Сирия в огне: Проханов объяснил, зачем Турция начала военную операцию

С. КОРОЛЁВ: Смотрите-ка: сегодня началась наземная операция Турции против ИГИЛ* – так это декларируется, под этим соусом, собственно, войска турецкие вошли в Сирию. Разная реакция поступила: американцы поддержали – Байден выступил с соответствующим заявлением, но всё, что я нашёл от нас, от Москвы – Москва, реакция нашего МИД – это пока обеспокоенность. Соответственно, российский МИД заявил о глубокой обеспокоенности в связи с началом операции турецких вооружённых сил на приграничной с Сирией территории. Ваши чувства: вы тоже обеспокоились этим фактом?

А. ПРОХАНОВ: Нет, я не обеспокоен. Что там беспокоиться, когда вся Сирия в крови, в огне, в оторванных детских руках, – что сейчас беспокоиться по поводу вторжения этих танков? Просто здесь сразились две концепции будущего Сирии. Россия считает, что Сирия должна оставаться целостным государством, может быть, с автономией курдской, и Башар Асад должен участвовать в процессе мирного урегулирования и, может быть, в какой-то переходный период оставаться главой сирийского государства – так считает Москва. Точно так же считает и Иран. Иран тоже за целостную Сирию – чего абсолютно не хочет Турция. Турция хотела бы Сирию поделить, расчленить, разделить её на несколько сфер влияния. Турция готова взять себе ту притурецкую часть Сирии, контролировать курдов, создавать для курдов напряжённость, может, воевать с ними, затем готова уступить часть Турции России – вот эту северную часть с Латакией, с Тартусом, и другая часть может оставаться под влиянием, под контролем Ирана. То есть Сирия готова распасться на три части – всё уже для этого готово, но по-прежнему, видите, возникает противодействие России и Ирана. Как далеко это противодействие зайдёт? Не будет ли боевого соприкосновения или ограничиться это всё дипломатической войной? Во всяком случае, я думаю, что турки, войдя в Сирию и найдя при этом вторжении поддержку американцев, удержат под своим контролем эти близлежащие к турецкой границе территории. Мы их не станем оттуда вышибать.

С. КОРОЛЁВ: У микрофона Сергей Королёв. Александр Андреевич здесь, здравствуйте!

А. ПРОХАНОВ: Добрый вечер!

С. К.: Хочется сразу в Кабул. Александр Андреевич, что там происходит? Сообщается, что напали боевики на Американский университет в афганской столице, и сейчас нет пока официальных данных, говорят, что есть убитые, есть раненые – их число пока неизвестно, боевики находятся в здании университета, там же продолжают прятаться студенты и работники вуза. Я смотрю по социальным сетям, в "Твиттере", в "Инстаграме" публикуют фотографии: пока тоже мало понятного – дым, видимо, от взрыва, потому что сначала прозвучал взрыв, потом раздались выстрелы. Это Американский университет Афганистана в Кабуле, там всё это разворачивается. Какая первая реакция ваша на то, что произошло?

А. П.:

Опять рождаются, берут гранатомёты, потом берут "стингеры", потом боезапасы, делятся сначала на моджахедов, потом на талибов, потом на Северный альянс – всё это мешается, меняется местами, туда пришли люди из ИГИЛ, там, на юге, до сих пор работает "Аль-Каида" – это огромный котёл нестабильности, причём в этот котёл нестабильности после того, как мы оттуда ушли, сунулись американцы, и сегодня для большинства афганцев – я не говорю о правительстве в Кабуле – американцы являются насильниками, они являются той силой, которая в очередной раз, с очередной стороны пришла их покорять, уничтожать. Поэтому антиамериканизм там огромный, там колоссальный антиамериканизм. Американцы их бомбят, американцы ошибаются целями, американцы создают там банды – и вот теперь ненависть к американцам таким страшным, по существу страшным бесчеловечным образом пролилась на головы самих афганцев: два или четыре американских педагога и, видимо, очаровательные афганские девушки, милые, афганцы, которые хотели бы изучить европейские языки, узнать Европу, может быть, стать в какой-то степени элитой, которая потом будет возрождать Афганистан, за это поплатились – это чудовищно.

С. К.: Говорят, там американские граждане были в этом университете.

А. П.: Да, там были педагоги американские.

С. К.: Смотрите-ка: сегодня началась наземная операция Турции против ИГИЛ – так это декларируется, под этим соусом, собственно, войска турецкие вошли в Сирию. Разная реакция поступила: американцы поддержали – Байден выступил с соответствующим заявлением, но всё, что я нашёл от нас, от Москвы – Москва, реакция нашего МИД – это пока обеспокоенность. Соответственно, российский МИД заявил о глубокой обеспокоенности в связи с началом операции турецких вооружённых сил на приграничной с Сирией территории. Ваши чувства: вы тоже обеспокоились этим фактом?

