Ветеран ФСБ и эксперт турбизнеса оценили безопасность на турецких курортах

А. МИТНОВИЦКАЯ: Анна Митновицкая у микрофона. Говорить сегодня, безусловно, будем о том, что вчера произошло в Турции. У нас в гостях три эксперта. Здесь Владимир Грибов — вице-президент Ассоциации ветеранов группы специального назначения "Вымпел", подполковник запаса ФСБ. Владимир, здравствуйте!

В. ГРИБОВ: Здравствуйте!

А. М.: Здесь же Сергей Самохвалов, директор по развитию сети турагентств, член правления Альянса туристических агентств. Сергей, приветствую Вас!

С. САМОХВАЛОВ: Здравствуйте!

А. М.: Здесь же Михаил Рощин, политолог, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН. Михаил, добрый вечер!

М. РОЩИН: Здравствуйте!

А. М.: А вот теперь немного статистики, что происходило в Турции за последнее время — 2015—2016 годы. Делят все теракты в зависимости от того, кто их производил; на совести ИГИЛ* — вот если выделять только здесь, допустим, 202 погибших и 762 раненых — это практически за год, курдские радикалы — 256 погибших, 740 раненых. Есть ещё Революционная народно-освободительная партия — здесь меньше, слава богу, 5 погибших и 2 раненых, и неизвестные, так сказать, террористы — непонятно, к кому их можно причислять, сами они не брали на себя никакой ответственности — здесь 1 погибший и 24 раненых. Регулярно происходят теракты. Не каждый раз власти Турции комментируют, иногда. Там действует определённый запрет на то, чтобы сразу выдавать всю информацию журналистам, и в некоторых случаях удаётся вообще ничего не говорить по поводу того, что произошло. Анкара, взрывы — 13 марта 2016 года, 19 марта — Стамбул. Почему, собственно, не удаётся защитить и турецких граждан, и иностранцев, которые там присутствуют? Я хочу от вас услышать ваше мнение буквально по одной-две минуте.

В. Г.: Турция раньше просто заявляла, что она борется с терроризмом, а в последнее время она начала принимать кое-какие шаги. Плюс граница вот эта, свободный доступ, когда ходили туда-сюда боевики, сократилась просто географически, по размерам, и реально Турция начала мешать ИГИЛ пополнять свои ряды, пополнять запасы, взрывчатку, поэтому они решили обозначиться. До этого, если вы знаете, это были курды, у которых свои отношения с руководством Турции.

А. М.: Мы привыкли к тому, что турецкие власти обычно всегда говорят, что это был засланный казачок от курдов: это курды, это курды. А вот сейчас уже совершенно чётко: ИГИЛ. Подтверждается отчасти Ваша версия. 

В. Г.: Сейчас заявили, предупредили, что будут ИГИЛ тоже делать такие операции, проводить теракты, потому что им стало государство мешать. Раньше оно этого не делало, только заявления были.

А. М.: Политологи согласятся?

М. Р.: Я думаю, что здесь много правды, но кроме того, конечно, надо иметь в виду, что тяжёлая граница у турок и Сирии. В общем-то, она не до конца контролируется ни с той, ни с другой стороны. Кроме этого, Ирак, иракская граница тоже сложная, поэтому много проблем с ИГИЛ, безусловно, хотя есть и проблемы с курдами. Причём, прежде всего, с теми курдами, которые проживают непосредственно на территории самой Турции. Поскольку эта проблема до сих пор не решена, она, в общем, и приводила к терактам предыдущим, не к этому последнему. Последний, вероятно, связан с ИГИЛ, поэтому у Турции сложные достаточно проблемы с тем, чтобы как-то ликвидировать всё это террористическое подполье, которое, к сожалению, существует, или террористов, которые заходят. Кроме этого, мы знаем, что есть большая проблема с мигрантами, так и не решённая. С одной стороны, вроде бы европейское сообщество предлагало как-то решить эту проблему, с другой стороны, мы видим, что недостаточно активно оно это делало, и в результате Эрдоган оказался в сложной ситуации.

А. М.: И будет?

М. Р.: Будет-будет. Безусловно.

