Климатологи предсказали скорый конец Ближнего Востока

Исследовательская группа во главе со специалистами из Института химии общества имени Макса Планка провели моделирование влияния ожидаемого роста среднегодовых температур на климат Ближнего Востока и Северной Африки до конца этого столетия. Согласно выводам учёных, макрорегион, где обитает порядка 500 миллионов человек, станет малопригодным для жизни, что вызовет массовый исход местного населения — миграцию климатических беженцев. Соответствующая статья опубликована в журнале Climatic Change.

Для расчётов ученые воспользовались моделью CMIP5 (Coupled Model Intercomparison Project) — пятое поколение модели проекта сравнительного изучения климатических моделей. Технически она является  "консенсусом" между 26 климатическими моделями, которые авторы работы отобрали, сравнив их предсказания климата ближневосточного региона в 1986—2005 годах с реальными результатами измерений температуры в этой части мира. В итоге, согласно полученным результатам, к 2050 году на южном побережье Средиземного моря будет до 80 предельно жарких дней в году против 16 дней в году для начала века. В этот период в будущем температура в тени днём будет достигать 46 градусов, а ночью не опустится ниже 30 градусов.

Однако вторая половина столетия закончится значительно хуже первой. Если выбросы углекислого газа не снизятся, к концу XXI века на Ближнем Востоке и в Северной Африке будет до 200 экстремально жарких дней в году (при росте планетарных температур на 4 градуса в сравнении с доиндустриальными). Даже если цели ООН по сокращению выбросов углекислого газа после 2040 года будут достигнуты (рост температуры на планете в среднем на два градуса), потепление продолжится. Количество предельно жарких дней при этом достигнет 118 в год.

Вне зависимости от внешних факторов, полагают авторы работы, одного лишь изменения климата будет достаточно для того, чтобы сделать условия жизни на Ближнем Востоке невыносимыми. Это спровоцирует массовое переселение народов макрорегиона. Частично этот процесс можно считать начавшимся уже сейчас — гражданскую войну в Сирии и исход из неё часто связывают с многолетней засухой.

Ранее другие группы климатологов неоднократно ставили вопрос о том, насколько вообще современные модели годятся для предсказания климата после сдвига температур на 2—4 градуса выше нынешних. Дело в том, что при этом испаряемость с поверхности мирового океана начинает резко расти, что приводит к выпадению обильных осадков там, где их прежде не было. С дождями приходят растительность и водоёмы, смягчающие резкие колебания температур и делающие климат похожим на влажные тропики, а не на жаркую пустыню.

Ещё совсем недавно в атлантический период (7270—3710 года до нашей эры) климат Земли был существенно теплее нынешнего, а среднегодовая температура примерно соответствовала тому, что климатологи предсказывают для конца XXI века. Тем не менее, достоверно известно, что тогда Сахара была саванной, покрытой мощной речной сетью и огромными озёрами, а не безводной пустыней, как сегодня. В частности, пресное озеро Чад было самым большим в мире (400 000 квадратных километров, крупнее Каспия) — в сотни раз больше современного. По всей Сахаре сейчас находят останки гиппопотамов и крокодилов, живших там в то время. Лишь после похолодания, последовавшего за атлантическим периодом, реки и озёра в ней почти исчезли, равно как и ранее многочисленные человеческие поселения.

В то же время попытки воспроизвести такую ситуацию с помощью существующих климатических моделей не дали никакого результата: при температурах атлантического периода все они показывали экстремальное опустынивание Сахары. Всё это может означать, что в действительности эффект роста температур в Северной Африке будет не таким предсказуемым и однозначным.