Исчезнувшая цивилизация

Чернобыль был символом перестройки. Он возник на второй год перестройки, когда "горбачёвская трепотня" нарушила дисциплину, волю, великую организованность, которая сопутствовала созданию советского ядерного проекта. Чернобыль – это горбачёвская безответственность и хаос.

Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, мгновенно пожелтели окрестные леса. Из этих лесов прочь от реактора бежали лоси, кабаны, улетали птицы, а люди мчались на этот пожар, на эту беду.

Я приехал в Чернобыль через 10 дней после начала аварии. Мне удалось увидеть эту катастрофу своими глазами. Я провёл там дней 10. На третий день щёки начали розоветь от странного загара. На четвёртый мы стали покашливать. Мы сожгли себе слизистые оболочки.

Вместе с донбасскими шахтёрами мне удалось пробивать штольню под четвёртый блок. Было время, когда четвёртый блок, раскаляясь, прожигал бетонную подушку, и все ждали, что он коснётся грунтовых вод, и состоится чудовищной силы взрыв.

Потом я летал над четвёртым блоком на вертолёте. Академик Велихов хотел узнать, куда направлена роза ветров, и приказал кинуть в этот блок дымовую шашку, чтобы пошёл дым, и мы увидели, как располагается движение воздушных потоков. Мне сказали, что мы будем в воздухе три минуты: сделаем снимки и улетим. Мы были там минут двадцать. Лётчик в вертолёте окружён свинцом, поэтому он защищён, а фюзеляж, где находился я, был голый. И когда мы сели на землю, мой дозиметр зашкаливал.

Однако самое острое впечатление — о том, как чистили третий блок. Его крышу пробили падающие сверху куски графита. В разных местах этого помещения находились крохотные, но страшно ядовитые, убийственные крошки урана и графита, а перед дверью стояла вереница солдат в химзащите. Каждому из них нужно было ворваться в это помещение, схватить обычный веник, совочек, добежать до точки, которую покажет командир, смести маленькую частичку, добежать до контейнера, сбросить её туда, мчаться назад, кинув веник и совок. Когда они выходили и снимали свои бахилы, из них текла вода – столько было напряжения. После процедуры, которая длилась не больше семи секунд, они уже отправлялись из зоны домой навсегда. Их организм хватал эту дозу радиации, и больше им не надлежало там находиться.

Я отдаю память всем великим людям, которые ликвидировали эту страшную аварию. И всем погибшим – этой огромной массе людей, которая туда кинулась.

Два года назад я опять был в Чернобыле, видел Припять. И меня поразило, как этот город зарос лесом. Так зарастают в джунглях исчезнувшие цивилизации.