Первые русские "солдаты удачи". Как казаки персидскому шаху власть сохранили

XIX век старая империя шахов встретила в тяжёлом положении. Страна стагнировала, армия проиграла несколько войн, и при неблагоприятном развитии событий Персия могла разделить участь других некогда великих, но отсталых держав и исчезнуть с карты мира. Персии пришлось прикладывать усилия для того, чтобы догнать великие державы в качестве политической, экономической и военной силы. Шах Насер-ад-Дин упорно внедрял самые разнообразные новшества, от учреждения французской школы в Тегеране до телеграфа.

Во время путешествия по России охочий до новинок шах обратил внимание на выправку и выучку сопровождавших его казаков. Впечатлённый монарх не стал откладывать дело в долгий ящик и обратился к Великому князю Михаилу Николаевичу, служившему наместником на Кавказе, с просьбой откомандировать в Персию русских офицеров для создания у себя казачьих войск. 

В России предложение шаха встретили с энтузиазмом: воинское подразделение, созданное и возглавляемое русскими, безусловно, приносило Петербургу новые возможности влиять на Тегеран. Командир бригады, будучи подчинённым шаху, получал распоряжения от Генерального штаба России и наместника Кавказа. Персы не пришли в восторг от такого условия, но желание заиметь собственных казаков пересилило. Более того, казна персидской казачьей части наполнялась за счёт средств Правительства Ирана, но без его контроля.

Условия были жёсткими, тем не менее шах на них пошёл. В ноябре 1878 года в Персию отправился подполковник Генерального штаба Алексей Домонтович. В качестве командира персидских казаков был выбран незаурядный офицер и далеко не случайный человек.

Домонтович воевал в Закавказье в 1877–1878 годах, в отряде Тергукасова он прошёл через ряд ожесточённых сражений, в частности, дрался под Баязетом, когда понадобилось выручать осаждённую крепость. Георгий на груди свидетельствовал о высоких качествах прибывшего в Персию командира.

Для начала Домонтович проинспектировал местные войска — и в восторг не пришёл. Тем не менее он выдвинул несколько предложений по совершенствованию организации персидского воинства и начал набор людей в свою бригаду.

В начале следующего года вышел шахский фирман об учреждении казачьей бригады. Домонтович набрал первоначально около 400 человек. Кроме персов в бригаду набирали армян, грузин и других переселенцев с Кавказа, и, разумеется, ключевые посты занимали русские офицеры. 

Домонтович обучал своих подопечных, сочетая современные теоретические наработки и собственный опыт, приобретённый в войне с турками. На выходе получилась дисциплинированная и превосходно обученная мини-армия. К тому же подполковник сумел наладить отличные отношения с самим шахом.

На пике персидская казачья бригада включала несколько полков, артиллерийскую батарею, эскадрон гвардии общей силой более двух тысяч человек. Основные силы бригады базировались в Тегеране, отдельные отряды — в Тавризе и городах северной Персии. Казалось бы, две тысячи бойцов — немного по меркам Ирана. Однако выдающиеся боевые качества позволяли персидским казакам оставаться наиболее серьёзной военной силой в шахстве: безопасность государства они блюли превосходно.

Что невероятно раздражало шаха — так это непрозрачная схема финансирования казаков. Отряд получал деньги через русский Учётно-ссудный банк, который, в свою очередь, брал их из таможенных сборов, собранных на северных границах Персии, и дальше распоряжался средствами по собственному усмотрению, не отчитываясь перед иранскими властями.

Казачьим командирам и чинам банка приходилось сильно изощряться, чтобы выбить положенное содержание бригаде. К тому же при расчётах с местными чиновниками постоянно приходилось учитывать специфические местные проблемы, проще говоря, коррупцию.

Тем не менее в целом эти проблемы удавалось решать успешно, в пассиве оставались только нервы командующих. Выбивать у персов приходилось даже патроны для стрельб: тем казалось совершенно излишним расходовать боеприпасы для тренировок.

На выделенном участке земли казаки устроили военный городок с содержавшимися в образцовом порядке зданиями, включая цейхгауз, лазарет, казармы, кадетский корпус и хорошо устроенные квартиры русских командиров. Занятно, что некоторые вопросы решались в чисто восточном стиле: когда потребовалось присоединить к плацу небольшой участок, ответственному персидскому чиновнику, любителю оружия, послали в дар русскую винтовку — и тотчас получили требуемое. База казаков стала не просто воинской частью, но и в некоем роде культурным центром: обучение в кадетском корпусе вели на русском языке, при лазарете действовала фельдшерская школа для обучения местных кадров, и даже капельмейстер бригадного оркестра, перс, окончил Московскую консерваторию. В качестве униформы было принято обмундирование Кубанского войска.

Интересно, что комбриг своей властью производил в следующие чины офицеров вплоть до полковничьего чина. Вообще, внутри бригады её командир был полновластным хозяином, а сам он на персидской службе имел звание сардара, то есть стоял в местной военной иерархии выше полного генерала.

