Проблему дорог решают, "дураки" мешают: кто не даёт бизнесу строить дороги

Прошлым летом Артём Беломестнов шёл по родной Петропавловке и думал: "Две проблемы у села: дороги и мусор". Вокруг размытых дорог и разбитых тротуаров красовались горы пластиковых пакетов и бутылок. И тут Артём понял: настал черёд решать обе проблемы сразу. Вспомнил, как прочитал в Интернете о технологии переработки пластика в полимеропесчаную плитку. Артём пошёл в "Россельхозбанк" и взял кредит на сумму более 3 млн рублей. Добавил ещё 1 млн из собственных денег и открыл цех. Этим летом наладил производство, а уже в сентябре оказался на гране банкротства.

В свои 37 лет Артём в селе человек известный. Ещё в 2009 году он открыл собственный мебельный цех. Думал, что жизнь налаживается. Дело пошло в гору. Спрос на мебель был хороший. И в прошлом году казалось, что тротуарная плитка окажется куда более прибыльным проектом.

Бизнес будущего

Петропавловка — небольшое село в Джидинском районе Бурятии — региона с одними из самых плохих дорог в стране. Но и Бурятия не уникальна. Плохие дороги до сих пор главный бич российской глубинки. Казалось бы, что может быть более выгодным бизнесом в стране, где главная проблема — отсутствие дорог? Артёму казалось, что он предлагает местным властям дешёвый способ решить одну из главных проблем республики.

Технология проста: полимерные отходы дробятся, смешиваются с песком, а затем в полученную смесь добавляется краситель. Затем снова перемешивают и загружают в плавильную машину. Затем готовую массу укладывают на пресс-форму и сдавливают: 1,5 минуты — и выходит готовая плитка. В результате она получается на 75% из песка, а на 25% из пластиковых отходов.

— Моя плитка стоит столько же, сколько и бетонная, — 500 рублей за квадратный метр обычная и 600 — цветная, — описывает Артём экономику проекта. — Только моя служить будет в десять раз дольше. Это очень прочный материал. Я надеялся, что хотя бы 1 тыс. квадратов купит наш районный центр. Подсчитывал, что доход будет примерно 100 рублей с квадрата, рентабельность примерно 30%. Соответственно, в месяц цех мог зарабатывать 180—200 тыс.

В перспективе мелькал и республиканский масштаб. Артём выходил на местную администрацию и предлагал построить целый завод по переработке мусора. Нужно было 15 млн рублей. Аналогичные заводы, кстати, на Западе уже есть. Тогда Артём мог бы перерабатывать мусор не только в своём селе, но и со всех свалок соседних районов. Можно сказать, удалось бы решить проблему переработки мусора в масштабах республики.

Рынок без сбыта

Только вот проблемы с производством начались практически сразу же после того, как он взял кредит.

— Кредит взял в июне прошлого года, оборудование привезли в сентябре, а производство запустили только в этом июне, — рассказывает Артём. — А всё потому, что не могли подключить электричество. Подключили только после того, как я позвонил на горячую линию. Было это в апреле. Потом ещё два месяца настраивали оборудование.

По иронии судьбы, Артём сам инженер. Перед тем как открыть свой бизнес, он работал механиком в Бурятэнерго. Но с тех пор прошло много времени, старые знакомые уволились. Ускорить подключение "по знакомству" не получилось.

Как только запустил цех по переработке, выяснилось, что своими силами сырьё не собрать. Начал покупать пластиковый мусор у односельчан. По 5 рублей за килограмм. Причём принимали любой пластик — не только пакеты и бутылки. Уже через несколько дней Петропавловку было не узнать. С улиц практически исчез весь мусор. Артём увидел, что одну свою задачу решил — село стало чище. Но даже усилиями односельчан мусора для переработки не хватало. Цех стал работать в одну смену.

— Сейчас производим по 10—15 квадратных метров плитки в день, это 400 квадратов в месяц, — рассказывает Артём. — А могли бы работать в три-четыре смены и выпускать по 1,5 тыс. квадратов. Только на один день нужно 200—300 кг сырья.

Но Артём не может запустить производство на полную мощность вовсе не из-за нехватки сырья. Нет покупателей. Несколько месяцев он обивает пороги чиновников, предлагает плитку частным покупателям, но всё безуспешно. Местные власти ответили традиционно: "Денег нет". Частники звонили, интересовались, но крупных заказов так и не было. Самый большой — на 50 квадратных метров.

Артём оказался на грани отчаяния. Каждый день новая партия плитки отправляется на склад, а производство никак себя не окупает. Мебельный цех приносит около 300 тыс. рублей в месяц, но все эти деньги идут на организацию производства и зарплату сотрудникам. Всего в двух цехах у него работает пять человек. Получают они в среднем от 10 до 20 тыс. рублей в месяц. Артёму сейчас ничего не остаётся. Не хватает полученных денег и на то, чтобы гасить кредит за оборудование.

— В месяц мне сейчас надо платить 130 тыс. рублей, — поясняет Артём. — Полностью платить эту сумму денег нет. Старался хотя бы по 50—60 тыс. выплачивать, но сейчас дела всё хуже и хуже. Банк говорит, что даст отсрочку на два месяца, если я заложу ещё и оборудование из мебельного цеха. Но что эти два месяца изменят? Вообще ни с чем останусь.

У Артёма двое детей. Жена работает директором музея, получает 15 тыс. в месяц. Он сейчас подрабатывает, занимаясь перевозками на грузовой машине. Получает 10—20 тыс. рублей в месяц. Тем и живут.

— Вообще, если бы не жена, бросил бы я всё это дело, распродал бы и не стал возиться, — признаётся Артём. — Она меня поддерживает. Верит в проект. Да и жалко, конечно, что два года убил на это производство. А выходит — никому оно не нужно.

Шины на ветер

Пока Артём налаживал производство тротуаров из пластика, приморский изобретатель Юрий Беляков придумал, как сделать дорогу из старых шин. Старую резину он режет в своём гараже. Затем кладёт резиновую крошку в котёл, сваривает с битумом и пропускает через мельницу. Так получается присадка для асфальта.

Все идеи Юрий почерпнул из Интернета. Увидел, что в Западной Европе присадку включили в состав дорожного покрытия, и решил повторить эксперимент. Вместе с местными учёными три года он ставил опыты и выбрал самую оптимальную формулу. Асфальт получился на 10—15% дешевле. Прошлым летом выложили первый пробный участок. Сейчас наблюдают за новинкой. Но точно так же, как и у Артёма, инвестора пока нет.

Впрочем, чиновники в администрациях умалчивают один факт — строительство дорог всегда было одной из самых коррумпированных сфер ЖКХ. Складывается впечатление, что дешёвые и долговечные дороги чиновникам и не нужны. Ведь тогда не нужно будет перекладывать асфальт и плитку раз в несколько лет, а значит, на это не будут выделяться деньги из бюджета.

Те же, кто хочет хорошую дорогу, подумывают перенять опыт фермера Василия Загороднего из села Преображенка Омской области. В его селе никогда не было нормальной дороги, а грунтовку размывало так, что порой проехать можно было только на тракторе. Когда у Василия умерла бабушка и оставила ему в наследство 1 млн рублей, то он нанял рабочих, купил асфальт и сам провёл дорогу до села — почти 1,5 км. Наследства, правда, не хватило. Ещё 1 млн пришлось добавить из собственного кармана. Похоже, чтобы решить дорожную проблему в масштабах страны, нужно искать не инвесторов, а меценатов.