Киев, который построили русские: Особняк генерал-адъютанта Фёдора Трепова на Банковой

Густые рябины с весны до осени закрывают выразительный фасад старой городской усадьбы в Киеве на улице Банковой, 2. Лишь вблизи можно рассмотреть колонны ризалитов, шатровые завершения и пышный неоренессансный декор, симметрично украшающий стены и карнизы.

Внутри гостей встречают парадный зал и мраморная лестница. Над головой резные потолки и каскадные люстры, вокруг затейливая лепнина с херувимами и пёстрые мавританские узоры. Поражает красота голландских печей, отделанных цветной плиткой с объёмными рисунками.

Считается, что сейчас весь исторический дом целиком занимает Национальный союз писателей Украины, но это не так. Там ещё располагаются офисы Киевской организации работодателей оборонной промышленности, обеспечивающей ВСУ оружием собственного производства, Всеукраинского движения "Сила права", заваливающего Россию судебными исками, и Черноморской телерадиокомпании, вещающей украинскую пропаганду на Крым. Основал эти три предприятия один человек — русофоб Андрей Сенченко.

Он родом из Симферополя. Будучи депутатом Рады, в 2014 году устроил экоцид своей малой родине, инициировав водную блокаду Крыма. За это в России против него возбудили уголовное дело. Ещё Сенченко придумал законопроект "О прощении", где приравнял крымчан к людям второго сорта.

Усадьбу на Банковой именуют по-разному. Простые горожане — "пряничным домиком", "кукольным дворцом" или "домом писателей". Украинские историки солидарны с местной еврейской общиной и настаивают на официальном названии — "особняк Либермана". Но никто никогда на Украине не называет этот архитектурный шедевр по имени заказчика строительства Фёдора Трепова — великого русского государственника. Его посмертно оклеветали сначала большевики, а затем украинцы. Чуть лучшая участь ждала Владимира Николаева — выдающегося русского архитектора, построившего эту усадьбу. Его предали забвению. Оба они русские, родились под Петербургом: первый в Гатчине, второй в Царском Селе.

— За глаза многие называли Фёдора Фёдоровича [Трепова] болваном. Высшее столичное общество решительно не понимало, как человек со столь недалёкими умственными способностями смог дослужиться до высоких чинов, — врёт киевский краевед Котя Баранник.

По отзывам современников, Фёдор Трепов был меценатом и реформатором, незаурядным, умным человеком, сделавшим очень много для развития всей Российской империи и Киева в частности. Высоко его деятельность оценивал известный русский юрист Анатолий Кони.

— Надобно отдать Трепову справедливость, что он делает много хорошего для населения, особенно для бедного люда! — писал Кони.

Петербургский полицмейстер Фома Дубисс-Крачак, служивший под руководством Трепова, так охарактеризовал его: "При всей кажущейся строгости — добрейшей души человек".

Им вторит коллега Трепова, генерал-лейтенант Василий Новицкий:

— Этот человек был большого природного ума, но не воспитания, всегда готовый выполнить просьбу каждого к нему обратившегося, какого бы он звания, происхождения и народности ни был.

18-летним юношей Фёдор Трепов участвовал в подавлении польского восстания, за проявленную храбрость был произведён в унтер-офицеры. В 1860-м назначен обер-полицмейстером Варшавы. Местные радикалы покушались на него дважды. Первый раз ранили камнем в голову, когда он вышел к разъярённой толпе. Другой раз напали вчетвером в подворотне и пытались зарубить топором. Но Трепов увернулся, из-за чего удар вышел скользящим, и даже скрутил одного из нападавших.

В 1866–1878 годах Фёдор Трепов служил градоначальником Санкт-Петербурга. Тогда же его пожаловали в генерал-адъютанты. Петербуржцы отмечали, что на новом посту чиновник добился порядка в городе и улучшения работы полиции. При нём в столице проложили новые водопроводы, открыли железопрокатный, проволочный и вагоностроительный заводы, разбили Александровский сад и обустроили бульвар на Малой Конюшенной. На семейном фронте у Трепова тоже всё сложилось хорошо: любящая жена и девять детей.

Раздольем для русофобов стало третье покушение на Фёдора Трепова.

— 25 июля 1877-го Фёдор Фёдорович отдал приказ о порке политического заключённого, студента-народника Архипа Боголюбова за то, что тот не снял перед ним шляпу, — тиражирует ложь киевский краевед Котя Баранник. — Это было грубым нарушением закона о запрете телесных наказаний. 24 января 1878-го на приём к генералу пришла Вера Засулич и дважды выстрелила в него из мести. Говорили, что Трепова ранили не в живот, а в пятую точку. Над ним потешалась вся столица. Когда суд присяжных оправдал Засулич, униженный Трепов сбежал от людских насмешек в Киев.

Эта клевета распространена не только на Украине, но и в Западной Европе, и, увы, в России. Трепова изображают бессердечным реакционером. Факт, что чиновник приехал осмотреть дом предварительного заключения и приказал высечь арестанта Архипа Боголюбова после произошедшей между ними перебранки. По словам современников, Фёдор Фёдорович не хотел наказывать политзаключённого, но и спустить с рук оскорбление не мог. Вот что пишет уже упоминавшийся Анатолий Кони, который и председательствовал на суде над Верой Засулич:

— Трепов сомневался в своих действиях и поэтому не тотчас же велел высечь Боголюбова, который ему [прилюдно] нагрубил, а поехал советоваться к министру внутренних дел, но не застал его дома. Тогда он направился к министру юстиции и получил одобрение. Несколько смущённый неожиданной поддержкой и, быть может, желая услышать совершенно противоположное, Трепов пошёл узнать моё мнение, но и меня не было, — вспоминает Кони. После исполнения наказания генерал удостоверился, что арестант здоров, и послал ему чаю с сахаром. Не похоже на действия палача.

