"Простите нас". Как в Кемерове заново учатся жить

С новой реальностью, похоже, уже прекрасно свыклись кемеровские подростки. Иначе не объяснишь, почему они с таким рвением пытаются попасть в сгоревший торговый центр в обход полицейских кордонов. Один из них внаглую затесался в толпу журналистов, которые в сопровождении следователей шли в "Зимнюю вишню". Проникнуть внутрь ему, однако, не удалось. Остановили на входе.

Хочется верить, это было простое любопытство, а не желание пофарсить фоткой в инстаграме, мол, удалось пробраться через полицейский заслон. И что потом эти же подростки принесут к мемориалу у торгового центра пару цветов.

Мемориал стихийно возник вокруг скамеек в сквере на углу "Зимней вишни". Цветы и мягкие игрушки выложены в форме сердца. Подобно брустверу, они плотно окружают лавочки. Горят свечи. У края мемориала кто-то привязал два гелиевых шарика с надписью фломастером: "Дети, простите нас".

— Муж дозвонился до меня и говорит: "Оля, я убил детей", — рассказывает журналистам на камеру Ольга Лиллевяли, потерявшая в пожаре трёх дочек. Её муж сидит рядом, спрятав лицо в руки.

Вряд ли её муж Александр простит сам себя когда-нибудь. В тот день он оставил девочек в зале кинотеатра, а сам пошёл на первый этаж на встречу с другом. Дочки были уже самостоятельными и взрослыми — почти девушки, и Александру в голову не могло прийти, что он видит их в последний раз. А потом они звонили папе из задымленного зала, а он, намочив какую-то тряпку и обернув ею лицо, долго полз в дыму, чтобы спасти дочерей, пока не начал задыхаться. Пожарные помочь не могли — у первых бригад не было с собой достаточного количества дыхательных масок.

Александр с женой дольше всех отказывался уходить из штаба МЧС, надеясь, что дочерей всё же выведут живыми.

Ольга и Александр говорят спокойно, только глаза покрасневшие. Спокойствие это искусственно полученное — скорее всего, действуют транквилизаторы, которые медики вкололи родственникам в первые дни. На самом деле за внешним спокойствием скрывается непередаваемое горе.

Это горе сразу вылилось на улицы. Родня переносит его почти без слёз, плачут в основном те, кто сопереживает. Сотни людей приезжают со всех регионов Сибири к маленькому мемориалу. И на их щеках скорее увидишь слезу, когда они кладут в мемориал новую гвоздику или игрушку. По толпе ходят курсанты-спасатели с заранее заготовленными салфетками.

Плакали и многие из тех, кто пришёл на площадь перед краевой администрацией. 27 марта там состоялся митинг. Люди требовали, чтобы им озвучили конкретные меры, принятые руководством региона, и перестали замалчивать важные подробности. Именно на этом митинге чётче всего вырисовалась картина реакции власти.

Кто-то, как мэр Кемерова Илья Середюк, сразу вышел в толпу. Его освистали, но он стал одним из первых, кто предпринял хоть какие-то меры. Одним из тех, кто вышел к разозлённым, нервным, убитым горем людям, для которых трагедия стала поводом высказать все накопившиеся претензии к власти.

Среди тех, кто не побоялся лично держать ответ перед толпой, был и вице-губернатор Сергей Цивилёв. Хотя, строго говоря, с него-то в данной ситуации спросу меньше, чем с остальных: он только в начале марта перевелся из Якутии в аппарат Тулеева и даже не успел толком познакомиться с положением дел на Кузбассе.

Тем не менее, он не стал перекладывать ответственность на чужие плечи, а попросил у кемеровчан прощения, встав на колени.

— Всегда в тяжелой ситуации, когда было действительно больно и трудно, всегда на Руси просили прощения на коленях, — прокомментировал чиновник свой поступок.

Не вышел к митингующим только сам глава Кузбасса Аман Тулеев. Он назвал собравшихся на площади "бузотёрами".

Главным вопросом, который задавали властям, был: сколько на самом деле погибло людей? И когда Цивилёв с Середюком озвучивали людям официальные данные, те не верили и пытались освистать. В первый же день по Сети стали гулять непроверенные сведения о количестве погибших. Кемеровчане пересылали друг анонимные свидетельства о якобы трехстах погибших, и о том, что власти скрывают реальное количество жертв. Позднее Следственный комитет выяснил, что к распространению фейков причастен украинский пранкер.

Но тогда чиновники предложили пришедшим на митинг самим проверить правдивость информации. Прямо на площади создали инициативную группу, которая в сопровождении мэра поехала по моргам и на кладбище, чтобы лично удостовериться: никаких неучтённых тел там нет. Цивилёв остался на площади общаться с митингующими. Людям обещали честное расследование и полную информационную открытость.

