Разные взгляды и общий провал: Баронова и Катасонова — о неудаче на выборах в ГД

М. КАТАСОНОВА: Для меня мои результаты — это уже хорошие результаты, потому что я являюсь самым молодым кандидатом. Я потратила на свою избирательную кампанию ноль рублей. Единственное, что у меня было, — партия "Родина" в последние несколько дней помогла, разместила рекламу в "Фейсбуке". Это там 100—150 тысяч рублей. Это не  мои личные деньги, это партия сделала мне такой подарок. Моих личных денег, денег спонсоров или ещё кого-то я потратила ноль. Такой результат при отсутствии любых наглядных материалов, наглядной агитации, неплох. Более того, я ничего нового в эту кампанию не делала. Я занималась ровно тем же, чем занималась и до этого несколько лет.

М. БАРОНОВА: Я оцениваю это как плохую работу своего штаба, как то, что не доработали. Я оцениваю это как некачественную работу. Я этим крайне недовольна. Мне кажется, что, по крайней мере, можно было уговорить как минимум всех, кто за меня подписался, прийти на выборы. 70—80% реально говорили на встрече, что не пойдут, не верят.

Это означает, что у меня пока что нет тех людей, сотрудников, пока что нет собственных идей. Люди являются носителями идей. Соответственно, они могут ответить на этот вопрос — почему. Я на этот вопрос не могу ответить. Кто-то может. Этих людей сначала надо найти — которые смогут придумать, как же можно достучаться до других людей, так по цепочке завоевать однажды своих сторонников.

Полную версию программы "Позиция" с Марией Катасоновой и Марией Бароновой слушайте в аудиозаписи и читайте ниже. 

А. МИТНОВИЦКАЯ: Добрый день. Пока у нас в студии Мария Катасонова, общественный деятель, кандидат в Госдуму от партии "Родина". Мария, я вас приветствую.

М. КАТАСОНОВА: Добрый день.

А. М.: Чуть позже к нам ещё присоединится несколько участников этой беседы, в том числе и Мария Баронова должна приехать, если, конечно, у неё ничего не поменялось, потому что изначально она не знала о том, что здесь будете вы. И когда узнала, сказала "отлично". Соответственно, будем надеяться, что она всё-таки доедет до нас. И тогда у нас получится очень живая и интересная беседа. Как вы для себя объясните, что не получилось прорваться вперёд у вас?

М. К.: Для меня мои результаты — это уже хорошие результаты, потому что я являюсь самым молодым кандидатом. Я потратила на свою избирательную кампанию ноль рублей. Единственное, что у меня было, — партия "Родина" в последние несколько дней помогла, разместила рекламу в "Фейсбуке". Это там 100—150 тысяч рублей. Это не мои личные деньги, это партия сделала мне такой подарок. Моих личных денег, денег спонсоров или ещё кого-то я потратила ноль.

М. К.: Я занималась ровно тем же, чем занималась и до этого несколько лет.

А. М.: Помогали Евгению Фёдорову, можно так сказать?

М. К.: Я говорю лично про себя. В том числе с Евгением Алексеевичем я продолжаю работать. Я работала с ним и летом. То есть ничего в моей жизни не поменялось, кроме того, что я получила этот ценный статус кандидата.

А. М.: Сколько набрали голосов? По вашим данным. Вам же наверняка дают самую последнюю информацию.

М. К.: К сожалению, нет.

А. М.: И в процентах тоже нет?

М. К.: В процентах ещё нет информации у меня, к сожалению. Я знаю... последние данные, которые получала, это шесть тысяч триста голосов, плюс-минус.

А. М.: Вы знаете, есть ещё голосование на депутатском сайте, это такой тоже интересный ресурс, это неофициальное голосование. И оно примерно показывает, как всё устроено и у кого сколько чего. Иными словами, у Гончарова очень много, у вас в разы меньше, примерно раз в 10. У Бароновой, кстати, тоже. А вы с Бароновой очень разные. Казалось бы, люди должны примкнуть либо к вам, либо к ней.

