"Нам надо учиться у Фарер". Русский вратарь — о чудо-карьере в футболе и бизнесе

— Марк, ваша карьера, пожалуй, одна из самых необычных среди всех российских футболистов. Родились в Петербурге, а выступали в Молдавии, Дании, на Фарерах... Как так получилось?

— Начиналось всё с Германии, там мне помогал знакомый. Всё как в обычной жизни — ходили по клубам, отправляли резюме, звонили, приходили. Я ездил в Израиль, приходил на тренировочные базы, просил просмотр, чаще отказывали, но в двух-трёх местах дали шанс. Там лимит на легионеров жёсткий, было сложно неизвестному иностранцу зацепиться. В итоге один местный агент нашёл вариант в Молдове. Я согласился, хотелось играть.

— Просто ездили с рюкзаком по Европе?

— Да, просто с вещами ездил на тренировки. Родители на первых порах сильно помогали. В Молдову я полетел в лёгкой куртке в минус. Мы жили всемером в съёмной квартире с тренером, в четырёх небольших комнатах. В карты играли, ели не то что "Доширак", а иногда скидывались на макароны с молдавским творогом. В один котёл просто бросали всё.

Ещё веселее было двум африканцам, которые жили в соседнем съёмном доме. Они вообще не понимали, куда попали. Им, видно, сказали, что вы в Европу едете, в футбол будете играть, а пришлось мёрзнуть. Однажды перед матчем они потерялись, мы их бегали искали по всей округе.

— Вы как-то уже говорили, что там игрались договорные матчи, даже премии зависели от участия. Случай какой-нибудь припомните?

— Не думаю, что в открытую стоит об этом говорить. Но, скажем так, я видел всё своими глазами.

— Далее транзитом через Данию вы очутились на Фарерах. Как до этого дошло?

— Я был в похожей ситуации, искал клуб. Один знакомый датский агент предложил вариант с клубом "Скала", вышедшим в высший дивизион. Я был не в той ситуации, чтобы отказывать. Решил поехать посмотреть, что это вообще такое.

— И как?

— Когда приехал на Фареры, испытал настоящий шок. Невероятные пейзажи, природа, овцы везде. Поначалу не можешь поверить, где находишься. Жил в доме, которые обычно у нас за городом стоят, на дачах. Большой довольно дом для меня одного выделили в деревне с населением 600 человек. Пойти можно было только в супермаркет за продуктами.

Это, безусловно, экзотика во всех смыслах, но для населения в 50 тысяч человек их чемпионат очень высокого уровня, нам есть чему поучиться — желанию организовывать всё это. В российской второй лиге условия даже близко не сравнимы с тем, что есть на Фарерах. Там поля хоть и искусственные, но все последнего поколения, нормальные раздевалки. У нас об этом почти не заботятся, в ФНЛ даже не везде такое встретишь. Про Данию вообще молчу. Уровень футбола, конечно, в разы слабее в районе ПФЛ.

— А в самом распорядке дня в клубе есть отличия?

— В Дании люди относились очень профессионально. Все приходили на тренировки заранее, посещали тренажёрный зал сами, по желанию. Не знаю, может, в премьер-лиге все так делают, но в низших дивизионах такого серьёзного подхода нет, только если тренеры гоняют. Что же касается Фарер, то это вообще несравнимо — там люди после работы в шесть часов вечера тренироваться приходят.

— Сейчас вы чем занимаетесь? Профессиональную карьеру вы приостановили в 2016 году. Нет желания снова на Фареры уехать или куда-то ещё дальше?

— В футбол я однозначно не наигрался, в душе желание есть. С Фарер предложений уже не поступало. Был вариант в российской второй лиге, команда из Северо-Западного региона, но надо понимать, зачем туда ехать. Если б был вариант, при котором я мог бы просто получать удовольствие от футбола... Несколько лет назад я бы и слова не сказал. А сейчас, когда я привык к комфорту, жить в плохо отремонтированном доме и тренироваться на ужасном поле — это не то, чего мне хочется. К тому же многое в жизни изменилось. У меня жена, бизнес. Я понимаю, если бы платили 100 тысяч рублей, но 30–40 тысяч, плюс опять ввязываться во все эти околофутбольные не совсем чистые моменты, которые наверняка будут иметь место, — зачем? Быть вдали от дома уже тяжеловато.

