Самая сильная девочка в мире: В голосовании с 16 лет нет смысла

А. МИТНОВИЦКАЯ: Мы об идеях поговорим, успеем, чтобы оттолкнуться было от чего. Мне правильно показалось, что вы против того, чтобы с 16-ти голосовали?

М. НАУМОВА: Да, я против, потому что очень маленькое количество детей, подростков в этом возрасте реально понимают, что происходит, за кого вообще голосовать, чтобы в будущем им жилось лучше, справедливее, была бесплатная медицина, бесплатное образование. Сейчас я хочу к зубному сходить, а талончиков, извините меня, нет. Я считаю, что в 16 лет глупоголосовать, даже в 18. Я общаюсь с ребятами 18 лет. Там ещё шутки детские совсем. Какая там политика? О чём вообще можно говорить? С 21 — уже можно.

А.М.: Вы за то, чтобы отодвинуть порог голосования?

М.Н.: 18 пусть держится, но я думаю, более-менее сознательный возраст — это 20, 21, 22.

Полную версию интервью с Марьяной Наумовой в программе "Домой" читайте ниже.

И. ИЗМАЙЛОВ: "80% билетов на Стаса Михайлова покупается на алименты", — пишет нам слушатель. Видимо, знает. "Идём завтра на концерт Imany. Билеты по две тысячи рублей. Стас нервно курит в сторонке". "Сегодня совершенно не запланированные покупки — купила подарки. Мелочь, зато столько приятностей!" "Курс валют отучил в 2016-м от таких покупок".

А. МИТНОВИЦКАЯ: Я тут читаю печальные сообщения.

И.И.: "Недавно была быстрая, внезапная покупка новой машины".

А.М.: Быстрая, внезапная?

И.И.: Мы вас не поздравляем. Это пылесос вы себе купили, как говорят теперь. Высасыватель денег.

А.М.: Давайте мы оставим это в покое.

И.И.: "Стесняюсь спросить, кто такой Стас Михайлов?" — слушатель пишет.

А.М.: А этот дополнительный весёлый женский смех — это Марьяна Наумова.

А.М.: Здравствуйте, Марьяна.

И.И.: Марьяна, добрый вечер.

А.М.: Марьяна Наумова, российская спортсменка, самая сильная девочка в мире. Ничего же не поменялось за последнее время? Всё по-прежнему?

М. НАУМОВА: Да. До 18 лет точно я самая сильная.

А.М.: Вне конкуренции. Никто к вам даже близко подойти не может. Мы Марьяну пригласили в первую очередь говорить даже не о спорте, а совсем о другом — о великих делах, о политических. Дело в том, что ЛДПР наконец внесла в Думу законопроект, о котором они говорили ещё на прошлой неделе, позволяющий голосовать с 16 лет. По мнению двух самых молодых депутатов — Василия Власова и Бориса Чернышева — одному 21 год, другому — 25…

М.Н.: Понятно.

А.М.: Они полагают, что вполне возможно голосовать с 16, не надо ждать 18. Дальше называют свои причины, почему это надо сделать: явку увеличим, легитимность выборов укрепим, количество людей, которые ходят голосовать. И даже мне понравилось, что пенсионеры, которые участвуют в выборах, будут ответственнее к этому делу подходить. Не знаю, причём здесь пенсионеры. Может быть, Марьяна знает.

М.Н.: Не знаю. На самом деле для меня мутный вопрос, непонятный, потому что я в 10 лет начала заниматься спортом, общаться со взрослыми людьми, политиками, начала заниматься общественной работой. Для меня эта атмосфера была знакома. Я понимала, что происходит в мире, я интересовалась новостями и сейчас интересуюсь новостями, политикой и всем этим прочим.

И.И.: Ух ты!

И.И.: Они так считают?

М.Н.: Они вообще не разбираются, что происходит в мире. Им гораздо проще навязать того, за кого голосовать.

И.И.: Это им интересно вообще?

М.Н.: При этом они не имеют своего мировоззрения и понятия не имеют, наверно, об этой жизни.

