Гибель Грибоедова. Из-за чего персы убили российского поэта и посла

За первую четверть XIX века между Российской империей и Персией произошли две войны, завершившиеся серьёзной неудачей для персов. По итогам войны 1804–1813 годов персы вынуждены были признать вхождение в состав России территорий нынешних Грузии, Абхазии и части Азербайджана. Кроме того, российский военный флот получил право базироваться в Каспийском море. 

Это поражение серьёзно подорвало традиционно сильные позиции Персии в Закавказье. Полтора десятилетия они готовили реванш, надеясь выждать удачный момент для ответного удара. После вступления на престол Николая I, сопровождавшегося выступлением декабристов, а также резким ухудшением отношений с Османской империей, когда турки разорвали все договорённости в Россией, выдворили её подданных и закрыли черноморские проливы для российских судов, персы сочли, что именно сейчас наступил наиболее удачный момент для начала войны. 

Стоит отметить, что они были правы: для России это был действительно наименее удачный момент. Её войска на Кавказе были весьма незначительны и вдобавок подвергались регулярным набегам отрядов воинственных горцев, кроме того, существовал очень серьёзный риск военного конфликта с турками. Император Николай осознавал, что положение тяжёлое и Россия, вероятно, не сможет надёжно прикрыть южный рубеж и противостоять вторжению крупной персидской армии. Он был настроен решить вопрос миром и даже уступить часть территории нынешнего Азербайджана в обмен на гарантированный нейтралитет. Но персы верили в свою удачу и от дипломатического урегулирования отказались, начав войну. Как оказалось, зря. 

Персы не учли, что среди генералов русской армии был генерал Иван Паскевич — один из наиболее прославленных военачальников в российской истории. Десятитысячный отряд Паскевича в сражении под Елизаветполем разгромил втрое превосходившую по численности персидскую армию. При этом с российской стороны погибло всего 46 солдат. 

Ставший главнокомандующим войсками на Кавказе Паскевич нанёс персам несколько чувствительных поражений. В результате вместо возврата былого влияния в Закавказье Персия потеряла и то, что имела. По условиям мирного договора персы передали России Восточную Армению, подтвердили отказ от претензий на те земли, которые перешли к России ранее, и выплачивали достаточно крупную контрибуцию.  

В разработке этого мирного договора принимал непосредственное участие новый российский посланник в Персии Александр Грибоедов. Этот подающий огромные надежды литератор с детства был настоящим вундеркиндом: ещё в раннем возрасте он знал три иностранных языка, а ко времени взросления знал практически все европейские языки. Позднее для работы он выучил ещё несколько восточных. Знание языков предопределило его дипломатическую карьеру. 

Интересно, что Грибоедов вполне мог оказаться в США, где было вакантно место сотрудника дипломатической миссии, но предпочёл отправиться в Персию, которая была значительно ближе к России. Преподавателем восточных языков у Грибоедова был бывший переводчик персидского посольства Мирза Топчибашев, один из первых российских востоковедов. 

С 1818 года Грибоедов служил секретарём российского посольства в Персии, с перерывами на постоянные отъезды в Россию по тем или иным делам. Благодаря участию в составлении крайне выгодного для России мирного договора с Персией Грибоедов был повышен в должности и стал новым российским послом. В конце 1828 года он прибыл в Тегеран. 

Грибоедов успел побыть послом всего несколько месяцев. Обстановка, в которой ему пришлось работать, была слишком неблагоприятной. Персия очень тяжело переживала катастрофическую неудачу в войне. Ещё недавно влиятельная и могущественная держава ныне лишилась практически всего своего могущества на Кавказе (считается, что именно это военное поражение положило начало упадку Персии), а кроме того, должна была выплатить столь большую контрибуцию, что шах велел изымать золото и драгоценности у подданных и даже пожертвовать драгоценностями своего собственного гарема. 

Считается, что главным вдохновителем последовавшей резни был великий визирь (глава правительства) Персии Аллаяр-хан, чьи люди начали планомерную пропаганду против русских кафиров. На площадях, базарах, в мечетях люди Аллаяр-хана страстно проповедовали о неверных, которые мало того что стали причиной всех горестей персов, так ещё и оскорбляют их тысячелетние обычаи. Простые люди, для которых гораздо более весомым фактором стало не столько сокрушительное поражение вкупе с потерей Закавказья, сколько резкое ухудшение качества жизни, легко и некритично воспринимали эту пропаганду. 

Утверждалось, что сотрудники российского посольства якобы высмеивали персидские традиции гаремов и евнухов и будто бы издевались над ними. Это, конечно, звучало несколько сомнительно, Грибоедов и остальные сотрудники посольства знали, куда ехали, и вряд ли стали бы открыто издеваться и провоцировать и без того обозлённых персов. Однако кое-что, что вызывало у персов негодование, сотрудники посольства действительно делали.

Речь шла об укрытии и переправке в Россию беглых армян и грузин. Грузин, а нередко и армян, насильственно обращали в ислам, а некоторых оскопляли и превращали в евнухов. Речь не шла о поголовном обращении, однако такое практиковалось и не было редкостью. Но после того как Грузия и Армения вошли в состав христианской России, страдавшие от религиозного гнёта христианские меньшинства Персии стали активно перебегать в Россию, а персы, разумеется, чинили им всяческие препятствия. Когда речь шла о простых людях, они ещё могли закрыть глаза, но нередко люди бежали и из гаремов, укрываясь в российском посольстве и пользуясь его поддержкой. При этом Грибоедов заступался за укрывающихся перед персами, требовавшими их выдачи. После нескольких подобных конфликтов злоба к новому российскому посланнику только увеличилась. 