А. М.: Подключаем турбизнес. Я понимаю, что это не Ваша основная сфера деятельности, тем не менее мы все люди, мы все делаем выводы, мы все следим за тем, что происходит, — почему Турция такой лакомый кусок, как Вы думаете?

С. С.: Я думаю, тут не столько Турция, сколько прямое воздействие на общественное мнение. Теракты до этого были и в Бельгии.

А. М.: Да.

С. С.: То есть это самый простой способ воздействовать на общественное мнение и тем самым нанести вред экономике той или иной страны.

А. М.: Вы знаете, я тоже сегодня задумалась: а почему, предположим, террористы не используют какой-то другой вид оружия, который поражал бы большее количество людей? Ну химическое оружие, допустим, запустить элементарно в кондиционеры, в систему водоснабжения — это, конечно, из кино я сейчас какие-то сказки рассказываю, но тем не менее. Я пришла к выводу, что, наверное, их цель не массовое уничтожение, а запугивание, страх: взрыв или несколько, серия взрывов, пламя распространяющееся, люди, бегущие в ужасе, — это зрелищнее, чем люди, которые просто засыпают или падают, например. Вы с этим согласитесь? Каковы они, вообще, нынешние террористы? Для чего они это всё делают? Какая у них цель, чего они хотят, в конечном счёте?

С. С.: Я уже сказал: это, в принципе, воздействует на экономику той или иной страны. Чего они добились? На несколько дней в Брюсселе был закрыт аэропорт.

Но в конечном счёте самолёты развернулись, не долетели, кто-то там посадку экстренно совершил — а результат будет понятен: все службы новостей, практически всё телевидение только об этом и говорит.

А. М.: И в ближайшее время вряд ли кто-то захочет полететь в Бельгию, в Париж или в Стамбул.

С. С.: Падение потока — это 100%.  

А. М.: По экономике бьют ли?

М. Р.: Я бы так не стал всё мешать в одну кучу: то, что происходит в Турции и в европейском сообществе, потому что разные цели.

С. С.: Нет. Но там же ИГИЛ был в Брюсселе?

А. М.: А здесь мы ещё, кстати сказать, не знаем, что ИГИЛ: они ещё не взяли на себя ответственность. С другой стороны, ИГИЛ с удовольствием берёт на себя ответственность за теракты, как правило. Чего-то они в этот раз молчат — уже сутки почти прошли. 

С. С.: Давайте так: я со своей стороны скажу то, что конкретно известно в плане туризма. Очень большое количество отелей принадлежат курдам на анатолийском побережье. Это не секрет.

Они не будут этим заниматься, об этом было известно и в прошлом, и в позапрошлом годах. Поэтому то, что делается в Стамбуле, — это, наверное, правильно говорят, ответная реакция на шаги Эрдогана.

А. М.: Что скажут политологи? Это "ответка" или нет?

М. Р.: Я думаю, что всё-таки надо более комплексно посмотреть, потому, что всё это совпало с теми шагами, которые предпринимались с двух сторон. Я думаю, что всё-таки готовились шаги между Россией и Турцией.

А. М.: Вы хотите сказать, что это не было сюрпризом — письмо Эрдогана?

М. Р.: Последнее письмо Эрдогана? Я считаю, что оно не было полным сюрпризом. Я даже объясню почему: ситуация сильно изменилась после Брексита, потому что Брексит нанёс такой сильный удар по всему Европейскому союзу, что вся конфигурация стала меняться. И в этой ситуации, мне кажется, Эрдоган решил искать и всё-таки улучшать отношения с Россией. То, что это совпало с терактами, я думаю, вряд ли планировалось кем-то — это просто определённое совпадение, которое произошло. Это лишний раз показывает, что действительно нужно идти на улучшение взаимных отношений, что и было предпринято. 

А. М.: Это мнение политолога Михаила Рощина. Владимир Грибов, что Вы думаете: это случайность, это совпадение? То есть сначала у нас турецкий султан пишет письмо российскому президенту с предложением мириться и с извинениями. После этого договариваются о телефонных переговорах, и буквально накануне происходит вот это. Связано?

