Кто есть кто? Журналист-международник — о кандидатах в президенты Франции

В. БОЛЬШАКОВ: Фийон, конечно, один из тех, кто очень благожелательно относится к России.

М. АНДРЕЕВА: Русофил, я так понимаю.

В.Б.: Поэтому у нас его так хорошо подают, такой он вроде бы прогрессивный. На самом деле, конечно, во Франции про него говорят, что он правее всех правых. В его экономической программе, которую он предлагает, есть увеличение рабочей недели с 35 до 39 часов, увольнение 500 000 государственных служащих, повышение пенсионного возраста.

М.А.: Какая жёсткая программа.

В.Б.: Да, такая у него программа, и весьма жёсткие меры по отношению к мигрантам. Он здесь фактически переписал свою программу у Марин Ле Пен.

М.А.: Если говорить про программу Марин Ле Пен, вы говорите, что она самая кардинальная. Если попытаться разобрать вкратце, что она с ними предлагает сделать? Отказаться от обязанности принимать этот международный документ?

В.Б.: Я написал книгу о Марин Ле Пен, которая вышла у меня в 2012 году, как раз тогда, когда она вышла в первом туре на второй тур, но второй тур выборов она не прошла. Потом мы с ней встречались, и она достаточно откровенно рассказывала, что она собирается сделать. Во-первых, Марин Ле Пен — довольно решительный политик, и она отстаивает свою точку зрения, что во Франции в первую очередь нужно покончить с нелегальной миграцией.

Полную версию программы "За рубежами" с Владимиром Большаковым читайте ниже и слушайте в аудиозаписи.

М. АНДРЕЕВА: Мария Андреева в студии, здравствуйте! Представляю нашего гостя — сегодня это писатель, журналист-международник и главный редактор журнала "Искусство жить" Владимир Большаков. Владимир Викторович, здравствуйте!

В. БОЛЬШАКОВ: Здравствуйте!

М.А.: Будем говорить главным образом о том, что происходит в Евросоюзе, конкретно — во Франции. Я уже анонсировала важную новость: Мануэль Вальс подал в отставку, но об этом он ещё вчера заявил, а сегодня уже подал прошение Франсуа Олланду. Бернар Казнёв станет новым премьер-министром — это всё уже известно. Мануэль Вальс вступает в президентскую гонку – фактически 23 апреля в 2017 году будут выборы во Франции. Я посмотрела, там уже довольно внушительный список кандидатов, довольно большой.

В.Б.: Список кандидатов, как обычно во Франции в таких случаях, большой, но можно говорить, так сказать, о тех, у кого есть вероятность выйти в первый тур, и кто, возможно, попадёт во второй тур, что гораздо сложнее.

Про Франсуа Фийона

М.А.: Я так понимаю, что фавориты — это Ле Пен и Фийон?

В.Б.: Ситуация там сейчас примерно такая, что после праймериз у республиканцев вышел на первое место совершенно неожиданно (этого среди республиканцев никто не ожидал) бывший премьер-министр при Саркози Франсуа Шарль Арман Фийон. У него такое длинное полное имя. Кстати сказать, оно у всех у них такое.

М.А.: Просто мы знаем короткую версию.

В.Б.: 

М.А.: Русофил, я так понимаю.

В.Б.: Поэтому у нас его так хорошо подают, такой он вроде бы прогрессивный. На самом деле, конечно, во Франции про него говорят, что он правее всех правых. В его экономической программе, которую он предлагает, есть увеличение рабочей недели с 35 до 39 часов, увольнение 500 000 государственных служащих, повышение пенсионного возраста.

М.А.: Какая жёсткая программа.

В.Б.: Да, такая у него программа, и весьма жёсткие меры по отношению к мигрантам. Он здесь фактически переписал свою программу у Марин Ле Пен, о которой я скажу попозже. Тем не менее, его подают как большого друга России, даже друга Путина, хотя больших оснований для этого нет — они встречались только один раз, может быть, два раза (я не знаю, но на петербургском форуме точно встречались). И ещё ссылаются на то, что его советник — господин Митрофанов — потомок русских эмигрантов, вроде как тоже пророссийский.

