Регион

Уведомления отключены

29 января 2016, 18:26

Бизнес-омбудсмен Москвы рассказал, какой бизнес открыть проще всего

Департамент промышленности и предпринимательства развивает тему технопарков, промпарков, поддерживает инновационный малый бизнес, отметил Михаил Вышегородцев

Д. НАДИНА: В ближайший час мы будем говорить с Михаилом Вышегородцевым, московским бизнес-омбудсменом. Михаил Михайлович, здравствуйте.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Добрый вечер.

Д. НАДИНА: Михаил Михайлович, у нас к Вам очень много вопросов. И я думаю, что у наших слушателей тоже, потому что среди нашей аудитории много бизнесменов: и малые предприниматели, и предприниматели с более крупным оборотом, и средний бизнес. Вчера Transparency International опубликовали рейтинг восприятия коррупции. Вы, наверное, видели. Они говорят, что за последние 4 года ситуация с коррупцией в России улучшилась. Люди стали её чуть меньше ощущать, чем это было ещё год назад или два года назад. При этом мы по-прежнему находимся в не самом приятном соседстве – рядом с нами Гайаны и Сьерра Леоне, но тем не менее. А как, по-вашему, у нас всё очень плохо или ещё можно жить?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Из тех вопросов, которые поступают ко мне от предпринимателей, даже не вопросов, а жалоб, ни одной жалобы коррупционного плана не было. При этом я читаю много опросов и социологических исследований. И буквально по дороге сюда я в одном информационном источнике прочитал, что сумма взятки увеличилась вдвое. Может быть, они конечно и сократились, но, тем не менее, есть и другая информация, что она увеличилась по объёму. На самом деле, я не сомневаюсь, что коррупция есть. И многие предприниматели так решают вопросы. Им так проще – принеся кому-то какую-то сумму денег быть уверенным в том, что они получат заказ, получат работу и так далее. Это, безусловно, плохо. С этим нужно бороться. Мне кажется, что тех шагов, которые предпринимает власть, недостаточно для того, чтобы хотя бы уменьшить коррупцию ещё и быть в более приятном соседстве по рейтингу коррупции.

Д. НАДИНА: Но при этом Вы говорите, что Вам предприниматели не жалуются на то, что у них вымогают взятки.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Предприниматели не могут жаловаться. Есть два вида коррупции: когда предприниматель заинтересован, и тогда он точно не придёт жаловаться. И второй, что у предпринимателя вымогают деньги. Думаю, что по последней позиции коррупция точно уменьшилась. Потому что очень много случаев, когда есть задержания, осуждения подобных персонажей. И пресса даёт нам возможность часто читать о таких случаях. И есть такая боязнь: сегодня существует слишком открытое информационное пространство. В интернет-ресурсах, социальных сетях обезличено жалуются на того или иного коррупционера. Называют что делают, как делают. Понятно, что это анонимно, но тем не менее. Я знаю, что компетентные органы обращают внимание даже на такие анонимки внимание. Да и руководители органов госвласти очень внимательно смотрят за исполнителем, если такая информация появляется, чтобы выяснить, на самом деле это так или просто оговор.

Д. НАДИНА: Возвращаясь к новости о том, что средняя сумма взятки в Москве увеличилась вдвое. По словам Анатолия Якунина, начальника столичного управления МВД, средняя сумма взятки – 654 тысячи рублей. Это наталкивает нас на мысль, что у бизнесменов в Москве деньги есть, раз они могут позволить себе такие взятки. Это во-первых. А во-вторых, он же сказал, что в Москве за прошлый год выявили более 9 тысяч преступлений экономической направленности. Если говорить о преступлениях экономической направленности, о чём идёт речь в первую очередь?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Здесь как раз статистика обращений ко мне и жалоб показывает, что количество жалоб предпринимателей на правоохранительные органы, а именно, на то, что против них возбуждаются уголовные дела, увеличилось во много раз по сравнению с предыдущими двумя годами. И если в предыдущие года основное количество обращений было по имущественно-земельному комплексу – примерно 70% обращений, то сейчас уже порядка 40% обращений идут с жалобами на задержания, на изъятие документов, информационных носителей, жёстких дисков, проведение проверок с масками-шоу, изъятие документации и парализование работы. Я вспоминаю выступление президента страны. Если я не ошибаюсь, то это было послание Федеральному Собранию, где было сказано, что таких заходов к бизнесу в правоохранительных органах очень много, а реально дела доходят до суда, и уж тем более до обвинительных приговоров – единицы. И буквально сегодня утром я прочитал информацию о том, что, оказывается, перед новым годом закрыли известное дело против председателя правления банка Голубкова. Дело закрыто за отсутствием состава преступления. При этом два года человек находился в заключении. Предварительное заключение, но тем не менее. И сейчас его выпускают, не найдя ничего. При этом, скорее всего, потерян бизнес. Скорее всего, этот бизнес уже не будет восстановлен. И кто забрал всю клиентуру, надо разбираться. Но разбираться, конечно, никто не будет.