В. Г.: Не думаю, что ИГИЛ так плотно следит за российско-турецкими отношениями. Не думаю, что эти два события связаны, потому что есть отношения Турции и ЕС, которые более значимы сейчас, особенно для Турции и для ЕС. 

А. М.: Накануне глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачёв как раз говорил, что этот теракт направлен против попыток властей Турции наладить отношения с Россией — раз, с Израилем — два. С Израилем видите связь?

В. Г.: Да нет, я как-то проще на это смотрю. Я, конечно, уважаю мнение Константина Иосифовича, но считаю, что он выдаёт желаемое за действительное.

А. М.: Это Владимир Грибов. Длинное у Вас представление, как-то хочется сократить, но вице-президент Ассоциации ветеранов группы специального назначения "Вымпел"... Давайте коротко: спецназовцем можно Вас называть?

В. Г.: Можно. Чтобы слушатели не думали превратно, я вообще-то по профессии был террористом и диверсантом. 

А. М.: Это как так?

В. Г.: Когда эта группа "Вымпел" задумывалась Юрием Владимировичем Андроповым, то есть как раз по принципу — вот есть "зелёные береты", есть спецназ во многих странах, есть SAS, и так далее, а у нас только ГРУ было: фактически сержанты и солдаты. И решили сделать офицерский спецназ, подготовленный, с языками, на особый период, на особый случай. Поэтому мы тренировались, в том числе и за рубежом, и много в стране, как проводить, как выводить в особый период страны вероятного противника из равновесия.

А. М.: Я не буду Вас представлять террористом, ладно? А то мы совсем введём в заблуждение слушателей.

В. Г.: Нет. Я, конечно, не террорист. Если ты со стороны своей страны — ты разведчик. А со стороны противника — ты шпион. Вот это то же самое. 

А. М.: Давайте ещё о других письмах поговорим. Есть информация от турецкого CNN, что разведка была заранее предупреждена об угрозе террористов именно в Стамбуле, и ещё за 20 дней до трагедии ЦРУ направило спецслужбам уведомление о том, что 30 последователей ИГИЛ направляются в Турцию для совершения серии атак. Даже была информация о том, что предполагаемое место атаки — это аэропорт имени Ататюрка. Как, во-первых, эта информация появляется, откуда она появляется у разведки, как её передают и почему на неё не реагируют должным образом?

В. Г.: Есть аксиома контрразведывательной и контртеррористической деятельности. Во всех правоохранительных органах схема одна и та же — три постулата: выявление, предупреждение и пресечение преступной деятельности, какой угодно, в том числе и террористической. Когда у вас сигналы все идут из народа и чем теснее связь людей, представляющих спецслужбы, с народом, тем больше шансов предотвратить любое преступление, любой теракт. Появилась информация, что идут, что аэропорт, — и что? И они всё-таки провели, пришли и подорвали. Значит, была информация недетализованная. Кто-то сказал, что будут, а конкретно кто, когда, фамилия, на чём будут передвигаться — это тоже можно выяснить.

А. М.: То есть, скорее всего, Вы полагаете, что турецкая разведка задавала эти вопросы ЦРУ, а ЦРУ не дало ответа на эти вопросы? Может такое быть?

В. Г.: ЦРУ работает издалека, у них тотальная прослушка.

Потом эти беспилотники, но главное-то — это информаторы. С народом надо работать, а этого нет.

А. М.: А судя по всему, этого нет ни в Турции, ни в каких-то других местах?

В. Г.: Мало где.

С. С.: В Израиле есть.

В. Г.: В Израиле — 100%.

А. М.: Это безусловно.

С. С.: Но там и отсекают систему безопасности в израильском аэропорту.

В. Г.: Учиться надо у Израиля, но тем не менее происходят теракты. Есть люди, которые ни с кем не делятся. Вот он задумал что-то, фанатик, и пошёл. Тут уже никто ничего не может сделать.

С. С.: Но сейчас в Египте они выстраивают приблизительно такую же схему отсечения террористов.

В. Г.: Только система, да.