М. К.: Если мы посмотрим, сколько было кандидатов  в ЦАО, — представлен достаточно большой выбор, 13 кандидатов. У всех своя позиция. Если говорим про либеральную позицию, точнее, про людей с либеральными взглядами, эта была не одна Баронова, например. Так же, как я вот шла от партии "Родина", была выдвинута этой партией. Но мы изначально заявили, что мы не являемся оппозицией "Единой России", мы являемся альтернативой. Ключевой момент у нас сходится. И "Родина", и "Единая Россия" поддерживают президента. То есть был выбор у людей, к кому примкнуть. Плюс в Москве, наверное, была не самая высокая явка. Тоже нужно учитывать.

А. М.: Как вы думаете, почему?

М. К.: К сожалению, не могу сказать. Может, кто-то из отпуска ещё не вернулся. Может, на даче был.

А. М.: Какой отпуск? Уже конец сентября.

М. К.: Это ЦАО. ЦАО, на самом деле, достаточно либеральный такой район.

А. М.: Если он такой либеральный, почему же тогда этот либеральный район не выбрал ту же самую Баронову, например?

М. К.: Я говорю о том, что максимальный шанс набрать максимальное количество голосов был именно у ЦАО.

М. К.: Кому больше денег, кому меньше. Сложно сказать.

А. М.: А если бы объединились, результат был бы другой?

М. К.: Давайте сложим. Они бы всё равно не набрали. Дело в том, что либералы, в принципе, либеральные идеи, после того как Крым вернулся в Россию, после того как Россия начала активно отставить свои интересы на международной арене, мы сейчас говорим и о Сирии, например, и о том, что Россия отстаивает интересы граждан Донецкой Народной Республики... То есть Россия активно себя проявила, вернулась в глобальную игру. И у президента сейчас максимальная поддержка. И либеральная идея себя изжила, им никто не верит.

А. М.: В этом смысле не противостоять президенту, а быть альтернативой — более выгодный вариант.

М. К.: Тут вопрос не в выгоде.

А. М.: Но какая это может быть альтернатива? Мы не против Путина. Мы даже за него. Но мы хотим сделать чуть по-другому…

М. К.: Я считаю, например, "Родина" — это более радикальные патриоты, нежели чем "Единая Россия". Люди, у которых взгляды радикальнее немного. Может быть, поэтому они выбирали "Родину". И пошли от партии "Родина". Поэтому, на мой взгляд, у либералов нет шансов, потому что их электорально никто не поддерживает. Я общалась неделю назад с американским телеканалом, давала интервью, у них же тоже скоро выборы. И вот мы поговорили об их выборах и затронули нашу думскую кампанию. Они спрашивают, это будут честные выборы, открытые выборы? Начнём с того, что у нас глава ВЦИК — Элла Памфилова, это не Чуров. Мы говорим о том, что допущены все, допущены кандидаты Ходорковского, допущена ПарНаС. Либералам дали полную площадку — играйте, пожалуйста. Им не мешали во время предвыборной кампании.

А. М.: Это, кстати, немного похоже на песочницу, в которой они играли.

М. К.: То, что они делали, — да. Они не смогли это превратить во что-то более серьёзное. И если посмотрим, что у них получилось... Им дали все возможности, но не получилось. И вот тоже, общаясь с этим телеканалом, я сказала, что они не наберут большой процент, наберут меньше двух процентов. Посмотрите на результаты у нас, последние цифры которые. Это же статистическая погрешность, на самом деле.

А. М.: Вы сейчас не будете говорить о том, что вы сами видели нарушения, о том, что всё было нечестно, было бы честно, вы бы вышли вперёд, вырвались?

М. К.: Нет. Для меня тот результат, который я получила, — справедливый результат. Я, конечно, очень благодарна тем людям, которые меня поддерживали и не поддерживали. Говорили, что да она, да 100% пройдёт, там всё везде решили во всех кабинетах. Мне было приятно за этим наблюдать, но я изначально узнала в последний момент. Партия предложила мне от них баллотироваться.

А. М.: А когда они предложили?

