточит. И все борются за спонсоров, которые могут поддержать этот сериал. Потому что сделать одну серию – это одно дело, а десять или двадцать – это серьёзные затраты.

Д. НАДИНА: Как я смотрела «Настоящий детектив», и у меня постоянно там втирали какие-то дома из бруса.

П. ИВАЩЕНКО: Вот видите. А Вы купили себе дом из бруса?

Д. НАДИНА: Нет, конечно.

П. ИВАЩЕНКО: Вы не поддержали «Настоящий детектив».

Д. НАДИНА: А как Вы принимаете решения? Насколько я понимаю, для Вас это в большей степени хобби, чем основная профессия? Поэтому Вы можете позволить себе разные вольности? Например, Тириона Ланнистера я озвучу, он мне нравится, а Спока не стану.

П. ИВАЩЕНКО: Я могу сказать честно, что когда я начинал, я брался за всю работу подряд, потому что мне нужно было закрепиться, показать, что я умею. Меня никто не знал, и я соглашался на всё. Сейчас – понятное дело, что нет.

Д. НАДИНА: Звучит многообещающе: «Когда я был молод, я брался за всё».

П. ИВАЩЕНКО: Ну правда. Говорили: «Сейчас будешь 8 часов бесплатно озвучивать».

«Хорошо, так точно».

Ну, не бесплатно, а за какие-то копейки.

Сейчас я, во-первых, смотрю, чтобы был интересный материал, который мне нравится. Потом я смотрю, сколько платят. Потому что есть такие жабы – официальные студии, которые настолько жадные.

Д. НАДИНА: Официальные жабы.

П. ИВАЩЕНКО: Да. Вообще к озвучке в стране сложилось не очень правильное отношение. Изначально даже западные студии, которые пришли сюда со своими фильмами, достаточно крупные суммы тратили на дубляж. Но поскольку у нас страна по классике страна распилов и всего остального, то до актёров как доходили копейки, так и доходят. И что получается. Платят 100 тысяч долларов за перевод фильма – получают четырёхголосый перевод. Платят 50 тысяч долларов – получают четырёхголосый перевод. Платят тысячу долларов – получают четырёхголосый перевод. Так зачем платить больше? И цены порой очень маленькие. Иногда официальные студии, та же «Амедиатека», платят меньше, чем платят пираты.

Д. НАДИНА: Именно поэтому мне очень часто не нравится у них перевод, и гораздо круче послушать тот же самый «Кубик в кубе».

А если вернуться к этой сложной системе. Ведь кроме голосов там должны быть звуки падающих капель, которые бьются, допустим, о бампер машины. И всё остальное – стрельба, звук погони. Это всё откуда берётся?

П. ИВАЩЕНКО: Если это официально, и это дубляж, то есть, полная замена оригинальной дорожки, то это всё приходит отдельной дорожкой – музыка плюс эффекты. Она называется M+E. в этой дорожке как раз все спецэффекты – капли.

Д. НАДИНА: Как-то мило с их стороны – они уже всю работу сделали.

П. ИВАЩЕНКО: Мало того, они настолько хорошо пишут звук с площадки, в отличие от наших фильмоделов, что у них дорожка с дыханиями. Например, если есть погони, то тебе не всегда приходится это продыхивать. Раньше это всегда приходилось делать. То есть, у тебя герой молчит двадцать минут, и все его прыжки ты прорабатывал – подробно с каждой мелочью. Сейчас очень часто бывает, что оставляют оригинальную, потому что человек уже продышал. Тем более что он сам был в этой ситуации, так лучше его оставить.

Д. НАДИНА: Большие студии могут выбирать актёров, которые будут озвучивать того же Джонни Деппа? Насколько я понимаю, его практически всегда озвучивает один и тот же актёр. Это само собой так сложилось?

