10 качественных советских продуктов, по которым все скучают

Газированные напитки в СССР продавались в стеклянных бутылках по пол-литра, и их вкус был вкусом детства. Как мы могли променять их на химические напитки из США — бог весть. Но сделано это было явно зря. Советский "Буратино" содержал яблочный сок, в "Тархуне" была действительно настойка травы тархун, а в "Байкале" — настойка дальневосточного элеутерококка, сравнимого по своей тонизирующей силе с женьшенем. Ни в одном из газированных напитков не было ядовитой химии, а сладость им придавал обычный сахар.

Они были натуральными. Только сок, мякоть и (не всегда) сахар. Гранатовый сок к нам ехал из союзного Азербайджана. Он был дорогим, пол-литра в стекле стоили 80 копеек, но он был вкусным и бутылку можно было выпить зараз. Апельсиновый сок и сок манго приезжали к нам в жестяных банках из-за границы. Поскольку платили за импорт золотом, качество было на высоте, а сок манго часто покупали больным после операции на желудке. Баночка 0,3 литра стоила 1 рубль 80 копеек.

Отечественная пищевая промышленность производила другие разные соки: яблочный, персиковый, абрикосовый, виноградный и томатный. Их продавали в трёхлитровых банках. В жаркий день детвора на прогулке могла забежать в магазин и купить стакан сока. Стоил он копейки. Сок наливали в высокие стеклянные конусы и оттуда уже разливали по стаканам. Стаканы споласкивали тут же в специальной мойке. Никто не брезговал: больные туберкулёзом и другими нехорошими заболеваниями по улицам в то время не ходили. Все они были посчитаны и проходили регулярное лечение.

Исключительно нашим — отечественным — продуктом был берёзовый сок. Трёхлитровые банки с прозрачной жидкостью почти без запаха и вкуса всегда стояли на полках в магазинах. Но жители СССР предпочитали добывать его сами в лесу возле дач. Такой сок считался вкуснее и полезнее.

Взрослые в жаркий день могли насладиться разливным квасом или пивом — кому что нравилось. Жёлтые бочки с соответствующими надписями стояли на многих перекрёстках улиц советских городов. Квас был ледяным — таким, что ломило зубы, и настоящим — пенным, сладким. Он прекрасно утолял жажду. Можно было купить стакан, маленькую кружку или большую полулитровую кружку, а можно было набрать его в эмалированный бидончик, закрыть крышкой и принести домой.

Оно было натуральным. Молочное, сливочное или пломбир. Оно разбиралось моментально. Молочное — по 10 копеек, с наполнителем — по 12 копеек. 18 копеек стоило сливочное, и 20 копеек платили за пломбир. Было и дорогое мороженое, например, трубочка за 38 копеек, вкус которой было невозможно забыть, ну и, конечно, славился своим пломбиром ГУМ.

В провинции ассортимент был попроще. Производился и такой удивительный феномен, как молочное мороженое с томатом. Оно было по цвету розоватым и действительно чуть-чуть, в меру, отдавало томатами — имело кислинку. Но даже оно было вполне съедобным и абсолютно не содержало "ешек".

Справедливости ради стоит сказать, что хлеб был вкусным не везде. Это зависело от добросовестности производителя и технологии. Но в нём всегда были только мука и вода. Никому в голову не приходило делать его из 30 ингредиентов. Ассортимент был ограничен, в небольших селениях в сельпо могли завозить только ржаной или только пшеничный, а в городах покупатель мог выбирать: кроме "чёрного" и "белого" был ещё "серый" — то есть ржано-пшеничный. Продавались и неизменные батоны — нарезной и с маком, сайки и булочки с помадкой.

Лучше советской тушёнки нет, не было и, видимо, уже не будет. Только мясо, соль и специи. Её брали в тайгу, в экспедиции, радовались, если удавалось купить несколько банок домой. Неизменные блюда с ней входили в рацион каждой советской семьи: гречка с тушёнкой, макароны с тушёнкой, наконец, суп из тушёнки. А особо голодный советский гражданин мог просто открыть банку консервным ножом и "зарубать" её с хлебом.

Сейчас это чудо чудное почти полностью состоит из химии и красителей. А тогда в брикете были только фруктовый или ягодный наполнитель, крахмал и сахар. А проголодавшиеся ребятишки, нагрянув домой с улицы, принимались грызть такой кисель прямо так.

Это были два полюса: шоколадные конфеты "Кара-Кум" по 12 рублей за килограмм и дешёвенькие детские ириски. Ириски покупали часто, в поход или просто к чаю. Стоматология тогда была неважной, и пломбы из зубов они вынимали на раз. А конфеты "Кара-Кум" считались роскошью, их покупали только на торжество — на Новый год или на день рождения. Такого "Кара-Кума", как в СССР, сейчас уже не делают. Название сохранилось, а вкус изменился. Да и цена уже совсем в другом сегменте.

Молочная продукция была сделана из молока. Вся. Ассортимент был беден, но это компенсировалось качеством. Молочные продукты с добавлением фруктов делали только в столицах. Провинция ела творог со сметаной, пила молоко, "Снежок" и кефир и ходила сдавать стеклянную тару обратно в магазин. Сметану продавали на розлив. В литровую банку входило сметаны на рубль двадцать одну копейку.

Когда молочные комбинаты не выполняли план, то выпускали на улицы городов молочниц. Обычно это были грузные тётки, которые толкали перед собой тележку с огромными алюминиевыми бидонами. В бидонах были сметана и молоко. Подходя к очередному дому, молочница доставала специальный рожок и кричала в глубины подъездов гундосым голосом: "Мо-ло-ко-о! Мо-ло-ко!" Советские ребятишки хватали бидоны и банки, сгребали с родительских ладошек мелочь и устремлялись вниз. Там, во дворе, тётка огромным ковшом наполняла тару молоком.

Колбаса по цене два рубля двадцать копеек по стоимости была доступна многим. Над ней смеялись и шутили то про туалетную бумагу, которую в неё якобы добавляют, то про картон, а то и про крысиные лапки. С придыханием рассказывали, какая замечательная колбаса там, на Западе, и как много там сортов. Втайне мечтали о салями. Что такое салями в принципе не знали. А когда наконец эта диковинка появилась по очень высокой цене на прилавках, кинулись её покупать и... разочаровались. Но было уже поздно. А ведь в нашей обычной колбасе "по два двадцать" не было ни глутамата натрия, ни стабилизаторов. Правда, самой колбасы было маловато, что уж там говорить.