М. К.: Перед съездом. Второе число, где-то в июле месяце. Если мы говорим про то, что было полгода назад — у меня не было инициативы, я не думала, что буду участвовать в этой думской кампании, потому что, в принципе, я и так работаю в Госдуме, я занимаюсь в том числе разработкой законопроектов совместно с моим руководителем.

А. М.: В том-то и дело, что мы привыкли к тому, что Мария Катасонова — это человек из "Национально-освободительного движения", это человек, который тесно связан с Фёдоровым. Фёдоров, кстати сказать, единоросс. Он не имеет отношения к "Родине". Как же вы пошли наперерез начальству?

М. К.: О чём мы говорим? Конечно, нет. "Национально-освободительное движение" — это не партия. Это объединяющая организация, которая во главе угла ставит два тезиса: первый — поддержка президента и движение в сторону укрепления суверенитета страны. Если ты подтверждаешь два эти пункта, значит, автоматически поддерживаешь идеи движения. Можно быт представителем любой партии. Более того, в Думе у нас есть парламентский клуб "Российский суверенитет". Туда входят представители, если говорить по тому созыву — входили представители всех думских фракций. ЛДПР, КПРФ, "Справедливая Россия", "Единая Россия". Поэтому Евгений Алексеевич поддерживал меня на этих выборах. Более того, с "Родиной" и Журавлёвым у него хорошие отношения.

А. М.: Почему вы не пошли от "Единой России"?

М. К.: Потому что я пошла от "Родины". Мне близки те идеи, которые заявила "Родина", её программа.

А. М.: А идеи "Единой России" недостаточно высоки?

М. К.: Ещё раз говорю, "Родина" мне предложила выдвигаться от партии.

А. М.: За такой короткий период. Это можно считать, что два с половиной месяца. За два с половиной месяца, не потратив ни копейки собственных денег, вы умудрились набрать довольно много голосов, по сравнению со многими людьми. Та же самая Ксения Соколова — у неё в десятки раз меньше, чем у вас, хотя, по крайней мере, опыта у неё больше в общественной работе, журналисткой.

М. К.: Я не знаю, сколько набрали другие. Я пошла на выборы не против кого-то, не в противовес кому-то. У меня была программа, свои идеи. И, в принципе, то, что я делала — я не делала ничего нового.

А. М.: К нам приехала Мария Баронова, кандидатка-самовыдвиженец на выборах тоже по ЦАО. У вас один округ. Мария, я вас тоже приветствую.

М. БАРОНОВА: Здравствуйте.

А. М.: Очень странная ситуация развивается сейчас в нашей студии, при условии, что прекрасно все помнят, как Мария Катасонова в начале сентября писала Элле Панфиловой, что необходимо проверить то, кто вас финансирует, как чего происходит, при чём тут Ходорковский. Более того, в августе Катасонова писала Ходорковскому открытое письмо. Оно и на "Фейсбуке" у неё есть и сейчас. И там были такие яркие фразы, в том числе и после видео вашего интересного. Я могу процитировать, что она пишет Ходорковскому: "Неужели вы считаете граждан России, избирателей, полными дебилами? Вы кого хотите привести во власть? В кого вы вкладываете деньги? В психически нестабильных людей? Это те новые политики, которых вы предлагаете России? Вы правда считаете, что именно такие люди должны прийти к власти? Вы в своём уме?" Это всё о вас ведь вообще-то, а сейчас вы приходите, садитесь, очень мило беседуете друг с другом, спрашиваете, выспались ли вы. Так что же у вас за взаимоотношения такие?

М. Б.: Скандалы, интриги, расследования. Мне кажется очевидным, что я и Мария, хотя мы находимся в разных возрастных категориях, потому что Мария младше меня аж на 10 лет, хотя и я, в общем, не старушка… Известно, что Хиллари Клинтон, насколько я помню, была на последней свадьбе господина Трампа. Наверняка это не последняя свадьба господина Трампа: он вскоре в России себе ещё жену подберёт. Соответственно, и они друг с другом общаются, хотя в данный момент являются главными врагами. Он постоянно её обижает, она его тоже. В принципе, с оппонентами должно быть нормальное, с моей точки зрения, общение. Да, Маша накатала на меня телегу на основании того, что был какой-то древний счёт, когда у меня когда-то давно он действительно был, я его закрыла ещё в прошлом году.

