Разбойники в погонах. За избиение журналистов экс-силовики получили два года

Дорогомиловский суд Москвы вынес приговор организаторам и участникам нашумевшего нападения на сотрудников Лайфа, которое произошло осенью прошлого года. Пятерых подсудимых, большинство из которых служило в угрозыске и наркоконтроле, признали виновными по тяжкой статье "Разбой". Вместо десяти лет заключения, как предусматривает Уголовный кодекс по этой статье, они получили всего лишь по два года. Примечательно, что на приговор даже не явился государственный обвинитель. Если учесть, что осуждённые силовики уже провели в СИЗО по полтора года, скоро они освободятся. На свободу выйдут преступники, которые, по данным следствия, поставили на поток провокации и фабрикацию уголовных дел против невиновных людей.

Суд прошёл не сказать чтобы быстро. Дело о нападении на режиссёра Лайфа Марка Безыменного и его ассистента Владимира Серенко ушло в суд аж в мае 2017 года, а приговор вынесли только сейчас. И это при том, что большинство участников группировки призналось в том, что били журналистов, и рассказали следствию подробности. Но заседания регулярно переносили и задерживали. На скамье подсудимых оказалось пятеро крепких мужчин. Это экс-оперативник убойного отдела ЮАО Михаил Соколов, экс-оперативник шестой оперативно-разыскной части УВД ЮАО по фамилии Зуев, бывший сотрудник Госнаркоконтроля, а также профессиональный боксёр и "штатный понятой" Тенгиз Колтырин. Так называют внештатного помощника, который за деньги или по другим мотивам помогает оперативникам собирать выгодные для них показания по делу.

В итоге суд посчитал, что, раз нападавшие сознались, а у некоторых есть ещё и малолетние дети, им можно дать маленькие сроки. Так что все, кроме Колтырина, получили по два года лишения свободы в колонии общего режима. Колтырин получил два года и четыре месяца. Вероятно, потому что в показаниях потерпевшие называли его координатором и главным идеологом группировки. Колтырин, по данным судов столичного округа, вообще проходит обвиняемым ещё по одному делу о причинении вреда здоровью средней тяжести. Но и это обстоятельство не повлияло на вердикт.

Одного из бывших оперативников два года назад как раз приговорили к условному сроку (собственно, поэтому и уволили из органов). Несмотря на это, суд не стал назначать ему более жёсткое наказание, чем остальным. Хотя, по статистике, тем, кто был ранее судим, выносят более жёсткие приговоры, чем людям, которые преступили закон впервые.

Более того, поскольку подсудимые уже почти полтора года провели в изоляторе, им осталось "досиживать" около полугода.

Сумму компенсации морального вреда, запрошенную Марком и Володей, тоже очень сильно снизили. Первый просил 500 тысяч, второй — 750 тысяч. В итоге суд назначил Марку компенсацию в 100 тысяч, а Владимиру — 150 тыс. Плюс добавил по 10 тысяч на возмещение судебных издержек.

Наглядно будем сравнивать установленные статьёй сроки и штрафы с тем, что решила судья. В тексте Уголовного кодекса написано: по этой части подсудимым могут дать до десяти лет и со штрафом каждому до миллиона рублей. Судья, однако, не стала держаться верхней границы срока и даже не назначила никакого штрафа. Не прислушался суд и к доводам гособвинения, хотя даже прокурор просил для подсудимых слишком мягкое наказание — по четыре года. Примечательно, что государственный обвинитель даже не явился на приговор. Судя по всему, его это не интересовало.

Получается, судья вынесла очень мягкий по меркам этой статьи вердикт. Согласно официальной статистике Верховного суда России, за шесть месяцев 2017 года в стране по этой части статьи "Разбой" осудили почти две тысячи человек. Большинство получило от трёх до десяти лет лишения свободы. Для сравнения: в 2017-м году осуждённые по куда более простым и "житейским" делам получали сроки серьёзнее. К примеру, пьяный уфимец, устроивший дебош в самолёте, получил три года колонии. А один житель Татарстана, стукнувший полицейского, получил три года строгого режима.