М.А.: Нашли российский след.

В.Б.: От социалистов выступает бывший премьер-министр Франции (сейчас уже бывший) Мануэль Вальс.

М.А.: Какие вообще у него шансы? Что это за фигура?

В.Б.: У него тоже длинное имя — Мануэль Карлос Вальс Гальфетти.

М.А.: Это же невозможно выговорить! Получается, это только для документов? Так они, наверно, не представляются.

В.Б.: Он родился в Барселоне, между прочим, и уже оттуда появился во Франции. В 17 лет он вступил в социалистическую партию Франции, хотя французское гражданство получил только в 20 лет — в 1982 году. Он выступает примерно с тех же позиций, с которых выступал Олланд. 

М.А.: Да, тоже слышали о нём.

В.Б.: Ему 65 лет, он участвовал в прежнем правительстве социалистов при премьер-министре Жоспене — человек, прошедший, по-моему, все грани левого и левацкого движения во Франции. Он был и троцкистом, он был и социалистом, а сейчас он недавно основал свою левую партию и стал весьма влиятельной фигурой в Европарламенте, в этой группе левых, которые там существуют. Он участвовал в 2012 году в президентских выборах и получил 11% голосов, был четвёртым.

М.А.: Это, кстати, неплохо.

В.Б.: Да, он даже обошёл и троцкистов, и коммунистов — так сказать, всех побил. 

М.А.: Кстати, мне кажется, это плюс. Или нет?

В.Б.: Плюс не только в этом. У неё очень много таких программных моментов, которые сегодня привлекают французов.

М.А.: Это, в первую очередь, безусловно, мигранты и борьба с ними.

Про ситуацию с мигрантами во Франции

В.Б.: Вопрос о мигрантах достаточно сложный, потому что сейчас это нашествие мигрантов, которому подверглась Европа в прошлом году, и это продолжалось и в этом году, конечно, вызывает сомнение о целесообразности приёма такого количества мигрантов во Франции, как и в других странах Европы. Во Франции это ощущается особенно, потому что во Франции была довольно мощная иммиграция до этого из бывших французских колоний.

М.А.: Да, в Париже.

В.Б.:

Один такой пример я могу вам привести: Леопольд Сингор, бывший президент Сенегала, стал членом Французской академии — это самое высшее признание его как поэта, как человека искусства. То же самое можно сказать и о других вещах, но дело в том, что там эта интеграция из Франции была намного легче осуществимой, потому что они все говорили на французском языке. Они легко ассимилировались, так или иначе, они становились гражданами Франции, легко принимали французский закон, культуру и образ жизни, особенно интеллигенция, что сегодня гораздо сложнее с другой иммиграцией — иммиграцией из арабских стран.

М.А.: А главное — как её объяснить? Хорошо, тогда мы принимали их из-за бесчинств колонизаторов, а сейчас из-за чего? Из соображений гуманизма?

В.Б.:

И в соответствии с этой конвенцией они обязаны их принимать, и не только принимать, но и обустраивать. Вот это, как говорится, и есть камень преткновения: они не могут нарушить международные законы и вместе с тем не могут принять такое количество иммигрантов. Более того, они вовсе не хотят ассимилироваться. Это происходит уже и с ранней иммиграцией, когда целые районы заселены арабами и африканцами, и они не просто не хотят интегрироваться — они превращают эти районы в своего рода гетто.

М.А.: Наверно, криминальные.

В.Б.: Да, где царствует криминал, где прекрасно себя чувствуют все джихадисты – как раз именно там в прошлом году скрывались организаторы этого теракта в Батаклане, в этом эстрадном театре, и на Стад де Франс. Оттуда люди вышли — они там скрывались.

М.А.: А их, наверное, там даже не проверяют? Боятся?

