5 кладов времëн СССР, которые до сих пор не нашли

Клады в эпоху революции и Гражданской войны закапывали не только представители прежней элиты. В 1917 году большевики взяли власть в Благовещенске, но к осени 1918-го стало ясно, что предстоит взятие города белыми или интервентами. К этому моменту национализировали ценности банков и казначейства. Теперь их было решено вывезти.

21 пуд золота и серебра погрузили на канонерскую лодку "Орочанин". Она должна была подняться в верховья Зеи и дойти до одноимённого города во главе небольшого каравана судов.

Однако под городком Свободный канонерку встретили и обстреляли японские интервенты. "Орочанин" был тяжело повреждён, начал спускаться по Зее и в конце концов сел на мель у Новоандреевки.

"Орочанин" был брошен и захвачен японцами. А вот судьба золотых слитков осталась неизвестной. Три ящика с ценностями после Гражданской войны якобы удалось откопать неподалёку от берега. Однако куда девались эти ящики, так и осталось неизвестным, и в любом случае большую часть золота более никто не видел. В 1979 году крестьянка Мария Ефимова нашла слиток золота с оттиском "Благовещенск 1917" прямо у себя в огороде. Ещё один, весом в 12,5 кг, был найден трактористом в 1987 году.

Золото "Орочанина" пытались найти много раз. Советские власти, бандиты в 90-е, поисковики-любители, историки. Однако пока поиски не увенчались успехом. Проблем сразу множество: точное место захоронения неизвестно, а Зея сама по себе река мощная, с сильным течением, что препятствует обследованию дна. По крайней мере, какую-то часть слитков удалось сгрузить с канонерки, но что произошло с ними позднее — по сей день точно не известно.

В 1941 году началась Великая Отечественная война. В июле пошли бои под Смоленском. Местная контора Госбанка неожиданно оказалась в зоне боевых действий.

Руководство банка, разумеется, распорядилось об эвакуации хранилища. Ценностей там накопилось много: монеты, слитки, банкноты. Общий вес оказался таким, что вывозить ценности пришлось целым караваном из восьми грузовиков.

Колонна двинулась по Старой Смоленской дороге в сторону Вязьмы. Однако нормально пройти удалось только четверть пути. На Соловьёвской переправе через Днепр грузовики были обстреляны. До пункта назначения добрались пять машин. Одна была разбита на переправе, ещё две отстали по дороге.

Какова их судьба, так и осталось неизвестным. Высказывалось предположение, что сгоревший грузовик перевозил бумажные банкноты, — в этом случае и никакого вопроса нет: всё попросту сгорело.

Однако попытки найти золото не прекращаются. В 2015 году сообщалось, что грузовики с монетами и слитками якобы были найдены неким немецким инженером. Однако это оказалось газетной уткой: таинственный инженер, как в итоге выяснилось, ничего не нашёл, да и в "новости" фигурировали фантастические подробности вроде шахт, которых сроду не было в местах, куда их "поместили" журналисты.

Есть, впрочем, и рациональное объяснение "таинственной пропажи". Согласно одной из публикаций, ценности эвакуировались железнодорожным вагоном и тремя автомобилями, которые благополучно прибыли в пункт назначения. В таком случае вся история оказывается легендой. В Вязьме к истории "золотых грузовиков" относятся с прохладцей: никаких внятных свидетельств исчезновения груза не нашлось.

Есть, впрочем, и более достоверная история, связанная с пропажей ценностей при эвакуации. В сентябре 1941 года нацисты ворвались в Крым. Директор Керченского историко-археологического музея Юлий Марти начал эвакуировать ценности, и в первую очередь — коллекцию украшений III–V веков. В 1926 году в Крыму при добыче строительного камня случайно нашли готское захоронение. Находка поражала: золотая диадема с сердоликом и гранатами, золотые пряжки, подвески… Эта находка известна как Марфовский клад — по названию деревни Марфовки, где было найдено захоронение.

Теперь эту коллекцию упаковали в один чемодан. Туда же отправились серебряные боспорские и понтийские монеты времен царя Митридата. Среди вывозимого имущества чемодан с готским золотом получил номер 15.

Марти с "золотым чемоданом" и другими музейными ценностями выехал 26 сентября. На катерах добро вывезли на Тамань. В итоге экспонаты попали в Краснодар…

Но в Краснодаре путь не закончился. Марти, не выдержав тягот пути, заболел и остался в больнице. А чемодан и прочие экспонаты увезли дальше, в Армавир. Там большая часть ценностей погибла при бомбардировке города. Однако чемодан с готской коллекцией не пострадал.

Он был утерян при оккупации Армавира немцами. Последней, кто хранил его до оккупации, была Анна Авдейкина, работавшая в Армавирском горисполкоме. Однако когда нацисты ворвались в город, её заботил, мягко говоря, не только чемодан. Ей чудом удалось бежать от немцев уже после задержания и перебраться через линию фронта. Чемодан с готским золотом, сменив хранителей, оказался в партизанском отряде Петра Соколова и Михаила Комова. Но вот тут-то он и потерялся окончательно. Для партизан сокровища были просто обузой. Так что в один прекрасный момент Комов закопал готский чемодан где-то у станицы Бесстрашной вместе с боеприпасами, которые не могли тащить с собой. Командир отряда Соколов вскоре погиб в бою, на память Комов после войны уже не мог вспомнить, где именно он закопал тот злополучный чемодан, а карта с отметкой, если и существовала, практически не сохранилась.

