Как ответим мы?

Убийца не был в хиджабе. На его лице не было маски. Он не был одет в камуфляж. Стрелял он не из калашникова.

Худой и высокий молодой человек был одет в приличный костюм, на шее у него был модный узкий галстук. Убийца не был в "костюме убийцы". Неизвестно, кто он, но встретить такого юношу можно в каком угодно офисе.

Пока полиция Анкары выясняет его личность, сказать можно одно: политический террор может выглядеть не только брутально, как мы привыкли. Он может рядиться в респектабельные одежды.

Молодой человек, сделав серию выстрелов, опустил "глок" и поднял вверх палец. Выпалив ритуальное "аллах велик", он перешёл ко второй части проповеди. Не той, которая была написана кровью.

Об Алеппо: "Не забывайте Алеппо, не забывайте Сирию. Пока сирийцы не будут в безопасности, вы тоже не будете. Всем назад! Вы там убиваете беззащитных детей, поэтому вы умрёте здесь. Я не выйду отсюда живым, но не хочу причинять вред кому-либо еще".

Потребовал гостей выставки покинуть помещение, сделал контрольный выстрел в тело российского посла Андрея Карлова. На этой точке его "проповедь" была закончена. И началась перестрелка с полицией.

Убийство было продумано и заранее хорошо спланировано. Избрано символическое место — выставка картин, посвященных российско-турецкой дружбе. На выставку каким-то образом проникает вооружённый мужчина. А российский посол оказывается без своей русскоязычной охраны.

Это беспечность или что-то ещё?

Как вообще такое могло случиться? С попустительства кого? Говорят, что убийца был полицейским. Его звали Мевлют Мерт Алтынташ, 1994 года рождения, выпускник школы полиции в Измире, работал в спецподразделении (riot police – аналог нашего ОМОН) полиции Анкары.

Но многое ли это объясняет?

Вопросы и подозрения.

Турция — страна с большими традициями политического террора. А символические убийства послов — часть долгой и мрачной истории мирового политического терроризма. Россия здесь не на последнем месте. Достаточно вспомнить убийство немецкого посла Мирбаха.

Задача террориста — что бы он лично ни утверждал на своём символическом подиуме около убитого, для которого этот подиум превратился в эшафот, — в том, чтобы произвести малыми средствами большой эффект. Эффект, непропорциональный силе воздействия одной пули.

Террорист создает символическое событие, именем которого совершается событие большое. Щель, в которую помещён небольшой заряд, если её найти и точно рассчитать направление подрыва, рушит гигантские скалы. Была бы только такая трещина… Трудно не согласиться с тем, что российско-турецкие отношения в последние годы не были безоблачными.

Но у этой истории есть и оборотная сторона. Андрея Карлова убил не только террорист-смертник, мститель в деловом костюме. Андрея Карлова в буквальном смысле убила атмосфера ненависти. Та самая истерия в мировых СМИ вокруг операции вооружённых сил Башара Асада при поддержке российских ВКС в Алеппо по уничтожению антиправительственных бандформирований.

Атмосфера, которую международные леволиберальные элиты наполняли взрывоопасным газом, чтобы она где-то там, вдалеке от их столиц, где по поводу лицемерного траура можно даже потушить огни Эйфелевой башни, наконец, взорвалась.

Атмосфера, которая отправляет новый "марш мира" тропой сирийских беженцев-наоборот и которая почему-то отсюда, с Востока Европы, выглядит как неуместная аллюзия на крестовый поход детей. По правилам террора лицемерие богатых из первого мира откликается выстрелами в мире третьем.

Гнев — самый простой ответ, чреватый самыми сложными последствиями. Но и оставаться "выше этого" нам нельзя. Убийство российского посла – символический жест против России.

Как ответим мы?