В.Б.: Вообще, в результате такого довольно долгого бездействия французской полиции они прекрасно ездили в Сирию, в Афганистан, они получали там соответственную идейную боевую закалку у ИГИЛ*, у других — в Аль-Каиде*, они общались и с ними, и с другими. Поэтому, конечно, возникла с ними во Франции огромная проблема. Они не хотят быть законопослушными гражданами, они склонны к терроризму, они проповедуют радикальный ислам, так сказать, призывают резать белых. Естественно, дело уже доходит до того, как, например, в Кале, писала на днях Дарья Асламова в "Комсомольской правде", люди уже начали вооружаться.

М.А.: А что им делать, если полиция не помогает?

В.Б.: С этим надо что-то делать. 

М.А.: Владимир Викторович, давайте чуть-чуть поподробнее поговорим про программу Марин Ле Пен. Это очень интересно, потому что и здесь, у нас в России, к ней повышенный интерес. Если говорить про программу Марин Ле Пен, вы говорите, что она самая кардинальная. Если попытаться разобрать вкратце, что она с иммигрантами предлагает сделать? Отказаться от обязанности принимать этот международный документ?

Про Марин Ле Пен

В.Б.: Я написал книгу о Марин Ле Пен, которая вышла у меня в 2012 году, как раз тогда, когда она вышла в первом туре на второй тур, но второй тур выборов она не прошла. Потом мы с ней встречались, и она достаточно откровенно рассказывала, что она собирается сделать. Во-первых, Марин Ле Пен — довольно решительный политик, и она отстаивает свою точку зрения, что во Франции в первую очередь нужно покончить с нелегальной миграцией. Она превысила все возможные нормы. Что там происходит? Люди приезжают туда, селятся, цепляются за любую возможность, а потом гуманные французские социалисты начинают их легализировать. В результате всё происходит по известной схеме: во-первых, они отнимают у людей работу (точнее, их часть — самая мала часть, которая хочет работать), а остальные живут на пособие. 

М.А.: Почти то же самое.

В.Б.: Он на это может спокойно жить. А ещё когда по программе воссоединения семей он перевезёт к себе всю деревню, то они тоже будут получать по 900 евро, у них будет бесплатная медицинская страховка, им предоставят даже так называемые эшелемы — муниципальное жильё, а рядовой француз по сравнению с ними фактически бедствует.

В этом всё дело. Марин как раз рассказывала, в чём была причина такой крупной её победы на выборах в Европарламент — она получила 25% (точнее, кандидаты "Национального фронта" получили). Это вообще небывалая вещь в истории того же Европарламента, чтобы так называемая крайняя правая партия получила такие преференции от избирателей. Но она привлекает избирателей разумностью своих предложений, потому что действительно Франция (это признавал ещё Франсуа Миттеран) неспособна принять такое количество мигрантов и их интегрировать.

М.А.: Хорошо, а ей дадут по-честному пробиться?

В.Б.: Её шансы таковы: как я уже сказал, на президентских выборах 2012 года она заняла третье место. Её отец на 5 лет раньше прошёл во второй тур, но во втором туре объединились голоса правых и левых, и его фактически забаллотировали. Та же самая возможность есть сейчас и у Марин Ле Пен (что её забаллотируют). Я слышал, социалисты не пройдут. Не пройдёт ни Вальс, ни тем более Меланшон.

М.А.: Вальс — это такой же Олланд, я так понимаю с ваших слов. Грубо говоря, тот же Олланд.

В.Б.: Да, тот же Олланд. Он, собственно говоря, мало чем от него отличается.

М.А.: А он отказался идти во второй тур именно потому, что понимает, что его позиции слабые?

В.Б.: Да, если за него проголосует примерно 15–17% избирателей, это в лучшем случае.

Конечно, пойдёт тот же самый трюк, который использовался при баллотировке её отца, когда он возглавлял "Национальный фронт": бъединяются правые и левые — и "Фронт" не проходит. Марин Ле Пен, конечно, очень привлекательна с точки зрения налаживания отношений с Россией. Здесь она бывает довольно регулярно, её принимал Нарышкин, когда он возглавлял нашу Думу. У неё очень позитивные высказывания по поводу Путина: она, как говорится, от него в восторге и не жалеет комплиментов в его адрес.

