Кто "вытоптал" парк стоимостью 14 миллиардов?

С насыпной горки меж камней и полудохлых тундровых сосёнок солнце особенно торжественно красит нежным светом стены древнего Кремля. Ради этого пригорка в "Зарядье" прийти стоило. Отсюда хорошо виден Собор Василия Блаженного, улица Варварка, ГУМ, слышны визг перфоратора и ругань рабочих.

Рабочие переругиваются и кладут плитку возле осанистого каменного дома бояр Романовых. Парк "Зарядье" напоминает расписной сундук из богатого боярского дома: издалека смотришь — лепота, а если покопаться, на дне лежат совсем неприглядные вещи.

Это особенно обидно, если знать, что парк обошёлся бюджету в 14 миллиардов рублей, все родные, "российские" берёзки, кустарники, цветочки и даже червей в землю закупили в Германии, потратив почти 500 миллионов. А проектировкой нового символа Москвы занималось известное американское бюро, проектировавшее парк "Хай-лайн" в Нью-Йорке.

Но, с другой стороны, зоны парка — лес, тундра, степь и болото — должны были напоминать Россию, и они её напоминают. Возможно, просто не так, как это изначально запланировали создатели "Зарядья".

— Я так понимаю, сажали в последний момент — времени не было укорениться растению, потом кто-то наступил, не вовремя полили — и вот. Чтобы нормально себя чувствовали, нужно было высаживать за две-три недели. А тут, видимо, пара дней, — биолог и ландшафтный дизайнер Сергей Луданов с сожалением смотрит на примятую траву.

Кажется, серо-зелёная осока тоже сожалеет, что появилась на этот свет: она воткнута в землю посреди брусчатки так, чтобы попадаться аккурат под ноги прохожим.

Сергей Луданов вместе с сыном Павлом — тоже ландшафтным дизайнером — согласились прогуляться по "Зарядью" и подметить неточности. Оба видели множество парков в Европе. Их компания помогала облагораживать сочинский Роза-хутор, и сравнить есть с чем.

Сергей высказывается сдержанно и критикует степенно, мол, "в целом хорошо и скоро всё поправят". Впрочем, иногда почти английская сдержанность уступает место русской образности.

— Ну посмотрите на это, — говорит Луданов, когда мы проходим мимо опор Парящего моста. — Вон, посмотрите на "ногу". Эх, руки у кого-то из жопы растут.

Заметно, что опора моста — её Сергей и назвал ногой — грубо и наспех забетонирована и закрашена так, что напоминает плохо оштукатуренную стену в общаге. Впрочем, вид с моста открывается замечательный, виды вообще выгодный козырь нового парка. Но лучше смотреть вдаль через реку на Кремль, а не себе под ноги. 

Возле будущего ресторана — изящной "стекляшки" с изображением космического корабля "Восход" на стене — у крыльца ковыряются двое рабочих. Доски у входа в ресторан, кажется, взрывали — весь пол изломан на мелкие кусочки. При том что покрыт он специальной, почти не убиваемой террасной композитной доской.

— Видите, расстояние между направляющими, к которым крепятся доски, очень большое, видимо, не выдержали множества людей, — говорит Сергей, внимательно рассматривая внутренности раскуроченной террасы.

Но правда оказывается проще. На террасу утром въехал строительный трактор и "убил" неубиваемые человеком доски. Об этом нам рассказывают рабочие, которые ремонтируют тут всё спешно и аврально. Похоже, "спешно" и "аврально" можно выносить в девиз "Зарядья" и на растяжке вешать над входом. В парке многое выглядит как аляповатый, не доведённый до ума новодел.

— Когда делаются такие объёмы — это нормальное явление. Не могу сказать, что сделано так уж небрежно, — говорит Сергей.

— Хотя есть ощущение, что работали разные бригады. Если в начале парка всё аккуратно, то ближе к куполу деревья — такое ощущение, что навтыкали кое-как, лишь бы были, — добавляет Павел.  

Купол — это амфитеатр под стеклянной крышей. Один из стеклянных фрагментов этой крыши разбили в тот день, когда в парке зафиксировали массовые приступы вандализма и обвинили москвичей в порче зелени и воровстве растений. 

Начальник отдела по природоохранной и садово-парковой работе "Зарядья" Игорь Сафиуллин тогда недосчитался 10 000 растений. Некоторые кусты — уж непонятно чего — то ли серенькой осоки, то ли неприметного можжевельника — граждане, по словам представителей парка, уносили в сумках домой. Потом, правда, в руководстве "Зарядья" от этих обвинений всячески открещивались. 

Возле грядки работницы в оранжевых безрукавках закапывают куски земли с чем-то, похожим на знакомую нам осоку и неизвестный лишайник. Работницы говорят, что землю за выходные, конечно, примяли. Вот они и выкопали кусты, чтобы разрыхлить грядки. Однако на их участках они не видели ни одного побега, который бы вырыли и унесли домой якобы неблагодарные и алчные до дармовых кустов горожане.

Со склона, который громко окрестили Заливными лугами, ничего воровать и правда не хочется. Среди сидений амфитеатра сиротливо топорщатся прутья арматуры. На пригорке жёлтыми засохшими половыми ковриками набросан безжизненный травяной газон. Набросан он небрежно и покрывает землю с явными пробелами, так что некоторые куски сползают вниз по холму. Под газоном видна сухая земля.

