ФСКН: Наркотики в России употребляют 7,3 млн человек

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Добрый день, дорогие друзья. Сегодня 26 июня, и сегодня отмечается день борьбы со злоупотреблением наркотическими средствами и их незаконным оборотом. То есть, сегодня боремся с наркотиками. Сегодня все ответы по данной теме получим от советника директора ФСКН России Михаила Габрильянца и заместителя начальника управления межведомственного взаимодействия в сфере профилактики ФСКН России, полковника полиции Вячеслава Батурина. Михаил Арминакович, Вячеслав Сергеевич, добрый день.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Добрый день.

В. БАТУРИН: Добрый день.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Спасибо, что пришли. Поздравлять вас с праздником не буду, хотя у нас тут есть графа «незаконный оборот и борьба». Это же, всё-таки, ваш профессиональный праздник. Сегодня было много заявлений от главы ФСКН Виктора Иванова. В частности, он сказал, что число наркоманов в России с конца 80-х до сегодняшнего дня выросло в 146 раз.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Здесь надо сразу внести уточнение. Речь идёт о росте наркопотребителей, среди которых есть и наркоманы, и лица, которые употребляют эпизодически или с какой-то периодичностью, но ещё не стали больными наркоманами.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А где граница, когда человек – наркопотребитель – становится наркоманом? Попробовал один, два раза – он кто? Наркопотребитель или наркоман?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Медики проводят эту границу в зависимости от наличия или отсутствия так называемого синдрома зависимости. Как только появляется зависимость от наркотика, которая выражается в патологической тяге к употреблению наркотика, к возникновению наркотического абстинентного синдрома при его отсутствии – тогда уже речь идёт о болезни.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Но всё равно, Виктор Иванов говорит, что в 146 раз увеличилось количество. Из-за чего?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Если мы вернёмся к предыстории, в 90-м году решением так называемого Комитета конституционного надзора, который спустя год после этого решения прекратил своё существование, но успел вынести это деструктивное решение, было приравнено употребление наркотиков к правам человека.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Каждый свободен, употребляйте что хотите?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Да, до этого была уголовная ответственность за употребление наркотиков. Это сразу дало всплеск, и положило начало такому лавинообразному росту, с которым мы ещё до сих пор не до конца справились.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Какой это был год?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: 1990-й.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Что было дальше? Начало положено, мы поняли, откуда идёт эта волна. А потом?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Дальше мы прошли очень трудный путь по борьбе с этим злом. И сейчас мы пришли к пониманию необходимости сбалансированной системы мер, которая должна быть направлена не только на борьбу с незаконным оборотом как таковым, то есть, полицейские меры, прежде всего. Но и к работе с потребителями наркотиков, направленной на их реабилитацию, на возвращение к нормальной жизни.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Ну а разве этим не занимались до этого? Только сейчас пришло это понимание?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Ведомство ФСКН России изначально планировалось как полицейская структура, но в 2010 году была разработана и принята стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации, в которую включён не только полицейский, но и медицинский и профилактический компонент.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Но опять же, чтобы начать реабилитацию, и как-то работать с наркоманом, нужно получить его согласие. И наркоманы, они, как и алкоголики, не признают, что у них есть какая-то зависимость. Выходит, что эти меры бесполезны. Потому что те законы, которые приняты и прописаны, они малодейственны.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Вы правы, но лишь отчасти. Действительно, в тот момент, пока в организме ещё сохраняется наркотик, человек одурманен, и он не может правильно оценить то, что с ним происходит. И задача в том, чтобы освободить его от наркотика с помощью медицинских процедур, а потом всё-таки вовлечь в реабилитационные программы. И только тогда, когда он пройдёт многомесячный путь избавления от наркотической зависимости, действительно во многих случаях людей удаётся вернуть к нормальному трезвому здоровому образу жизни.