А. М.: То есть вы на неё не в обиде?

М. Б.: Нет. Я на неё не в обиде. Сложно достаточно быть на Машу в обиде.

А. М.: Почему?

М. Б.: Я в обиде на тот пост, но я в обиде на "Радио свободы", что я потеряла сознание, не спала до этого очень долго, просила не ходить за мной с камерой, вообще ничего не делать: "Ребят, извините, я по факту начальник штаба, я занимаюсь сбором подписей, и я сейчас совершенно не как кандидат выгляжу. Я уже задолбанная очень сильно. И вообще, кандидат не должен совмещать роль начальника штаба". А у меня эта роль совмещалась. И в итоге они выпустили. Либеральная часть, мои сторонники должны были видеть, что они монтируют, они это смонтировали.

А. М.: Должны бы поддержать.

М. Б.: Там был момент вообще недопустимый. Я разворачиваюсь и понимаю, что у меня между ног камера человека. Я как-то пытаюсь отшучиваться, но мне точно не могло прийти в голову, что человек вставит этот эпизод в монтаж финальный. После этого я стала достаточно внимательной, прочитала закон о СМИ. Я раньше всегда была страшно за свободу слова.

А. М.: А теперь вы уже против свободы слова?

А. М.: Но поменять теперь закон о СМИ у вас не получится.

М. Б.: Я просто пользуюсь законом о СМИ.

А. М.: Я к тому, что вы теперь не можете его улучшить. Сделать более защищающим граждан.

М. Б.: Я точно не планирую заниматься цензурой. Я говорю о том, что теперь я просто прошу прислать мне мои фразы. Потому что мои фразы стали выдираться либеральными журналистами из контекста.

М. К.: Не у тебя одной.

М. Б.: Красные трусы — точно не то, что я разрешала показывать. А помимо всего прочего, я считаю, что пришло время новых, молодых политиков. И для меня самое главное, чтобы в Государственной думе были новые, молодые политики. Вообще в общественной деятельности. Совершенно не важно, каких они взглядов. Я хочу бороться за демократические процедуры. Я хочу, чтобы даже люди, которые мои суровые оппоненты, подчинялись демократическим процедурам. И чтобы мы наконец получили право управлять своей страной.

А. М.: Теперь к Марии Катасоновой. Вы можете сказать, что в жизни у вас хорошие взаимоотношения, может быть, дружеские?

М. К.: Я не могу сказать, что мы дружим. Когда мы пересекаемся, моя позиция такая: какими бы оппонентами ни были, допустим, спросить, как выспалась, не выспалась, — это человеческое.

М. К.: Мы говорим о политике, а не о шоу. Давайте в жизни будем оставаться людьми.

А. М.: К Марии Бароновой у меня вопрос. Вы написали большой пост в "Фейсбуке" о своём проигрыше. Сейчас побольше времени прошло, многое осознано, почему так вышло? Почему так получилось?

М. Б.: Нормально делай — нормально будет, плохая работа — плохо будет.

А. М.: У вас плохая работа, хотите сказать?

М. Б.: Я оцениваю это как плохую работу своего штаба, как то, что не доработали. Я оцениваю это как некачественную работу.  Я этим крайне недовольна. Мне кажется, что, по крайней мере, можно было уговорить как минимум всех, кто за меня подписался, прийти на выборы. 70—80% реально говорили на встрече, что не пойдут, не верят.

А. М.: Интересно: подписи за вас ставили, а на выборы идти не хотели.

М. Б.: В том-то и дело. Я вообще никогда ни за кого подписей не ставила. И ни на одну встречу не ходила — как избиратель. Есть на что время потратить. При этом я всю жизнь хожу на выборы. Мир, в котором люди наоборот себя ведут, для меня удивителен. Мы обнаружили, что таких людей очень много.