А.М.: Значит, появится ещё одно направление во время избирательных кампаний — работа конкретно с этими избирателями, с молодыми.

М.Н.: А смысл с ними работать, если им всё равно будут навязывать что-то своё?

А.М.: Я и имею в виду, что работать — значит навязывать им.

М.Н.: Человек пока не понимает, что происходит.

А.М.: Я именно это и имею в виду.

М.Н.: Я езжу в Донбасс, а они говорят: "А что там вообще происходит?" — "Там, ребят, вообще-то война идёт". Они говорят: "Понятно. Я вроде что-то видел по телевизору. А что в Сирии? Там тоже что-то вроде бомбят?"

И.И.: А что им интересно?

М.Н.: Компьютеры, и всё.

А.М.: В компьютере что-то же конкретное.

М.Н.: Мальчики играют в "Доту", а девочки — вообще непонятно, чем занимаются.

И.И.: В "Танчики".

М.Н.: У меня очень мало друзей своего возраста, потому что я с юного возраста общалась с людьми старше себя. Мне гораздо интереснее послушать Максима Шевченко или почитать Захара Прилепина, чем послушать своих одноклассников и болтовню ни о чём.

А.М.: Печальное у вас, потерянное детство.

И.И.: Вы определённый спектр сейчас представили политического мнения.

А.М.: Почему-то именно их, да. Интересно. Никакое не либеральное крыло.

М.Н.: Я вообще-то комсомолка.

И.И.: Максим Шевченко, с другой стороны…

А.М.: Не совсем тоже комсомолец.

И.И.: Совсем не комсомолец.

М.Н.: У них есть верные идеи, которые мне нравятся.

А.М.: Мы об идеях поговорим, успеем, чтобы оттолкнуться было от чего. Мне правильно показалось, что вы против того, чтобы с 16 голосовали?

М.Н.: Да, я против, потому что очень маленькое количество детей, подростков в этом возрасте реально понимают, что происходит, за кого вообще голосовать, чтобы в будущем им жилось лучше, справедливее, была бесплатная медицина, бесплатное образование. Сейчас я хочу к зубному сходить, а талончиков, извините меня, нет. Я считаю, что в 16 лет глупо голосовать, даже в 18. Я общаюсь с ребятами 18 лет. Там ещё шутки детские совсем. Какая там политика? О чём вообще можно говорить? С 21 — уже можно.

А.М.: Вы за то, чтобы отодвинуть порог голосования?

М.Н.: 18 пусть держится, но я думаю, более-менее сознательный возраст — это 20, 21, 22.

А.М.: Вы же не одна сознательная в таком возрасте. Наверняка есть ещё несколько молодых ребят, девчат.

М.Н.: Конечно. Думаю, что не несколько, а больше.

А.М.: Неужели им неинтересно?

М.Н.: Основная масса — школьники. Неинтересно им это, серьёзно. Скажите им: "В Донбассе война, в Сирии война. Что ты вообще об этом знаешь?" Да ничего они об этом не знают. Серьёзно. Я езжу, рассказываю о том, что там видела, они говорят: "А, ну ладно".

А.М.: Они не могут поддержать разговор на эту тему, и это видно.

И.И.: Им неинтересно.

А.М.: И ещё долго, наверно, интересно не будет. С другой стороны, голосовать для того, чтобы талончики на лечение зубов были в наличии хотя бы, чтобы их хватало, для этого не обязательно знать, что происходит в Сирии, Украине и отдельно в Донбассе. Это другая история.

И.И.: Но их не интересует то, что происходит у них дома.

А.М.: Да. Их интересует только то, что внутри виртуальной реальности.

М.Н.: Смысл тогда голосовать с 16 лет, если это просто дети?

А.М.: А вам самой не хочется проголосовать, кстати?

М.Н.: Мне очень хочется, но у меня уже сформированы какие-то взгляды, они левые. Остальные дети, подростки, мне кажется, вообще не разбираются в этом.