Это достаточно сложная технология, и мы сейчас этим занимаемся. На ФСКН России сейчас возложена компетенция по координации этой работы во всей стране.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: И как успешно она ведётся?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Сейчас мы только в начале пути, рано подводить итоги.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А можно хотя бы промежуточные итоги? Вы говорите всё вроде бы красиво, но я опять же вернусь к этой цифре в 146 раз. На сегодняшний день можно сказать что-то хорошее?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Конечно, хвастаться пока что рано, но можно с уверенностью говорить, что мы уже переломили ситуацию. По крайней мере, этот лавинообразный рост наркомании прекращён. И сейчас даже наметилось снижение, которое нам дают мониторинги наркоситуации.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А снижение какое? Какие цифры?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Можно говорить уже о достаточно выраженном снижении заболеваемости среди молодёжи.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А проценты какие могут быть здесь? На 5 %, вы можете сказать, стало меньше потребляться наркотиков, или другие цифры.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Медики нам дают даже существенно большие проценты. Вплоть до 30-40% – это среди молодёжи. Это первичная заболеваемость.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Это за какое время?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: За последние три года.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: После того, как начала действовать программа реабилитации наркозависимых?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: После того, как начала действовать стратегия государственной антинаркотической политики, и мы приступили к системной работе по освобождению всех нуждающихся от этого зла.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Ещё раз вернусь к этой цифре, 146 раз – то, о чём говорил Виктор Иванов. Помимо того, что появилась такая вседозволенность, и употребление наркотиков было приравнено к естественному праву человека. Что ещё повлияло на увеличение этой цифры и на распространение наркотических средств у нас в стране?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Не совсем так. Если процитировать это решение, то было сказано, что «человек ни перед кем не обязан отчитываться за своё здоровье».

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Так и есть, да, ни перед кем не обязан, а фактически мы получаем, что каждый делает, что хочет.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Сейчас, к счастью, в обществе удаётся провести мысль о так называемой нулевой толерантности. И всё больше молодых людей переключаются на продуктивные виды деятельности и проведение досуга с этого разрушительного наркопотребления.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Нулевая толерантность – это как? Поясните, в данном случае.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Нетерпимость к потреблению наркотиков как к явлению, социальному явлению.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: То есть, здесь нет никакой свободы, и человек не отвечает за свои желания. То есть мы говорим конкретно в обществе нет, и всё. Это не личное дело каждого, это общественное дело.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Да, ответственно общество за это явление, которое, конечно, наносит ущерб всем гражданам и государству в целом.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Слушатель спрашивает: «Не пора ли за употребление сажать? А за распространение сажать пожизненно. Иначе наркотики выкосят всё население».

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Я могу сказать одно: что сегодня в нашем законодательстве, в Уголовном кодексе за различные преступления и правонарушения с наркотиками предусмотрена уголовная ответственность вплоть до пожизненного заключения.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А за употребление?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: За употребление пока нет, у нас существует административная ответственность.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А вопрос и стоит: не пора ли за употребление сажать? Чтобы неповадно было.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Нет, сажать-то, наверное, не надо, потому что лучше предпринимать активную работу, чтобы выявить человека на ранней стадии потребления и попытаться вернуть его в социум. У нас за последние пять лет к уголовной ответственности в сфере наркотиков привлечено 1 млн. 200 человек. Представьте, это достаточно хороший город-миллионник.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Это большая цифра.

Во время новостей мы запускали голосование о том, нужно ли ужесточать наказание за употребление наркотиков. Вячеслав Сергеевич, Вы думали, какой будет результат?

В. БАТУРИН: А думаю, что мнения будут достаточно разные, потому что есть очень много людей, которые считают, что надо легализовать лёгкие наркотики.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Но мы сейчас говорим об ответственности.

В. БАТУРИН: Я думаю, что большинство всё-таки будут высказываться за увеличение ответственности. Но будет и значительная часть, которая скажет, что надо отменять.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: 79 на 21 – такой итог голосования по этому вопросу.79% наших слушателей считают, что наказание нужно увеличивать вплоть до уголовного, вплоть до заключения.

Слушатель пишет: «Наркотики везут из так называемых стран наших друзей – Китая и Средней Азии. Причём, они попадают сразу чуть ли не на поезда. В тюрьмах наркоман на наркомане сидит, хватит ломать здесь комедию».

Откуда идут наркотики в Россию? Какие основные каналы поставки?

В. БАТУРИН: Основные каналы поставки – это, во-первых, афганский героин, который к нам идёт через страны Средней Азии несколькими маршрутами. В последнее время очень сильно распространяются синтетические наркотики, и в основном они идут из Китая и Юго-Восточной Азии, из Европы идут. Они синтезируются в лабораториях, и здесь несколько каналов.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Вячеслав Сергеевич, но у нас такая мощная система – структура ФСКН. У нас очень много наркополицейских. Мне кажется, что работа ведётся круглосуточно. Тем более что у меня был однажды опыт работы с московским отделением ФСКН. Почему нам не удаётся побороть эту чуму? В чём проблема? По-моему, у нас и законодатели идут на встречу, расширяют список наркотических средств, но проблема не уходит.