Часть этих обещаний уже начинает выполняться — по всему региону идут проверки торговых центров на пожарную безопасность и правильное оформление документов. Четырёхэтажная "Зимняя вишня" с оборотом в сотни миллионов проходила по документам как субъект малого бизнеса, и потому большинство проверок обходило её стороной.

Лайф поговорил с представителями инициативной группы, поехавшей проверять заявления чиновников. Спортсмен Мирсад Керимов сам убедился, что в морге нет такого большого количества тел, как думали активисты. Он считает митинг переломным моментом, который помог наладить общение чиновников и горожан.

— Власти начали действовать более открыто только после митинга, — считает Керимов. Он в составе инициативной группы ездил по моргам. — До этого было много вопросов, и не допускали до информации, никому ничего не рассказывали. Какую-то информацию знали только близкие родственники. И мы приехали в морг, и нас по всем коридорам провели, дали осмотреть все помещения. Даже те комнаты, которые были закрыты на ключ — их открывали и показывали.

О поведении Цивилёва на митинге он отзывается так:

— Мне кажется, то, что он встал на колени, это был искренний жест, — считает он.

Так же считает и человек, потерявший в пожаре буквально всё. У Игоря Вострикова погибло пятеро родственников: трое детей, жена и сестра. Лайф попросил его назвать чиновника, который больше всего помогал в расследовании всех обстоятельств.

— Это Сергей Цивилёв. Он месяц назад всего прибыл к нам в администрацию, замом. Он всё время с нами, переживают, старается делать по максимуму. Но не всё в его компетенции, — сообщил Лайфу Востриков. — При этом мы потеряли много времени. Потом, сложно было наладить контакты со следователями. Кстати, со следствием мы тоже общались через Цивилёва. Видно, что человек сопереживает и старается делать работу как можно быстрее.

В пожаре погибло 64 человека. Осталось еще некоторое количество пропавших без вести. Когда эта заметка готовилась, в больнице оставалось всего пятеро человек. И один ребенок — тот самый Сережа, которого отец вытолкнул из окна, чтобы спасти.

Неделю спустя после трагедии 11-летнему Сереже, который ударился о козырёк и сломал себе тазовые кости, сообщили, что его родители и сестренка погибли. При этом присутствовали врачи и психотерапевты. Сережа расплакался и спросил, с кем он будет дальше жить.

Этот вопрос в разных вариациях задают себе сотни людей по всему региону, потерявшие родных — "как жить дальше"? Как жить, когда твой ребенок за несколько минут до гибели звонит тебе и кричит, что задыхается, а ты ничем — ничем — не можешь помочь?

Мирсад Керимов уверен: важно не дать замолчать трагедию и приложить максимум сил для поиска настоящих виновников случившегося. На момент нашей беседы в уголовном деле было только пятеро фигурантов. Керимов уверен: не может быть так мало виновных.

— Это [должны быть] десятки людей, начиная от сотрудников, которые закрыли кинозал, и тех, кто неправильно эвакуировал людей, — считает он. — И заканчивая теми чиновниками, которые подписывали [фиктивные] документы. И мы собрались там, чтобы те люди, которые виновны, не спрятались от народа. Чтобы те, у кого есть деньги, не могли снова откупиться.

— [Мы] пошли по ложному следу — начали искать этот обман — утаивание жертв, — говорит Востриков. — В то время как надо было заниматься действительно важными вопросами. Надо было заниматься тем, как тушили пожар и искать тех, кто допустил, что в торговом центре вообще не предпринимали мер противопожарной безопасности.

Именно этим сейчас занимаются более сотни сотрудников Центрального аппарата СК. Их усилиями к вечеру пятницы в деле оказалось уже семь подозреваемых. В том числе начальник инспекции стройнадзора Кемеровской области Танзиля Комкова. Она закрыла глаза на то, что "Зимняя вишня" построена и функционирует с нарушениями. Зато у чиновницы, сообщает Life Shot, семь квартир.

Еще один новый фигурант — директор "Кемеровского кондитерского комбината" (ККК) Юлия Богданова. Ей вменяют в вину, что она знала о проблемах с сигнализацией торгового центра, но не предпринимала усилий для исправления ситуации.

Пятерым уже избрали меру пресечения — арест до 25 мая. Это гендиректор и совладелец ООО "Зимняя вишня" Надежда Судденок, технический директор ККК Георгий Соболев, охранник Сергей Антюшин. Также под суд пошёл директор компании, подключавшей сигнализацию, Игорь Полозиненко, и его подчинённый Александр Никитин, отвечавший за монтаж и исправность противопожарной сигнализации.

