На обед — помои, на ужин — пытки: Как на Украине издевались над выжившими в Доме профсоюзов в Одессе

Одесский СИЗО имеет дурную славу среди украинских арестантов. Дореволюционные корпуса никогда не ремонтировались, коммуникации сгнили, обшарпанные стены обросли грибком, потолки крошатся, кругом разложившийся бытовой мусор, грязь и смрад. Внутри, судя по отрывкам сообщений от арестантов, происходят жуткие вещи. Перечислим недавние случаи. Тюремщики довели до самоубийства содержащегося в изоляторе подростка. В "Ютуб" слили видео с массовыми пытками и избиениями в СИЗО. Один из зэков изнасиловал, расчленил и спрятал в мусорном баке охранницу. Сокамерники забили насмерть нового арестанта, администрация до последнего утверждала, что он умер от язвы. В 50-градусную жару во всех камерах отключили воду, чтобы не было её перерасхода. Когда травили газом тараканов и вшей, людей не перевели в другие помещения. Очень много жалоб на медсанчасть. Судя по отзывам, её просто не существует.

В этом СИЗО содержится около двух тысяч человек — не только подследственных, но и осуждённых, работающих в хозотряде. Весной 2014 года сразу после трагедии, случившейся 2 мая в Доме профсоюзов в Одессе, за решётку изолятора бросили десятки местных. Их вина была лишь в том, что они считали себя русскими и не поддержали Евромайдан. Запад не дал им статуса политзаключённых и предпочёл не замечать.

Официально украинские власти инкриминировали задержанным организацию беспорядков, пытаясь даже обвинить в трагическом поджоге Дома профсоюзов (то есть фактически в сожжении самих себя), но доказательства отсутствовали.

В распоряжении Лайфа оказались уникальные фотографии из одесского СИЗО. На них видно, в каких условиях содержали прорусски настроенных украинцев. Эти снимки в 2014–2015 годах сделали одесские адвокаты, не побоявшиеся защищать политзаключённых.

Например, так выглядела типичная камера: опасная электропроводка, разбитые пол, стены, рукомойник, сортир.

Еда представляла собой какую-то жижу.

Дольше всех — пять лет — в одесском СИЗО пробыли Евгений Мефёдов и Сергей Долженков, активисты пророссийского движения "Куликово поле". Оно развилось в городе как реакция на февральский Евромайдан.

34-летний Сергей Долженков — бывший капитан украинской милиции и один из лидеров куликовцев. В день одесской трагедии, 2 мая 2014 года, он принял решение о народном сборе в центре города. Руководствовался Долженков благой целью — не допустить разгрома антимайданного палаточного городка у Дома профсоюзов. Туда уже стягивались радикальные сторонники Майдана: футбольные ультрас и боевики "самообороны". Этих отморозков по приказу новых киевских властей свезли в Одессу со всей страны для карательных операций.

Организаторы движения "Куликово поле" надеялись на мирный исход. Майданщики, напротив, были настроены кровожадно, их было больше, у них имелось оружие. Без труда разгромив палаточный лагерь, нацисты погнали своих оппонентов в сторону Дома профсоюзов. В итоге, спасаясь от вооружённой разъярённой толпы, там заперлось около сотни человек. Это были не только мужчины, но и женщины, дети, старики, молодёжь. Через несколько мгновений Дом профсоюзов подожгли. Официальная статистика такова: 48 человек сгорели заживо, несколько десятков получили ранения. Это не совсем верная информация. Многие смогли спастись из огня, выпрыгнув в окно или спустившись по пожарной лестнице. Но украинские нацисты не оставили им шанса, добив металлическими прутьями и цепями.

38-летний Евгений Мефёдов — гражданин России, переехал в Одессу в 2013 году, работал таксистом. Он из тех немногих, кто укрылся от украинских карателей в Доме профсоюзов, но сумел выжить. Его доставили в реанимацию с ожогами верхних дыхательных путей и рук. Через пару дней Мефёдова арестовали прямо на больничной койке, для киевских властей его фигура идеально подходила для идеологического обоснования наличия "руки Кремля" в кровавых событиях. При этом Евгений не входил в круг организаторов "Куликова поля", никак не влиял на принятые ими решения, не имел связей в России.

6 мая 2014 года задержали и Сергея Долженкова. Когда его схватили, он снимал деньги в банкомате.

Изначально Долженкова и Мефёдова вместе с ещё 18 одесситами (среди которых тоже были чудом выжившие в пожаре) обвиняли по статье 294 УК Украины "Массовые беспорядки", предполагающей наказание до восьми лет лишения свободы.

Украинские следователи не выделили ни мотивов, ни конкретной роли каждого подсудимого, все обвинительные акты писались под копирку. В материалах было море несостыковок и откровенной лжи. Черноморскому суду Одесской области не оставалось ничего, кроме как оправдать 20 задержанных по делу 2 мая. Однако спецслужбы такой вариант не устроил. Прямо в зале суда Долженкову с Мефёдовым предъявили новые обвинения: посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины, подготовка к массовым беспорядкам и свержению конституционного строя.