Приведу Вам один очень показательный пример. На коллегии прокуратуры города Москвы в декабре, в которой я принимал участие, прокурор города Москвы господин Чуриков привёл следующее. Что он запросил информацию, какое количество заходов правоохранителей – полиции – было к владельцам имущества. Только по центральному округу. И только за полгода. Так вот количество заходов, он сказал, было более ста. А количество возбуждённых дел по этим заходам – одно. И он публично сказал это прокурорам. Даже представить страшно, какое количество сумок правоохранители вытащили от этих проверок.

Д. НАДИНА: Я делаю вывод, что главная проблема бизнеса в Москве сейчас – это МВД, которое их кошмарит.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Да, безусловно, это жалоба номер один – на правоохранительные органы. И самая большая проблема в том, что большинство этих заходов ничем в итоге не заканчивается. Заканчивается только тем, что человека заключают под стражу, либо в лучшем случае подписка о невыезде. А дальше, по сути, развал бизнеса. Человек не может заниматься своими делами. Он находится в заключении, а через год-два дело закрывается по отсутствию состава преступления и человек находится у разбитого корыта.

Д. НАДИНА: Но получается, что МВД и отдельные полицейские, которые этим занимаются, действуют по чьему-то заказу.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Не всегда. Есть и такое, безусловно. Хотя мне сложно сказать, по какому заказу. Я говорю о фактах. Вот есть факты, которые привёл прокурор города Москвы. Более 100 заходов с проверками. Все эти проверки сопровождались изъятием документов, опросами, свидетелями, кучей бумаг. В худшем случае человека или группу лиц арестовывали, а в лучшем случае проверяющий просто уходил и никаких дальнейших действий не предпринимал.

Д. НАДИНА: Если говорить о бизнесе в Москве, о том, как начать свой бизнес в Москве с нуля. По Вашему опыту, с чего чаще всего начинают люди? Например, есть такая поговорка, что самые богатые люди Соединённых Штатов начинали с открытия химчисток. А у нас есть какой-то рецепт – российский, московский? С чего нужно начинать, чтобы продвинуться и чего-то достичь?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Раньше это было открытие торговой точки. А ещё раньше, когда я занимался бизнесом, это было открытие некой шашлычной или просто мангала. Многие сегодня известные и успешные предприниматели могут привести пример из своей биографии, что они стояли у мангала. Сейчас, к сожалению, это не так. Открыть не стационарную торговую точку в Москве – палатку, павильон – проблематично. Потому что количество нестационарных объектов резко сократилось. Пять лет назад их было 22 тысячи, сегодня – 7 тысяч. При этом 2 тысячи – это специализированные объекты Союзпечати. Новых объектов не открывается. Хотя буквально сегодня на встрече с бизнесом заместитель руководителя департамента потребительского рынка и услуг сказал о том, что торговые точки открываются там, где это необходимо. Там, где нет загруженности стационарными торговыми предприятиями.

