В США предложили смягчить санкционный режим против России

В докладе влиятельного вашингтонского аналитического центра "Атлантический совет" бывший координатор Госдепа по вопросам санкций Дэниел Фрид, который был ключевой фигурой в разработке антироссийских санкционных мер демократической администрации Барака Обамы, призывает смягчить и не исполнять ряд положений антироссийских санкций, мотивируя это в первую очередь широким негативным контекстом, который может возникнуть в случае активного и полномасштабного следования букве закона.

Во-первых, отмечается, что полное исполнение разделов антироссийских санкций, касающихся ограничений в отношении людей, задействованных в российском оружейном экспорте, вредит бизнесу американских компаний. Так, в частности, приводится пример с российской госкорпорацией "Ростех", санкции в отношении которой по оружейным контрактам в силу широкой номенклатуры производимых корпорацией товаров могут нанести вред самим Соединённым Штатам, а также нормальным отношениям с Индией и Вьетнамом, которые активно покупают продукцию Ростеха, рискуя тем самым подпасть под санкции при их широкой трактовке. Также указывается и на то, что такого рода ограничительные меры могут быть использованы российской пропагандой для иллюстрации тезиса о том, что санкции введены для выталкивания России с мирового оружейного рынка. Таким образом делается вывод о том, что санкционная политика может нанести вред самим США в ряде регионов мира.

Во-вторых, подчёркивается, что пакет "антигазопроводных" санкций против "Северного потока — 2", которые прописаны в секции 234 соответствующего закона, принятого конгрессом, может повредить отношениям с Германией, и президенту необходимо "крайне аккуратно и только после координации с европейскими партнёрами" применять санкционные меры, так как это может повредить отношениям США с ЕС. Ну и, наконец, в-третьих, администрацию призывают вообще избегать наложения санкций в соответствии с секциями 235 и 236 (арктические нефтегазовые проекты России на шельфе и их финансирование), так как слишком много американских финансовых институтов завязано на их финансировании, а неготовность европейских партнёров идти дальше существующих ограничений может создать "опасный зазор" в координации совместной санкционной политики.

Подобного рода опасения бывших высокопоставленных американских функционеров, стоявших у истоков всей санкционной кампании против Москвы, довольно показательны, особенно на фоне нарастающего недовольства европейцев, которые несут основное бремя расходов и издержек по итогу американских геополитических комбинаций.

Высокопоставленные европейские, прежде всего германские, представители экономических кругов открыто говорят о том, что потери для промышленности ЕС исчисляются миллиардами евро. Так, в частности, по оценкам Еврокомиссии, ущерб для Европы вообще может исчисляться суммами, приближающимися к 90–100 миллиардам евро. При этом, по данным статистических ведомств ЕС, товарооборот между Евросоюзом и Россией с 2013 года упал на 40% — с 327 миллиардов евро до 191 млрд в 2016 году, германский же экспорт уменьшился с 35 до 21 миллиарда евро, а количество рабочих мест, потерянных в Германии из-за санкций, составило порядка 60 тысяч.

Не меньший удар санкции нанесли и по итальянской экономике — ущерб ей оценивается в сумму порядка 12 миллиардов евро экспорта, а также потеряно 200 тысяч рабочих мест. Итальянские политики и бизнесмены отмечают, что больше всего пострадал агропромышленный сектор, хотя многим проектам в сфере промышленности также был нанесён большой урон. Италия, хоть и голосует солидарно в поддержку пролонгации европейских санкций против России, неоднократно относилась к группе стран, которые крайне скептически относятся к их дальнейшему расширению.

Между тем, если говорить об упоминаемой Фридом проблеме российского оружейного экспорта, то, исходя из ограничений на передачу технологий двойного назначения, можно указать на некоторое негативное влияние санкций на модернизацию отечественного ВПК. Однако гораздо большее влияние на российский оборонно-промышленный комплекс оказало прекращение кооперационного сотрудничества с Украиной, нежели запрет на передачу технологий, которые и до событий 2014 года Запад России не передавал.

Очевидно, что призывы к ограниченному применению некоторых санкционных мер в отношении России имеют под собой и другую основу — понимание, что Москва смогла наладить не только финансирование своих проектов из незападных источников, в первую очередь выходя на азиатские рынки. Азиатские, в частности китайские, инвестиционные фонды смогли заместить финансирование по ряду критически важных проектов (китайские госфонды купили, в частности, 9,9% в проекте "Новатэка" по производству СПГ). Всё это также создаёт новую реальность, в которой американские и европейские финансовые институты оказываются в невыгодном положении, упуская очевидную выгоду, что и не замедлило сказаться на смягчении риторики ещё вчера непримиримых сторонников санкционного давления на Россию.

Процесс, безусловно, протекает сложно, и условия привлечения средств на азиатских (в первую очередь Шанхайской и Гонконгской) биржах не такие выгодные, как на привычных западных площадках, однако в случае принятия и имплементации ограничительных мер по ограничению кредитования крупных российских госкорпораций на западных финансовых рынках выбора, в общем-то, не остаётся — российский бизнес пойдёт в Азию, а также получит государственную поддержку и финансирование от альтернативных мировых финансовых центров (так, "азиатский МВФ" — Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, имеющий в распоряжении капитал более чем в 100 миллиардов долларов — уже приступил к рассмотрению первых заявок на выделение финансирования, а с учётом того, что благодаря стратегическому партнёрству с Китаем Россия получила одну из самых крупных долей в уставном капитале банка, можно ожидать расширения кредитования для реализации крупных инфраструктурных проектов российскими корпорациями).

Всё это естественным образом создаёт предпосылки для роста недоверия к существующим санкционным мерам и осознания того факта, что терпение у союзников и даже откровенных вассалов Вашингтона из-за санкционного ущерба их собственным экономикам на исходе, подталкивает представителей вашингтонского истеблишмента к пересмотру, пусть и частичному, своей прежде непримиримой позиции. Это, конечно же, не является никаким поворотом в сторону Москвы, но, по крайней мере, сигнализирует о том, что ради собственных прагматических интересов Вашингтон может пойти на определённую коррекцию санкционного курса.