С. С.: Но система такая же, как в Израиле, такой же опыт перенят у них, в принципе, они берут на вооружение. Там они даже прописывали, что несколько степеней контроля будет за несколько километров до подъезда к аэропорту — прежде всего, речь идёт о Шарм-эль-Шейхе, потом уже непосредственно перед аэропортом, перед зданием и так далее.

А. М.: Это, конечно, прекрасно, что касается того, как Египет себя ведёт, как они ориентируются на Израиль, потому что все мы с удовольствием ездим в Израиль, зная, что там безопасно, хоть и беспокоимся, когда вокруг нас люди с автоматами ходят, — ну и что теперь, что дальше? Ещё была информация: неизвестный человек предупредил о терактах в турецкой столице за несколько часов до трагедии. Это уже второй звоночек. Анонимный пользователь в "Твиттере" сообщил, что для отвлечения внимания от налаживания отношений с Израилем и Россией будут принесены жертвы и "на головы невинных будут сброшены бомбы". Аккаунт был зарегистрирован в январе 2015 года, прославился своими разоблачениями правящей партии Турции. На такие вещи надо обращать внимание или нет?

В. Г.: Обращать надо на всё, к сожалению. Очень много людей просто больных, очень много людей, которые хотят как-то прославиться.

А. М.: Привлечь внимание.

В. Г.: Чтобы на них обратили внимание. Но тем не менее участь спецслужб такова, что надо обращать на всё внимание. У нас сколько минировали вокзалы и прочее, и людей эвакуировали, и с собаками ходили — и ничего. Тем не менее это надо делать. Но чем больше информации упреждающей — выявление, предупреждение и потом уже пресечение.

А. М.: Знаете, что ещё интересно? Есть данные о том, что смертники себя взорвали при проходе через рамки сканеров в аэропорту Стамбула. Но эта информация не очень подтверждается видеокадрами, потому что понятно, что они сначала прошли через эти рамки, потом начали беспорядочно палить, после этого уже возле этих рамок, действительно, два взрыва и третий уже позже. Но что происходит в стамбульском аэропорту? Я думаю, что здесь уж как раз турбизнес нам лучше расскажет, как он устроен, как устроены другие турецкие аэропорты и египетские. Это тоже интересно. Что там изменилось за последнее время, после того как мы перестали туда отправлять чартеры — безопасность есть или её пока нет? Сергею Самохвалову сейчас будет больше вопросов.

Странная путаная информация сейчас появляется в СМИ. В частности, например, туроператоры анонсировали снижение цен на отдых в Турции и здесь же, в этой же новости фигурирует "Интурист" и его генеральный директор Виктор Тополкараев.Он говорит: однозначно, турецкие отели выставят цены ниже, чем в прошлом году, особенно в начале программы — это будут цены для привлечения туристов, для восстановления потока, но и он же говорит, что всё это возможно решить уже в ближайшие несколько дней — хватит, по его мнению, этого периода. Только несколько дней — и сложатся программы, и появятся чартеры, и люди полетят. Сколько может уйти времени на то, чтобы возобновить авиасообщение — чартерное именно, массовые турпотоки с Турцией?

С. С.: Неделя.

А. М.: Распишите тогда, сколько дней на что, что нужно сделать.

С. С.: По порядку. Давайте смотреть, кто из наших туроператоров имеет возможности быстро поставить необходимое количество бортов и кто работает по Турции и сейчас. Представительство есть у "Анекса", у "Пегаса" — где? На Украине, в Казахстане и в Белоруссии. Оттуда как летали они, так и летают, это ни для кого не секрет. Поэтому проблемы с расчётом цен по отелям нет вообще никаких: им достаточно нажать апгрейд у себя в системах и всё будет выложено тут же, в течение нескольких минут. Все цены появятся у нас в Интернете — это раз. По самолётам. Основное — это допуски Росавиации на пролёт и всё. А самолётов, есть они или нет, более чем достаточно.  

А. М.: А у кого сейчас самолёты, кто располагает, кто у нас чартерами занимался? Orenair, по-моему?

С. С.: Про Orenair сейчас мы уже можем благополучно забыть. Это авиакомпания "Россия".

А. М.: Скорее всего, она и будет этим заниматься.