Сегодня, безусловно, департамент промышленности и предпринимательства развивает тему технопарков, промпарков и поддерживает инновационный малый бизнес. И, наверное, там, где у предпринимателя есть предпосылки к созданию такого бизнеса, это проще всего. Потому что существуют и городские преференции в виде неких субсидий – компенсации банковской процентной ставки, поручительство при получении кредита. И существует масса других программ, в том числе, льготные аренды в этих технопарках. Мне кажется, что имея такую поддержку со стороны городских властей, открыть свой бизнес проще. Но сразу могу сказать, что для этого нужно образование и хотя бы желание развиваться в этом направлении. Потому что направление инноваций очень сложное, нужно понимать, знать, творить. В торговле, конечно, всё гораздо проще.

Д. НАДИНА: Технопарки для меня – это какая-то загадочная история. Они стали появляться в нашей стране довольно давно. Первые технопарки появлялись ещё 4-5 лет назад, даже может быть раньше.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Первый технопарк в Москве мы открыли в 2006 году, это технопарк в Строгино. Ему уже почти 10 лет.

Д. НАДИНА: Ничего не могу сказать про Москву, но видела технопарки в регионах, и знакома с теми, кто там работает. По большому счёту, технопарк в регионах – это просто помещение, которое сдают по чуть более сниженной цене, и всё. Так это работает в регионах.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Я допускаю, что в регионах это так. А технопарк Строгино, который мы открывали 10 лет назад, мы сразу позиционировали как технопарк направленности «медицина и медицинское оборудование». И он до сих пор позиционируется именно так. Там размещаются только предприятия одной направленности – это медицинское оборудование и медицинская техника. Там сидят предприниматели, которые реализуют себя в этом направлении. Есть технопарки, которые открывались уже после меня, это направленность IT-технологии, и там сидят только айтишники. Есть автомобильные компоненты, и там сидят только предприниматели, которые занимаются только автомобильными компонентами. И у городских властей сегодня как раз такая позиция: технопарк должен иметь чёткое позиционирование по резидентам. Это не просто помещение, это, безусловно, ответственность владельца технопарка, если он частный, или если город – это подбор резидентов по профилю деятельности технопарка. И там уже не появится абы кто, потому что там дешёвые помещения. Я считаю, что это правильно.

Д. НАДИНА: Мы всякий раз очень удивляемся, когда слышим, что правительство сокращает поддержку малого бизнеса до 111 миллиардов рублей. И в этот момент наши слушатели, предприниматели, которые пытаются что-то делать, и не только в Москве, хватаются за голову и говорят: «Куда эти 111 миллиардов ушли? Почему я ни копейки из них не увидел? Почему меня постоянно кошмарят всеми этими СанПиНами, проверками Роспотребнадзора, пожарных и прочего, а кто-то получает 111 миллиардов рублей и неплохо живёт?» Куда эти деньги уходят, и что сделать молодому предпринимателю, чтобы присосаться к этой государственной груди?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: У нас огромная страна – 85 регионов. И если эти 100 миллиардов рублей распределить, то получается всего по миллиарду рублей.

Д. НАДИНА: Ничего себе всего.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Но на самом деле эти деньги выделяются ещё в региональных бюджетах, а федеральный бюджет софинансирует. Поэтому всё это финансирование распределяется по программам поддержки бизнеса. Я, в частности, сказал, что по Москве – это компенсация банковской процентной ставки. Если предприниматель берёт кредит, у него есть возможность компенсировать банковскую ставку для того, чтобы сегодня при дорогой кредитной ставке получить более-менее приличную окончательную цену своего кредита и иметь возможность его обслуживать.

Второе – это лизинговые платежи. Там тоже есть льготы, которые компенсируют лизинговые платежи. Либо первый лизинговый платёж, либо в течение всего действия лизинга это компенсация какого-то лизингового платежа.

Есть, как я уже сказал, субсидии по Москве. Пусть небольшие, но это субсидии на начало бизнеса. Для инновационных предпринимателей это очень важно, потому что в отличие от торгового бизнеса, инновационный начать намного сложнее и намного затратнее по первичным вложениям.

