Глава Дагестана: С Чагларом знаком, но письмо от Эрдогана Путину я не передавал
Фото: © РИА Новости/Нина Зотина
Во вторник, 9 августа, состоялась встреча Владимира Путина и турецкого президента Реджепа Эрдогана, первая после трагедии со сбитым российским самолетом Су-24. Следует отметить, что первым шагом к примирению стали письменные извинения руководства Турции и лично президента республики Эрдогана. По сообщению ряда СМИ, не последнюю роль в этом вопросе сыграл турецкий бизнесмен Джавид Чаглар, якобы вышедший с помощью главы Республики Дагестан Рамазана Абдулатипова на Администрацию Президента России и передавшего письмо Эрдогана помощнику главы государства Юрию Ушакову.
Лайф решил пообщаться с Абдулатиповым, чтобы представить его версию событий.
— В СМИ писали, что в налаживании отношений между Россией и Турцией вы сыграли не последнюю роль. Хотелось бы узнать вашу версию.
— Никакой особой роли я не сыграл. Вся роль сыграна Владимиром Владимировичем Путиным и Эрдоганом.
— Письмо с извинениями было всё же передано через вас, и каким образом в целом происходил этот процесс?
— Я этим не занимался. Я занимаюсь дагестанскими делами.
— Но в СМИ писали, то что турецкий бизнесмен Джавид Чаглар взаимодействовал с Эрдоганом. И по его просьбе вы сыграли такую значительную роль.
— То, что они там делали в Турции, я ничего не знаю. Я знаком с Чагларом. Это мой хороший товарищ, но никаких таких совместных дел у нас не было. Всё, что сделано в этом направлении, — это воля и мудрость прежде всего Владимира Владимировича Путина и Эрдогана.
— Вы давно знакомы с Джавидом Чагларом?
— Мы с ним знакомы давно. А годика три-четыре ведём проект совместный в Дагестане — по строительству текстильной фабрики на 4,5 тыс. рабочих мест, в основном для женщин. Но проект сейчас затормозился, в том числе и по причине того, что испортились отношения между двумя нашими странами. Но сейчас мы надеемся на то, чтобы возобновить этот проект. Он очень важный для Дагестана.
— Вы знали, что у Чаглара есть выход на первых лиц Турции?
— Я этими вопросами не занимался. Я не передавал письмо, как это написали. Я вообще не был задействован в этом процессе. А то что пишут в газетах — это в большей степени из-за того, что у нас с Джавидом хорошие отношения, а он на турецкой стороне играл какую-то роль. Отсюда видимо все объяснения.
— Какую именно роль он играл? Может быть тогда вы расскажете, как это было на самом деле, если в СМИ подают некорректную информацию?
— Все же переживали. И турецкая сторона переживала, и наша, что такая трагедия случилась, и испортились отношения между Владимиром Владимировичем и Эрдоганом, которые были на очень высоком уровне. Отсюда и с нашей стороны непонимание и возмущение, которое было. Это объективный процесс. Я ещё раз подчёркиваю, что и на той стороне, и на нашей люди, особенно те, которые работают с Россией, конечно, они хотели снять этот вопрос. И, возможно, какую-то роль сыграл мой товарищ. Я не знаю, он со мной не делился этим вопросом. Мы не разговаривали на эту тему.
— Начальник турецкого генштаба заявлял, что у вас имеются контакты с Путиным через его советника Юрия Ушакова.
— С Юрием Ушаковым мы знакомы давно. Ещё со времён, когда он работал послом в Соединённых Штатах Америки. Поэтому у меня с ним есть какие-то контакты, но в этом вопросе к моим услугам Ушаков не прибегал.
— Насколько важно было для России наладить отношения с Турцией?
— Вы знаете, это вопрос очевидный. Для России важно налаживать отношения со всеми странами. А Турция вообще играет особую роль. В том числе исторически — в кавказском направлении. Поэтому мы заинтересованы, чтобы эти отношения были хорошими. Тем более, я подчёркиваю, уровень доверия и уровень отношений при Владимире Владимировиче и Эрдогане достигли очень больших высот. Никогда такого не были, такого уровня доверия и взаимодействия. И, следовательно, на это было задействовано очень много проектов, судеб многих людей, которые создали совместные семьи, а таких сотни и тысячи. Поэтому здесь не только экономическая сторона, но и сторона политическая, сторона культурная, моральная. Турция — один из активных не только инвесторов, но и страна, которая приносила нами технологии, и особенно в сфере строительства. Это было всегда, после развала Советского Союза.
— Какие турецкие проекты есть в Дагестане помимо текстильной фабрики Чаглара?
— Ещё много проектов. Я лично ездил в Турцию, проводил встречу с предпринимателями, в том числе с помощью Джавида Чаглара. У меня хорошие отношения с министром иностранных дел Турции Чавушоглу. Мы провели предпринимательский форум в Стамбуле. Есть целый ряд проектов, в том числе создание курорта на Каспии с помощью турецкой стороны: строительство пятизвёздочных отелей, налаживание инфраструктуры. Потому что у нас прекрасное море, и турки сами удивляются, что не было обустроено морское побережье. И они проявляют к этому интерес. Я надеюсь, что эта работа будет активизирована, и многие турецкие фирмы, которые занимаются отдыхом людей, курортным и лечебным делом смогут создавать все это на берегу Каспия, чтобы и самим зарабатывать, и нам дать возможность зарабатывать. И таких проектов очень много.