С. С.: Это тот же самый "Аэрофлот". Поэтому это вопрос больше к "Аэрофлоту", чем к нам, наверное. У "Анекса" своя авиакомпания, у "Пегаса" две авиакомпании, даже, можно сказать, три.

А. М.: Это их собственные компании?

С. С.: Их собственные авиакомпании, да.

А. М.: Они всё это время чем занимаются? Ждут?

С. С.: Нет. Они не ждут, у них самолёты благополучно летают: одни — по регулярным направлениям, кто-то поставил рейсы уже на Крым, кто-то на Сочи.

А. М.: Но ведь эти рейсы теперь уже не отменить.

С. С.: А теперь давайте зададимся риторическим вопросом: а сколько туристов переметнётся сразу на Турцию? Где больше заработок будет у оператора?

А. М.: Вы хотите сказать, что туристы сейчас сдадут путёвки в Крым?

С. С.: Я сегодня уже говорил в комментариях, что сдавать, конечно, ничего не надо, потому что турист нарвётся на штрафы. Есть обычные договорные отношения между туристом и турагентством или туроператором, где чётко прописаны штрафные санкции. Тур подтверждён, поэтому отель имеет полное право выставить штрафные санкции за аннуляцию тура. Я бы не стал так торопиться и сдавать тут же турпутёвки. Но есть и такая огромная цифра, которая уже подтверждена АТОР, в 480 тысяч туристов, которые в этом году просто отказались выезжать. Можно говорить, что это отсутствие денег, а можно говорить, что отсутствие сервиса и качества, которым, к сожалению, мы не болеем.

А. М.: Как лететь, когда там взрывают аэропорты?

С. С.: В начале я уже сказал, что на курортах, в принципе, безопасность на порядок выше.

А. М.: А почему так? Как они это организовывают? Почему такая разница?

С. С.: Давайте смотреть. Стамбул и Брюссель — два города, о которых мы говорили — это, прежде всего, огромные мегаполисы, где обеспечить контроль на каждом светофоре практически нереально. Плюс ко всему и тот, и другой — это большие хабы, перевалочные пункты.

А. М.: Да, всё верно.

С. С.: Соответственно, прилетают — улетают, стыковочные рейсы, некоторые вообще даже на территорию Турции не выходят: пересели — полетели дальше. Или вышли недалеко прогуляться и полетели дальше.

А. М.: То есть в этом смысле Стамбул интереснее, чем курорты? Я уже забыла даже названия этих курортных городов — Анталья какая-нибудь.

С. С.: Мы же не говорим об Анкаре, столице. Если мы говорим уже непосредственно об аэропортах, которые идут на побережье, — это будет, прежде всего, Даламан, Мармарис и Анталья. Точнее, Даламан, Анталья — в основном туда полетят. Но основное направление — это Анталья.

А. М.: Я поняла, что эти аэропорты не так интересны для террористов, прямо скажем. Но вот что с безопасностью?

С. С.: Для них всё интересно, это же понятно. Вопрос в том, где проще обеспечить безопасность. Потом, всё происходит довольно организованно на курортах — там самостоятельных туристов гораздо меньше. Автобус приехал — выгрузились, прошли организованно контроль, на регистрацию. Всё это перед глазами спецслужб идёт. Они прекрасно понимают, с кем они имеют дело. По крайней мере, там безопасность, мне кажется, обеспечить легче, но это больше вопрос к специалисту.

В. Г.: Но террористу трудно прикинуться туристом. Правильно сказал Сергей: там же всё организовано. Значит, ему надо как-то попасть в автобус.

А. М.: Влиться в группу?

В. Г.: Да. И люди, которые уже друг друга знают, — они летели вместе и прочее — и тут кто-то с поясом шахида.

В. Г.: Когда есть организация турпотока, то вклиниться в этот турпоток очень тяжело. Это не рейсовый автобус, где можно на остановке сесть и поехать дальше.

