С днём рождения, президент!

Есть смутное ощущение того, что поздравлять президента с днём рождения отдельным текстом — затея в некотором смысле сомнительная, поскольку автор такого поздравления как бы искусственно формирует для себя актив добавленной значимости. Если он обращается напрямую к руководителю страны, значит, у него по умолчанию есть некое право вести с ним разговор как с равным, без посредников.

У меня несколько иной бэкграунд: ещё несколько лет тому назад я не мог даже предположить, что у меня когда-нибудь возникнет желание поздравлять Владимира Путина с чем бы то ни было, что я буду испытывать внутреннюю потребность произносить хорошие слова о нём и искренне желать, чтобы мою здравицу в его честь поддержало как можно большее количество людей. Ещё не так давно я считал (как понимаю сейчас, без малейших на то оснований), что президент России не любит свободу или по меньшей мере равнодушен к ней, что он преувеличивает эффективность насилия, а прошлым пользуется как шпаргалкой, стремясь выудить из неё какие-то древние рецепты с мизерным по сегодняшним меркам функционалом.

И я думаю, что у меня есть сегодня право сказать, что я заблуждался, что глава государства, когда я взглянул на него трезво и без пристрастия, оказался полной противоположностью того образа, который я ни разу не дрогнувшей рукой рисовал в течение долгих лет.

Я был неправ, думая, что он презирает свободу: за всё время его правления граждане не просто не утратили её, но и убедились в том, что он необычайно легко даёт слово людям, со взглядами которых он совершенно не согласен. И не просто предоставляет возможность высказаться — в радиоэфире, в Интернете, на улице — но и готов общаться со своими критиками лично, приглашая их или на пресс-конференции, или на собственные прямые линии, или на работу в общественные советы при президенте. В стране нет даже намёка на преследование тех, кто заявляет об ошибках Путина или обвиняет его во всех смертных грехах: преследовании инакомыслящих, потакании коррупции, поддержке крупного капитала, обирающего рядовых граждан, создании неэффективной вертикальной системы управления, отсутствии желания реформировать экономику, чтобы превратить Россию из отсталой страны, удерживающейся на плаву за счёт торговли энергоресурсами, в продвинутое технологическое государство. Уверен, что я перечислил не все обвинения и обиды, с которыми можно ознакомиться в открытом доступе.

Мои формулировки не отражают той ярости, с которой некоторые граждане высказывают свои претензии президенту, не сильно подбирая слова и выражения. Некоторые диковинные особи даже указывают на якобы имеющиеся физические недостатки первого лица. Если вам захочется ознакомиться с набором оскорблений, которыми, я уверен, и вот в эти мгновения, когда я набираю свой текст, отдельные неравнодушные соотечественники осыпают Владимира Путина, вы сможете легко это сделать, совершив короткую прогулку по Интернету.

Вот совершенно точно Путин не обидчив, не мстителен, не придирается по мелочам, не желает, чтобы его славословили и непременно уважали. Он равнодушен к брани, которая, как известно, на воротах не виснет, считает гражданами России тех, кто за, и тех, кто против, он президент всех россиян — буйных и тихих, западников и почвенников, прогрессистов и консерваторов, красных и белых, алкоголиков и трезвенников, простых людей и учёных мужей и так далее. Мы не видим людей, которые бы сотнями и тысячами брели по этапу за непочтительное высказывание о Путине, не читаем писем политзаключённых, брошенных в лагеря и тюрьмы за то, что они посмели критиковать политику президента. Вместо этого "Ельцин-центр", вызывающий у тех, кто помнит, что происходило в стране при первом президенте, чувство глубочайшего омерзения. Но что же делать, если для России разномыслие — это нормальное состояние?

То, что Путин привык балансировать между вступающими в противоречие друг с другом интересами, у многих вызывает раздражение. Капитализм и левая идея, советский опыт и дореволюционная Россия, российские национальные комплексы и проблемы, порождаемые многонациональным составом страны и миграцией, централизация власти и местное самоуправление, Запад и Восток — как можно бесконечно выруливать между всеми этими полюсами, не допуская открытого конфликта между сторонниками различных доктрин и представителями конкурирующих, а то и враждебных друг другу социальных групп? На это есть один ответ — Россия.

Идея России — крепкой, суверенной, ставящей себя вровень с другими крупными странами и державами — перекрывает внутренние разногласия. Это и есть основа путинской политики, за счёт которой ему удалось объединить общество, несмотря на глубочайшие и непреодолимые по природе своей противоречия.

И собственно проект "Россия" — мы можем назвать его так — реализован с удивительными результатами. Скажите честно: поверили бы вы, оценивая наши перспективы из ельцинских времён, что через 10–15 лет мы будем способны взять под защиту абхазов и осетин, вернуть Крым, спросить у Запада, понимает ли он, что натворил, первый раз в Мюнхене, а потом не переставая задавать этот же вопрос на всех международных площадках, не дать разгромить русских Донбасса, остановить коалицию западных стран в Сирии, вызвать санкционный ураган и не сломаться под его тяжестью? А у нас всё это в активе.

Мы и сегодня живём под грузом проблем — сказать, что наши обстоятельства великолепны, было бы серьёзным преувеличением. Но страна была уведена твёрдой рукой от грозившей ей катастрофы, и обладателем этой твёрдой — но отнюдь не беспощадной — руки является человек, которому сегодня исполнилось 65 лет.

Я хотел бы пожелать ему долгих лет жизни, а нам — чтобы какая-то часть этих лет снова досталась России, чтобы политик, находящийся в расцвете душевных и творческих сил, не оставил усилий по доведению начатого до какого-то — хотя бы промежуточного — финала. С днём рождения, Владимир Владимирович! Везения и разума, как и в былые годы!

С солнечным приветом из Донецка!