А. М.: А почему их не уговорили пойти на выборы?

Люди являются носителями идей. Соответственно они могут ответить на этот вопрос — почему. Я на этот вопрос не могу ответить. Кто-то может. Этих людей сначала надо найти — которые смогут придумать, как же можно достучаться до других людей, так по цепочке завоевать однажды своих сторонников.

А. М.: Сколько людей на вас работало?

М. Б.: Сборщиков работало 420 человек.

М. К.: А у меня были друзья, я очень благодарна им. С кем-то я познакомилась в процессе предвыборной кампании.

А. М.: Мария Катасонова сказала, что не потратила ни одной копейки на предвыборную кампанию.

М. К.: А Мария, как понимаю, 15 миллионов официально…

М. Б.: Нет. Поменьше. Моя кампания началась сильно раньше. У меня началась кампания в апреле. Это была предкампания. Потом мы зарегистрировались, собирали наказы — 12 тысяч наказов направили. Потом ответили, пересылали назад людям, что прокуратура по этому вопросу ответила то-то, а здесь лифт всё-таки добавили, а здесь ещё что-то. Мы весь округ пропахали. По итогам сбора наказов, выполнения их, подписных кампаний за несколько вещей, подписная кампания сама, потом агитационная кампания — всё это вместе дало 13 166 голосов на текущий час. Значит, просто неграмотно.

А. М.: Вы вот занимаетесь самобичеванием. А ваша оппонентка говорит, что довольна результатом. Мы посчитали — два с половиной месяца длилась её предвыборная кампания.

М. Б.: У моей оппонентки указан доход 200 тысяч в год, я уверена, у неё такой доход и есть.

М. К.: Хоть кто-то верит, что у меня нет миллиардов.

М. Б.: А у меня доход совсем иной. И во владении у меня имущество другое, и старше я на 10 лет, и результат лучше в два раза. Шесть или семь тысяч у Маши.

А. М.: У вас 13. А у Гончара сколько?

М. Б.: 55 тысяч.

А. М.: У нас сегодня лозунг программы — "Измученный, но не сломленный кандидат после выборов". Вы, правда, сколько сегодня спали?

М. Б.: Я в 7.20 приехала из УИК и до половины первого.

М. К.: Часа три максимум поспала.

А. М.: Хорошо выглядите для такого количества сна. Есть такой сайт, называется "Депутат-клуб", — портал кандидатов в депутаты Госдумы. Там есть все округа. И там есть некоторые цифры непонятные. Ясно, что это не цифры того, сколько проголосовало, и это точно не проценты. К примеру, у Бароновой 589 количество голосов. Я  не знаю, что это. У Катасоновой — 870. Интересно, что у Ксении Соколовой, которая сегодня хотела к нам присоединиться, но, видимо, не смогла, всего 32. То есть вы не знаете, что это за сайт, почему там кто-то за кого-то голосует и чем это всё обернётся?

М. Б.: Индекс какой-то появился.

М. К.: Таких сайтов может быть бесчисленное количество.

А. М.: Нет чтобы пойти и проголосовать нормально. Нет, люди голосуют где-то в Интернете.

М. Б.: Рандомный какой-то абсолютно генератор случайных чисел. Так же вот Давыдов... Telegram-канал выдавал рандомные какие-то цифры и всё.

М. К.: Я думаю, что это такой больше фан-проект для людей, которые живут именно в Сети, не в реальной жизни.

А. М.: Для Марии Бароновой вопрос. Как вы объясните такую низкую явку?

М. Б.: В этом году не было совершенно развешено никаких объявлений. Раньше вся реклама была в выборах. По телевизору, наверное, какое-то количество времени агитировали пойти на выборы для приличия, но в целом на низкую явку играли все стороны. В том числе те стороны... если, например, говорить об оппозиции, то демократические стороны, большое количество людей вроде меня, вроде Ходорковского. С одной стороны, я виновата, с другой стороны, достаточно значимые фигуры виноваты. Много лет вкладывали, надеялись на новых, молодых лидеров. Были вложены большие ресурсы разными группами людей демократических взглядов, а по итогам эти люди воспользовались своим ресурсом вот так. Они агитировали не ходить на выборы.