Вы абсолютно правы, что эта поддержка доходит не до всех. И в своё время у нас даже была дискуссия, нужно ли из бюджета поддерживать малый бизнес и давать им живые деньги или лучше бы не кошмарили. И позиция стоит погранично. Часть предпринимателей говорит, что давайте поддержку, без неё мы загнёмся. Другая часть, не меньшая, а может быть, даже и большая, говорит, что не надо ничего, просто не кошмарьте. И это тоже позиция. Сегодня у нас была большая встреча в Центральном административном округе Москвы. Мы собрали около 400 предпринимателей. Там была прокуратура, все контролирующие организации – Роспотребнадзор, МЧС, структуры московской власти – департамент торговли, департамент имущества. Это были законодатели – Московская городская Дума, председатель по экономической политике. Мы в течение двух часов слушали предпринимателей, какие у них есть проблемы. Так вот по теме, связанной с МЧС у предпринимателей вопросы закончились буквально через 15 минут после начала. Сегодня у предпринимателей нет вопросов к МЧСникам. Он всё грамотно разъяснил и рассказал. Вообще сегодня есть возможность выйти из того перечня проверок, который утверждён на 16 год, предпринимателю, если он считает, что у него всё хорошо.

Я могу сказать, что в антикризисной программе правительства Российской Федерации тоже есть много пунктов, касающихся малого бизнеса, и это очень правильно. На дворе кризис, и не надо об этом забывать. И сегодня немногие регионы будут согласны своими решениями давать какие-то льготы и послабления бизнесу, потому что им нужно пополнять свои местные и региональные бюджеты. А вот федеральные власти сегодня, если примут федеральную программу, обяжут регионы выполнить эти антикризисные программные процедуры.

Д. НАДИНА: Всё же если я решила завтра открыть магазин по продаже одежды своих подружек. Куда я могу обратиться? Где мне найти помощь государства? Кто мне что профинансирует?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Думаю, что тем предпринимателям, кто сегодня будет себя реализовывать в торговой деятельности, ничего ожидать не стоит. Здесь нужно чётко говорить о том, что предприниматель, который занимается торговлей, будет развивать свой бизнес сам. И от государства ему не будет поддержки. Он должен найти помещение, где будет заниматься торговой деятельностью, деньги, которые нужно потратить на то, чтобы это помещение отремонтировать, оборудовать. Он должен найти деньги на то, чтобы купить товар. И нанять сотрудников, которые будут работать продавцами, консультантами, бухгалтерией. Сегодня открытие бизнеса – это дорогое удовольствие. Человек не имеет стартового капитала, а для Москвы я его сегодня оцениваю в 2 миллиона рублей, чтобы нормально стартовать в нормальном бизнесе.

Д. НАДИНА: С меньшей суммой ничего не получится?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Ничего. Я считаю, что ничего. Может быть, у кого-то это и выйдет. Мы знаем в истории много случаев, когда люди начинали в гаражах со 100 долларов.

Д. НАДИНА: Стив Джобс.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Да, а в результате превращали их в крупные корпорации. Всё слишком дорого. Хотя, конечно, сегодня кризис повлиял на удешевление стартовых позиций. Наверное, сегодня дешевле и нанять сотрудников, потому что сегодня много безработных, и они увеличиваются. Дешевле снять помещение.

Д. НАДИНА: Михаил Михайлович, слушатели жалуются на полицейских, называются даже отдельные районы. И слушатель пишет: «Шьём джинсы, микробизнес на упрощённой системе налогообложения. Торговые сети, которые на обычной системе налогообложения, не хотят сотрудничать, так как им надо платить за нас НДС. Нужен правильный закон об НДС при упрощёнке».

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Там сейчас идёт проработка, и с большой долей вероятности примут поправки. И те предприятия, которые находятся на упрощённой системе, будут иметь возможность работать с обычными предприятиями и засчитывать НДС.