А. П.: Нет, я не обеспокоен. Что там беспокоиться, когда вся Сирия в крови, в огне, в оторванных детских руках, – что сейчас беспокоиться по поводу вторжения этих танков? Просто здесь сразились две концепции будущего Сирии. Россия считает, что Сирия должна оставаться целостным государством, может быть, с автономией курдской, и Башар Асад должен участвовать в процессе мирного урегулирования и, может быть, в какой-то переходный период оставаться главой сирийского государства – так считает Москва. Точно так же считает и Иран. Иран тоже за целостную Сирию – чего абсолютно не хочет Турция. Турция хотела бы Сирию поделить, расчленить, разделить её на несколько сфер влияния. Турция готова взять себе ту притурецкую часть Сирии, контролировать курдов, создавать для курдов напряжённость, может, воевать с ними, затем готова уступить часть Турции России – вот эту северную часть с Латакией, с Тартусом, и другая часть может оставаться под влиянием, под контролем Ирана. То есть Сирия готова распасться на три части – всё уже для этого готово, но по-прежнему, видите, возникает противодействие России и Ирана. Как далеко это противодействие зайдёт? Не будет ли боевого соприкосновения или ограничиться это всё дипломатической войной? Во всяком случае, я думаю, что турки, войдя в Сирию и найдя при этом вторжении поддержку американцев, удержат под своим контролем эти близлежащие к турецкой границе территории. Мы их не станем оттуда вышибать.

С. К.: Прежде чем продолжим, давайте примем один звонок, как всегда мы делаем в начале программы, рубрика "Счастливый звонок", ваш вопрос Александру Проханову прямо сейчас. Здравствуйте! Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Алексей. Александр Андреевич, а вы не находите, что сейчас турки под мотивом борьбы с ИГИЛ выдвинутся против курдов на ту дугу, которая объединяет города Африн и Кобани, между прочим, против которых действуют не только игиловцы с так называемой оппозицией, которую поддерживает Турция, но и туркоманы? И второй вопрос: сейчас проскакивает в прессе информация, что на наши деньги, которые мы даём Асаду в кредит, российское руководство вместе с сирийскими руководителями пытаются выкупить оружие, как это делалось в Афганистане и на Северном Кавказе, подкупая бандформирования, не кажется ли вам, что это правда? Спасибо большое.

А. П.: Что касается первых ваших подозрений, они очень актуальны, и они очень вероятны, и более того, мне кажется, что это почти наверняка так и произойдёт. Во всяком случае, на какое-то время это произойдёт: может быть, возникнут промежуточные договорённости, но всё это связано с расчленением единой Сирии. Что касается выкупа оружия, я здесь не вижу, в общем, ничего такого страшного: это один из методов войны: либо выбивать силой это оружие, либо выкупать. В Афганистане, насколько я знаю, мы занимались подкупом целых регионов, мы скупали не просто оружие, а мы скупали лидеров, мы скупали их симпатии. Но, кстати, мы эти симпатии скупали не только деньгами, а платили им оружием: в одном месте мы это оружие выкупали, а потом отдавали другим соседям. Но потом странным образом оно опять переходило к тем, у кого мы их покупали, – это Восток, это плазма такая восточная.

Поражение Паралимпиады: о том, почему российских спортсменов можно только поздравить 

С. К.: "Почему белорусские паралимпийцы — это мы уже переходим к Паралимпиаде — сначала согласились, а потом отказались нести российский флаг?" — спрашивает слушатель.

А. П.: Я не думаю, что это недружественный был шаг. Вообще, у белорусов достаточно сложная ситуация и они из этой сложной ситуации спасаются. В чём сложность ситуации — Белоруссия вышла из состава Советского Союза. Она вышла из состава Советского Союза благодаря России — Ельцин вытолкнул её, как он и Украину вытолкнул.

С. К.: Вы говорите "благодаря" — для них это благо?

А. П.: Или "пропади он пропадом", но, выводя эти пространства, эти республики из состава Советского Союза — по существу, из состава России — ставилась цель создавать национальные государства, то есть государства должны сформироваться, и эти государства формируются. Они формируются в Прибалтике, они формируются в Казахстане, они страшным, кровавым образом формируются на Украине, и это государство формируется в Белоруссии, просто Лукашенко делает это элегантно, изящно, без надрыва — идёт, может быть, по лезвию бритвы, но он формирует белорусскую нацию, белорусское государство, и в этом смысле, конечно, олимпийцы должны идти под своим национальным флагом — это входит в представление о государственном суверенитете. Но я представляю на минуту, что могла произойти братская жертва. Но, может быть, для этого уже прошли времена, может быть, белорусское государство сейчас настолько окрепло и в нём настолько возникли национальные компоненты, что это уже сейчас невозможно для них.

С. К.: Ваша реакция на решение CAS — Арбитражного спортивного суда, который подтвердил решение МОК об отстранении нас от Паралимпиады?