А. М.: Вы знаете, у меня один вопрос весь день сидит в голове. Помните, когда 24 ноября был сбит наш пилот, когда потом постепенно Турция закрылась и мы для неё закрылись, была такая фраза в официальном сообщении от Ростуризма, почти то же самое говорил и МИД в официальном выступлении: "Оказание услуг по организации путешествий российских туристов в Турецкую Республику в условиях действия угрозы терроризма — это грубое нарушение законодательства Российской Федерации". Сейчас мы ничего не будем нарушать? Сейчас уже не опасно?

С. С.: Давайте, я прокомментирую чуть-чуть. У нас на сегодняшний день продолжали летать самолёты "Аэрофлота" — национального авиаперевозчика, Turkish Airlines и ещё нескольких компаний. При этом продолжали летать, соответственно, частные туристы, неорганизованные, как мы говорим.

А. М.: Одиночки.

С. С.: В какой-то степени дикари, можно и так назвать. И ничего не происходило.

А. М.: Неужели для них не опасно, а для других опасно? Почему такая разница? У вас есть какой-то собственный ответ на этот вопрос?

С. С.: Собственный ответ понятен.

Поэтому безопасность лежит в плоскости самого человека: если он хочет обеспечить свою безопасность — он себя обеспечит, в той или иной степени. Кто-то посчитает безопасным сидеть дома и копать грядки, а кто-то скажет: безопаснее мир всё равно не станет — надо отталкиваться от этого. В турбизнесе уже, наверное, с 1993 года и видел, и слышал, и проходило очень многое: и взрывы в Каире, и в Луксоре. 

Там и японцы, и китайцы — кто там только тогда не пострадал. Расстреливали автобусы. Эпоха уходит — эпоха приходит, но не меняются методы, которыми руководствуются террористы.

А. М.: Политологов я не спросила: опасно в Турции или не так уж опасно? Михаил Рощин, как туда лететь-то вообще?

М. Р.: Я слышал, что на самом деле таких дикарей-индивидуалов даже в тот момент, когда официально было туроператорам запрещено оформлять путёвки, было до 60 тысяч. А это всё-таки, как Вы сами понимаете, не такая большая цифра.

А. М.: А сколько было организованных? Сергей, напомните. 

С. С.: У нас цифра была на прошлый год 3 с лишним миллиона человек. По-моему, 3 миллиона 600 тысяч организованных туристов.

А. М.: То есть где-то около миллион семьсот за полгода — здесь 60 тысяч.

М. Р.: Было сокращение, но тем не менее я знаю, что люди летали, летают. Здесь нашему коллеге Самохвалову слово, но я думаю, что возможность вернуться к достаточно большой цифре есть.

С. С.: Вполне реально.

А. М.: К Владимиру Грибову вопрос. Вам известно, как там организован досмотр, какое уделяют внимание на побережье, в аэропортах, в Стамбуле, в Анкаре, где угодно? Что сейчас в Египте происходит, в конце концов? Это так же, как у нас, в Москве, в любом аэропорте? Или там другая система?

В. Г.: Досконально не знаю, сам в Египте не был ни разу. Турцию посещал больше 10 лет назад, в прошлом веке ещё. Больше не езжу. В Израиле бывал.

А. М.: Но про Израиль многие знают. Кто видел, тот не забудет.

В. Г.: Всё понятно, без комментариев. Там душу вынут, всё на подходах.

Но самое главное, я считаю, что почему-то не используются достижения современной науки и техники.

А. М.: Какие, например?

В. Г.: Например, есть такой прибор, который называется "электронный нос" у специалистов. Он различает в воздухе такие доли взрывчатых веществ, что если человек был на охоте две недели назад, а потом пошёл в аэропорт, то он заходит, и его тут же берут под руки. Почему это не используется? Потом есть, особенно в США, картотека людей, которые пересекли границу из Европы, попали в Турцию — она, конечно, не полная, но она собирается. Есть приборы, связанные с видеонаблюдением, которые, как бы человек ни гримировался, как бы он ни изменил внешность, его по мочке уха, по крылу носа, по изгибу губ, по зрачку сразу идентифицируют из тысячи, из толпы. Почему это не используется?

А. М.: А почему, как Вы думаете?

В. Г.: Я не знаю.

 А. М.: А кто его производит?

В. Г.: Они и наши есть, и европейские. Стоят они, 1—2 миллиона рублей.