Судденок уверена, что это был поджог. Она сообщила на суде, что в торговом центре тусовались агрессивные подростки, которые хулиганили и приставали к посетителям. На них даже приходилось вызывать полицию. Лайф проверил её слова с помощью материалов кемеровских районных судов. Выяснилось, что тем же судьям, которые недавно арестовывали всех фигурантов уголовного дела, в течение как минимум трёх лет приходилось выписывать административки десяткам молодых людей, нарушавших общественный порядок в "Зимней вишне". Помимо обычного хулиганства, прямо на территории ТЦ шла торговля наркотиками — об этом свидетельствуют материалы как минимум двух уголовных дел.

А среди полицейских Заводского района это место, оказывается, вообще считается неблагополучным.

— Знали бы вы, сколько рапортов о происшествиях на территории "Вишни" было передано начальнику Заводского отдела полиции, — говорит с грустной иронией один из местных полицейских.

Однако версия поджога — лишь собственное мнение подсудимой. Следователи же придерживаются трёх основных версий. Это короткое замыкание в электропроводке, намеренный поджог, или случайный взрыв газового баллона. Об этом сообщил председатель СКР Александр Бастрыкин.

Пресс-служба МЧС сегодня окончательно сняла вопрос, открыты были двери на аварийные лестницы, или нет.

— Мы сразу же начали эвакуацию, кричали: "Эвакуируйтесь!". Но ни администрации, ни охраны на момент прибытия пожарных не было, по крайней мере нас никто из них не встретил, никто не мог сказать, есть ли внутри люди и сколько их, — рассказал журналистам начальник службы пожаротушения первого отряда МЧС Кемеровской области Андрей Бурсин. — К моменту прибытия шло стремительное распространение огня. Думаю, этому способствовали пустоты в перекрытиях, а также старая вентиляция. Все эвакуационные выходы были закрыты, все до одного.

И если с эвакуационными дверьми все понятно, всех по-прежнему беспокоит вопрос, были закрыты двери в кинозал или нет. По поводу двух, самых больших кинозалов противоречий нет: суд, пожарные и очевидцы заявляют, что там двери точно были открыты. Но никто официально ещё не рассказал о состоянии третьей двери, за которой осталось больше всего погибших.

— Двери в кинотеатр никогда не закрывались, — сообщила суду директор торгового центра Надежда Судденок.

Лайф поговорил с билетёршей кинотеатра, которую поначалу обвинили в том, что она якобы бросила людей за закрытой дверью одного из залов.

— Да, у меня есть ключи от дверей. Но двери в залы не закрывались, — утверждает Наталья Наймушина.

Её слова подтверждает и семейная пара, которая благодаря Наймушиной выбежала из кинотеатра. Билетер забегала в залы и кричала зрителям, что начался пожар, потому что сигнализация не работала.

Следствие опросило уже более сотни свидетелей. Но один из ключевых материалов, который на данный момент удалось получить следствию, — выгрузка из служебной программы, контролирующей работу сигнализации. Этой программой пользовались Полозиненко и Никитин, чтобы контролировать работу сигнализации.

Как следует из материалов дела, с которыми ознакомился Лайф, эксперты конфисковали сервер и смогли получить доступ в админ-панель. В журнале событий отобразились весьма интересные записи: по мнению программы, пожар начался в 16:07:10 25 марта. Причем несколько датчиков почти одновременно зафиксировали возгорание. В 16:07:38 программа зафиксировала неисправность источника питания и сообщила о возможном отключении от сети в 220 вольт. При этом звуковое оповещение сработало только через четыре минуты после первой реакции датчика.

На суде звучали показания, что и это позднее оповещение отключил охранник, потому что мог принять за ложное срабатывание. Строго говоря, основания были. За месяц до трагедии и раньше сигнализация несколько раз выдавала ложную тревогу.

В школе у "Зимней вишни", превращённой в штаб, сидят полумёртвые от усталости силовики и эксперты СКР с перемазанными сажей лицами. Они сменили спасателей в выгоревшем торговом центре и работают там круглые сутки. Сейчас обед, и следователи жуют бутерброды из школьной столовой и уплетают борщ. Обсуждают, как прошли пятый (технический) этаж, и что заканчиваются комплекты резиновых перчаток. Для них, как и для всех, участвовавших в ликвидации пожара, эта неделя выдалась тяжёлой и физически, и морально. Пусть они и привычны ко всему, что связано с болью, насилием или смертью — но почему тогда срывался голос того следователя, которая зачитывала выдержки протоколов на суде?

Но все усилия следствия и причастных окажутся бесполезными, если после трагедии власти не сделают выводов на всех уровнях. Десятки, а то и сотни торговых центров по всей стране строились из бывших фабрик, как и "Зимняя вишня". В скольких из них чиновники-взяточники закрыли глаза на нарушения строительных и пожарных норм? Как показала эта страшная неделя в Кемерово, каждая такая "слепота" способна обернуться гибелью детей — крахом всего, из чего состояла твоя жизнь. И потом — белыми надутыми гелием шариками с надписью "Простите нас, дети".