П. ИВАЩЕНКО: Отнюдь не один и тот же актёр. С Джонни Деппом вообще происходит шляпа. Во-первых, у Джонни Деппа есть шляпа по фильмам «Пираты Карибского моря». Во-вторых, была студия «Нева» в Санкт-Петербурге. Она сейчас уже не так активно работает. Она очень хорошо иногда делает свою дубляжную работу. И какие-то фильмы с Джонни Деппом уходили на неё, какие-то оставались в Москве. У Питера есть прекрасный актёр Александр Баргман, который озвучивает Джонни Деппа, и он всем нравится. В Москве, чтобы лишний раз не звать Баргмана, есть свой актёр, который озвучивает Джонни Деппа. То есть зависит от того, куда попадёт фильм. Или если настоит прокатчик. Вы пишете в Москве, но извольте мне привезти сюда Баргмана. Потому что студия, конечно, не хочет этого делать, это лишние расходы: оплата переезда человека туда-суда, оплата гостиницы, и естественно, он попросит больше денег, чем если бы он писал у себя под домом. Поэтому тут политические игры.

Д. НАДИНА: И между тем, ведь сама тусовка не такая большая, насколько я понимаю.

П. ИВАЩЕНКО: Тусовка небольшая. Но если талант есть, и действительно можешь, то попасть в неё достаточно легко, несмотря на кажущуюся закрытость.

Д. НАДИНА: И притом небольшая компания, а фильмов выходит очень много. Одновременно в кинотеатрах может идти 10-15 голливудских картин.

П. ИВАЩЕНКО: Нет, не может одновременно 10-15 картин.

Д. НАДИНА: В «5 звёзд» на Новокузнецкой.

П. ИВАЩЕНКО: Но там может быть ещё идут картины, которые год назад вышли. В среднем на неделе выходит 4-5 картин.

Д. НАДИНА: Так или иначе, получается, что небольшая компания окучивает все эти фильмы, и голоса-то повторяются. И выходит, что нужно каждый раз искажать свой голос – озвучивать девочку маленькую, старичка.

П. ИВАЩЕНКО: Если это хороший дубляж, то конечно в одном фильме один человек не будет озвучивать 10 персонажей. Это будет 10 разных человек. И стараются не использовать травести. То есть, чтобы тётенька озвучивала девочку или мальчика. Берут настоящего мальчика, или настоящую девочку, дёргают за косу, пытают, и они озвучивают. Стараются делать так. Конечно, есть разные ситуации, есть разный бюджет дубляжа. Один прокатчик выделяет столько, другой столько. И если их мало, то тебе как студии, как режиссёру, приходится использовать одного и того же человека на разных ролях. Тусовка-то может и маленькая, но человек там не так мало. И во-вторых, всегда приветствуются новые люди. Но требования к новым очень неудобные. Надо прийти, и сразу уметь дублировать.

Д. НАДИНА: У Вас спрашивают слушатели, как Вы относитесь к Гоблину и его переводам.

П. ИВАЩЕНКО: Переводы были неплохие. Но это совместная работа Дмитрия Пучкова и его переводчика. В своё время это было необходимо и нужно. И я когда-то в конце 90-х – начале 2000-х тоже вступал на эту стезю обсценных переводов. Но потом, когда появился Дима и взял её в свои вежливые и нежные руки, я самоустранился и стал заниматься официальными дубляжами. Больше всего у Димы мне нравились его смешные переводы «Властелина колец» и другие, придуманные. Это было действительно интересным творчеством, которое с тех пор больше никто так и не делает.

Д. НАДИНА: «Часто ли Вы импровизируете во время озвучки, отклоняетесь от данного переведённого текста?»

П. ИВАЩЕНКО: Я прекрасно знаю английский, поэтому если я вижу, что данный переведённый текст не соответствует тому, что есть в оригинале, я всегда правлю текст, чтобы было ближе к оригиналу. Я считаю, что режиссёр, который снимал этот фильм, сценарист, который писал этот сценарий, на который выделили деньги, сказали, что хотели. И наша задача не придумать и сделать новое кино, а не испортить то, что есть. Это происходит нечасто, но если я вижу фактические ошибки в русском переводе, я их правлю. Но это не импровизация, это просто возвращение к истокам.

Д. НАДИНА: А как Вы сами смотрите фильмы? Только в оригинале?

