Политика высоких достижений

Выводы всемирного антидопингового агентства (WADA), обвинившего российских спортсменов в систематическом употреблении запрещенных препаратов, предопределили трое подданных британской короны: инициировавший создание независимой комиссии по РФ президент WADA Крейг Риди, глава независимой комиссии Ричард Паунд и президент IAAF Себастьян Коу. Почему же их мнения оказалось достаточно, чтобы рекомендовать Международной ассоциации легкоатлетических федераций отстранить российских легкоатлетов от участия в международных соревнованиях? За что на самом деле наказывают отечественный спорт? И поедут ли в Бразилию представители США и Великобритании?

Ответы — в профессиональной биографии всех троих.

Урожденный шотландец Крейг Риди пришел на должность главы WADA сразу перед Олимпийскими Играми в Сочи (7–23 февраля 2014 года) и в самый разгар Евромайдана. Он являлся официальным представителем Великобритании в Международном олимпийском комитете (МОК) в должности вице-президента ( причем получил ее только с третьей попытки). А до этого возглавлял Британскую олимпийскую ассоциацию (национальный Олимпийский комитет). Именно Риди координировал подготовку Олимпиады в Лондоне между Британской олимпийской ассоциацией и МОК. Сразу после его избрания начались обвинения российских биатлонистов в использовании ксенонового допинга. Тогда, как и сейчас, основанием стали публикации в СМИ: материалы при отсутствии доказательств появились в жестко критикующих Россию Der Spiegel и Economist.

Однако основным спикером антидопинговой компании 2015 года стал не Риди, а другой подданный британской короны канадец Ричард Паунд. Выбор экс-президента WADA в качестве главы независимой комиссии по РФ не случаен. Во-первых, Риди знал Паунда с начала работы антидопингового агентства: он входил в исполком и финансовый комитет WADA по линии МОК. Во-вторых, Паунд имеет репутацию жесткого, но управляемого функционера (он жестко давил на американца Лэнса Армстронга, но не трогал его национальную федерацию).

Третий важный игрок — президент IAAF Себастьян Коу. Именно с его избрания 19 августа стартовала карательная кампания в отношении российских легкоатлетов. Кстати, победа на выборах досталась ему ценой колоссальных усилий: 115 голосов против 95, отданных в пользу Сергея Бубки, которому оказала поддержку Россия. Со скрипом, но отыграть необходимое большинство ему удалось неслучайно: Коу близок Консервативной партии Великобритании и даже представлял ее на выборах в 1997 году. При поддержке главы консерваторов Дэвида Кэмерона он активно продвигал заявку Англии на чемпионат мира по футболу в 2018 году. Однако тогда право проведения первенства получила Россия, а премьер-министр Великобритании, вступивший в должность за полгода до оглашения победителя, обещал Москве инициировать международное разбирательство.

Долгое время ситуация практически не развивалась, но изменения в конъюнктуре назрели с развитием украинского кризиса. Сперва Кэмерон и Кроу «продавили» Блаттера, а потом ударили по легкой атлетике.

Если кто-то до сих пор сомневается в политической составляющей легкоатлетической кампании, то ему стоит вспомнить, что самым серьезным испытанием WADA с момента его учреждения стал скандал 2003 года. Тогда положительные тесты на препарат были выявлены среди сотен проб у американских и британских спортсменов, включая обладателей олимпийских медалей и победителей чемпионатов мира. Только среди легкоатлетов на национальном чемпионате США были выявлены 350 положительных проб. Что уж говорить о других видах спорта, где положительные допинг-тесты стали делом настолько привычным, что не вызывают живого интереса даже у журналистов: теннис, борьба, американский футбол, бейсбол и другие.

Между тем первые обвинения в нарушениях в адрес национальной допинг-лаборатории федерации США и Великобритании несколько лет назад прозвучали именно со страниц СМИ (The Orange County Register и Sports Illustrated). В то время WADA руководил «непримиримый» борец с допингом Ричард Паунд, его преемник Крейг Риди возглавлял Британскую олимпийскую ассоциацию, а Себастьян Коу представлял заявочный комитет лондонской Олимпиады.

Казалось бы, с такими принципиальными функционерами путь федерациям легкой атлетики США и Великобритании на международные турниры должен быть заказан. Но разве мы не видели их в Афинах, Пекине, Лондоне? И что, не увидим и в Бразилии?