Вечером 11 ноября 2016 года режиссёр Лайфа Марк Безыменный и его ассистент Владимир Серенко вместе с его девушкой Викой праздновали день рождения Марка. Встретившись у метро "Студенческая", они пошли к Серенко домой, в сталинку на Киевской улице. Девушка Володи зашла в магазин, парни остались на улице. В это время под арку дома зарулили два внедорожника — Mercedes и Land Cruiser. Из них выскочило пятеро крепких мужиков. Они прокричали что-то похожее на "работает уголовный розыск". Мгновенно заломили ребятам руки и осыпали градом ударов. Потом принялись обыскивать.

— Как потом сказали следователям, искали наркотики. Начали нас бить. Целились специально в лицо, в челюсть, в висок. Били так, словно специально хотели вырубить, — вспоминает Володя. — Причём вылетели из машины с криками: "Это они! Принимай их!" Начали кричать, что мы торгуем наркотиками.

Володе как раз досталось кулаком в район виска. Он получил закрытую черепно-мозговую травму и перелом лицевой кости. Врачи даже какое-то время опасались за сохранность зрения на левом глазу. Марку выбили зуб, он также получил несколько серьёзных травм головы и лица.

Марка уже успели затолкать на заднее сиденье "мерседеса", когда из магазина выбежала на шум Виктория. Одновременно нападавшие, которые забрали у журналистов паспорта, обнаружили вложенные в них удостоверения с надписью "Пресса". Похоже, корочка прессы, а также наличие свидетеля — Вики — сыграло свою роль. Преступники вытащили Марка из джипа, вернули обоим документы и уехали. Согласно их показаниям, они якобы искали других людей и, только увидев паспорта ребят, поняли, что обознались. В ответ на возмущение журналистов один из нападавших заявил, что те могут сколько угодно писать заявления в полицию и что "им всё равно ничего не будет".

Когда о нападении на своих сотрудников написал Лайф, подключились другие СМИ и депутаты, группу экс-оперов довольно быстро нашли и возбудили на них уголовное дело. Причём по достаточно неожиданной в этой ситуации тяжкой статье "Разбой, совершённый по предварительному сговору". Вначале задержали троих — бывших оперативников МВД и тренера по боксу из Подмосковья.

Впоследствии вышли на ещё двух фигурантов — ещё одного экс-сотрудника и так называемого штатного понятого Тенгиза Колтырина. Такие люди, как правило, числятся агентами, внештатными сотрудниками и могут дать любые показания и на кого угодно. Например, если человека незаконно захотят обвинить по статье, связанной с наркотиками, то штатный понятой в интересах скажет, что, мол, да, наркотики лежали у подозреваемого в кармане, — и дело готово.

Как задержанные рассказали следователям и впоследствии повторили в суде, они по своим каналам искали покупателей и продавцов "дури", причём один из них выступал "подсадной уткой". Потом они узнавали дату и место сделки, выезжали и "принимали" своих жертв. Затем "винтили", заставляли признаться и начинали вытягивать из них и их родных деньги за то, чтобы не возбуждать дело. Именно поэтому, кстати, избиение и квалифицировали как разбой, то есть нападение с целью хищения чужого имущества. Защита оперативников придерживалась такой линии: мол, бывшие полицейские искали торговцев "дурью" по просьбе своих действующих коллег. На вопрос Лайфа, почему задержанием занимались уволенные из органов люди без соответствующих полномочий, адвокат ответил следующим образом.

— Всё произошло 11 ноября, после праздника Дня милиции. Их бывшие коллеги (действующие оперативники) были выпимши, и поэтому попросили своих друзей об услуге [съездить на задержание], — заявил Лайфу Николай Сафронов, адвокат одного из бывших оперов.

Адвокаты пытались свалить всё дело на банальное самоуправство. Они жаловались на следствие и попытались добиться возвращения дела в прокуратуру.