М.А.: Какая у неё позиция относительно Сирии? Потому что понятно, откуда беженцы, и нельзя им просто сократить квоты и выйти из соглашения — нужно искать причину в другом, она же гораздо глубже. Что она думает о конфликте в Сирии и какова позиция Марин Ле Пен?

В.Б.: По конфликту в Сирии она целиком поддерживает позицию России.

Она считает, что Евросоюз губит экономику Франции. Она выступает за признание Крыма в составе России, выступает против глобализма в более широком плане, чем это делает, скажем, тот же Фийон (он тоже довольно критически относится к этому процессу).

М.А.: Мы видели, как проходила кампания в Соединённых Штатах Америки, и все признают — и журналисты, и политологи, что никогда на их памяти не было такой грязной кампании. В ход шло всё. Я уже молчу про вскрытые переписки, но там были и очень личные вещи, и вытащили, конечно же, старые факты об измене Клинтона и о любовницах Трампа и так далее. Это правда было грязно. А во Франции может быть что-то такое? Что сейчас появится какой-то компромат на Фийона, на Ле Пен, на кого угодно?

В.Б.: Компромат есть на Ле Пен, в основном. Если её отца обвиняли в антисемитизме, от чего он всячески открещивался, то в партии Марин Ле Пен, уже после того, как она заняла пост председателя партии, появилось много евреев, которые как раз выступают против террора исламистов, ведь известен этот случай тулузского стрелка, который в упор расстрелял семилетнюю девочку в еврейском детском саду в Тулузе. Были там и другие примеры зверств джихадистов во Франции против евреев. Я как раз недавно был во Франции, в ноябре этого года — сейчас у каждой синагоги стоят вооружённые жандармы, охраняют их. И вообще на фоне того, что мы говорим о Марин Ле Пен, я скажу о последнем своём впечатлении: бульвар Сталинград во Франции очень известен, и посередине его есть скверик, и весь он был примерно на километр, если не больше, уставлен палатками беженцев, которых перебросили из Кале, где закрыли этот лагерь (там уже было просто невозможно жить местным жителям) и расселили их по разным городам Франции. Там, где стоят палатки, они, простите, делают всё, что можно себе представить: и криминал там поселился, и полная антисанитария, и так далее. Естественно, это вызывает негодование французов и протест, и они, когда слушают Марин Ле Пен, обращают внимание, что она очень убедительно говорит, что с этим надо кончать — Франция далее не может себе этого позволить. 

М.А.: Почему Саркози всё-таки снялся? Почему-то до последнего многие думали, что он пойдёт, и у него вроде как даже шансы были.

В.Б.: Там было три кандидата от республиканцев: это был Жюппе — мэр Бордо, бывший президент Саркози и наш большой друг Фийон.

М.А.: У Фийона больше шансов?

В.Б.: И у того, и у другого (и у Жюппе, и у Саркози) большой коррумпированный хвостик.

М.А.: Понятно. Один Фийон такой чистый.

В.Б.: У одного были взятки, когда он ещё был в Париже, работал с Шераком, и с Шераком с этим засветился (потом и Шерака к этому привлекали). А Саркози… Все знают, что он брал свои деньги у Каддафи на свою предвыборную кампанию.

М.А.: Да, известная история.

В.Б.: А потом был самым первым ратоборцем за то, чтобы Каддафи разбомбить вместе с Ливией.

М.А.: Да. Спасибо, Владимир Викторович! Спасибо вам большое! Мы теперь больше знаем про выборы во Франции, будем за ними следить. Владимир Большаков, журналист-международник, главный редактор журнала "Искусство жить" был сегодня у нас в гостях.

* Деятельность организации запрещена на территории Российской Федерации решением Верховного суда.