Д. НАДИНА: Примем звонки от слушателей. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Владимир. Я предприниматель из Санкт-Петербурга. Компания работает с прибылью, работает хорошо. Но у меня первый вопрос. Очень высокая коррупционная составляющая, связанная с возвратом НДС. Не кажется ли Вам, что пора перейти опять на систему учёта НДС по оплате, а не по отгрузке? Потому что мифический товар на складе, по нему предъявляется НДС, деньги делятся и так дербанят бюджет. И второй вопрос. Не пора ли отказаться от сложной, придуманной Пащенком, совершенно сумасшедшей налоговой декларации для предпринимателей? А ввести патентную систему, где были бы сборы в зависимости от видов деятельности, и предприниматели работали бы нормально.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Спасибо. Начну отвечать со второго вопроса. Уже существуют законы – федеральный закон о патентной системе, региональный закон о патентной системе. В Москве этот закон постоянно совершенствуется, и всё новые и новые виды деятельности попадают под патентную систему налогообложения. Я думаю, что Вам нужно внимательно изучить законодательство Санкт-Петербурга. И скорее всего, я в этом даже не сомневаюсь, там тоже существует патентная система налогообложения. Просто нужно вести диалог с законодателями и доказывать им, что те или иные виды деятельности могут подпадать под патентную систему. Федеральный закон даёт очень большую вилку, а региональные власти уже сами принимают решения, какой вид деятельности и какую ставку патента определить.

Мало того, в антикризисных мерах, о которых я уже сказал, одним из пунктов фигурирует то, чтобы как можно активнее развивать эту патентную систему и дать возможность индивидуальным предпринимателям регистрироваться упрощённым способом, платить какую-то сумму, которая сразу учитывала бы налог от своей деятельности. Надо только принять этот антикризисный план. И если он будет принят, значит, всё будет хорошо.

Что касается возврата НДС, тема очень сложная. Я знаю, что коррупция там очень большая, но много и посадок по этой теме. Очень много уголовных дел. Возврат НДС сегодня – это проблемная составляющая для бизнеса. Многие предприниматели жалуются, что хорошие, добросовестные предприниматели отгружают товар за границу и месяцами не могут получить обратно НДС. У них по сути дела не складывается бизнес из-за того, что часть бизнеса ведёт такую противоправную деятельность в виде фиктивного возврата НДС, не осуществляя ничего. А добросовестные предприниматели, к сожалению, от этого страдают.

Мне кажется, что новое крупное ведомство, которое уже анонсировано – единая система, подконтрольная министерству финансов, которая будет отвечать за сбор налогов, – как раз и будет должна разобраться в этом и принять соответствующее решение. Задача только одна – закрыть лазейку, остановить коррупцию в этом вопросе. Если с созданием такой системы этого удастся добиться – это будет победа. Проблема есть.

Д. НАДИНА: Давайте ещё один звонок примем.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Возвращаясь к вопросу о том, как кошмарят наш бизнес. Убрали плохого Нургалиева, пришёл хороший Колокольцев, а люди продолжают жаловаться и даже называют конкретные районы, где их щемят со стороны органов внутренних дел. Все же всё прекрасно знают – прокуратура, органы федеральной службы безопасности, контрольное управлении президента. Можно положить этому конец при наличии политической воли? Или это не делается по каким-то соображениям кого-то во главе Российского государства?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Я абсолютно уверен, что этому можно положить конец, и к этому есть воля. И эта воля видна, по крайней мере, в публичных заявлениях и президента страны, и председателя правительства.

Д. НАДИНА: Президент неоднократно говорил: «Хватит кошмарить бизнес».

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Безусловно. Как это исполняется в дальнейшем – для этого должна быть воля руководителей следующего уровня. Если услышал посыл, надо его реализовать. Почему он не реализовывается, мне сложно сказать. Я скажу за себя. Сегодня выстроено очень серьёзное взаимодействие с прокуратурой города Москвы. Аппарат уполномоченного по защите прав предпринимателей города Москвы подписало соглашение с прокуратурой Москвы, с транспортной прокуратурой. Каждый случай жалоб предпринимателей мы рассматриваем персонально и стараемся не упустить и реагировать на такие случаи, если предприниматели жалуются. Проблема в другом – не жалуются. Пытаются находить возможности решать это в «непубличном поле», и это очень плохо, потому что это наращивает коррупцию. Если ты сегодня не пожаловался, человек, который тебя ущемил, чувствует себя безнаказанным и понимает, что так можно действовать и дальше. Я считаю, что здесь, прежде всего бизнесу нужно быть более активным в плане того, чтобы не бояться заявлять на правоохранителя и показывать конкретно где, как и что противоправного делают правоохранители. Тогда уже и прокуратура, и Уполномоченный по защите прав предпринимателей, и другие организации будут реагировать на такие посылы.

