Инфекционист: Споры сибирской язвы в ЯНАО могут передаваться через шубы

М. АНДРЕЕВА: В Ямало-Ненецком автономном округе борются с распространением сибирской язвы. 12-летний мальчик умер в больнице. Диагноз подтвердили у восьмерых кочевников, в том числе у троих детей.

М. ШАХНАЗАРОВ: Двадцать первый век на дворе.

М. А.: Этим занимаются местные власти, губернатор, все в курсе, безусловно. Вообще, 72 человека были госпитализированы, 41 ребёнок с подозрением. Начались уже панические настроения. Владислав Жемчугов с нами на связи, доктор медицинских наук, специалист по особо опасным инфекциям. Владислав Евгеньевич, здравствуйте!

В. ЖЕМЧУГОВ: Доброе утро!

М. А.: Все уже забыли о том, что такое сибирская язва, но ЯНАО вдруг нам напомнил. Как распространяется и чем опасна сибирская язва?

В. Ж.: Не совсем вдруг — специалисты всегда помнят об этом заболевании, в год бывает несколько случаев. Как правило, это где-то отдельные животные погибают, их мясо продают, и люди заражаются. Так бывает.

Эти могильники огораживали, никого туда не пускали, так как знали, что в спорах это заболевание столетиями может сохраняться в почве.

М. Ш.: 300 лет, если я не ошибаюсь?

В. Ж.: Очень сложно зафиксировать, сколько лет этому могильнику. Поэтому говорят о сотнях лет, это тоже немало. И сейчас есть подробная карта, где хранятся все данные. На Ямале 75 лет назад было зафиксировано заболевание. И я думаю, что сейчас просто стечение обстоятельств: тёплое лето, оттаял где-то труп животного, добавился пожар, который мог поднять эту пыль в воздух — эти споры не так просто сгорают, даже в пламени. Получилось такое заражение. Клиника — в зависимости от того, куда попало. Если есть эти карбункулы, антракс, чёрная головка и в кишечнике; на коже — значит на коже. Может даже через меховую одежду передаться. Но всё проверяется, вы не волнуйтесь, специалисты за всем этим следят. Просто такие случаи были описаны. А сейчас массивное заражение оленей — я думаю, это всё-таки аэрогенный вариант, та лёгочная форма самая тяжёлая, которая мгновенно в течение нескольких часов приводит к смерти.

Сейчас специалисты определят границы этих очагов и решат, что с ними делать.

М. Ш.: Уезжать надо, на большую землю.

В. Ж.: Сейчас нужно предупредить охотников — не ехать туда, хотя сезон. Это опасная территория и она требует внимания специалистов.

М. А.: Это всегда летальный исход?

В. Ж.: Не всегда, конечно.

Есть хорошие, современные антибиотики пенициллинового ряда. Доксициклин — старый препарат, но очень эффективный. Есть шикарная вакцина, ещё советская, которая отлично защищает и животных, и людей от всех форм язвы. Поэтому сейчас там всех провакцинировали, кто контактный. Кто совсем близко контактный, того лечат антибиотиками. То есть очаг локализован, но всё равно это прокол, что такая вспышка случилась. Надо было это предусматривать.

М. А.: А прокол чей, властей?

В. Ж.: Сложно сказать. Забыли — всё забывается, к сожалению. Что такая погода, очаг этот не был обозначен на картах. Вовремя нужно было привить животных — ветеринарные службы, да и санитарные тоже.

М. А.: Помните, споры сибирской язвы распространялись в конвертах. Может ли это стать современным оружием XXI века? Кто-то подбрасывать это может?

В. Ж.: Известен доклад о биологическом оружии одного американского учёного ещё 1943 года, где сибирская язва обозначена как одна из приоритетных бактерий, которая может быть использована как биологическое оружие. Конечно, во всех сказках, фильмах это используется — террористы, фантастика. С 1972 года у нас действует Конвенция о непроизводстве, нераспространении биологического оружия. Я думаю, что никакой здравомыслящий человек не будет это использовать, потому что представьте — территория заражена на сотни лет. Что с ней делать?

М. А.: Спасибо. Владислав Жемчугов, доктор медицинских наук, специалист по особо опасным инфекциям был с нами на связи.