Вода без яда. Как водопроводы в крупных городах защищены от вмешательств ИГИЛ

Полную версию беседы Лайфа с Давидом Гусейновым и Еленой Довлатовой слушайте в аудиозаписи.

Р. КАРИМОВ: Итак, боевики ИГИЛ* планируют отравить водопроводы в городах ЕС и СНГ. Террористы собираются подмешать в воду, поступающую в жилые многоэтажные дома, сильнодействующие лекарственные препараты. Сотрудникам МВД стали известны планы боевиков ИГИЛ, запрещённой в России группировки, по проведению масштабной химической атаки на крупнейшие города Ближнего Востока, Евросоюза и государств СНГ. Одной из целей террористов станет система центрального водоснабжения. С нами Давид Мелик-Гусейнов, директор НИИ организации здравоохранения и медицинского менеджмента. Давид, приветствую вас!

Д. ГУСЕЙНОВ: Добрый день!

Р.К.: Тут написано, что боевики намерены применять сильнодействующие лекарственные препараты, различные химические вещества, которые имеются в свободной продаже. На ваш взгляд, какие это могут быть вещества и препараты, которые можно в таком объёме купить в свободной продаже?

Д.Г.: Формулировки "сильнодействующие" и "свободная продажа" друг другу противоречат. На самом деле, действительно, есть лекарственные препараты, которые относятся к категории ядов, которые могут нанести больше вреда, чем пользы, и используются исключительно в специальных ситуациях. Эти препараты не продаются в свободном режиме, есть очень жёсткий контроль со стороны государств, где эти препараты обращаются. В России эти препараты находятся на предметно-количественном учёте. Заводы, которые их производят, серьёзно охраняются. Вынести упаковку или сколько-то грамм таких веществ практически невозможно. Поставщики, логисты, которые осуществляют перевозку этих сильнодействующих препаратов, — это тоже очень серьёзные компании, специальным образом лицензированные. Определённый контроль за ними имеет место быть. Если же мы говорим про то, что обращается в свободном рынке и в свободной продаже, таких уж сильнодействующих веществ в этом секторе рынка нет. Конечно, любой препарат является химией и в больших количествах может нанести вред человеку. Но чтобы в свободной продаже приобрести какой-то препарат в больших количествах и как-то его, скажем так, перенести в водную сеть, объёмы этого препарата должны быть гигантскими. Несколько сотен тонн нужно, чтобы город это как-то начал чувствовать.  

Поэтому какая-то угроза непонятно к чему, и непонятно, за счёт каких химических средств это будет реализовываться.

Р.К.: По большому счёту, если учесть, что мы 2 года назад говорили об ИГИЛ, мы знали, что у них есть свой отдел бухгалтерии, отдел маркетинга и так далее. Наверное, есть и какой-то штат учёных и медиков. Могут ли подобные вещества, препараты, создать в ИГИЛ? Это вообще просто? Мне как обывателю не совсем понятно это.

Д.Г.: В закрытых лабораториях можно создать отравляющее химическое вещество в разных состояниях: в жидком, газообразном. В экспериментальных условиях создать отравляющий компонент можно. Тем не менее масштабировать его на всю страну или на весь город крайне сложно. Особенно сложно будет завезти его на территорию РФ. Эти вещи очень серьёзно контролируются. Службы безопасности следят за этим. Нельзя искать в каждом человеке кавказской национальности какого-то преступника.

Лекарства можно произвести кустарным способом и в России, такое может произойти, но силовые ведомства должны прогнозировать эту ситуацию.

Р.К.: Спасибо. Это Давид Мелик-Гусейнов был с нами. К нашей беседе подключается исполнительный директор Ассоциации водоснабжения и водоотведения Елена Довлатова. Елена Владимировна, здравствуйте!

Е. ДОВЛАТОВА: Добрый день!

Р.К.: Можете рассказать в целом по Евросоюзу, по СНГ, включая Россию, как устроена безопасность водопроводов в цивилизованных странах?

Е.Д.: Это сложная тема и не очень публичная. Могу сказать, что водопроводы в цивилизованных странах, к коим мы себя причисляем, организованы достаточно серьёзно. У нас хорошо защищены и водные источники, из которых мы воду берём. Это достаточно серьёзная охрана. Что касается станций водоподготовки — туда невозможно проникнуть, если только не силовым образом. При этом я бы не хотела, чтобы была шапкозакидательская позиция. Система трубопроводов тянется на миллионы километров. При определённом желании туда можно проникнуть. Защитить их просто так невозможно. 

Р.К.: А бывает такое, что дело не в каких-то там боевиках, радикалах и диверсантах? Бывает такое, что нарушают водопровод по собственным меркантильным интересам?

Е.Д.: Такое бывает. Это делают люди достаточно обеспеченные, которым это по силе. Они пытаются, например, своими силами врезаться в систему водоснабжения. Мы это фиксируем, это сразу становится заметно. У нас есть учёт, система контроля. Такое бывает. К сожалению, это надо признать. Самостоятельные врезки есть.

Р.К.: Получается, если самостоятельные врезки есть, но вы их сразу определяете, даже если диверсанты появятся, то они тоже сразу разоблачатся? Они сразу спалятся?

Е.Д.: Да. Я ещё раз говорю, система хорошо защищена. Но надо понимать, что для того, чтобы врезать и вварить другую трубу в существующие, на это надо время. А для того, чтобы что-то запустить в воду, — это другое время. Конечно, это будет заметно, будет понятно, что система нарушена. Мы быстро на это отреагируем. Поэтому я говорю, что в принципе не надо бояться и паниковать, но нужно быть ответственными и аккуратными. Надо внимательно за этим смотреть.

Р.К.: В случае чего, если граждан что-то смущает и по врезкам, и по потенциально возможным диверсиям…

Е.Д.: Безусловно, надо сообщать в любом случае. Лучше будем на воду дуть, чем на молоке обжигаться. Если граждане видят какие-то вещи, они должны подавать сигнал в водоканал, который ответит, были ли это ремонтные работы или какая-то внештатная ситуация.

* Деятельность организации запрещена в России по решению Верховного суда.