А. М.: Так это не очень, наверное, большие деньги для аэропорта, для безопасности. Странно.

В. Г.: Тридцать тысяч долларов, да.

М. Р.: Но где-то, интересно, такая техника применяется для защиты?

В. Г.: В Израиле применяется.

А. М.: Мы сейчас с вами в который раз упоминаем Израиль. Нам надо, чтобы во всём мире было так, чтобы душу вытягивали, чтобы тебя выворачивали наизнанку до трусов?

В. Г.: 

М. Р.: Тут, наверное, надо брать во внимание тот факт, что, когда произошёл теракт с нашим самолётом, все говорили о том, что недостаточный контроль, прежде всего, на подходе к аэропорту. Недостаточный контроль в самом аэропорту, и ни для кого не секрет, что творилось на погранконтроле в Египте — можно было по чужому паспорту пройти спокойно погранконтроль.

А. М.: Я сейчас вспоминаю некоторые европейские аэропорты, но разумеется, когда ты прилетаешь, тебя встретят, как положено: со всеми досмотрами, со всеми проверками и так далее.

М. Р.: А когда вылетаешь — ты никому не нужен.

С. С.: Смотрите. Первое требование, которое было предъявлено с нашей стороны, нашими службами безопасности и авиационными властями, — это досмотр нашими сотрудниками всего багажа пассажиров, обслуживание только в присутствии наших специалистов, уборка самолётов только в присутствии наших специалистов. Кто это делал? "Эль Аль" — они всегда так делали. Они никого к своим самолётам никуда не подпускают и близко даже. Поэтому у них проблема, что где-то на борту самолёта что-то окажется, сведена практически к нулю.

А. М.: Но, к сожалению, теракты происходят не только в аэропортах, но и в других местах. Как раз сегодня Совфед обсуждал и в итоге принял пакет поправок от Ирины Яровой. В курсе ли вы, насколько это действительно защитит нас от терроризма? Я имею в виду прослушку телефонных разговоров, хранение нашей переписки полгода, закон о недоносительстве и, конечно, увеличенные сроки проживания в местах не столь отдалённых за подобные преступления.

В. Г.: С точки зрения противодействия терроризму — поможет. А с точки зрения операторов — разорит их. Тут надо найти какую-то золотую середину.

А. М.: Операторы тоже пожаловались, написали письма всем.

В. Г.: Потому что хранить терабайты информации — это очень дорого.

А. М.: Да. Они, конечно, уже высказали своё большое "фи" по этому поводу, но я-то к Вам именно, как к спецназовцу, обращаюсь: это действительно спасёт, это не просто так?

В. Г.: Я уже упоминал службу Агентства национальной безопасности США — они уже давно всё это делают. Но их бюджет огромен. Мы не можем себе позволить.

А. М.: Турция — безопасная страна с точки зрения отдыха, учитывая то, что произошло вчера, и учитывая то, что произошло сегодня после телефонных разговоров Путина и Эрдогана?

С. С.: Я думаю, что нужно всё-таки полагаться на заявление самого Эрдогана, что он предпримет все необходимые меры для обеспечения безопасности.

А. М.: А что, ему можно верить, Вы думаете?

С. С.: Это, как говорится, "доверяй, но проверяй", поэтому с нашей стороны доверять мы, наверное, будем, но больше всего надо всё-таки проверять. А дальше уже люди будут принимать для себя самостоятельное решение.

А. М.:  Итак, безопасная Турция страна?

М. Р.: Это, конечно, тяжёлый вопрос, особенно после того, что случилось в Стамбуле, но, я думаю, выход надо искать такой, как искали те же египетские власти. Но я имею в виду раньше, после событий в Луксоре, которые были ещё в конце 1990-х годов. Речь идёт о том, что надо установить безопасный режим, прежде всего, в тех зонах, куда едут туристы.

А. М.: Владимир, с Вашей точки зрения — хорошее место для отдыха?

В. Г.: Организованным туристам гораздо более безопасно посещать Турцию, чем неорганизованным — я бы сказал так.

* Деятельность организации запрещена на территории РФ решением Верховного суда.