Отныне восточные партнёры смогут попробовать членство ЕС разве что на вкус

Журналист Андрей Бабицкий — о том, как в Евросоюзе вытерли ноги о Восточное партнёрство.

Когда в марте 2016 года председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер во всеуслышание объявил, что у Украины есть призрачный шанс стать членом ЕС, но никак не раньше, чем через 20–25 лет, он сделал это обескураживающее для украинских граждан заявление в некотором роде вынужденно.

Близился референдум в Нидерландах, и брюссельская бюрократия пыталась сделать всё возможное для того, чтобы успокоить голландцев, которые должны были высказаться за или против ратификации Соглашения об ассоциации между Евросоюзом и Украиной. Смысл послания был предельно ясен: не стоит опасаться вступления Украины в ЕС, ибо его перспектива настолько призрачная, что не просматривается вовсе.

В исчислении сроков, которыми измеряется европейское время, период в два десятка лет является непросматриваемым, лишённым реальных очертаний. Никто не возьмётся предсказывать, что произойдёт через пять лет, а тут явно имелась в виду ситуация, описанная Леонидом Соловьёвым в повести о Ходже Насреддине: "Ведь за двадцать лет кто-нибудь из нас троих обязательно умрёт: или эмир, или ишак, или я".

Но тогда это нельзя было назвать официальной позицией ЕС, которая в течение многих лет заключалась в том, что страны, вставшие на путь евроинтеграции, постепенно, ступенька за ступенькой минуют этапы, приближающие их к вожделенному статусу членов союза.

Программа "Восточное партнёрство", в рамках которой и заключены соглашения об ассоциации с Молдавией, Грузией и Украиной, — это стартовая площадка, на которой происходит согласование условий. Страна становится даже не кандидатом, а кандидатом в кандидаты, когда берёт на себя целый ряд обязательств по постепенному внедрению европейских стандартов во все сферы жизни. Реформы должны подтянуть экономические и правовые параметры до общеевропейских.

Следующий рубеж — это статус кандидата в члены, которым сегодня могут похвастаться лишь Турция и балканские страны: Албания, Македония, Сербия и Черногория. Кстати, это тоже на сегодняшний день филькина грамота, поскольку сроки вступления для обладателей статуса не определены. Турки в течение долгих десятилетий страстно мечтали стать европейцами — Соглашение об ассоциации страна подписала ещё в 1963 году, в 1987-м подала заявление на вступление, через 12 лет стала кандидатом.

Процесс рассмотрения проходил весьма драматично, поскольку у противников принятия нашлось колоссальное количество аргументов против — от проблемы Кипра до несочетаемости европейской идентичности с исламом. Да-да, самое смешное, что когда-то такие вещи, дикие с точки зрения сегодняшней толерантности, можно было произносить с высоких трибун.

Председатель Европейского совета Херман Ван Ромпёй совсем, кажется, недавно — в 2004 году — заявил буквально следующее: "Турция — не часть Европы и никогда не станет её частью. Универсальные ценности, которые воплощают могущество Европы и которые являются фундаментальными ценностями христианства, потеряют силу с присоединением большого исламского государства".

Сегодня смешно звучит, конечно. Заканчивая с турецкой историей, скажу, что в 2015 году премьер-министр Эрдоган заявил, что его страну уже больше не интересует Евросоюз. И это абсолютная правда. Количество сторонников членства снизилось к этому моменту с 75 процентов населения до 20.

Тем не менее страны бывшего СССР, вставшие на путь евроинтеграции, такие как Молдавия, Грузия, Украина, объявили вступление в ЕС главной целью внутренней и внешней политики. В некоторых случаях это принимало комичные формы: в разное время Михаил Саакашвили, будучи президентом Грузии, или нынешние киевские клоуны вдруг объявляли точные или приблизительные сроки, когда их страны добьются вожделенного членства.

Понятно, что все даты были взяты с потолка и с реальностью находились в такой же связи, в какой предсказание о конце света, вычисленное по записям Нострадамуса и переносящееся из года в год, имеет отношение вообще к чему бы то ни было. Сам Евросоюз этому буйству красок не противодействовал, а, напротив, на саммитах Восточного партнёрства раз от раза подтверждал европейские перспективы ретивых соискателей.

Специальная формула вносилась в итоговую декларацию каждого такого мероприятия. Этого было достаточно, чтобы фантасты, вроде того же Саакашвили, продолжали морочить согражданам головы, рисуя сияющие европейские горизонты.

В эти выходные произошло событие, которое на одном из европейских языков принято именовать эпик-фейлом. Руководство ЕС официально вытерло ноги о Восточное партнёрство и трёх его участников. На очередном саммите, завершившемся сегодня в Брюсселе, в итоговой декларации не содержится упоминания о перспективах членства для уважаемых партнёров. Там, словно в насмешку, упомянуто о "европейских стремлениях": дескать, да, мы знаем о ваших намерениях и даже готовы их одобрить, но никакого результата гарантировать не можем.

Скандал вокруг этой ситуации готов был разразиться ещё накануне, когда украинские журналисты сообщили, что Пётр Порошенко может отказаться от поездки в Брюссель из-за своего несогласия с новой позицией ЕС. Но нет, бунта в лакейской комнате не случилось — аэросани доставили из Киева тело так называемого президента в столицу Евросоюза.

Эта история хороша тем, что даёт какое-то другое представление о готовности Европы жёстко маркировать пространство, предназначенное для "белых" людей, и демаркировать границы, которые раньше по умолчанию считались преодолимыми, поскольку "все люди обладают равными правами". Выясняется, что некоторые границы непреодолимы, и со свиным рылом, как и во все времена, на калашные ряды не стоит даже заглядываться.