И.И.: Марьяна, кстати, живой пример опровержения всей белиберды и баламутицы, которая сейчас привносится с какого-то времени о левых взглядах, что всё это в прошлом, всё устаревшее. Вы не жили тогда, вы ничего не знаете. Видим, наоборот, спектр молодого поколения, не того поколения вашего, а чуть старше, чуть моложе начинают задумываться об этом, искать ответы, задавать вопросы. Но сейчас вы в чём видите ценность выборов в парламент или за главу государства, но это разные вещи немножко. Если мы будем говорить о парламенте. Предположим, вы можете сейчас проголосовать.

А.М.: Предположим, вы могли бы проголосовать в этом году.

И.И.: Или в сентябре. Ваш выбор — каким бы он был?

М.Н.: Это очевидно. Так как я поддерживаю Коммунистическую партию Российской Федерации, я планирую туда вступить, думаю, мой выбор очевиден.

И.И.: А вас не смущает коммунистическая партия, одни представители которой дружат с Навальным, другие — с Удальцовым на Болотной?

М.Н.: Это более справедливая партия. Есть у них такие идеи, которые будут на благо народа. Я вижу, например, в спорте. У них очень много секций бесплатных для детей. Дети реально могут туда прийти и там заниматься. Где вы сейчас найдёте бесплатные секции? Нигде. Я занималась в платной секции, сестра сейчас занимается. Пропадают таланты. Если раньше в школах ходили тренеры и брали детей с восьми лет в спорт, в тяжёлую атлетику, и вырастали чемпионы, то сейчас этого не делается. В КПРФ я видела эту работу. Я сама была в этих спортивных заведениях и видела, как это всё делается.

И.И.: Вы считаете, что правильно и важно, чтобы секции были бесплатными? В этом условно сила КПРФ и задача?

М.Н.: Я пример привела к тому, что всё должно быть для народа, все должны быть равны, у всех должны быть равные возможности. КПРФ старается это делать.

И.И.: Возможности в чём?

М.Н.: Чтобы какой-нибудь парень из глубинки с нереальными мозгами мог поступить в универ в центре Москвы.

А.М.: А сейчас разве это не так? Система ЕГЭ позволяет.

М.Н.: Сейчас сложно, если у тебя родители не имеют финансовых возможностей, хоть какой ты супермегаталантливый ребёнок, это реально очень сложно сделать.

А.М.: Подождите, есть такая штука, как ЕГЭ. Я, к счастью, его не сдавала. Я сдавала то, что было перед ЕГЭ, какие-то пробные варианты.

М.Н.: А я буду сдавать. Многих ребят толкают по блату. Я же сейчас во всей этой тусовке, потому что сама буду сдавать, поступать. Ты сдаёшь вроде бы, баллы набираешь и должен поступить на бюджет, но в списки попадают фамилии, которые не должны туда попадать, поэтому вся эта структура рушится. Я не хочу об этом говорить.

А.М.: Но это интересно, между прочим. Не так часто к нам приходят выпускники-школьники, которые могут поделиться этой информацией.

М.Н.: Поэтому обрезаются всякие возможности реально талантливых детей и подростков. Так не должно быть.

А.М.: Не кажется ли вам, Марьяна, что сейчас КПРФ — это фактически партия одного человека? И как только его не станет…

М.Н.: Так можно и про другую партию сказать.

А.М.: Про другую, кстати, тоже.

И.И.: А в чём ценность партий, которые мы видим? В чём разница между ними?

А.М.: Они просто распадутся.

И.И.: Да. Один момент.

М.Н.: Я считаю, что партия КПРФ не распадётся.

А.М.: Кто сменит Зюганова? Скажите, если что вдруг?

М.Н.: Во-первых, у него есть внук — очень хороший политик.

А.М.: Так.

М.Н.: К примеру. Но ещё, думаю, много людей, которые могут возглавить коммунистическую партию, хотя я надеюсь, что Геннадий Андреевич будет жить ещё долго. Он очень хороший человек.

И.И.: Будет жить вечно.