В. БАТУРИН: Здесь, наверное, есть несколько объективных причин. Во-первых, никогда не надо забывать, что это достаточно серьёзный бизнес. И очень прибыльный бизнес.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Хорошо, бизнес. Но вы же тоже не дремлете? Почему они побеждают тогда?

В. БАТУРИН: Мы не дремлем. И они не побеждают. Если бы они побеждали, то у нас количество наркоманов росло. А как уже Михаил Арминакович говорил, что нас удалось сломить тенденцию роста наркопотребления. Достаточно сказать, что если до 2000 года рост наркопотребителей шёл где-то 25-27% в год. А сейчас оно снижается. И по последним данным мониторинга наркоситуации в Российской Федерации с различной регулярностью употребляет где-то 7,3 млн. человек.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Но это очень много.

В. БАТУРИН: Это много, мы не спорим. И поэтому постоянно обозначаем, что необходимо выстраивать комплексную систему работы как с наркопотребителями.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Необходимо. А она выстраивается?

В. БАТУРИН: Она выстраивается.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А нет слабых мест?

В. БАТУРИН: Слабые места есть. Мы не зря обращаем внимание на то, что очень слабо ведётся работа с начинающими наркопотребителями. Но опять же не везде. Если взять яркий пример, то у нас в Татарстане очень сильно построена работа с наркопотребителями. Начиная с их раннего выявления на улицах, в тех районах, где они скапливаются, работают волонтёры. Существует низкопороговая программа влечения к избавлению от зависимости. Наркологическая служба развита, реабилитационное звено развито достаточно сильно, работают негосударственные организации.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Хорошо. Вы говорите, что волонтёры идут и разговаривают. А не проще ли как-то предотвратить, чтобы человек вообще не попадал в эту среду? Где происходит знакомство с наркотиками? Где подсаживают? И кто эти 7,3 миллиона человек?

В. БАТУРИН: Знакомство происходит в разных местах – на улицах, в досуговых учреждениях, где очень часто предлагают, особенно молодым людям. Для того чтобы поддержать эту эйфорию праздничную. И люди зачастую не осознают, что им предлагают, и какие последствия это будет иметь.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Но с одного раза же ничего не будет.

В. БАТУРИН: Это как сказать. Я недавно выезжал в командировку в Новосибирскую область, разговаривал там со своими коллегами, и они привели очень показательный пример. Когда мужчина, взрослый уже, 50 с небольшим лет, ради интереса решил попробовать спайс. Он два раза попробовал, у него возникла зависимость. И это было 52 или 53 года человеку.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Какие у нас самые распространённые наркотики сегодня в России?

В. БАТУРИН: Наверное, по распространённости потребления – это, в первую очередь, марихуана, канабисная группа. Потом опиатная группа – гашиш, меньше героин. И, к сожалению, распространённость набирают синтетические наркотики.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Дело в том, что криминальный наркобизнес работает по принципу сетевого маркетинга. И потребители наркотиков как раз и втягиваются в сети мелких или мелкорозничных торговцев.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: То есть они дальше становятся распространителями, да?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Да, они за это получают определённые бонусы. И поскольку в результате нашей не очень благополучной истории в Российской Федерации с ростом наркомании – в 90-е годы, в начале 2000-х годов – сейчас накопился большой объём потребителей, с которыми медицина не совсем справляется, речь должна идти о комплексной реабилитации. Именно такая программа была разработана, в апреле прошлого года была принята. И сейчас надеемся, что она начнёт, в конце концов, анонсироваться. Тогда мы одним ударом сразу убили бы двух зайцев.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А сколько денег нужно на реализацию этой программы?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: По нашим расчётам, на старт этой программы требуется не очень большая сумма – порядка 1,5 миллиарда рублей. Тогда мы бы запустили реабилитационные центры по всей стране. Они начали бы принимать наркопотребителей на стационарную амбулаторную реабилитацию. И мы бы тем самым вырывали людей из этого криминального наркобизнеса. Как показывает мировая практика, это один из самых эффективных способов борьбы с наркопреступностью вообще, и с распространением наркомании.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Слушатель пишет: «Уважаемые гости, вы знаете о медицинском препарате «Лирика»? На нём сидит половина страны, а ведь купить его можно свободно, причём купить в аптеках. Это очень большая проблема. Пожалуйста, ответьте.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Этот медицинский препарат сейчас рассматривается Минздравом по внесению в списки рецептурных. ФСКН тоже принимала в этом участие. И это решение уже находится в заключительной стадии проработки.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А как? Этот препарат, о котором говорит наш слушатель, продаётся же в аптеках свободно.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Существует список препаратов, которые можно продавать только по рецептам, и «Лирика» будет внесена в этот список.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А когда будет?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Мы ожидаем, что в ближайшее время.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Ближайшее время – это и год, и неделя.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Тут вопрос к профильному ведомству, к Минздраву. Именно он отвечает за принятие решения.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Слушатель спрашивает: « А почему бы не легализовать марихуану? Продавать её в специальных магазинах, дорого. Эти деньги потом использовать на борьбу с героином и прочим адом».