Д. НАДИНА: Слушатель пишет: «С 2014 года не выдают субсидию начинающим ООО. Зачем тогда постоянно заявлять, что помогаете?»

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Я не сказал, что начинающим ООО, я сказал, что инновационным предпринимателям. Я абсолютно согласен и подтверждаю, что программа для начинающих предпринимателей прекратила действовать. И сегодня в программе правительства Москвы нет такой подпрограммы, как поддержка начинающих. А программа поддержки инновационных предпринимателей есть. И там есть деньги на развитие инновационного предпринимательства. Это немного разные вещи.

Д. НАДИНА: Слушатель пишет: «Я так и не понял, кого субсидирует государство. Только инновации?»

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Нет, не только инновации. По компенсации банковской ставки много направлений. К сожалению, из всех видов поддержки ушла торговля. А что касается других видов поддержки – это и закупка производственного оборудования, компенсация лизинговых платежей по производственному оборудованию. Это возможность закупки технологического оборудования, реализация проектов, связанных с производством и импортозамещением. Сегодня есть много форм поддержки в этом направлении. Не надо забывать, что государство продекларировало и делает какие-то шаги в направлении импортозамещения.

Д. НАДИНА: «Что Вы подразумеваете под словом инновации? И кто определяет, инновация это или не инновация?» – пришёл вопрос от слушателя.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Я для себя это определение давно сделал. Инновация – это создание продукта, имеющего при реализации высокую степень добавленной стоимости. Это не обязательно изделие, это может быть и услуга, или IT-продукт, но всё равно при реализации он должен иметь высокую степень добавленной стоимости. Государственного определения, которое прописано в каком-то нормативном акте или законе, не существует. Поэтому каждый трактует инновацию по-своему. Мне сегодня сложно судить, как принимает решения комиссия Департамента промышленности, науки и предпринимательства при принятии решений при выделении поддержки инновационным предпринимателям. Но думаю, что существует коллегиальная структура, которая даёт заключение, является ли данный продукт или данное предприятие инновационным и имеет ли оно право на поддержку.

Д. НАДИНА: Очень много обращений и жалоб.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: По жалобам сразу скажу – оформляйте их в виде обращения в адрес уполномоченного по защите прав предпринимателей в городе Москве. Мы рассматриваем индивидуально каждую жалобу и стараемся помочь каждому. Конечно, не все жалобы превращаются в истории успеха. Но, тем не менее, есть хорошая статистика. Мы активно работаем с органами государственной власти, с прокуратурой города Москвы, с контролирующими организациями. Если жалобы обоснованы, если права нарушаются органами власти, то мы помогаем.

Д. НАДИНА: Давайте дадим конкретный совет слушателю: «Могу найти 2 миллиона. Какой бизнес, к примеру, можно открыть на эти деньги?»

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Можно открыть косметологический салон, либо парикмахерскую.

Д. НАДИНА: А рынок не пресыщен?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Нет, он никогда не будет пресыщен. Я думаю, что можно открыть какую-то службу быта – химчистку, прачечную – там оборудование стоит недорого. Сегодня даже есть совершенно новое оборудование по изготовлению ключей. Это просто небольшой станочек и буквально два квадратных метра для этого бизнеса. Я видел такие предприятия, они сегодня находятся в торговых центрах и пользуются достаточно большой популярностью. Потому что всегда нужно что-то.

Д. НАДИНА: Это правда, но их мало очень.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Их мало, потому что люди не идут. Но у нас и запросы сегодня гораздо выше, чем просто какая-нибудь палаточка по ремонту обуви, либо по изготовлению ключей. Запросы выше – салоны, бутики, и так далее.