М.Н.: Он очень опытный политик. Когда я хожу с ним на митинги, я постоянно его слушаю и поражаюсь, как он толкает речь.

И.И.: В чём, на ваш взгляд, политика КПРФ за пределами парламента? Если мы говорим о внутрипарламентской работе, то это чистой воды парламентская коммунистическая партия, а во всём остальном? Вы, как представитель молодёжи... О чём говорит КПРФ молодёжи? В чём идеология? В чём смысл жизни?

А.М.: Куда идти надо?

И.И.: Куда мы идём? Какая теоретическая база? Как зажечь?

М.Н.: Самое главное — надо уважать и ценить, помнить свою историю. Я на самом деле в дела КПРФ так глубоко не вникаю пока что.

А.М.: Вы же собираетесь вступать.

М.Н.: Да, пока у меня очень много сейчас по учёбе дел.

КПРФ мне реально очень сильно помогает. Я вижу их работу с подростками. Проводятся различные мероприятия — спортивные, неспортивные, — куда приходит очень много подростков, и у них есть возможность познакомиться и со спортом, и вообще с другими направлениями и начать этим заниматься.

И.И.: А о смыслах говорят вам, об идеалах?

М.Н.: Смысле жизни?

И.И.: Нет. О смыслах, которыми живёт страна, народ. Куда мы идём? Почему мы идём именно туда? Что происходит вокруг нас?

М.Н.: Должна быть справедливость. Я думаю, любой человек с этим согласен. Неужели никто не хочет бесплатное образование, бесплатную медицину?

А.М.: В таком случае и "Справедливая Россия" тоже подошла бы.

И.И.: Бесплатное образование и бесплатная медицина — "гуляш-коммунизм". Понимаете, чтоб вкусно поесть и чтоб было бесплатно.

Несколько вопросов. "Как вы объясните фото с Ройзманом, а то он коммунистов ненавидит? — спрашивает Дмитрий. — Фотосток есть, там череда этих фоток". Другой Дмитрий спрашивает: "А внук Зюганова — это не тот, кто на старосту своей девушки наезжал за то, что он не хочет за неё решать её проблемы в институте?"

А.М.: Я бы тоже об этом мечтала.

М.Н.: Ройзман — мой старый друг.

И.И.: Ройзман?

М.Н.: Да. Мы с ним давно общаемся.

А.М.: Сказала 17-летняя Марьяна.

М.Н.: Как давно? Несколько лет.

И.И.: Как вам его политические взгляды?

М.Н.: Я с ним общаюсь как с другом, когда я прихожу. У нас неофициальные визиты.

А.М.: Как вас судьба свела вообще? Вы же вроде люди совсем из разных сфер жизненных.

М.Н.: Когда я была в Екатеринбурге, это был мой первый город, где я посетила школу, с чего началась моя общественная работа. Я, если честно, не помню, как мы встретились. То ли в "Фейсбуке" списались, что-то такое. В итоге мы начали хорошо общаться.

И.И.: С его стороны была инициатива встретиться?

М.Н.: Я не могу вспомнить, серьёзно, хоть убей.

И.И.: Возвращаясь к теме про возраст голосования... Как вы видите, какова функция депутатов в Государственной думе и Государственной думы вообще? Потому что помимо снижения порога, недавно говорили, что депутат должен отвечать за обещания, которые он раздаёт.

М.Н.: К сожалению, нормальных людей, которые будут делать дела, туда попросту не пропускают.

И.И.: А дела какие? Для чего они там собираются?

М.Н.: Мне кажется, они там ни хрена не делают, если честно. Они там просто сидят, играют в телефоны и ничего не делают.

И.И.: В "Доту" и "Танчики".

А.М.: Рассказывают, что у них там бурные дискуссии, что они там спорят. Вот сегодня должны были принять 141 закон, а успели только 30 принять. Это значит, что они слишком много времени потратили на обсуждение каждого из них.

