Как Сталин после войны хотел создать в Европе славянский СССР

В декабре 1946 года в Белграде был создан Общеславянский комитет, объединивший соответствующие организации СССР, Польши, Чехословакии и Болгарии. Его создание наглядно продемонстрировало резкий поворот советской внешней политики от идей пролетарского интернационализма к концепции панславизма. Итогом этого поворота должно было стать появление в Европе второго Советского Союза, но теперь объединявшего уже славянские государства.

Осенью 1941 года в Москве был создан Всеславянский комитет. Эта организация позиционировала себя в первую очередь как антифашистское объединение и была призвана идеологически противостоять нацистской экспансии. К тому времени немцы захватили почти все европейские и советские республики со славянским населением, за исключением РСФСР. Поэтому появление подобного комитета и розыгрыш славянской карты были более чем уместны. Возглавил комитет генерал-лейтенант инженерной службы Александр Гундоров. Печатным органом комитета был журнал "Славяне", выходивший ежемесячно.

По мере укрепления отношений между союзниками по антигитлеровской коалиции аналогичные славянские комитеты возникали и там. И в США, и в Британии были весьма крупные славянские диаспоры, комитеты поддерживались в том числе и местными властями. К работе в комитетах активно привлекались деятели культуры, разные популярные личности, общественные активисты, имевшие славянские корни.

Итогом Второй мировой войны стало значительное изменение европейской карты. Перед советским руководством возник вопрос: как действовать дальше? С одной стороны, в зоне советского влияния оказались все славянские республики Европы. С другой — Коминтерн, который на протяжении почти четверти века был главным инструментом советской экспансии в мире, по настоянию союзников был распущен. Его восстановление грозило резким ухудшением отношений с США и Англией. Требовалась какая-то новая идея. И совершенно неожиданно этой идеей стал панславизм.

Неожиданность заключалась в том, что идеи панславизма традиционно негативно воспринимались большевиками. Карл Маркс не жалел бранных слов в адрес этой идеологии и вообще славян не очень-то любил. Соответственно, большевиками панславизм по умолчанию считался реакционным и шовинистическим инструментом реакционного русского империализма.

Однако в самом конце войны им внезапно заинтересовался сам Сталин. В марте 1945 года на кремлёвском приёме чехословацкого лидера Бенеша генсек предложил тост "за новых славянофилов и союз славянских государств".

Переход от классического интернационализма к панславизму означал готовность отказаться от идеологических догм в пользу прагматизма. Действительно, по ряду причин славянофильская линия могла принести СССР гораздо больше результатов, чем пролетарская.

Во-первых, рабочую поляну "окучивали" не только советские коммунисты. В западных странах на этой ниве у них было немало левых конкурентов: социал-демократы, троцкисты, умеренные социалисты и т.д., в то время как для панславизма естественных конкурентов было гораздо меньше. А учитывая тот факт, что Польша стала советской, вообще не было.

Во-вторых, даже если не брать в расчёт многомиллионные славянские государства Европы, во многих странах Запада ещё с начала ХХ века существовали очень крупные славянские диаспоры, состоявшие из поляков, русских и украинцев, которые существенно превосходили по численности местные компартии. Особенно крупными они были в США и Канаде — двух главных эмигрантских странах.

В-третьих, противодействовать славянскому движению было значительно труднее, чем коммунистическому. Одно дело — чинить препятствия организациям, выражающим определённую идеологию. И совсем другое — национальным объединениям. Тут уже недалеко и до дискриминации по расовому или национальному принципу.

Словом, сразу после окончания войны идея показалась Сталину весьма перспективной. Славянские комитеты во всех странах начали получать значительно более крупные средства, их руководящий состав был дополнительно усилен звёздным десантом. Так, в Президиум Всеславянского комитета СССР были включены один из главных украинских писателей — Корнейчук, министр иностранных дел РСФСР Лаврентьев, митрополит Николай (Ярушевич) — один из самых влиятельных церковных иерархов, маршал Толбухин — командующий Южной группой войск в Болгарии и Румынии.

Американский комитет был преобразован в Славянский конгресс, а его руководителю — профсоюзному деятелю Лео Кржицкому — организовали турне по славянским странам, апогеем которого стал личный приём у Сталина в Кремле. Долгое время стенограмма их беседы была засекречена. Только через 60 лет она была опубликована историком Максименковым.

Советский руководитель на этой встрече заявил, что "Вторая мировая война велась на спинах славянских народов и это даёт им право на самоопределение". Кроме того, Сталин отметил, что "славянские нации — молодые и здоровые" и за ними будущее. Сталина особенно интересовало, не подвергаются ли славянские диаспоры "денационализации" и как можно противостоять этим процессам.