П. ИВАЩЕНКО: Нет, не только в оригинале, но в оригинале тоже с удовольствием смотрю. Мне несложно посмотреть фильм на английском. На русском тоже смотрю. Но очень часто бывает, что фильм на английском вышел, а у нас нет. Например, вышел фильм Lobster. Вы про него знаете что-нибудь?

Д. НАДИНА: Нет.

П. ИВАЩЕНКО: Вы его в прокате где-нибудь видели?

Д. НАДИНА: Нет.

П. ИВАЩЕНКО: А фильм просто обалденный, который надо посмотреть, но его нигде нет. И понятно, что я вынужден смотреть его в оригинале. И если его никто в прокат не возьмёт, тогда я попрошу ребят, того же «Кубика в кубе», и мы вместе сделаем этот фильм. Мы недавно сделали фильм «Адамовы яблоки». Фильм 2006 года.

Д. НАДИНА: Это пошлятина страшная, судя по названию.

П. ИВАЩЕНКО: «Адамовы яблоки» – это про нациста, которого из тюрьмы отправили переучиваться в хорошего человека в церковь. Это дико интересное кино, потрясающе смешное, с чёрным юмором, с библейской историей. Кино, которое у нас пролежало 10 лет с ужасным переводом, который только на 40 % соответствовал реальности. И когда я его посмотрел, я слава богу посмотрел с английскими субтитрами, я понял, что это круто. А понять с русским переводом было невозможно. И мы сами сделали перевод, сами озвучили и фильм тут же взлетел во все топы. От перевода очень многое зависит.

Д. НАДИНА: Это я себе запишу. Примем звонок от слушателя. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Вопрос к Вашему гостю: приходилось ли ему сталкиваться с дубляжом мультфильмов? И не сталкивались ли Вы с тем, кто озвучивал фильмы на видеокассетах? Может быть, Вы от него что-то получили, или он от Вас?

П. ИВАЩЕНКО: Во-первых, да, конечно. Мультфильмы вообще очень приятно озвучивать, потому что там можно поиграть от души, попедалировать. Чем ярче ты это сделаешь, тем веселее и смешнее будет персонаж. Мультфильмы – это, безусловно, да. А по второму вопросу – я лично знаю Алексея Гаврилова, который переводил в эпоху видеокассет, но это синхронный перевод. Это другая работа – та, на которую я не способен. Человек смотрел кино один раз и ставил магнитофон на запись. И сразу без всякого текста переводил на слух всё подряд. Что успел сказать, то успел. Это отдельное мастерство. Ну и конечно с Володарским я общался. Но не знаю, подцепил ли он что от меня, или я от него. Я уж не помню.

Д. НАДИНА: Это, конечно, узнаваемая манера. Ещё один звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Узнал в Вашем госте сегодня Петра Гланца.

П. ИВАЩЕНКО: Да, это точно.

СЛУШАТЕЛЬ: И очень интересно по поводу Вашего интернет-сериала.

П. ИВАЩЕНКО: Я понял, Вы имеете в виду «Полицейские будни». Было такое во времена моей юности. На самом деле, не юности, а лет 5 назад была такая блогерская тусовка «Спасибо, Ева». И был проект, когда топовые блогеры снимались в одном интернет-сериале, который назывался «Полицейские будни» – про нашу полицию. Он, естественно, был юмористическим. Мы сняли несколько серий. Мне повезло там тоже поучаствовать. Потом блогеры, к сожалению, переругались из серии «кто кого главнее», и всё это закончилось. Всей этой тусовкой управлял Юрий Дегтярёв. И сейчас если Вы посмотрите на сериал «ЧОП», который идёт по какому-то телеканалу. Ноги этого «ЧОПа» как раз растут из «Полицейских будней». Откатали, получилось интересно, а потом довели до телевизионной версии.

Д. НАДИНА: Интересно. Тут, кстати, припоминают и другие интересные сериалы. Это к вопросу мата и всего прочего. Например, в сериале «Метод» на Первом канале спокойно показывают курение, которое давно запрещено показывать в открытую.

П. ИВАЩЕНКО: Не запрещено. Просто перед началом показа такой программы должны писать «Курение вредит Вашему здоровью» и показывать антитабачную заставку.

