Добро должно быть с головой

Давайте просто примем это как рабочую гипотезу, не обязательно заранее соглашаясь с тем, что она даёт ответы на все вопросы. Закрепление за Россией статуса страны-агрессора, которое должно произойти после принятия соответствующего законопроекта в Верховной раде, удивительным образом совпадает с оценками, которые даёт украинскому конфликту представитель Госдепартамента США по Украине Крис Волкер.

Судите сами: в нескольких интервью, данных после встречи с Сурковым, американский чиновник заявил следующее: необходимо обеспечить безопасность населения Донбасса, для чего необходимо вывести российские войска с этой территории. Подтвердив свою приверженность минским соглашениям, он ни разу не упомянул о политических пунктах этого документа, а также о таких участниках переговорного процесса как народные республики. Если российские войска присутствуют в зоне конфликта, то тут не приходится гадать на кофейной гуще — мы имеем дело с открытой агрессией, соответственно, страна, перебросившая свои вооружённые силы на чужую территорию, является не кем иным, как пресловутым агрессором.

Что касается соображений относительно необходимости повышения уровня безопасности, то они очень напоминают аналогичные заявления Петра Порошенко, использующего именно это слово для описания той обстановки, которую необходимо сформировать в Донбассе, прежде чем приступить к исполнению политических пунктов мирных договорённостей.

В понимании украинского президента безопасность — это не только контроль над границей, но и доступ всех политических сил и партий, включая и откровенно нацистские, к выборам на территории особых районов Донецкой и Луганской областей, сокращённо ОРДЛО. Меняя порядок шагов, предусмотренных Комплексом мер по выполнению минских соглашений, глава Украины лишает договорённости всякого смысла, ибо их цель — создать такие условия для жителей народных республик, чтобы они могли на выборах выразить свою волю, не опасаясь преследований и репрессий.

Похоже, однако, что именно версия Киева относительно происходящего в Донбассе стала той матрицей, которую американская администрация запустила в работу, включившись в процесс поиска мирного разрешения конфликта. Я даже готов допустить, что сделано это не из злого умысла, а из самых добрых побуждений, что американцы действительно пытаются найти ответ на вопрос, что делать с конфликтом, исходя из очень простой — понятной именно американцам — картинки. В том, что русские — это "плохие парни", которые одержимы страстью наложить лапу на всё, что плохо лежит, они не привыкли сомневаться. Кстати, ещё и потому, что сами имеют милое обыкновение действовать именно по этой схеме.

Команде прагматиков имени Трампа такая манера поведения может даже нравиться, поскольку они считают, что надо исходить не из ценностей, а из интересов. Если у тебя есть достаточные силовые ресурсы, должная наглость, понимаемая как решительность и смелость, для того чтобы оттяпать чужое, это заслуживает не порицания, а тайного восхищения (мы все тут "ястребы").

В конце концов, и колонизация Америки оказалась успешной именно потому, что она явилась реализацией права сильного. Однако говорить об этом вслух не принято, поэтому здоровый цинизм силовиков из окружения американского президента может быть лишь почвой для скрытых симпатий к здоровому и не отягощённому комплексами хищнику, каким им, может быть, представляется Россия.

В дипломатии же нужно выходить на публику с рецептами, которые не должны казаться циничными и должны хотя бы восприниматься как работающие. Россия — страна-агрессор — это как раз тот тезис, которые помог бы американцам начать мирные переговоры с чистого листа, отодвинув в сторону малопонятные и бесконечно затягивающие процесс минские соглашения. Если сделать акцент на агрессии, то всё оказывается очень просто: убираем российские войска, распускаем или сажаем московских марионеток, царственным жестом возвращаем жалкой Украине Крым и Донбасс, которые она не сумела устеречь. Прекрасный миротворческий план, процентов примерно на сто совпадающий с грёзами украинских политиков.

Мне кажется даже, что Вашингтон простодушно верит, что и Москву рано или поздно можно будет уломать принять гениальный проект умиротворения, простота и непринуждённость которого не уступает аналогичным параметрам кулинарного рецепта варки яйца. Ведь на самом деле России предоставляется роскошная возможность поменять свой публичный образ — из плохого парня стать хорошим. Пусть на самом деле всё останется так, как и было, но в обмен на некоторые уступки России возвращают билет в клуб этих самых хороших парней, которые — тут хитрый реднэк дружелюбно подмигивает — могут быть какими угодно.

В эту историю хорошо ложится инициатива с законопроектом о стране-агрессоре. Вашингтон не сам объявляет, что русские забрались в чужой курятник и растаскивают его на виду у всего мира, это делает привычный к подобной роли Киев. Статус страны-агрессора при поддержке американской администрации вносится в повестку мирных переговоров, а дальше Москва делает всё, чтобы избавиться от ярлыка, который, может быть, и не позорен сам по себе, но сильно сковывает руки в отношениях с другими странами. 

Говорят, что простота хуже воровства, и это, очевидно, так. При всей очевидной несправедливости европейских подходов к проблеме в них всё же остаётся место для заботы о судьбах людей, проживающих в народных республиках. Берлин и Париж хотя и номинально, но продолжают настаивать на том, что политическая часть соглашений — это первоочередной и обязательный к исполнений пакет условий, который способен предотвратить скорую и жестокую расправу над жителями Донбасса. Американский взгляд на вещи человека не видит вообще, такое ощущение, что речь идёт об игре в солдатики — надо переставить фигурки на поле и закрыть тему.

Я не настаиваю на том, что моя версия верна во всех её деталях, но очень похоже, что какие-то вещи в Белом доме мыслятся и видятся именно так. Стилистика принятия решения в духе "мозговой штурм на колхозном поле" — это именно то, что можно считать ноу-хау команды Трампа. И они вовсе не желают зла — нет, они хотят сделать как лучше, искренне не понимая, почему не все с этим готовы согласиться.