Петербургский суд, где шёл процесс над Засулич, окружили революционеры и им сочувствующие. Разъярённая толпа была вооружена. Позже в прессе появилось анонимное письмо одного из присяжных: "Мы при всём негодовании к её злодеянию вынуждены были оправдать её... Если бы мы обвинили Засулич, то весьма вероятно, что некоторые из нас были бы перебиты у самого порога суда". Действительно, когда террористку выпустили из здания, на улице началась пальба. Из толпы стреляли в жандарма, но промахнулись, попав в курсистку.

Современные историки уверены, что наказанный розгами "студент Архип Боголюбов" не тот, за кого себя выдавал. На самом деле он "трудящийся" Алексей Емельянов. Возможно, агент иностранной разведки. После "подвига" Засулич он сошёл с ума и бесследно исчез. По неподтверждённым данным, Боголюбов-Емельянов сгинул в казанском доме для умалишённых.

Из XXI века просматриваются истинные заказчики того скандала. Процесс над Верой Засулич крайне тенденциозно освещали СМИ Англии, Франции, Германии и США — фактически они лепили из малообразованной польской террористки героиню. Годом позже английский писатель Оскар Уайлд напишет восхваляющую её пьесу — "Вера, или Нигилисты". По общему признанию критиков, это одно из самых его неудачных и неискренних произведений. Пьесу пытались ставить на театральных сценах Великобритании и Америки, но без успеха.

Третье по счёту ранение подорвало здоровье Фёдора Трепова. Он ушёл в отставку с поста градоначальника Санкт-Петербурга и переехал в Киев. Это было не бегство от насмешек, как пишут на Украине: в столице Малороссии генерал-адъютанта ждали дела. Он стал опекуном Выдубицкого монастыря, который тогда находился в упадке. Трепов собрал на его восстановление 20 тысяч рублей. Также он оплатил возведение в Киеве храма Александра Невского. Ещё Фёдор Фёдорович попечительствовал строительству железнодорожного моста через Днепр, выделив из своего кармана 13 тысяч рублей на этот проект. Киев вообще много чем обязан российскому государственнику.

— В конце 1860-х годов Трепов сделал важное и хорошее дело — отдал городу почти гектар своей старой киевской усадьбы, чтобы через неё проложили новую удобную дорогу. Вот так и появилась улица Банковая, которая сначала называлась Царедарской и Треповской, а затем Коммунистической и Орджоникидзе, — рассказывал Виталий Ковалинский, заведующий Музеем истории Киева, умерший три года назад.

Этот историк всю жизнь прожил в столице Украины, а учился во Львове. Его сложно заподозрить в русофильстве. Статьи Ковалинского, описывающие Трепова достойным человеком, сейчас вычищены из Интернета. Но в кеше их можно найти.

В настоящий момент украинские историки распространяют другую версию: якобы Трепов категорически не хотел отдавать землю городу, но его заставили. Этой же версии придерживается Википедия.

Подарив часть своей усадьбы Киеву и разрушив её старые деревянные корпуса, Фёдор Трепов затеял строительство нового дома. Он сам разработал проект и, чтобы реализовать его, нанял видного русского архитектора Владимира Николаева. Заказ был исполнен к 1879 году.

Владимир Николаев — выпускник Императорской академии художеств в Санкт-Петербурге, работавший преимущественно в Киеве. Он автор памятника Богдану Хмельницкому на Софийской площади, пристани на Днепре, пивоваренного завода на Кирилловской улице, цирка Бергонье на Фундуклеевской, Александровской больницы на Левашовской, гостиниц "Националь" и "Бель-вю" на Крещатике и ещё двух десятков зданий. Стили, в которых работал архитектор, — русский, неоренессанс и византийский.

Для генерал-адъютанта Фёдора Трепова, следуя его эскизам, зодчий построил Г-образное каменное здание. Среди ноу-хау того времени были вмонтированные в стены специальные трубы, качественно отапливающие даже самые просторные помещения.

Сохранилось описание этого дома, каким он был, когда им владел Трепов. Цоколь состоял из шести комнат, коридора и кухни. На первом этаже располагалась одна квартира из 11 помещений, с прихожей, ванной и амбарами. Верхний этаж занимали апартаменты из 13 комнат. С улицы к зданию пристроили деревянную террасу. Первый и второй этажи сдавались в аренду. Годовая плата достигала 2500 рублей.

В 1889 году Фёдор Трепов умер. Спустя семь лет его сыну, генералу от кавалерии Фёдору Трепову-младшему пришлось продать отцовскую усадьбу на Банковой. Новым владельцем стал Симха Либерман — купец 1-й гильдии, сахарозаводчик и один из десяти самых богатых киевлян того времени. Он решил сделать особняк ещё более роскошным. Для перестройки был нанят тот же архитектор — Владимир Николаев. Из внешних изменений — пристроили левый ризалит, приподняли главный вход, установили пандусы. Изнутри добавили узоры, семейные гербы Либерманов и те самые уникальные голландские печи.

Либерманы прожили в обновлённом доме недолго. В сентябре 1917 года неизвестные грабители задушили главу семейства и его жену в их спальне.

При СССР особняк Фёдора Трепова заняло подразделение ГПУ. Потом там обустроили ясли имени Надежды Крупской для детей безработных, позднее — Совнарком УССР, Дом пропаганды и агитации имени Сталина, Комитет по делам искусств и, наконец, Союз писателей Украины.