В конечном счёте генсек, кажется, остался удовлетворён ответами гостя и убедился в правильности славянской линии. Помимо комитетов в европейских странах, США и Канаде весьма большую активность стали проявлять и диаспоры в Латинской Америке.

В декабре 1946 года в Белграде был создан Общеславянский комитет. Он координировал действия всех остальных славянских организаций, включая советские, и фактически был их штабом. В его руководство входило пять референтов — по одному от каждой славянской страны. Главой был назначен серб Масларич, ранее работавший в Москве. Для лучшей связи новым послом Советского Союза в Югославии был назначен один из руководителей Славянского комитета в СССР — Лаврентьев.

Впрочем, функционирование славянских комитетов было лишь программой-минимум. Максимумом было создание ни много ни мало Союза славянских государств. Теоретически рассматривался вопрос о Польско-Чехословацкой конфедерации. Изначально идея объединения этих государств выдвигалась в годы войны польским правительством в изгнании, но была заблокирована СССР. Однако подконтрольная уже Советскому Союзу Польско-Чехословацкая конфедерация была бы весьма серьёзным противовесом потенциальным попыткам восстановления немецкой гегемонии в будущем. Опасения по поводу восстановления реваншистски настроенной Германии при помощи западных государств были весьма распространены в СССР в первые годы после войны.

Но если идея польско-чешского объединения существовала лишь в теории, то проект Балканской федерации прорабатывался на высшем уровне. В случае успеха в Европе появлялся крупнейший просоветский центр силы, объединявший Югославию и Болгарию. Балканы издавна считались "пороховой бочкой Европы", поэтому коммунисты ещё до Второй мировой войны предлагали такой способ решения местных межнациональных проблем. Раз уж на Балканах все имели ко всем территориальные претензии, то нужно было просто объединить их в одно государство, после чего проблема сама собой исчезнет. Фактически это был второй СССР в Европе, государство с очень серьёзным потенциалом.

Под давлением Москвы Белград и София начали сближение. В 1947 году было подписано Бледское соглашение, фактически начавшее процесс интеграции. Оба государства договорились обменяться спорными территориями, упразднили визы и создали таможенный союз. Именно под Балканскую федерацию в Белграде и создавался Общеславянский комитет.

Однако планы создания союза славянских государств были сорваны строптивостью югославского лидера Тито. Он был слишком амбициозен, чтобы безоговорочно подчиняться Сталину, и постоянно пытался вести свою игру. После окончания Второй мировой войны Югославия выдвинула территориальные претензии вообще всем. Но если претензии к итальянцам и австрийцам советские дипломаты поддерживали, то споры с просоветскими Венгрией и Румынией стали для них головной болью. Тито постоянно приходилось одёргивать, и в итоге в Москве стали появляться сомнения насчёт Балканской федерации. Там опасались, что югославский лидер слишком ненадёжен и ставка на него может обернуться серьёзными потерями.

Тито тем временем начал настаивать на включении в его сферу влияния Греции, в которой шла гражданская война. Поскольку СССР договорился с англичанами и американцами о статусе Греции, он не вмешивался в эту войну, тогда как Тито открыто поддерживал местных коммунистов. Вдобавок включение Греции в состав федерации полностью ломало всю концепцию славянских государств и превращало Тито в слишком сильную фигуру, что грозило непредсказуемыми последствиями.

Противоречия между советским и югославским руководством нарастали и в результате в 1948 году вылились в открытый конфликт, закончившийся разрывом отношений. В СССР Тито обвиняли в предательстве коммунистического движения и национализме, сам он обвинял Москву в империализме. В Югославии начались массовые репрессии против сталинистов, а Тито начал разворачиваться от СССР к западным странам.

Итогом разрыва с Югославией стал крах советской политики панславизма, просуществовавшей всего три года. Вместо неё вернулась традиционная линия пролетарского интернационализма. Славянские комитеты в Европе ещё какое-то время существовали по инерции, но ограничивались исключительно критикой политики Тито.

Что касается заокеанских комитетов, то они сосредоточились преимущественно на борьбе за ядерное разоружение и, по сути, утратили славянскую специфику. В монографии Зайцева "Американский славянский конгресс — один из союзников СССР в борьбе за мир в годы холодной войны" констатируется их постепенное угасание в начале 1950-х: "Присоединение АСК к движению за мир имело для него отрицательный эффект: многие славянские организации на местах самоликвидировались, став комитетами защиты мира".

К 1950-м годам в СССР окончательно утратили интерес к панславизму. После смерти Сталина славянские комитеты были упразднены, а их активы перешли к комитетам защиты мира.