М. К.: Если мы говорим про низкую явку, то либеральная оппозиция могла бы объединить усилия, сконцентрировать всю свою силу и мощь, мобилизационный ресурс, и вот, с  учётом низкой явки, весь электорат подтянуть, тогда бы у них, может, были другие результаты. Очень сильно не доработали.

А. М.: Вы не считаете себя оппозицией?

М. Б.: Я человек демократических взглядов. Демократия — это не идеология. И это не позиция или оппозиция. Это процедура.

М. Б.: Или моя, более либеральная. Я либерал немного с социалистическим уклоном. Конечно же, я человек либеральных взглядов в плане свободы слова и личных свобод. В случае с экономикой я центрист и социалист. Против меня просто работали все лидеры оппозиции, по большинству. Они просто год занимались тем, чтобы бороться со мной. Наконец они нашли себе равного противника, по зубам. И вместе смогли отгрызть у меня чуть-чуть процентов. Молодцы.

А. М.: Давайте примем звонок. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: В Европе избиратели реагируют на обстановку — социальную, экономическую. Приехали мигранты — рост правых партий. Уровень жизни падает — социалисты начинают выигрывать. У нас живут плохо — "Единая Россия", ещё хочу — "Единая Россия", едят траву, зарплата восемь тысяч, и всё равно "Единая Россия". С чем связан такой феномен?

М. К.: Я считаю, немного странный подход. Опять у нас с народом что-то не так. Тут камень не в сторону "Единой России" был брошен, это камень в сторону народа. Извините, если вам народ не нравится. "Единая Россия" для большинства ассоциируется с президентом, потому что президент её поддержал на этих выборах. Так как подавляющее большинство наших граждан поддерживает политику президента, они поддерживают и "Единую Россию", как бы тяжело им не было. Потому что они понимают, откуда эти санкции, за что они расплачиваются.

А. М.: Тут к Катасоновой был вопрос: "Правду говорят, что "Родина" — это спойлер "Единой России"? Смотрите, практически все выдвиженцы от "Родины" сгорели на выборах, обеспечив "Единой России" подавляющее большинство".

М. К.: Нет. Неправда.

А. М.: Как вы это объясните? Просто так складывается?

М. К.: Партия "Родина" — это альтернатива "Единой России". Так сложилось.

А. М.: Пётр спрашивает: "Был ли смысл потратить 15 миллионов в никуда?"

М. Б.: Не 15 миллионов, было меньше денег.

М. Б.: Мы набрали команду молодых людей, я вложила в них серьёзный ресурс. И какая-то часть этих людей останется со мной, пойдёт дальше. Мы многому научились. Если ничего не делать, точно всегда будешь крайне успешен, потому что никогда не будешь проигрывать.

А. М.: Давайте каждой вопрос. Какие планы на будущее? Что делать сейчас, после того как выборы уже прошли, в Думу вы не попали?

М. Б.: Я занималась правозащитным проектом, координатор правозащитного проекта движение "Открытая Россия" — достаточно успешный проект. Собираюсь заниматься им дальше. И заниматься другими проектами "Открытой России".

А. М.: А баллотироваться потом?

М. Б.: Надо, конечно. Я считаю, что нужно участвовать в электоральном процессе. Я даже воспринимаю это как побочную деятельность. Это надо делать. Это единственный способ легитимного воздействия на власть.

А. М.: Спасибо. Мария Катасонова.

М. К.: Я тоже не первый день занимаюсь общественной деятельностью. Я продолжу свою общественную политическую деятельность. Так же я продолжу работу в Государственной думе, уже в новом созыве. Вместе с Евгением Фёдоровым. Поэтому в этом созыве я всё-таки буду в Государственной думе в том или ином качестве. Соответственно, вопросы Донбасса тоже являются для меня основными.

А. М.: Спасибо, что пришли, благодарю вас обеих. Мария Катасонова и Мария Баронова были у нас в гостях. Приходите ещё.