Алжир хочет получить от "Роснефти" деньги за расставание

Подвели прогнозы

В 2001 году, когда нефть только готовилась дорожать, а российская нефтянка — становиться главным донором всей экономики, государственная "Роснефть" начала свою международную экспансию. Интерес вызвал Алжир, к тому времени уже завершавший долгую десятилетнюю войну с местными исламскими группировками и поэтому суливший выгодные нефтедобычные контракты.

Компании повезло: ей удалось выиграть довольно крупный тендер на разработку так называемого блока "245-Юг". Он расположен на юго-востоке республики и включает в себя три месторождения — Восточный Такуазет, Западный Такуазет и Северный Тесселит с общими запасами в 70 млн тонн. Впрочем, доверять такой крупный проект иностранной компании, пусть и из дружественной России, алжирцы до конца не хотели, поэтому 40% в проекте всё же осталось за местной государственной Sonatrach.

Однако сотрудничество, длившееся без малого целых 15 лет, принесло госкомпании не выгоду, а, как выяснил Лайф, одни проблемы, которые могут стоить ей сотен миллионов.

Дело в том, что месторождения оказались не столь простыми, как изначально ожидалось: они до сих пор не начали давать нефть. Между тем стоимость чёрного золота на мировом рынке упала как минимум вдвое. И блок, само собой, былую привлекательность потерял…

Денег нет, но вы держитесь

Последний раз о статусе проекта нефтекомпания радостно сообщала в 2012 году, к тому моменту ей удалось пробурить на нём 10 скважин. Но на этом счастливые новости закончились — и компания начала очень серьёзно отставать от графика ввода, утверждает в своих документах местная Sonatrack.

В конце 2016 года "Роснефть" захотела вырваться из песков Северной Африки, продав свою долю "Газпрому". Но там ответили: "Не надо". Раз контракт был подписан, от него отходить нельзя, решили алжирцы — и пожаловались на своего горе-партнёра в алжирское Национальное агентство по разработке нефтегазовых ресурсов (аналог российского отраслевого регулятора Роснедр). По их версии, "Роснефть" не выполнила своих обязательств и решила уйти, сославшись на нехватку средств и слишком низкие нефтяные цены.

Впрочем, просто так покинуть наскучивший Алжир нефтекомпании едва ли удастся: по уставу агентства, если подписавшая контракт компания нарушает условия соглашения, ей грозит штраф. И это, к слову, не говоря об и так многомиллионных списаниях по так называемым сухим скважинам (когда скважина пробурена, но притока товарной нефти не дала), которые наверняка тоже ждут "Роснефть". Сама нефтекомпания траты на амбициозный "245-Юг" никогда не раскрывала, оставила она без ответа и запрос Лайфа. Как и представитель недовольной партнёрами Sonatrack.

Если конфликт с "Роснефтью" не удастся уладить до конца 2017 года, Sonatrack намерена сама найти себе нового партнёра на 30%-ную долю компании, утверждается в её документах.

Выход "Роснефти" из Алжира был вполне ожидаем: всё же проект явно закладывался не под $50 за баррель, которые едва ли станут $60 или $70 в ближайшие два-три года, а под $100–120, царившие на рынке в "тучные нулевые".

— Был велик риск пробурить пустую скважину или найти месторождение с небольшими запасами. Эти риски могли бы покрыться возможной прибылью при цене на нефть в 100–120 долларов за баррель, но никак не за 40–50, — говорит ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.

Впрочем, окончательную точку в споре, как любят говорить наши чиновники, "двух хозяйствующих субъектов", должно поставить Национальное агентство по разработке нефтегазовых ресурсов. В случае если "Роснефть" будет не удовлетворена вердиктом агентства, она может обратиться к внешнему арбитражу, к примеру в полюбившийся российским энергетикам Стокгольмский арбитраж, добавляет директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин.

— Всё зависит от того, что прописано в контракте на разработку. Такие разбирательства могут идти годами, — говорит он.

Может обойтись и без штрафа: если компании договорятся, он может быть списан на уже сделанные в проект инвестиции, считает директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов.

— Можно жаловаться в международный арбитраж, но это уже вопрос алжирской стороны. Насколько она захочет выполнять то, что ей там присудят, — говорит он. — Принципиальный вопрос в позиции "Роснефти" — насколько долгосрочно она хочет играть в Алжире. Если надолго, то она будет искать компромисс, если нет, то тут, как говорится, до свидания.

Не исключено, что пример с "Роснефти" может взять и другой разрабатывающий местные залежи российский гигант — "Газпром". По данным Sonatrack, вместе с нефтекомпанией он с 2009 года разрабатывает проект Al-Assele. Как и в случае с "Роснефтью", о проекте давно ничего не слышно, меж тем сама Sonatrack уже публично сомневалась в нём и должна была ещё в январе этого года вынести решение по целесообразности дальнейшей разработки, но об этом, впрочем, не рассказала.