Увы! Взятое из земли в землю вернулось. На сегодняшний момент керченский чемодан с золотом готов и серебром Митридата — один из самых драгоценных и разыскиваемых кладов нашей страны.

Леонид Пантелкин, шире известный как разбойник Лёнька Пантелеев, сделал своеобразную карьеру. Он участвовал в Гражданской войне на стороне красных, затем служил в ЧК, но в начале 20-х был уволен. И тогда Пантелеев решил "сменить сторону". Он стал зарабатывать на жизнь разбоем. Грабил в основном нэпманов. Его ловили, он убегал, а в 1923 году был застигнут на квартире у женщины сомнительного поведения и убит на месте.

Нюанс состоит вот в чём. Пантелеев провёл не менее 35 вооружённых налётов. Жертв обдирали как липки — отбирали всё: серьги, кольца, наличные деньги, часы. Всё это пропало неведомо куда — кроме трупа знаменитого налётчика, найти ничего не удалось. Заспиртованная банка с головой Пантелеева отправилась в музей, его банда была разгромлена, но вот "общак" так и не отыскался.

С тех пор "клад Пантелеева" остаётся легендой. Диггеры периодически пытаются отыскать, где Лёнька закопал нажитое бесчестным трудом. Предполагается, что драгоценности спрятаны где-то в подвалах Михайловского замка, Дома с ротондой на Гороховой, 57 и бог весть где ещё, — но всё это догадки и слухи. В 2008 году группа кладоискателей действительно нашла "криминальный" тайник… Но разочарованию не было предела, когда оказалось, что добыча — это, так сказать, инструментарий бандитов. Удалось найти маузер (кстати, в 20-е — крутое статусное оружие), отмычки, ломики, кучу разложившейся от времени одежды, примус… и всё.

Петербург скрывает немало разных кладов, однако, что касается клада Лёньки, у диггеров нет даже чего-то похожего на зацепки: уголовники тайны хранить умеют, особенно мёртвые… Проблема ещё в том, что само существование клада под вопросом: сам постулат, что он где-то есть, основан только на общем соображении, что где-то же такой бандит должен был прятать награбленное. Добычу он мог и спустить: жил Пантелеев на широкую ногу — а кроме того, после его гибели захоронки могли вскрыть товарищи. Так что поиск клада Пантелеева — ловля чёрной кошки в тёмной комнате, и неясно, есть ли кошка вообще.

За кладом необязательно ехать на край света. Массу сокровищ хранит в себе самый что ни на есть центр России — город Москва.

Клады в Москве прятали столетиями. "Биография" нашей столицы на редкость драматична: город оказывался захвачен врагами, находился в центре революционных потрясений (и не только в 1917 году) — словом, причины получше прятать ценности у москвичей имелись в самые разные эпохи.

Ювелирная фирма Фаберже в представлении не нуждается. Эта фамилия сама по себе синоним роскоши. Однако, как легко догадаться, в 1917 году для неё наступили тяжёлые времена. Карл Фаберже бежал из страны в 1918 году. Его сын Агафон был арестован и сдал два тайника: один в петербургской квартире, другой на даче. Новые власти также арестовали имущество московского отделения фирмы. Значительная часть ценностей исчезла во время послереволюционной анархии. Так, после Февральской революции из норвежского посольства, куда была отдана на сохранение часть изделий, были украдены предметы на сумму более полутора миллионов золотых рублей. Карл Фаберже и его родственники и сами спрятали многие собственные изделия. Тем более что зачастую это были очень компактные и одновременно чрезвычайно драгоценные вещи: портсигары, женские украшения и т.д. Один из таких тайников, к примеру, в 1990 году случайно обнаружили рабочие во время реконструкции дома на Солянке, 13. Серьги, колечки, драгоценная булавка для галстука, кулоны, брошь, браслет — предметы из платины и золота, украшенные бриллиантами, сапфирами, изумрудами и жемчугом, были упакованы в две жестяные коробочки из-под конфет и завёрнуты в афишку.

Но по Москве рассыпаны и другие захоронки. Некоторые из них удалось найти, остальные по-прежнему ждут своего часа. Эти тайники разбросаны по столице, и, как считается, где-то в окрестностях магазина Фаберже на Кузнецком Мосту (или даже в самом здании) или в подвалах дома в Большом Кисельном переулке по-прежнему остаются тайники. О том, где находятся остальные клады, знал Андрей Маркетти — руководитель московского филиала, — также знали об этом содиректор московского отделения Владимир Аверкиев и юный воспитанник Маркетти — китайский мальчик Ли. Аверкиев погиб в 1929 году, Ли исчез во время Гражданской войны, Маркетти же оказался в эмиграции и уже не мог вернуться.