Лайф публикует последнее слово Варвары Карауловой

"Я бы хотела поблагодарить своих родителей, спецслужбы, Бога, судьбу, я даже не знаю, как сказать, за то, что всё сложилось именно так. Я бы хотела извиниться, я действительно понимаю, насколько я виновата перед законом, перед родителями, перед самой собой.

Я понимаю, что родители меня простили, потому что они меня любят. Я сама себя простить не могу. Я не знаю, что мне надо сделать, чтобы это чувство вины прошло. Всё это было глупейшей ошибкой, необдуманным поступком. Побег из дома у всех приходится лет на 14–15, а у меня пришёлся на 19.

Видимо, я всю жизнь была отличницей, слишком правильной, настолько, что меня прорвало на подростковый бунт. Сейчас я пытаюсь воспринимать всё это как опыт, чтобы не совсем себя съедать из-за этого всего. Это опыт, который много мне дал, помог многое переосмыслить. Такого опыта я никому не пожелаю. 

Может, меня сейчас кто-то услышит и задумается об этом. Я сейчас удивляюсь, что в мае 2015 года мои проблемы мне казались тупиковыми, а ситуация — пустой и беспросветной, что мне не пришло в голову ничего лучше, чем сломать свою жизнь. В августе у меня была жуткая депрессия, одиночество было непроходимым. Утешение я искала в незнакомом человеке, который врал мне на протяжении трёх лет и унижал меня все эти три года. Мягко говоря, человек не самый достойный. Я хочу подчеркнуть, что всё это общение было не как с участником какой-то организации, а как с человеком, которого я любила.

Вот эта организация была для меня чем-то незначимым и второстепенным. Я согласна, что любовь эта была абсолютно больной и неадекватной. Я понимала тогда, что с этим надо справляться, бороться. Я считаю, что это первый шаг к излечению. В сентябре я поняла, что надо с этим бороться. Сама бы я с этим не справилась, поэтому я обратилась к своим родителям. Мы обсуждали разные варианты, мы решили все мои средства убрать в сейф, это мне помогло. Сейф для меня стал искусственным барьером для общения, он снял у меня гирю с шеи, которая душила меня последние два года точно. 

Я хотела бы перевернуть страницу, взять и закончить всё это. Я не общалась с ним с конца сентября. Для меня это важно: тогда не было никаких терактов. Первая трагедия произошла, когда я была уже в Лефортове. Это был египетский самолёт, который взорвали. В тех же числах мои мама и сестра должны были лететь в Египет.

Трусы, которые совершают такие вещи, — у них нет ничего святого, никаких ценностей. Это не поддаётся человеческому пониманию. Эти люди не имеют отношения к исламу. Эта религия не проповедует жестокость, насилие. Они, прикрываясь религией, творят абсолютно страшные вещи. Из-за них в мире создаются предрассудки, что мусульмане и террористы — это синонимы. Это абсолютно не так. Я не могу точно говорить, но я предполагаю, что миллионы мусульман во всём мире ненавидят их даже больше, чем все остальные, потому что из-за трусов из ИГИЛ*, убийц, их тоже воспринимают как террористов и убийц. 

Я надеюсь, что люди, которые имеют отношение к ИГИЛ, которые там воюют, которые не перешли моральный Рубикон, не переступили через себя, свои ценности, честность перед Богом, одумаются и от всего откажутся. Чем больше будет таких людей, тем скорее закончится этот кошмар. Жители Сирии увидят мирное небо над головой.

За этот год у меня было много времени подумать, проанализировать причину моего отчаяния в 2015 году. Много, конечно, там было всего намешано. В первую очередь я виню свой эгоцентризм. Я настолько зациклилась на себе и своих переживаниях, что у меня в голове всё крутилось вокруг этого. Я понимаю, что это было неправильно. Надо реально смотреть на жизнь, надо жить в первую очередь ради других, а не ради себя.

Я очень хочу оставить эту историю в прошлом, хочу, чтобы меня не обзывали за глаза шахидкой и террористкой, всё это звучит обиднее, чем просто какие-то оскорбления. Это неправда. Людей сложно переубедить, каждого не переубедишь. Я осознала свои ошибки, свою глупость, мне кажется, я буду страшно за это наказана. Я бы хотела просто жить, учиться, работать, помогать людям, помогать своей семье, в идеале — своей стране, России. Я мечтаю искупить свою вину за всё это, за эту глупую детскую авантюру. Пока я здесь, в неволе, я не могу что-то сделать.

В конце я бы хотела поблагодарить суд за внимательное отношение к делу, за то, что дали мне высказаться".

*Деятельность организации запрещена в России по решению Верховного суда