Д. НАДИНА: Кстати да, очень часто это ведь самодеятельность отдельных персонажей – когда они вырезают трубки, и прочее.

П. ИВАЩЕНКО: Это было очень смешно. Это была дичь, когда со Шварценеггером вышел фильм, и ему замазали сигару по всему фильму. И он разговаривает, а у него во рту одуванчик торчит. Кошмар был.

Д. НАДИНА: А ещё я помню, как показывали историю про мужчин, которые крепко выпивают – «Особенности национальной охоты». Там тоже порезали полфильма, и вырезали сцены с трубками. Из «Брата» вырезали много сцен. И они всё ещё в таком виде крутятся.

П. ИВАЩЕНКО: Я считаю, что это глупость. Да, нужно предупреждать о вреде курения. Да, надо объяснять, каким языком люди общаются в жизни. Но выкинуть это из произведений литературы, искусства, театральных постановок – это просто глупо.

Д. НАДИНА: Если вернуться к нашим законам, как Вы относитесь к инициативе не выпускать в одно и то же время в прокат голливудский блокбастер и нашу картину, в который Минкульт мощно вложился.

П. ИВАЩЕНКО: Эта инициатива хороша только для тех, кто вложился в нашу картину – для продюсеров. Потому что актёры и режиссёры свои деньги уже получили. У нас не идёт, как во всём цивилизованном мире отчисление от проката картины. Они должны идти исполнителям главных ролей, режиссёру. На Западе это происходит так.

Д. НАДИНА: Каждый прокат – один цент.

П. ИВАЩЕНКО: Грубо говоря, да. То же самое с рекламой. У нас такого нет. У нас закону, полностью написанные под продюсеров. Продюсеры имеют право на всё. Соответственно, от этого выиграют только продюсеры. Это поможет на фоне абсолютного безрыбья собрать хоть какую-то кассу, потому что три инвалида, но придут.

Если фильм хороший – наш, не наш – на него всё равно пойдут. Будет там параллельно десять фильмов или нет. А если фильм плохой, как большинство, то на него всё равно не пойдут.

Д. НАДИНА: Вы нам уже порекомендовали иностранные фильмы. Порекомендуйте русское кино.

П. ИВАЩЕНКО: Вот это Вы меня сейчас в поддых.

Д. НАДИНА: Или вообще не смотрите русское?

П. ИВАЩЕНКО: Я за последний год не смотрел русского кино совершенно. Я делаю ставку на «Страну Оз».

Д. НАДИНА: Да, мне трейлер уже понравился.

П. ИВАЩЕНКО: Мне кажется, будет неплохое кино. На него я бы сходил.

Д. НАДИНА: Вам никогда не хотелось стать игровым актёром?

П. ИВАЩЕНКО: Гоню от себя это желание. Потому что очень удобно прятаться за микрофоном. И на улице чувствуешь себя комфортно. Я в своё время в 90-е вёл несколько программ на телевидении. И когда тебя в метро шлепком по плечу разворачивают: «О, это ты что ли? Класс!» – это начинает напрягать очень быстро. И это не всегда приятно. А сейчас я за кадром – меня никто не видит, не знает, и слава богу.

Д. НАДИНА: Тогда и телевидение было такое, не было разнообразия. Я помню, Демидов говорил, что в то время можно было появиться на экране буквально на две минуты, и ты всё равно просыпаешься звездой. Не важно, что хорошего ты сделал. Это просто так происходит априори.

П. ИВАЩЕНКО: Так и есть. Я не знаю, нужна ли мне такая слава, хочу ли я её.

Д. НАДИНА: Вы скромный человек. Пётр Иващенко, он же Гланц, он же Джон Кьюсак, и Джерард Батлер, и много кто ещё. И Спок, как мы выяснили. Один из самых известных российских голосов дубляжа. Спасибо, что пришли. Приходите к нам ещё после какой-нибудь мощной премьеры.

П. ИВАЩЕНКО: И смогу как раз рассказать, как всё происходит, потому что сейчас не могу.

Д. НАДИНА: Договорились.

П. ИВАЩЕНКО: Всё, до свидания.