Д. НАДИНА: Другой вопрос, что помещения очень дорого стоят, и, например, найти в ЦАО ремонт ключей днём с огнём не сыщешь, как и ремонт обуви.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Согласен. Но сегодняшний кризис привёл к тому, что цена аренды коммерческого сектора тоже снижается. Предприниматели съезжают, и для того, чтобы держать помещение не пустующим, собственники вынуждены снижать ставки арендной платы. К сожалению, не могу сказать, что на это же идут городские власти. Пока только констатируем, что льготная ставка аренды городскими властями принимается индивидуального, и массового предоставления льгот от города, как было раньше, ждать не приходится.

Д. НАДИНА: Это жаль. Примем звонок от слушателя.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. На сегодняшний день в сложившейся в связи с кризисом ситуацией в стране можно было бы относиться к гражданам своей страны гуманно. Эмиграция происходит из-за кризиса. Граждане хотят эмигрировать с деревни, с района в большие города-миллионники. В том числе, Питер, Москва. Что мешает государству отменить временную регистрацию?

Д. НАДИНА: Мы Вас поняли, но я не уверена, что это вопрос к бизнес-омбудсмену.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Я всё-таки вопрос не понял. Если жители хотят из городов в деревню уехать – пожалуйста, это только приветствуется. И даже есть программа поддержки сельского хозяйства в регионах. Я знаю, что во многих регионах есть и субсидии на развитие подсобных хозяйств. Другое дело, когда из регионов приезжают в город. Здесь я соглашусь, сегодня очень много желающих приехать в Москву для того, чтобы зарабатывать здесь деньги. Но Москва не резиновая, и существуют квоты на привлечение мигрантов, и эти квоты постоянно снижаются. Наверное, эта политика городских властей оправдана.

Д. НАДИНА: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Хотелось бы вернуться к теме инноваций. Вы говорите, что чёткого определения нет, сидит, определяет какая-то группа людей – кому деньги давать, кому не давать. Тут сразу любой человек вам скажет, что это 100% коррупционная схема. Почему нет чётких определений, что кому дать?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Я сказал, что нет законодательного определения инновации, то есть, в федеральном законе о промышленности такого определения нет, в московском законе о промышленной политике тоже определения инноваций нет, но это не значит, что такого определения вообще нет. На самом деле, их много, они разные. Я Вам привёл такое определение. Есть другие определения, я их тоже читал. Есть экспертный совет, который даёт заключения. И это специалисты, которым, наверное, нужно верить. Коррупция тогда, когда в кабинете с глазу на глаз. А когда есть коллегиальное решение, о коррупции, наверное, говорить не приходится. Оно принимается с участием многих людей, профессионалов в своём деле. Поэтому я с Вами не очень согласен.

Д. НАДИНА: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я хотела задать вопрос по торговле. У нас хозяйственный магазин в сельской местности. Нужна ли продавцам санитарная книжка?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: С моей точки зрения, если нет товаров, которые влияют на здоровье, такая книжка не нужна. Но у Роспотребнадзора есть свои требования, и их нужно прочитать. Если эти требования утверждены Роспотребнадзором, то их нужно выполнять. Мне очень сложно сейчас сказать, есть ли это требование у Роспотребнадзора. Если на федеральном уровне это не определено, а это только решение региональных властей, то я считаю, что это решение региональных властей можно оспорить. Или местных властей. Потому что малый бизнес в сельской местности регулируется местным самоуправлением.

Д. НАДИНА: Ещё один звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, вендинг является инновационной технологией? Дадут на него денег?

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Нет, вендинг не является инновационной технологией, вендинг – это аппараты, которые вы покупаете, ставите, и они уже готовы.

Д. НАДИНА: Это как торговля.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: Да, это торговля.

Д. НАДИНА: «Высокий уровень добавленной стоимости – это сколько?» спрашивает слушатель.

М. ВЫШЕГОРОДЦЕВ: В моём представлении это больше 100% на вложенный рубль.

Д. НАДИНА: Подведём итоги голосования. 65% слушателей говорят, что бизнес в Москве начать с нуля нереально, 35% говорят, что нет ничего не возможного. Спасибо, что ответили на вопросы. В студии был Михаил Вышегородцев, бизнес-омбудсмен.



Подписаться на LIFE
  • yanews
  • yadzen
  • Google Новости
  • vk
  • ok
Комментарий
0
avatar

Новости партнеров