Уже не было секретом откровенно враждебное отношение к российской дипмиссии, она начала получать угрозы, о возможной опасности предупреждали и лояльно настроенные местные жители. За несколько дней до нападения Грибоедов даже пытался добиться от шаха эвакуации дипмиссии в связи с грозящей опасностью, но не успел.

11 февраля многотысячная толпа, разгорячённая очередными призывами покарать неверных, принёсших столько зла на персидскую землю, ворвалась в здание посольства. Его охраняли 35 казаков, которые вступили в неравный бой. Однако число нападавших было столь велико, что их практически сразу же смяли. Обстоятельства гибели Грибоедова так и остались неясны по сей день. По одной версии, его убили в схватке у дверей, где он сражался вместе с казаками. По другой версии, он закрылся в своём кабинете и долго отстреливался из ружей. Нападавшие так и не смогли подобраться к нему через дверь, тогда они проломили крышу и ворвались в комнату через дыру в потолке. Погибших буквально растерзали, Грибоедова опознали только по шраму на руке (по другой версии — по его длинным ногтям, которые он отращивал по моде того времени). 

Расследование гибели Грибоедова осложняет тот факт, что ни одного живого свидетеля расправы не осталось. Единственный выживший сотрудник посольства, секретарь Мальцов, утверждал, что во время нападения один из слуг помог ему спрятаться, завернув в ковёр, поэтому Мальцов не видел, что происходило в здании, и слышал только отдельные крики. 

Впрочем, многие исследователи обоснованно подвергают сомнению объяснения Мальцова, указывая на то, что посольство было разграблено и вряд ли персидская чернь прошла бы мимо богатых ковров, в одном из которых был спрятан Мальцов. Поэтому, по наиболее распространённой версии, Мальцов просто спрятался в доме местного жителя по соседству с посольством. Они находились в дружеских отношениях, и сосед укрыл дипработника у себя, чем и спас от толпы. 

Узнав о происшествии, шах велел спрятать тела погибших. Он опасался ответственности за гибель дипломатической миссии и хотел представить ситуацию так, что толпа напала на посольство, но персоналу удалось бежать, поэтому их местонахождение теперь неизвестно. Однако один из советников шаха смог переубедить его, объяснив, что в этом случае Россия заподозрит шаха в сокрытии инцидента и решит, что он был лично причастен к нему. 

В Персии опасались, что в ответ на убийство Грибоедова Россия объявит Персии войну и положение страны ещё сильнее ухудшится. Поэтому шах пытался всячески задобрить российскую сторону и продемонстрировать, что он не причастен к случившемуся. Ему крупно повезло, как раз в это время шла очередная русско-турецкая война, а начинать ещё одну было не в интересах Петербурга.

Наместник Кавказа и главнокомандующий армией в этом регионе Паскевич написал аналитическую записку, в которой честно признал, что новая война не в интересах России:

"Для сего должно будет объявить шаху войну непримиримую, но при теперешней войне с турками предпринять оную с надеждою успеха нет никакой возможности. Войск недостаточно даже для ведения оборонительной войны с обеими державами.

Начав наступательную войну с Персиею, надобно везти с собою огромные запасы провианта, артиллерийских зарядов и проч. в самое сердце Персии, но здешний край с 1826 года находится в военном положении, а потому все способы снабжения войск и в особенности транспортировки истощены совершенно до того, что и при теперешней войне с турками с большими усилиями едва могу поднять все тягости, нужные мне для наступательных движений". 

По этой причине император Николай не был настроен воинственно и дал понять, что в случае должным образом принесённых извинений Персия будет прощена. 

Шах послал в российскую столицу специальную извинительную делегацию во главе со своим внуком Хозрев-Мирзой и несколькими своими секретарями. Миссия направлялась в Петербург, но по пути заехала в Москву, где Хозрев-Мирза встретился с матерью погибшего Грибоедова и, по свидетельству очевидцев, плача, просил у неё прощения. 

Затем делегация отправилась в российскую столицу, где была принята императором. От имени шаха глава делегации передал письмо с извинениями и заверениями, что шах не причастен к трагическому происшествию. В качестве извинений за гибель посла делегация привезла многочисленные дары, венцом которых был великолепный алмаз массой 88,7 карата. Некогда он украшал трон Великих Моголов, а теперь был гордостью персидских шахов. В настоящее время трон хранится в Алмазном фонде в Москве. 

Император Николай, и без того настроенный мирно в силу объективных причин, был доволен извинениями и объявил, что злополучный инцидент он считает исчерпанным. И действительно, между Россией и Ираном больше не было войн. После того самого поражения в войне 1826–1828 годов, которое так тяжело было воспринято в Персии, начался длительный период упадка этой страны.

К концу XIX века Персия превратилась из некогда грозного соперника в младшего партнёра, став российской сферой влияния. Дореволюционная Россия имела в Северном Иране очень значительное имущество, существовала даже Персидская казачья бригада, находившаяся в подчинении русских офицеров и инструкторов. Всё это имущество позднее было безвозмездно передано большевиками после их прихода к власти, но это уже другая история.