— Тут я не вижу системы полива, — резюмирует Сергей. — Это, наверное, они так положили временно, чтобы просто уже красиво смотрелось, потому что уже явно не успевали.

"Зарядье" — как сказочный боярский сундук — хранит на дне самое интересное, и, когда мой ботинок цепляется за кусок зелёной ткани, мы вытаскиваем плотно прикопанную в гравии салатовую жилетку работника с надписью "Санмек" на спине. Найти обладателя жилетки двумя сантиметрами глубже совсем не хочется, поэтому дальше решаем не копать.

Антивандальные москвичи    

По задумке человек и природа в парке "Зарядье" должны обняться и породниться, но выходит не совсем так.

То под ногой предательски покачнётся криво уложенная плитка. То металлический барьерчик, который должен отделять пешеходную дорожку от грядки, окажется таким тонким, что накренится и гравий с землёй перемешаются. Гравий везде: на тропинках, на ступенях и на поверхности рукотворных холмов. Он мелкий и лёгкий, поэтому скатывается по склону или посетители разносят его ногами, оставляя на гравийных тропках земляные прогалины.

Наверное, можно было сделать по-другому, но есть как есть — подарок же, берите. По неведомой логике в парке расставлены указатели и таблички. Уж если написано "Луг", то стоит указатель посреди луга так далеко, что иначе как по редким, купленным в Германии кустам к нему и не пройдёшь.

Названия растений по дизайнерской задумке должны быть написаны мелким шрифтом на низких табличках, а стоят эти таблички возле деревьев, вдалеке от пешеходных дорожек. Словно говорит тебе растущий вдалеке лопух или клён: "Хочешь познакомиться поближе — нарушай, подойти поближе, не бойся, давай, топчи краснокнижное разнотравье".

Москвичей с самого утра в парке много. И настроение у них, кажется, антивандальное. Иногда заходят на газоны, фотографируются. Но всё больше стоят на висячем мосту и смотрят вдаль.  

— Нам нравится, но, знаете, можно бы поинтереснее — вот эта трава, которая там внизу, — мы все её в России знаем, хотелось поярче что ли. А мост, конечно, замечательный, — Любовь и Татьяна Ситкины слышали по телевизору про вандалов, но не похожи на людей, которые приходят в парк вынести пару авосек осоки. 

— Здесь 50 процентов парка, мне кажется, недоделано, — считает москвичка Дарья Хегель. — Посмотрите вокруг. Локация красивая — поснимать можно, а так целенаправленно гулять с детьми — нет, непонятно, где можно гулять по газону, а где нельзя.

Наслушавшись мнения работников парка про безумные толпы одичалых москвичей, невольно оглядываешься по сторонам, но не видишь таковых. Да, иногда люди сворачивают с тропинок и топчут цветы или траву, но это неизбежно в парке, который именует себя открытым пространством.

Больше похоже не на то, что хамоватые жители разрушили половину парка, да так сильно, что опять нужны время и деньги, больше похоже на другое. Со стороны и лишь на миг может показаться, что все свои недоделки, недостаток времени или сноровки в последний момент попытались списать на большое количество посетителей. 

Ведь пришедших много, пойди с них спроси, а вот руководство парка — оно здесь, и его куда проще пересчитать, чем страшных вандалов, которые в день города почти разрушили Третий Рим. Не весь, конечно, но самую красивую его часть. Но это всё теории, мало ли что в голову взбредёт, когда наблюдаешь монументальные виды Кремля в окружении маленьких желтеющих сосёнок из далёкой тундры. 

Тем более что в целом специалистам парк нравится. По крайней мере, и Сергей, и Павел дали ему большой аванс на будущее.

— То, что на этом месте не появился новый доходный дом или гостиница и всё так удачно срослось, — это маленькое чудо. Мы увидели много мелких недочётов, но мне больше нравится, чем не нравится.

Мы не разрешаем

Видеть больше хорошее, чем плохое, а вернее, только хорошее, предпочитают и в руководстве "Зарядья". Все наши вопросы про состояние нового символа Москвы в пресс-службе старательно не замечали.

Но, направляясь к выходу из парка, мы случайно наткнулись на директора "Зарядья" Павла Трехлеба, стоящего в окружении телекамер, и поспешили к нему. В голове роились вопросы: а как же разломанная веранда, а почему торчала арматура, а кто укладывал брусчатку, а много ли утащили растений москвичи, а почему газон засох, а где строитель, чью жилетку мы нашли под кучей гравия, в конце концов.

Увы-увы, услышать ответы нам было не суждено. Путь нам преградила пресс-секретарь Трехлеба. Она сказала, что директор отвечает на вопросы только про уникальное культурное значение парка. Исключительно добро, никакого негатива. А все неудобные вопросы они рассмотрят как-нибудь потом, вроде как и не отказываются, но потом. Директор промолчал, затем лучезарно улыбнулся репортёрам и пошёл вдаль.

— Нет! — вскрикнула пресс-секретарь, увидев наш фотоаппарат. — Мы не разрешаем, мы не разрешаем вам съёмку!

Директор "Зарядья" степенно удалялся на фоне полуденного солнца. Было видно, что ему приятно общаться с приятными людьми, которые задают ему милые вопросы и спрашивают о том, как всё у них здорово и ладно здесь устроено. Солнце висело над "Зарядьем", всё так же красило нежным светом стены древнего Кремля и безразлично-справедливо освещало всё — даже то, что выглядело блёклым, недоделанным и убогим.