Эмир Кустурица издевается над войной в новом фильме "По млечному пути"

Эмира Кустурицу всегда любили и ценили за то, что его фильмы легко смотрятся, в отличие от обычного фестивального кино. Его балканский стиль всегда чем-то напоминал индийское кино: много животных, песен, танцев и фольклора. При этом его главной темой всегда были тяжёлые для сербов и боснийцев Югославские войны. Половина фильмов Кустурицы — про войну, другая — про цыган. В этот раз — про войну.

"По млечному пути" — новая картина режиссёра, ради рекламы которой он в очередной раз приехал в Россию — снималась как-то очень долго и мучительно: это его первая за десятилетие картина. И при этом она даже не попала в конкурс Каннского кинофестиваля, который брал "свежего Кустурицу" целых пять раз. С фестивалем получилась мутная история: то ли фильм не взяли, то ли Кустурица, как заявлялось, не успел доделать фильм, потому что в нём много спецэффектов. В результате картину взяли в программу Венецианского смотра, тоже престижного, но это всё же не Канн. Там он благополучно не получил ни одной награды.

При просмотре обнаруживается, что у венецианского жюри были веские основания Кустурице никаких статуэток не давать. Удивительно, режиссёр уже почти 40 лет снимает кино (первая короткометражка вышла в 1971 году), но при этом умудряется непроизвольно находить противоречия между тем, что он снимает и как он это снимает. Проще говоря, "По млечному пути" — это эксцентричный и в чём-то смешной фильм, в котором война в Боснии, которая годами кормила Кустурицу, превращена в посмешище. 

Главный клоун в фильме — это персонаж самого Эмира, который впервые решил сыграть у себя главную роль. Он исполняет роль молочника Косты, который покупает молоко у своей невесты Милены, а затем продаёт его солдатам на фронте: его линия проходит прямо по селу Косты. Начало фильма выглядит следующим образом: идиотически серьёзный Кустурица, который зачем-то везде ходит с ястребом на плече, едет на велосипеде с двумя бидончиками молока, а вокруг свистят пули и взрываются бомбы. 

На Косте дело не ограничивается. Милена буквально выкупает из лагеря для переселённых невесту своему брату, который служит в армии. В её роли Кустурица снял 52-летнюю Монику Беллуччи, которая весь фильм играет вовсе не жертву обстоятельств, а итальянскую донну, телепортированную в сербское захолустье. 

Пресловутый магический реализм, прославивший Кустурицу, на фоне тяжёлой войны выглядит как насмешка и издевательство. Бесконечные комические персонажи беспрестанно появляются и уходят из кадра, постоянно кто-то поёт и танцует. В их числе, например, та же невеста Косты, которая до войны была спортсменкой и в течение фильма встаёт на руки и так ходит.

Фильм вообще выглядит как дурное цирковое представление. Например, у Кустурицы, как всегда, снялось множество животных: гуси, коровы, бараны, соколы и даже нарисованные на компьютере насекомые, божьи коровки и бабочки. Ключевой сценой картины становится сцена родов, во время которой пастух вытаскивает из утробы матери окровавленного ягнёнка. Ещё главный герой постоянно душит змею, и это не фигурально: за всё время он собственными руками лишает жизни не меньше пяти пресмыкающихся.

Во второй половине кино превращается уже в водный цирк. Кустурица с Беллуччи, которые в фильме, конечно, сходятся вместе, начинают непрерывно плавать в реке, пытаясь спастись от британских спецназовцев. Потом старички забираются на древнее дерево и убегают от военных по живописным горам. Невыносимый пафос происходящего категорически не вяжется с несерьёзным тоном, который взял Эмир. Когда в кадре заявляют: "Ты должен жить, потому что кто-то должен рассказать миру о вашей любви", становится смешно и при этом стыдно, что тебе смешно. 

"По млечному пути" выглядит как пляска на костях людей, погибших в военных конфликтах, разваливших родную страну Кустурицы. Если бы такой фильм был снят в России и, например, про конфликт в Донецке, Кустурицу наверняка разорвали бы на части. Кстати, он как раз решил снимать следующий фильм у нас. То ли ещё будет.