— На сайте ЛФЛ вы указаны как один из вратарей любительской сборной России, которая недавно выиграла чемпионат мира. Но в Гватемалу, как понимаю, вы не ездили?

— Нет, я принимал участие в предыдущих турнирах. Я сейчас регулярно играю как раз в чемпионате России по футболу 6х6 и в похожих форматах, и мы своей питерской командой заняли второе место. Меня пригласили в сборную. Но на чемпионате Европы 6х6 в Тунисе неудачно выступили, на чемпионат мира наши поехали без бывших профессионалов.

— Вы упомянули бизнес. Чем вы занимаетесь?

— Сейчас у нас компания, израильско-американский бренд Elite Sport, и мы являемся его представителями в России, с отцом вместе работаем. Вдвоём фактически развиваем это дело. Бизнес почти как ребёнок, его не бросишь просто так. Я вижу возможность для самореализации, это реально интересно.

Перчатками пользуются четыре вратаря РФПЛ — Артур Нигматуллин из "Амкара", Ярослав Годзюр из "Урала", Евгений Городов из "Ахмата" и Александр Довбня из "СКА-Хабаровск", а также вратарь женской сборной России. Ведём переговоры ещё с двумя потенциальными клиентами сейчас.

— Вы говорили об околофутбольных моментах в российском футболе. Есть ли схожие моменты в бизнесе?

— Лично я ни с какой коррупцией не сталкивался. Возможно, просто сектор такой, никому не нужный. Нам ещё и повезло с таможенным брокером. Историй вокруг слышал много, но мы ведём всё чисто, налоги платим, проблем пока не испытываем.

— Как выглядит ваш рабочий день?

— Дни бывают разные, это и нравится. Есть энергозатратные, когда получаем поставки, занимаюсь растаможкой, документами. Бывает чуть спокойнее, когда мониторю соцсети, на отправку товар надо сдавать. Общение с вратарями, опять же.

— Конструктивные в России вратари? Удаётся договориться?

— Тяжело конкурировать с такими гигантами, как Nike, Adidas. Если у вратаря есть контракт с ними, то нам сложно. Мы не можем заманить своими финансовыми условиями — 5–10 тысяч евро. Так что я смею надеяться, что дело всё же в качестве.

— Где лучше работается — в футболе или бизнесе? Не жалеете, что сразу не пошли стартап организовывать в далёкой юности?

— Всему своё время. Займись я этим бизнесом раньше, может быть, ничего бы и не получилось. Да и в принципе зачем выбирать? Это можно же совмещать.

— Вы, как человек, работающий в футбольной индустрии, можете сказать — есть в России интерес к спорту? У нас футбольная страна?

— Достаточно узок сегмент, в котором мы работаем, трудно утверждать что-то точно. Но вообще, судя по тому, сколько сейчас открывается детских школ, особенно в возрастной категории с 3 до 6 лет, детям реально футбол интересен. У нас проблема в переходе из детского футбола во взрослый. Но чемпионат мира должен ещё подстегнуть всю эту индустрию.

— Как решить проблему этого перехода?

— Всё вообще устроено неправильно. Бюджетные деньги не должны идти на зарплаты профессиональных футболистов. Они должны идти на поля, школы, мячи, бутсы. Если этого изменения не произойдёт... То сколько ещё лет мы будем двигаться к нормальному рынку?

Я знаю, кто сейчас тренирует детей. Они энтузиасты, но зачастую самого футбола-то и не видели, у них нет образования. Потому что больше просто некому. Надо уже заставить этот пузырь лопнуть.