Мёртвое дело: Почему закрыли научные опыты профессора Юдина

Впервые идея перелить мёртвую кровь пришла в голову хирургу Владимиру Шамову. Эксперимент, который он произвёл в 1928 году, сейчас назвали бы экстремальным — он выкачал у собаки две трети объёма крови и влил вместо неё кровь пса, который был уже 11 часов как мёртв. Собака операцию перенесла стойко, сначала от потери крови потеряла сознание, после очнулась. Операция доказала, что подобное переливание возможно.

О своём открытии Шамов рассказал на III Всеукраинском съезде хирургов. Провести эксперимент на человеке он не захотел, коллеги тоже не пожелали по этическим и законодательным соображениям. В то время страну захлестнула эпидемия сифилиса, все силы врачей были брошены на борьбу с этим недугом, однако анализ крови на вирус проходил так долго, что зачастую пациенты, не дождавшись результатов, умирали.

На этом съезде присутствовал Сергей Юдин, в голове которого мысль о переливании крови застряла надолго. Он служил заведующим хирургическим отделением Института скорой помощи имени Склифосовского. По воспоминаниям коллег по работе, Сергей был смелым и весьма экстравагантным человеком с амбициями, понимающим, что время изменилось и то, что вчера было табу, сегодня можно внедрить как новый метод лечения.

К 1928 году он был уже известным врачом, в том числе имевшим опыт пребывания в США, ему делали предложения по работе. Свой хирургический опыт Юдин приобрёл на фронтах Первой мировой войны, где проблема переливания крови была одной из самых важных. Он же одним из первых стал оперировать под спинальной анестезией.

Его смелость зачастую не находила понимания у окружающих: так, он первый среди советских врачей удалил опухоль у собственной матери — оперировать родственников тогда было не принято. Он же, решив, что его сын тоже должен выучиться на хирурга, стал его брать в операционную с шести лет. Психика ребёнка, следившего за манипуляциями отца, оказалась подорванной. А узнав, что одна из его ассистенток хорошо рисует, он сказал, что ему срочно нужны рисунки разрезов тканей и органов человека и, не колеблясь, запер девушку на ночь в морге.

Опробовать новый метод переливания крови от мёртвого живому он решил в ближайшее время. Случай подвернулся 23 марта 1930 года. В Институт имени Склифосовского привезли мужчину, который умирал от потери крови после попытки самоубийства. Практически одновременно с ним в морг "Склифа" на скорой помощи доставили остывающее тело умершего старика. Юдин быстро выяснил, что группы крови умершего и ещё живого пациента идентичны. О том, что патологоанатом его сдаст, не было и речи: в этот момент патолого-анатомическое отделение института возглавлял профессор Русаков, который, будучи прекрасным специалистом, плотно сидел на морфии, а наркотик он доставал через Юдина.

— Пусть лучше помрёт от сифилиса, чем от кровопотери! — заявил Юдин изумлённым ассистентам и влил бедолаге пол-литра трупной крови.

Пациент выжил, а Юдину всё-таки пришлось объясняться с прокурором. Наука была ещё молода, и победителей судить не стали. Зато метод Юдина осудили за границей: когда Шамов в 1935 году поехал на Первый международный конгресс по переливанию крови в Рим, итальянские коллеги обвинили того в богохульстве, к ним присоединилась и католическая церковь. Советская же страна сначала помялась, а после, уже в 1962 году, присудила посмертно Владимиру Шамову и Сергею Юдину Ленинскую премию за новации в области медицины.

В 1938 году Наркомздрав, оценив успехи врача, разрешил использовать трупную кровь для переливания. Постепенно сложились правила отбора трупов. Брали только тела мужчин, скончавшихся от инсульта, инфаркта, и удавленников. Исключалось использование трупов, которым оказывали врачебную помощь и делали инъекции, исключались тела с ушибами, ссадинами, явными проявлениями болезней. Ученик Юдина — профессор Хватов рассказывал, что самыми "чистенькими" считались мужчины, скончавшиеся в банях от инсультов и инфарктов не позднее чем шесть часов назад.

С телами покойных советских граждан не церемонились — подвешивали вниз головой, делали надрез на яремной вене и выкачивали три литра крови, а затем с помощью промывочной жидкости извлекали ещё литр, всё это сливали в стерильные контейнеры. Сергей Юдин полагал, что кровь мертвецов — настоящая панацея, спасающая пациентов от тромбозов, так как через некоторое время трупная кровь освобождается от фибриногена и разжижается, и поэтому обладает особыми свойствами, в том числе тем, что её можно хранить без дополнительных лекарственных вливаний.

Если в 1935 году была выкачана кровь у 264 трупов, то в 1950-м врачи сделали забор из 534 тел. Апогеем стал 1967 год, тогда в СССР работали 22 "лаборатории" по забору трупной крови. Самые крупные находились в Москве, Ленинграде, Минске, Киеве, Львове, Гомеле, Саратове, Челябинске, Новокузнецке и Кемерове. С 1955 года по 1972-й в СССР в среднем заготавливали по 2,5 тонны крови трупов в год. Процесс был поставлен на поток и экономически обоснован — в городах с населением меньше полумиллиона человек такая лаборатория была признана "нерентабельной".

После распада Советского Союза дело стало глохнуть: изменились правила доставки трупов в морги, стало меньше "чистеньких" тел. Проводится ли подобная "заготовка" сейчас, большой вопрос. Такая практика и сейчас выходит за рамки этики. Например, многие против по религиозным мотивам. Но есть и законодательный аспект: так, пункт 10 статьи 47 Федерального закона № 323 гласит, что "изъятие органов и тканей... у трупа не допускается, если медицинская организация на момент изъятия в установленном законом порядке поставлена в известность о том, что умерший или его родственники заявили о своём несогласии на изъятие органов и тканей после смерти".

Судьба же автора переливания трупной крови была печальной. В 1948 году Сергея Юдина и его супругу и ассистентку Марину Голикову арестовали по подозрению в шпионаже и отношениях с английской разведкой. В его квартире нашли письма, которые он получал от английского посла, листовки Партии "кадетов", а также манифест к Всероссийскому крестьянству ЦК эсеров. В итоге Сергей Юдин получил 10 лет ссылки в город Бердск Новосибирской области, где, впрочем, продолжал заниматься выбранной профессией. Пробыл он там недолго и уже в 1953 году был освобождён и при активном участии Николая Булганина с женой прибыл в Москву, где ему сразу предоставили новую квартиру на девятом этаже в высотном здании около Красных Ворот. Умер он через год, летом 1954-го.