Мы не хотим рождаться, ибо некуда

Демографическая инициатива президента наконец поставила не слишком жирную, но достаточно заметную черту под нервировавшей многих интригой с затянувшимся невыдвижением Владимира Путина в кандидаты на предстоящих выборах. Пролонгация программы материнского капитала на 4 года и дополнительные дорогостоящие новшества к ней, автором которых выступил действующий глава государства, — это хорошо читаемый указатель, что дорога, по которой движется страна, будет и следующие несколько лет находиться под присмотром человека, который и сегодня отвечает за состояние дорожного движения.

Но можно ли считать стимулирование роста рождаемости в России частью предвыборной программы Путина? Наверное, да. По крайней мере, некоторые либеральные эксперты уже назвали — не совсем ясно, на каком основании — президентскую инициативу подкупом избирателей. Я сильно сомневаюсь, что решения о ежемесячных выплатах 10 с лишним тысяч рублей при рождении ребёнка, приведении в порядок детских поликлиник и субсидировании процентной ставки ипотечного кредита сверх 6% годовых поднимут рейтинг кандидата до заоблачных высот, поскольку это точечные меры, применяемые для исправления положения в той сфере, которая среди списка забот граждан России едва ли является первоочередной.

То есть, несмотря на всю важность шагов в области демографической политики, их эффективность в рамках предвыборной кампании не может быть высока. Граждан России, согласно статистическим опросам, в первую очередь волнуют рост цен, снижение уровня доходов и безработица. Путин же презентовал программу, которая, во-первых, рассчитана на отсроченный во времени результат, во-вторых, она не будет способствовать повышению благосостояния населения, а всего лишь поможет молодым семьям справиться с проблемами, которые сопутствуют рождению ребёнка.

Как бы там ни было, тот факт, что для исправления демографической ситуации Путин предложил задействовать инструменты материальной поддержки, может давать некоторое представление о том, каким содержанием будет наполнен его следующий срок. По всей вероятности, программы социальной помощи, на сворачивание которых сетует долгие годы вся страна, станут одним из краеугольных камней внутренней политики.

Сама демографическая инициатива представляет из себя комплексный набор мер, преследующий сразу несколько целей. В течение полутора лет с момента рождения первенца молодая семья будет получать ежемесячное пособие, что позволит матери поставить на первое место уход за ребёнком, избавившись от навязчивого страха потерять из-за декретного отпуска работу. Детская медицина — тут даже говорить не о чем. Здоровье детей — бесценный капитал, приумножение которого должно быть непреходящей заботой государства. Ну и, наконец, помощь в улучшении жилищных условий семьям, которые решили завести ребёнка, конечно же, станет мощнейшим демографическим стимулом.

Здесь всё хорошо — и сама программа, и предложенные рецепты лечения социальной болезни. И открывающиеся горизонты социальной политики, которая, по всей вероятности, будет базироваться на тех же принципах помощи государства тем, кто в ней нуждается. Но подход этот кажется чуть более традиционным, чем он должен был бы быть, если речь идёт о программе социального развития России на следующие 6 лет.

Демография заиграла бы новыми красками и приобрела бы другую динамику в том случае, если бы молодые люди не боялись выпускать ребёнка в реальность, которая в силу чудовищной некомпетентности и равнодушия российской бюрократии продолжает оставаться крайне недружественной к человеку в нашей стране. Мозоль, на которую по поводу и без очень любят давить представители либерального лагеря, — что российское государство относится к собственным гражданам как к расходному материалу — не есть плод досужего вымысла.

Вот только один пример. На днях "Советская Россия" опубликовала большую статью преподавателя философии. Судя по тому, что дорога до университета, в котором он преподаёт, занимает больше часа, речь идёт о крупном российском городе. Согласно местной статистике, вузовские педагоги в этом городе в среднем имеют месячный заработок размером в 48 тысяч рублей. Если сплюсовать зарплату ректора в 600 тысяч, 12 проректоров по 300 тысяч и его жалкие 20 тысяч, а также 5 тысяч университетской уборщицы, то, наверно, выведя среднее арифметическое, можно будет выйти на статистический показатель.

Но в реальности жизнь этого человека — это непрерывный поиск приработка и подсчитывание копеек от зарплаты к зарплате. Обед в студенческой столовой за 200 рублей — дорогое удовольствие, ибо суммарно за месяц получается 5 тысяч. Ещё в две с половиной обходится дорога до работы и обратно. Итого от зарплаты остаётся 12 с половиной тысяч. Жена автора статьи — тоже вузовский преподаватель, зарабатывает примерно столько же, в семье двое детей. Образование даёт таким людям дополнительные силы и мотивы для того, чтобы принять решение о рождении ребёнка. Но в принципе, при аналогичных исходных условиях, мягко говоря, далеко не каждая семья пойдёт на такой шаг.

Гигантский разрыв межу заработками ректора и рядового преподавателя — это результат некомпетентности, равнодушия, полного пренебрежения своими менеджерскими обязанностями чиновников Министерства образования. Это только один пример и только из одной области. А их тысячи и тысячи. Деньги есть, но тратятся они и бездарно, и преступно: одни могут позволить себе королевские условия, другие, будучи прекрасными специалистами в своём деле, вынуждены прозябать в нищете.

Поэтому усиление социальной политики — это не просто выделение средств и определение целей. Это наращивание уровня компетентности и контроля, это борьба с такой, в принципе, общей проблемой, как безразличие чиновника к нуждам обычного человека.

Есть какая-то тупая и непреодолимая безысходность, подвешенная к нашему русскому существованию как её непреодолимое или переживаемое в качестве такового свойство. Если вы обычный человек, вынужденный каждый день жить по установленному распорядку — ходить на работу, зарабатывать деньги, воспитывать детей, то вам обязательно приходится постоянно сталкиваться с этим чудовищным, антигуманным, бесчеловечным могуществом бюрократии. Россия терпит, поскольку после лихих 90-х сегодняшние времена кажутся периодом благоденствия. Но благоденствия в них совсем немного.