М.Н.: Законы принимают, но какого-то толкового итога я пока не наблюдаю. Ну вот 16 лет! Сидят там взрослые дядьки, ну ладно, и пара молодых, я извиняюсь. Понятно, что им это выгоднее, потому что подростками проще управлять, но это бред. Это серьёзно. Вы зайдите в какую-нибудь школу, вообще любую, посмотрите. Получается, у меня 11-й класс, мне 17, 10-й класс — там вообще другие интересы, никакая политика там рядом не стояла.

А.М.: Политика им до фонаря, но вместе с тем особенно теперь, перед президентскими выборами, нужно будет вытаскивать на выборы, придётся.

И.И.: Ваши одноклассники придут на выборы президента в 18-м году?

А.М.: Они же успеют, им исполнится 18.

М.Н.: Мне кажется, они всё равно будут голосовать за тех, кто им нравится из Интернета — смешные видосы и так далее. Я это не выдумываю. Я это говорю, потому что общаюсь с ними на эту тему, а они говорят: "Я его в Интернете видел. Такой смешной мужик!"

И.И.: Я склонен вам не верить в этом плане.

А.М.: А как, собственно, увлечь-то вашу молодёжь, сверстников?

М.Н.: Я думаю, это приходит со временем.

А.М.: Бесполезно, ничего не надо делать? Сами дорастут до этого и пойдут?

М.Н.: У меня сейчас очень крутая учительница по истории. Она нас реально очень классно обучает, правдиво говорит про Советский Союз. Я сейчас замечаю, что многие пытаются эту тему замять, забыть нашу историю, но этого делать нельзя. Хоть бы у всех была такая крутая учительница, как у нас. Я считаю, подросткам не надо запудривать голову телевизором, всякими тупыми сериалами. Надо реально рассказывать, какие были события, что было раньше: и хорошие стороны, и плохие, чтобы у человека, у подростка, складывалось своё мировоззрение.

И.И.: Это борьба, потому что говорить правду до конца, что было тогда, невыгодно сейчас тем, кто получил дивиденды от всей этой истории, получил собственность после приватизации. Собственность, которую не он создавал. Он не заинтересован.

М.Н.: Это история — её надо рассказывать полностью, чтобы человек сам понимал, во что ему верить, во что не верить.

И.И.: Это правильно. Кто же будет рассказывать? Классики говорили, и мы видим, что вся жизнь — борьба. Вы говорите, вы — сторонник. Вы, например, понимаете, что вам придётся бороться, а не сидеть как КПРФ в Государственной думе и говорить одно и то же столетиями, что есть ещё жизнь за пределами Думы?

М.Н.: Я стараюсь это делать, потому что все мои поездки, радио, интервью — я постоянно пытаюсь рассказывать своим читателям, подросткам, друзьям, что я видела в Донбассе, в Сирии, за пределами Москвы, чтобы они понимали, что происходит в мире, делали свои выводы, а не сидели в Интернете и смотрели непонятно что.

А.М.: Как ваши одноклассники к вам относятся? Понятно, что они вас боятся, ведь вы самая сильная девочка в мире.

М.Н.: Они меня воспринимают как обычную девочку, подругу, потому что им это неинтересно — все мои движухи, вся моя общественная деятельность, я уже перестала пытаться им рассказывать что-то насильно. Но сейчас они уже начали интересоваться более-менее, что-то спрашивать, что я делаю. Я рассказываю.

А.М.: Перестала рассказывать насильно, а раньше она их заводила в туалет, зажимала в туалете: "Слушай, сейчас я тебе расскажу".

М.Н.: Нет, просто с одноклассниками у нас такое общение типа: "Дай списать". — "На, держи". Или я там что-то спишу, то есть обычные подростковые.

А.М.: Житейских разговоров нет?

М.Н.: Есть, бывает.

И.И.: Как у вас спрашивает одноклассник или сверстник о Донбассе?

М.Н.: Там идёт реальная война. Я туда поехала первая, ещё до Пореченкова и Кобзона.

И.И.: Я помню, мы же вас вызванивали тогда, и как раз после возращения вы приезжали сюда.

