Право на жизнь: кого спасёт и кого убьёт запрет на аборты

А. МИТНОВИЦКАЯ: У нас здесь в студии Наталья Москвитина, руководитель международной организации "Женщины за жизнь". Наталья Игоревна, здравствуйте!

Н. МОСКВИТИНА: Да, здравствуйте!

А.М.: Здесь же Алёна Попова, эксперт Общественной палаты, журналист, общественный деятель. Вот теперь вы, собственно, и спорьте, кто у вас за аборты, а кто против.

А.ПОПОВА: Я, например, категорически против запрета абортов. Я считаю, что у женщины есть право выбора, и есть медицинские показания, и вообще, в принципе, моральная возможность решать самой за себя: делать аборт или нет. Как бы кто ни относился к абортам, никто не имеет права говорить женщине, должна она делать аборт или не должна она делать аборт — это её личное нравственное моральное убеждение. Я, когда к вам сюда ехала, читала статистику: так вот, Советский Союз разрешил аборты в 1920 году. В 1936-м по 1955-й аборты опять были запрещены и произошёл резкий взлёт нелегальных абортов.

Я считаю, что аборт — это личное дело каждой женщины. Я не буду ни осуждать, ни одобрять поступки других людей, а могу отвечать только за себя. Я считаю, что у нас здесь нет в студии Иисуса Христа или других святых людей, которые могут нравственно и морально учить других людей, как им жить, особенно женщин.

Смертность постабортированных женщин тоже очень высокая, если они проводятся в антисанитарных условиях — а мы все с вами в 1990-е годы жили и помним по телевидению — я прекрасно помню, передавали эти программы про то, как делают аборты чуть ли не в подвалах.

И. ИЗМАЙЛОВ: Алёна, схематично. Предположим, ввели этот запрет, и дальше мы устанавливаем ответственность для тех, кто всё-таки делает аборты подпольно — оперативное вмешательство в организм другого человека — 50 лет тюрьмы. Это всё равно будет то, о чём вы говорите? 

А.П.: Конечно.

И.И.: Вы убеждены?

А.П.: Это как обрезание на Северном Кавказе. Медицинскими ножницами или спицами, как было принято в Советском Союзе — я же вам сейчас не шучу – всё равно это останется. Многие женщины это будут делать.

И.И.: Наталья, те же вопросы.

Н.М.: На самом деле всё в одну кашу. Давайте разберёмся. Вы говорите о том, что ущемляются права женщины, что ей навязывают, но совсем не выведена категория детей. То есть убивают детей, во-первых. То есть права детей ущемлены. Получается, что это такая смертная казнь в утробе матери. В нашей стране смертная казнь запрещена.

А.М.: Давайте, Алёна будет отвечать сразу на первый ваш выпад, а иначе потом мы забудем, с чего вы начали.

А.П.: Я считаю, что мы не имеем права убивать детей, но только в данном случае вы должны мне, как медик, сказать, когда человек в утробе матери считается человеком? Когда яйцеклетка, совмещённая со сперматозоидом, называется у нас мыслящим существом — ребёнком, как это сказано в Конвенции ООН по защите прав детей? Если вы опираетесь на это, давайте говорить терминами.

Н.М.: Во-первых, Конвенция ООН говорит о том, что жизнь должна быть под защитой с момента зачатия — как до рождения, так и после. Во-вторых, мы опираемся на кафедру эмбриологии МГУ, которая говорит, что жизнь человеческая начинается с момента зачатия. Это уже известные факты с 1990-х годов, и мы уже далеко шагнули от того момента, когда в 1920 году аборты были разрешены, и тогда таких данных не было. Сейчас мы всё-таки на другой ступеньке развития стоим.

А.П.: Я точно вам скажу, что из того, что я прочитала материалы, пока сюда ехала: запрет абортов ведёт к увеличению количества нелегальных абортов, не сокращая при этом общее количество абортов.

Н.М.: Подождите, давайте с понятиями разберёмся: аборт — это зло?

А.П.: Я считаю, что нельзя называть аборт злом или добром. Это каждый делает для себя решение сам.

Вы и я не Иисус Христос, чтобы сейчас говорить другим женщинам, зло или не зло.

Н.М.: Но я женщина, которая столкнулась с этим три раза. У меня четверо детей. Три раза я столкнулась с направлением на аборт — и поверьте мне, я кое-что в этом соображаю.

И.И.: Вас врач направлял?

Н.М.: Да. Меня направляла врач.

А.М.: А почему? По каким показаниям?

Н.М.: Самые разные показания, но одно могу сказать однозначно, врачи не видят человека в этой системе. Они не видят ни меня, ни моих детей. То есть, в принципе, если некие отклонения на мониторе аппарата УЗИ они видят, то этот человек уже не жилец. А ведь это такой же человек, как и мы с вами.

И.И.: И они сами предлагают пациенту?

Н.М.: Да. Агрессивно настаивают.

А.П.: Подождите секундочку. Я согласна в данном случае с одним утверждением, что наша карательная медицина действительно направляет женщин на аборт, очень часто говоря, что у вас родится ребёнок-даун, не имея под этим оснований. Многие мои друзья с таким же сталкивались.

Вы спрашиваете меня, если бы я принимала решение — я бы такого решения не приняла, но у меня, как у любого другого человека, есть уважение к другим личностям. Мама принимает решение сама. Никто не вправе ей навязать это.