Инструкторы имели генеральские звания. Связано это не с тщеславием русских: шах не желал трений из-за того, что какой-нибудь профессионал-есаул или даже полковник читал бы нотации персидскому полковнику. Внешний блеск, усыпанные драгоценными каменьями шашки и ордена требовались для того, чтобы местные кадры — глубоко восточные люди — спокойно воспринимали своих русских преподавателей. Из-за этого происходили даже курьёзные случаи: 25-летний инструктор, поручик (позднее штабс-ротмистр), не успев привыкнуть к местным порядкам, машинально первым отдал честь персидским генералам, сам будучи генерал-лейтенантом персидской службы. Когда он доложил о смущении и растерянности иранцев командиру бригады, тот со смехом велел только отвечать на приветствия иранцев.

Уже в начале ХХ века казачья бригада получила свежую кровь: в её состав вошли группы настоящих казаков из Кубанского и Семиреченского войск. Делалось это для повышения боеспособности бригады: "подлинные" казаки всё же превосходили по уровню выучки местных.

По сути, Домонтович и его преемники при поддержке Санкт-Петербурга создали частную военную компанию, которая за умеренную плату предоставляла шаху уверенность в завтрашнем дне и при этом обеспечивала влияние России в регионе.

Опора престола

Между тем Персия была нестабильным государством, и персидское казачье войско не могло ограничиться демонстрацией навыков джигитовки на парадах. Казакам регулярно приходилось отправляться на окраины Персии для обуздания восстаний, мятежей и просто бандитских вылазок.

Дошло до курьёза: когда персидский военный отряд отправился усмирять очередное бунтующее кочевое племя, командир этого отряда попросил… выделить его солдатам казаков в качестве охраны. В 1896 году Насер-ад-Дин был убит, и казаки по просьбе премьер-министра обеспечивали безопасность в столице. Казаки охраняли правительственный квартал и русские дипломатические учреждения, а главное, обеспечили бескровный переход власти к преемнику убитого, шаху Музаффару ад-Дину. Новый шах въехал в Тегеран с казачьим конвоем и застал свою столицу под контролем бойцов бригады.

Помимо несения обычных военных тягот командирам приходилось решать и специфические местные проблемы. Например, трудности возникали с мухаджирами — беженцами с Кавказа. Эти люди полагали себя военной элитой, не всегда имея на то основания, и подрывали дисциплину. В бригаде как-то раз даже случился бунт мухаджиров, покинувших бригаду и прихвативших жалованье. 

Однако самым ярким моментом участия казаков в политической жизни Персии стало подавление восстания 1905 года. В стране собрался меджлис, который выставил шаху ряд ультимативных требований. Россия в этом конфликте поддержала шаха, поэтому казаки выступили против меджлиса. Казачья бригада оказалась практически единственной военной силой, способной поддерживать порядок и шахский престол. Революция была подавлена совместными усилиями Англии и России путём вооружённой интервенции.

Казаки стали внутренней опорой шаха, причём одно из полученных ими заданий едва ли делает им честь: казачья бригада расстреливала здание меджлиса из артиллерийских орудий. Интересно, кстати, что персидские казаки действовали совместно с сипаями: русские и британские туземные подразделения сражались в одном строю.

Первая мировая война добавила работы. Персия стремительно погружалась в анархию, на дорогах бесчинствовали бандиты, по стране как грибы после дождя росли повстанческие группировки. Казачью бригаду развернули в дивизию, и она не вылезала из боевых операций. 

Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. В 1917 году связь с русским правительством оборвалась по очевидным причинам. Многие вернулись в Россию. Однако десятки офицеров оставались в Иране. Они продолжали нести службу, удерживая Иран от краха.

На январь 1920 года дивизия включала 8140 человек, из которых 122 были русскими офицерами, возглавляемыми полковником Старосельским. Последние бои персидских казаков в прежнем качестве относятся к весне 1920 года. Новая эпоха послала новых противников: летом 1920 года полковник Старосельский возглавил операцию по разгрому Гилянской Советской Республики, созданной в северном Иране при поддержке уже Советской России.

Однако эта победа стала лебединой песней Старосельского. Обрыв связи с Россией фатальным образом сказался на судьбе казачьей дивизии. Влияние в регионе перехватывала Великобритания, и англичан вовсе не радовал становившийся самостоятельной силой отряд под началом русских офицеров. Русских инструкторов с их подачи удалили из дивизии, вместо них казачье соединение возглавили местные офицеры. Это произошло в октябре 1920 года. Сам шах также отрёкся от престола. 

Однако персидская казачья дивизия успела повлиять на историю Ирана даже после этого. Новым её командиром стал Реза-хан Пехлеви, начавший казачью карьеру с чина рядового. В 1921 году он, опираясь на казаков, совершил переворот, и через несколько лет он сам стал шахом. Казачье соединение влилось в ряды новых иранских вооружённых сил. И здесь началась совсем другая история.