В. БАТУРИН: Очень интересная позиция, что давайте разрешим маленькое зло, чтобы бороться с большим. Опыт нашей работы показывает, что люди начинают с лёгкого. А переходят к более тяжёлым наркотикам. И, как правило, наркопотребитель не начинает сразу с героина. Поэтому, если мы разрешим лёгкий наркотик, то мы, по сути, откроем дорогу к серьёзному наркопотреблению. Человек не будет останавливаться на том, что лёгкое. Это показывает и зарубежный опыт, и наш опыт, наше общение с медиками.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А вообще, можно наркомана вылечить? Если у него была наркотическая зависимость, из него потом получится нормальный человек? Он сможет вернуться в ту среду, ходить на работу?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Конечно, может. И в медицине есть такое понятие – стойкая длительная ремиссия, которая приравнивается к практическому выздоровлению. И эти люди вполне успешны. У нас много примеров, когда бывшие потребители наркотиков работают в бизнесе, работают даже организаторами реабилитационных центров.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А в бизнесе каком, если не секрет?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: В разном – в строительном, например.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Вопрос от слушателя.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Сергей. Как вы думаете, можно ли считать алкоголиком и тем более наркоманом человека, который ради опьянения или ради кайфа принимает хотя бы раз в год это зелье? По данным ВОЗ считается, что да. И второй вопрос, не считаете ли вы, что пока эти ужесточающие меры будут приняты, как например, в первые годы советской власти. Тех, у кого находили кальян в республиках Средней Азии, расстреливали. Без жёсткой борьбы ничего не будет.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Зависимость – это медицинский диагноз, устанавливается по медицинским критериям. Есть диагностические разработки, которые рекомендуются Всемирной Организацией Здравоохранения. Но в том случае, когда человек редко употребляет алкоголь или наркотики, он может быть как зависимым, так и не зависимым.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Но один раз не считается, правильно? То, о чём наш слушатель спрашивал.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Не совсем так. Человек, имеющий зависимость, также может употреблять один раз в год или даже реже. Но при этом он не перестаёт быть зависимым.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: И он ждёт 31 декабря, когда наступит этот момент, условно говоря. Понятно, если хочется, значит, есть зависимость. Вячеслав Сергеевич, Вы на вторую часть вопроса отвечаете?

В. БАТУРИН: Что касается ужесточения, усиления ответственности, какая здесь ситуация. Я уже говорил, что у нас наказания вплоть до пожизненного за различные преступления с наркотиками. С другой стороны, если посмотреть на зарубежные страны, в Китае даже существует смертная казнь за это.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Да, и китайцы, которые попадают к нам по этой статье, рады, что они задержаны в России, и их не депортируют в Китай. Потому что там родные платят госпошлину за патроны и пули, которыми будут расстреливать их члена семьи, которого осудили по статье «Распространение наркотиков». Так что у нас вообще красота. У нас курорты.

В. БАТУРИН: Но у них от этого наркопотребителей меньше тоже не становится. У них их тоже достаточно много – порядка 3 миллионов, и даже больше.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Ну, у них 3 миллиона на такое количество человек, а у нас 7,3.

