"Монах и бес": православная фантастика

Монах-скиталец Иван Семёнович (Тимофей Трибунцев) приходит невесть откуда в православный монастырь где-то далеко в глуши. Настоятель видит, как новоявленный послушник творит чудеса, да какие-то злые, от лукавого. А после случайного визита в монастырь Николая I из несчастного монаха вылезает бес и имя ему — Легион. 

Режиссёр Николай Досталь — в высшей степени непоследовательный и потому категорически интересный режиссёр. Карьеру он начал в конце 80-х с военно-музыкального фильма "Человек с аккордеоном". В 90-х Досталь снял неожиданную картину "Облако-рай", а затем — и вовсе поразительную экранизацию Искандера "Маленький гигант большого секса" с Хазановым в главной роли.

Новый его фильм, единственный отечественный, взятый в конкурс ММКФ-2016, противоречит сам себе. С одной стороны, средства на его производство режиссёр добыл от Министерства культуры, что влечёт за собой какие-то, пусть вслух не называемые, но обязательства. А с другой, тема для фильма выбрана самая опасная — православие.

В такие неспокойные времена, как наши, о православии лучше даже не говорить, не то что кино снимать. Несведущий человек перешагнёт двойную сплошную и даже не заметит, где она проходила. А здесь по сюжету на территорию особого правового пространства, которым, как известно, является монастырь, попадает монах-экстремист, который под рясой, где-то в душе проносит имплантированного беса-кощунника. 

Тем более что и сам фильм противоречит себе, причём по заранее заложенному плану. Картина чётко разбивается на три части.

Первая, смешная, о пребывании Ивана в общине, являет собой прекрасный образец сюрреалистичной комедии о дуализме святости и дьяволизма в человеке. Иначе говоря, ни настоятель монастыря, ни другие монахи, включая самого Ивана, Семёнова сына, не могут до конца понять, что же такое этот визитёр представляет из себя. То ли его чудеса — свидетельства того, что перед ними новый русский святой, то ли это искушения преисподней. Дело, разумеется, усугубляется дремучестью монастырских служек.

А вот затем после материализации антагониста в виде молодого театрального актёра Георгия Фетисова с мефистофельской бородкой начинает происходить какая-то околесица. Иван вместе с Легионом отправляется в Иерусалим, где они ходят смотреть на Храм Гроба Господня и Мёртвое море. Сложно даже предположить, к какому выводу нас подталкивает 70-летний Досталь. Возможно, он утверждает, что таким образом смиренный монах пытался вытравить порождение сатаны, но тогда такое сюжетное развитие представляется топорным. А может, страшно даже подумать, режиссёр таким неумным способом намекает на инфляцию веры в мире. 

Наконец, в патетичной и скоропалительной концовке Досталь проговаривает все желаемые смыслы. В его волшебной стране святого мученика травит чернь, а немытая Россия превращается в Русь, где даже бес, раскаявшись, становится монахом.

Перед показом Досталь самоуверенно заявлял, что, хоть зрители и смеются на его фильме, но эта картина вовсе не комедия и что "Монах и бес" занимает важное место в его фильмографии. Так что пусть сценарий писал и не сам режиссёр, а культовый в узких просвещённых кругах сценарист Юрий Арабов, данное произведение можно считать программным. Сложно, правда, сказать, на что же он хотел зрителя запрограммировать.

Пусть кино и получилось неоднозначным, но к обсуждению оно склоняет так же легко, как дьявол склоняет грешника к прелюбодеяниям. "Монах и бес" легко зажжёт праведный гнев и в душе пользователей православной социальной сети "Елицы", и в душе министра культуры. Всё, что ему осталось, — добраться до зрителя из тёмной кельи небольшого проката.