Без царя, Бога и москалей. Как в СССР переписывали текст первой русской оперы

В афишах советских оперных театров шедевр Глинки, рассказывающий о подвиге костромского крестьянина, значился под названием "Иван Сусанин". Впрочем, именно так композитор изначально и назвал своё произведение. Но перед премьерой в 1836 году вмешались чиновники, пожелавшие, чтобы у оперы было более пафосное название — "Жизнь за царя".

Либретто написал барон Егор Розен, имевший немецкие корни. На самом деле ему пришлось выполнить очень непростую работу. Глинка был сложным напарником — он сначала полностью писал музыку, а затем отдал её поэтам на подтекстовку, хотя многие композиторы делали ровно наоборот. Но, несмотря на сложности, Розен прекрасно справился со своей задачей.

После революции исполнять оперу, где повсеместно славят Бога и царя, было, конечно, невозможно. На время она пропала из репертуара театров. Значимость произведения, вошедшего в историю как первая полноценная русская опера, не позволяла навсегда забыть его. Да и тема сочинения — подвиг народа во имя власти — оставалась актуальной. Поэтому было принято решение написать новое либретто.

В 1939 году в Большом театре представили оперу "Иван Сусанин", где музыка Глинки звучала с текстом поэта и переводчика Сергея Городецкого. Во многих местах текст барона Розена изменился практически до неузнаваемости, да и многие сюжетные детали стали иными.

До сих пор в старых советских учебниках по музыкальной литературе и истории музыки можно прочитать, что одной из причин переписывания либретто стал якобы слабый текст Розена. Но на самом деле это не так.

Без Бога и царя 

В тексте интродукции и первого действия Городецкий убрал все упоминания царя. У Розена же весть о том, что скоро в Москве наконец изберут царя после многих лет смутного времени, была кульминацией всего первого акта. Восхваления боярина Михаила Фёдоровича, который "солнышком светит с небес" и за которого "все стеной, горой", конечно, вырезали. А знаменитая реплика Сусанина "Страха не страшусь, смерти не боюсь. Лягу за святую Русь!" в оригинале звучала так: "Страха не страшусь, смерти не боюсь. Лягу за царя, за Русь!".

По сюжету к дочери Сусанина Антониде приезжает жених, ратник Собинин, который мечтает о скорой свадьбе. Но строгий отец заявляет, что сейчас не время. В тексте Городецкого крестьянин обвиняет в бедах Руси бояр, которые "стольный град отдали в плен врагу", чего у Розена в помине не было.

Упоминания Бога в советском варианте текста также убраны. Правда, изредка реплики "дай, Господь, нам" всё же появляются.

У Городецкого главным героем вместо Михаила Фёдоровича становится Минин. Ему, а не боярину почти полностью посвящён рассказ Собинина. Зять Сусанина описывает товарищам, как Минин созывал народное ополчение в Нижний Новгород. У Розена в данном эпизоде украдкой упоминался лишь Пожарский.

Наиболее значительной художественной потерей первого действия стал текст хора гребцов. Розен придумал очень поэтичное сравнение треснувшего льда, взявшего в плен реку, с врагом, держащим родной край в цепях. Но как треснул лёд, так и "враг рассыпается в бегах", ведь "всколыхнулась Русь". Городецкий зачем-то поменял совершенно безобидный с идеологической точки зрения текст на бессмысленное описание красот реки.

Без москалей

Второй акт полностью посвящён образу врагов — польской шляхте. У Розена они пируют на роскошном балу, припевая:

В СССР такую риторику, видимо, посчитали слишком уж смелой, заменив в итоге в тексте "москалей" на "холопов".

В разгар танцев радостный пир прерывает вестник, рассказывающий о том, что дела в Московии у польских отрядов всё хуже и хуже. В версии барона Розена гонец сообщает страшное — избран царём Романов, который пока находится в поместье под Костромой, но это всё равно рушит все планы шляхты. У Городецкого речь идёт лишь о том, что "весь русский народ на поляков восстал" и собрал ополчение Минин — "нижегородский мужик, Козьма Сухорукий". А дальше следует героизация дремучего русского мужика.

В версии Розена опасения поляков были куда более значимыми.

Смысловое наполнение финала второго действия также сильно отличается. В оригинале поляки направляют отряд под Кострому, чтобы пленить царя. У Городецкого же шляхта собирается заградить путь Минину на Москву. Ну и пленить его по возможности.

В Польшу через Кострому

Третье действие посвящено Сусанину и его семье. В начале акта крестьянин общается со своим приёмным сыном Ваней и рассказывает об обстановке в стране. У Розена Сусанин в который раз радуется избранию царя, а сын с опаской говорит, что поляки рыщут везде и могут и в Кострому нагрянуть, ведь там царь. На что Сусанин отвечает: "Пусть придут, его не возьмут! Постоим за царя своего!".

У Городецкого и Ваня, и его приёмный отец выражают готовность сражаться за Минина, который, направляясь из Нижнего Новгорода в поход на ляхов в сторону Польши, почему-то разбил стан в бору под Костромой. Кстати, в отличие от второго действия, в третьем и четвёртом поляки у Городецкого всё-таки используют слово "москаль".

Семья готовится к свадебному пиру. Но праздник внезапно обрывается: нагрянули поляки, разыскивающие царя (или Минина). Сусанин решает схитрить и приглашает их к столу, чтобы отметить свадьбу. Но уговоры не работают. Тогда крестьянин принимает решение увести поляков в непроходимый лес и уморить их там. И предварительно просит Ваню бежать с вестями к царю (Минину).

Когда поляки понимают, что Сусанин обманул их и завёл в глушь, они решают убить его. В либретто Розена крестьянин перед смертью произносит слова: "Погибли вы, пропали! И царь мой спасён!Спасён наш царь! Господи Боже, благодарю!". А Иван Сусанин советского образца говорит: "Погибли вы, пропали! Родной край спасён. О Русь моя, Русь! Русь моя, живи вовек!".

Текст финального хора "Славься" в версии Городецкого приобрёл совсем иной смысл по сравнению с оригиналом. Розен в который раз вкладывал в уста своих героев восхваление царя. Городецкий же пишет славу Руси и героям, бойцам — "родины нашей отважным сынам". Именно в этом варианте хор стал своего рода гимном и до сих пор часто исполняется отдельно на торжественных мероприятиях.