Каникулы с ИГИЛ

"Джихад — это не автомат Калашникова. Джихад — это когда идёшь и сжигаешь дома неверных", — пересказывали мне лекции игиловских проповедников четверо ребят в Аш-Шаддади (это была военная столица террористов в Сирии на границе с Ираком).

Пацанам — от десяти до двенадцати лет. Двое из них признались, что проходили службу в отряде "Львята Халифата". Остальные помалкивают, но понятно, что они тоже в теме.

Использование детей как оружия типично для военизированных сект. ИГИЛ* не стали первооткрывателями. До них был Гитлер — с его гитлерюгендом. Позже, под закат двадцатого века, различного розлива повстанцы в африканских странах активно привлекали несовершеннолетних к боевым действиям. В истории масса примеров, речь не об этом.

До ИГИЛ создавалось впечатление, что все эти очень кровожадные и сумасшедшие фанатики заставляли детей воевать. Исламисты сумели найти к подрастающему поколению иной подход. Более тонкий.

Как-то я общался с беженцем из Пальмиры (это было до того, как её освободили, а потом потеряли снова). Он рассказал, что самым страшным испытанием для взрослых были даже не публичные казни, которые радикалы устраивали регулярно.

Игиловцы сделали на одной из площадей уличный кинотеатр, куда сбегались все живущие поблизости дети. Террористы показывали им героические фильмы (собственного производства, о джихаде, снимать они умеют), устраивали игры, разучивали с ними весёлые кричалки.

Дети сбегали из дома от родителей, чтобы потусоваться с боевиками. С ними было интересно и увлекательно. Бородатые дядьки с автоматами на плечах (такие же героические, как в тех фильмах, что крутят в уличном кинотеатре) усаживали малышей на колени и болтали с ними о жизни. Как с закадычными друзьями. Угощали сладостями, давали подержать оружие, рассказывали смешные истории.

В Пальмиру эти дружелюбные супермены взяли и своих детей. Они выглядели и рассуждали взрослее, чем их сверстники, и очень напоминали своих отцов: в длинных камуфляжных рубашках, уверенные, неунывающие.

В общем, мой собеседник, беженец из Пальмиры, резюмировал: за пару-тройку дней игиловцы добились того, что дети больше проводили времени с ними, чем дома. И, в отличие от школы, это не обязанностью было, а уже их собственной инициативой.

Кстати, на счёт школы. Нет, ну вы только представьте. Вам десять, родители каждый день поднимают вас на занятия, ненавистные учебники, требовательные учителя, скучные уроки, а потом ещё и домашнее задание…

И тут приходят бравые, разухабистые и улыбчивые ребята и говорят вам: всё, школы больше не будет, закрываем школу (в ИГИЛ разрешено только одно учебное заведение — мечеть), пойдём кино смотреть и в казаков-разбойников играть. Вот скажите честно: вы бы не визжали от восторга на всю округу (в свои-то десять)?

Конечно, далеко не все, с кем общаются террористы, вступают потом в детское спецподразделение "Львята Халифата". Не все становятся палачами или смертниками. Туда отбирают самых способных.

Это они потом идут в лобовую атаку в первых рядах, садятся в заминированные автомобили, проходят в шахидских поясах к полицейским участкам и подрывают себя.

Да, это очень страшно. Но не так страшно, как то, что остаётся в памяти тех, кто не ушёл к террористами.

Они вспоминают время, проведённое с ИГИЛ, как будто это были одни из самых увлекательных в жизни каникул.

Победить террористов в Пальмире, Алеппо и где-либо ещё —  дело, безусловно, большое. Тут военным бомбы с автоматами в помощь.

А вот кто будет воевать с детскими воспоминаниями? Ведь их опасность для нашего общего будущего мы сейчас толком и оценить-то не можем.

* Деятельность организаций запрещена в России решением Верховного суда.