М.Н.: Я была первый раз там в октябре 2014 года, видела реальные ужасы, реальную войну. Когда ты смотришь по телевизору, ты в это не веришь. Ты думаешь, что снимается какое-то кино, что всё это неправда. Когда приезжаешь туда, понимаешь, что там реально вообще происходит. Я была в школах, детских домах, больницах. Мы ездили к детям, я проводила спортивные мероприятия, мы общались о спорте. Для детей это был лучик света, наверно, в этой тяжёлой ситуации, потому что когда кто-то к ним приезжает, они чувствуют поддержку. Туда реально люди раньше вообще не ездили. Я просила спортсменов со мной поехать, помочь мне организовать какие-то мероприятия. Они все говорили: "Марьяна, у нас контракты. И вообще нам ехать в Киев, у нас там семинары, деньги получим". Я говорю: "Понятно ребята. Вы на словах все такие молодцы, а поехать со мной никто не хочет". Меня, кстати, сразу внесли в список террористов, отняли звание мастера спорта Украины, но я считаю, что делаю правильное дело. После того, как я съездила первый раз, я ещё не получила визу в Австралию. Я должна была поехать на чемпионат мира, но мне сказали: "Нет, Марьяна, извините".

А.М.: Как для вас оборачивается сразу.

М.Н.: Очень многие спортсмены написали, друзья написали: "Марьяна, сказали, что лучше с тобой не общаться, поэтому я удалился из друзей". Я говорю: "Ребят, спасибо, очень приятно. Не нужно, конечно". Начали писать очень много детей, родителей, чтобы я приехала. Люди реально ценят это. Перед поездкой я стараюсь собрать какую-то гуманитарную помощь. Мы просто ездим своими силами, на машине. Не всё получается с собой увезти.

И.И.: Война кого, с кем и почему, как вам кажется?

М.Н.: К сожалению, украинская сторона, правительство запудрило голову обычным жителям. Сейчас не понять, что у них в голове. У нас есть двоюродный брат отца на Украине, он в Одессе живёт. Они перестали общаться. Невозможно сейчас с этими людьми общаться. Они говорят: "Ваш Путин, во всём виновата Россия". Люди Донбасса — такие же люди, как мы с вами, это наши братья и сёстры, которые говорят на русском языке, у нас общая история. Когда я приезжаю к ним, я понимаю, что они наши, их нельзя бросать. К сожалению, то правительство, которое пришло к власти непонятно как, с кровью на руках, их надо просто засудить и вообще повесить.

И.И.: Аплодисменты здесь.

А.М.: Слушатели спрашивают: "Всё вроде бы логично, правильно. Ладно, бог с этим внуком". Да, кстати, вы не сказали, как относитесь к внуку Зюганова.

М.Н.: Мы с ним хорошо общаемся.

А.М.: Он действительно продвигает свою?

М.Н.: Я, к сожалению или к счастью, не знаю, но в личном общении и по переписке мы всегда с ним нормально общаемся.

А.М.: Тогда последнее: "Сам Зюганов. Как можно проголосовать за человека, который на протяжении десятков лет совершает какие-то потуги на политической арене, и безрезультатно. Представляете в Штатах Трампа, который 30 лет баллотируется на одно место и никак не выигрывает. Тут то же самое". У вас 30 секунд на ответ.

М.Н.: Я что могу сказать по поводу Трампа?

А.М.: Нет, по поводу Зюганова, который безрезультатно потуги совершает.

М.Н.: Вся эта выборная кампания — очень сложная тема. Я не совсем до конца понимаю, как всё это работает. У кого я ни спрашивала, все мои друзья голосовали за Зюганова. Я не знаю, как это получается.

А.М.: У вас такая компания?

М.Н.: Нет, я общаюсь с людьми из разных направлений, и со спортсменами, и с актёрами, музыкантами, но как-то не слышала других.

А.М.: Спасибо. Самая сильная девочка в мире у нас здесь в студии была.

И.И.: Марьяна Наумова.

А.М.: Хорошего вечера, хороших выходных.