В. БАТУРИН: Я думаю, что существующие в нашей стране законодательстве меры, которые предусматривают пожизненное заключение за распространение наркотиков, особенно в крупных размерах, они достаточно адекватны нашей ситуации.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: То есть у нас всё под контролем, Вы хотите сказать? В части распространения.

В. БАТУРИН: Не то, что всё под контролем. Я имею в виду, что те механизмы, которые в законодательстве есть, позволяют успешно бороться с распространением.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А много ли нечистоплотных сотрудников в ваших рядах? Мы помним события не так давно, эту нашумевшую историю, когда Сергей Челидзе с напарником употребляли наркотики в автомобиле. Потом один от передозировки умер, а второй получил срок.

В. БАТУРИН: Такие случаи бывают не только у нас. Но у нас существует своя служба внутренней безопасности, которая работает по этому направлению.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Много?

В. БАТУРИН: Нет. Я вам могу сказать, что у нас на протяжении лет пяти, все поступающие на службу в органы наркоконтроля обязательно проходят тестирование на наркотики.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Он пришёл, протестировался, всё в порядке. А потом в процессе работы с этими людьми сталкивается. Он может не употреблять, а просто быть соучастником. Бывает такое?

В. БАТУРИН: Бывает и такое, но мы с этими фактами боремся, и сами проводим активную работу, чтобы таких людей у нас не было.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А много таких? Просто не всё же в СМИ выходит.

В. БАТУРИН: Нет, это единичные случаи.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Слушатель спрашивает: «Кальян – наркотик? Как вы считаете?»

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Кальян – это аппарат для курения. А зарядить в него можно всё что угодно, в том числе и наркотики.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А то, что предлагают в кафе, в ресторанах, в кальянных? Какие-то фруктовые табаки, или смеси.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Есть такое понятие – курительные смеси. В прошлом году у нас была эпидемия смертей от этих курительных смесей. Это как раз те самые синтетические наркотики. Они представляют собой порошкообразную субстанцию, которую растворяют, и затем этим раствором пропитывают что угодно. Можно и курительный табак пропитать. Можно и аптечную ромашку пропитать. Фактически, нам пришлось столкнуться с таким сильно действующим наркотиком. Сейчас эти вещества поставлены под жёсткий контроль. Их распространение приравнено к распространению наркотиков и введена соответствующая ответственность.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Я знаю, что у сотрудников ФСКН есть сложность регистрировать новые наркотические средства. Потому что наркодилеры тоже не дураки, они одну молекулу меняют, и совсем другой препарат получается. Как вам удаётся регистрировать новые наркотические вещества? Легко ли вам идут навстречу?

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Здесь речь идёт о так называемых производных. И сейчас внесено изменение в соответствующее законодательство. Можно устанавливать принадлежность к этим производным по химической формуле. Достаточно лабораторного исследования, чтобы это вещество уже попало под запрет.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Вопрос от слушателя: «В бытность своей молодости употреблял наркотики. Не бывает торговцев без полицейской крыши. Ряды МВД надо чистить».

В. БАТУРИН: Может быть, ряды МВД и надо чистить. Трудно сказать. Нечистоплотные сотрудники встречаются в любом правоохранительном органе. Самое главное, как само ведомство с этим борется. И насколько я общаюсь с коллегами из МВД, сейчас эти вопросы взяты под очень жёсткий контроль. И сотрудников при малейшем подозрении освобождают от должностей.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А нет ли противостояния? Нам слушатель говорит, есть крыша. А вы хотите этот притон закрыть. Легко идут навстречу?

В. БАТУРИН: В каком смысле?

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Коллеги из МВД.

В. БАТУРИН: Если у нас есть информация о том, что существует наркопритон, то мы его закрываем.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: А бывает информация, что это не только наркопритон, но и есть какое-то прикрытие?

В. БАТУРИН: Бывает и такое.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Как тогда здесь работать?

В. БАТУРИН: Значит, работают по двум каналам.

М. ГАБРИЛЬЯНЦ: Естественно, при взаимодействии с коллегами из МВД эти вопросы решаются достаточно оперативно. Схема отработана.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Вопрос от слушателя: «Почему гастарбайтерам разрешено жевать насвай и продавать детям и подросткам. Запретить? Ведь по логике тогда перейдём от лёгких до тяжёлых наркотиков».

В. БАТУРИН: Насвай относится к категории табачной продукции.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: То есть, он не запрещённый. Спасибо большое