В итоге Евгений Мефёдов и Сергей Долженков вышли из тюремных застенков только в 2019 году под залог в 300 тысяч гривен. Оба сразу покинули страну. Остальных задержанных освободили в 2014–2018 годах в рамках обмена пленными между Россией и Украиной. Среди них, например, была 24-летняя Инга Авдеева. Её упекли за решётку одесского СИЗО... беременной. В таких условиях у плода не было шансов выжить, он погиб, так и не родившись.

Ещё одного активиста "Куликова поля", 49-летнего Александра Шеламова, заперли в одесском СИЗО за неделю до трагедии в Доме профсоюзов. Сотрудники СБУ скрутили его на улице Филатова, когда он выходил из машины. Никаких обвинений ему не предъявляли. Без ордера незаконно перевернули вверх дном квартиру. Нашли только гранату, которую сами же и подбросили. Позже станет ясно, что Шеламова задержали в рамках зачистки города от прорусских элементов в преддверии приезда президента Украины. Таким же образом схватили и увезли примерно 70 человек. Большинство из них тоже попали в одесский изолятор.

Александр Шеламов всю жизнь занимался грузоперевозками. Он не отличался какой-то особой протестной активностью, лишь организовывал мемориальные акции, посвящённые победе СССР над гитлеровской Германией. И подвергся пыткам.

— Ничего не объясняя, закованного в наручники, меня доставили в здание СБУ на допрос. Честные ответы сотрудников не устроили, и меня перевели в другой кабинет, где надели на голову полиэтиленовый пакет и по линии глаз завязали скотчем, туго, чтобы остановить кровообращение. Снова начали задавать вопросы, после каждого ответа били в солнечное сплетение и по затылку. Иногда я падал на пол, и тогда меня избивали ногами. Это продолжалось около часа, — из письменного заявления Александра Шеламова на имя президента Украины (имеется в распоряжении Лайфа).

Силовики требовали признаться в подготовке теракта. Однако Александр Шеламов упорствовал. Тогда его перетащили в спортзал и бросили на дощатый пол. Через пару секунд он получил сильный разряд электрошокером в спину — в районе сердца, между лопаток. На появившуюся рану уселся здоровый мужик и плотнее затянул мешок на шее пленника. Рядом кто-то стоял и считал вслух. Шеламов начал задыхаться и на 42-й секунде потерял сознание. С него сорвали пакет и несколько раз ударили по открытому рту, произошёл рефлекторный вдох. И сразу же последовали электроразряды, ещё и ещё, пока шокер не сел. Один из мучителей сбегал за новым устройством, пытка продолжилась. На этот раз Шеламов отключился на 45-й секунде. Проснулся в луже собственной мочи в мокрых брюках. Его возили лицом по этим нечистотам.

Пытки длились почти без перерыва с 23:00 до утра.

— Пакет с головы сняли, но открыть глаза я уже не мог, потому что веки разъело, они слиплись. Меня повели к следователю, дали подписать какие-то бумаги. На вопрос "Что это?" я получил удар по затылку. Затем вошёл прокурор. Он ткнул в меня пальцем: "Что с ним?" Следователь пожал плечами: "Не знаю, может, с лестницы упал". Присутствующие громко засмеялись. Я понял, что если не подпишу протокол, то живым не выйду, — рассказал Шеламов.

Обращение на имя украинского президента не помогло.

Через пару дней Александра Шеламова увезли в Приморский суд Одессы. Подброшенной гранаты и выбитого под пытками признания хватило, чтобы закрыть его в одесском СИЗО. Тюремные медики, проводившие первичный осмотр, заключили, что жалоб на здоровье у нового заключённого нет, есть лишь мелкие царапины на лопатке. В 2015 году сломленный Шеламов пошёл на сделку со следствием и был освобождён.

По информации местных юристов, в застенках одесского СИЗО в 2014–2016 годах находилось свыше 50 прорусских политзаключённых. Их вина даже в украинском суде так и не была доказана. Большинство освобождены. Сколько людей всё ещё сидят — информации нет.

Каждый каратель, который был причастен к событиям в Доме профсоюзов, известен российским силовикам. Можно не сомневаться в том, что нацистов ждёт возмездие.

— Невозможно без содрогания вспоминать о страшной трагедии в Одессе, где участники мирной акции протеста были зверски убиты, заживо сожжены в Доме профсоюзов. Преступники, которые совершили это злодеяние, не наказаны, их никто и не ищет. Но мы знаем их поимённо и сделаем всё для того, чтобы их покарать, найти и предать суду, — пообещал в феврале президент России Владимир Путин во время обращения к гражданам страны и соотечественникам.