А. П.: Моё ощущение продолжает то ощущение, которое возникло, когда произошла эта страшная сегрегация основной нашей команды. Вначале мне казалось это настолько возмутительным и настолько оскорбительным для России — не только для народа, а для российской власти, потому что ведь упрекалась власть, поэтому сама власть российская была как бы уличена в воровстве, её схватили за руку, и в ответ на это чудовищное оскорбление надо было действовать адекватно — я тогда полагал — надо было отказаться, повернуться спиной, хлопнуть дверью и уйти. Но когда наши спортсмены стали сражаться, спортсмены наши, пропущенные через эту пытку — это страшная пытка, это психологическая пытка, это психологическое оскопление, — каждый спортсмен был пропущен через эту жуткую камнедробилку психологическую, и, несмотря на это, они сражались, они умирали, они выкладывались, они готовы были умереть, и они пришли четвёртыми, а на самом деле они пришли первыми. Они пришли первыми, потому что, во-первых, урезали их состав, а потом их пропустили через это чудовищное унижение, и они, несмотря на это, сохранили в себе волю, силу, энергию, братское отношение друг к другу, и то же самое с паралимпийцами. То, что паралимпийцев наших не пустили на Паралимпиаду — не нужно упрекать чиновников Паралимпийского комитета: как вы не пожалели увечных, как вы не пожалели инвалидов — они и так обиженные судьбой. Нет.

Поэтому уже сегодня надо считать, что наша паралимпийская сборная — чемпионы.

С. К.: Смотрите-ка: есть такой Филип Крэйвен — это президент Паралимпийского комитета, и, между прочим, Александр Андреевич, он дважды орденоносец Российской Федерации. В 2012 году мы вручили ему орден Дружбы, а в 2014 году – орден Чести. Вот так.

А. П.: Власов был Героем Советского Союза – вы знаете это?

С. К.: Да, конечно.

А. П.: Вот это ничего не значит. Награды можно продавать, их можно менять на противоположные.

Торжество безумия: что праздновала Украина в День 25-летия независимости? 

С. К.: Сегодня День независимости Украины. Как бы вы поздравили украинский народ с этим праздником? Может быть, в стихах?

А. П.: Нет. Я бы не поздравлял украинцев.

Они по-прежнему настаивают на этой тотальной украинизации Украины, они считают, что всё было сделано правильно: и Майдан, и атаки на русских на Левобережье, и они по-прежнему упорствуют, они не хотят понять, что возможна перекодировка Украины, ещё возможно исправить эту трагическую ошибку. Мне кажется, что у украинцев — многие из них этого не чувствуют: там есть угар, там есть ощущение войны, тотальной войны с ненавистными москалями — мне кажется, что у украинцев трагическое положение. Европа их не примет, Европе они не нужны.

С. К.: Кому они нужны — Вашингтону, Штатам, кому?

А. П.: Нет. Они нужны Вашингтону как инструмент воздействия на Россию и как способ лишить Россию на этом фланге дружественного соседа.

С. К.: Первый президент Украины Кравчук — сегодня вышло интервью по случаю Дня независимости, у них на сайте агентства УНН. "Вернутся ли в состав Украины Донбасс и Крым?" — спросил журналист. "Давайте мы разделим, — говорит Кравчук. — Донбасс вернётся обязательно, причём не надо долго ждать, а Крым надо ещё ждать долго". И уточняющий вопрос: "Это сколько? Десятки лет?" Он говорит: "Всё возможно. Называть не буду, потому что Крым они уже втянули в свою орбиту, он уже является частью федеральной системы российской, это уже Россия фактически, а Донбасс — это Украина". Что правда, а что нет в трактовке Кравчука?

А. П.: Он так считает: что я буду его опровергать? Видимо, он так видит положение вещей, но мне кажется, что и в наших кругах, и в кругах наших политиков, политологов и элитариев есть ощущение того, что Донбасс надо сдавать, Донбасс надо отдать. Предлагаются разные решения: выборы, амнистия.

С. К.: Децентрализация.

А. П.: Децентрализация, особый статус. Особый статус Донбасса – пусть украинцы, тем не менее, контролируют границу Донбасса с Россией – это всё чревато большой кровью, которая и так там пролилась в несметных количествах. Донбасс нельзя присоединять к Украине в том виде, в каком он существует. Должна измениться Украина – не Донбасс должен измениться, а должна измениться Украина, а я не вижу, как она изменится: там набирают обороты эти националистические проукраинские тенденции — Донбасс уже давно демонизирован: Донбасс — это скопище бандитов, Донбасс — это территория омерзительная, Донбасс — это то, что губит Украину, значит, Донбасс нужно уничтожить, провести стерилизацию, создать концентрационные лагеря фильтрации — это всё говорится открытым текстом.

С. К.: Сегодня СКР возбудил уголовное дело против министра обороны и не только его, там ещё и начальник украинского Генштаба тоже попал под раздачу, скажем так. Что этому предшествовало — возбуждение уголовного дела против 18 российских чиновников и силовиков там, в Киеве?

А. П.: Но это тоже смехотворно, я понимаю.

С. К.: Нет, я просто не закончил. Дальше: власти Крыма хотят получить компенсацию с Киева за 20 лет грабежа – это после чего последовало – после того, как Климкин, министр иностранных дел, говорит, что в ближайшие дни Киев обратится в Международный арбитраж по поводу воды вокруг Крымского полуострова, и мы ещё Климкину предложили посудиться за воздух и солнечный свет.

А. П.: Но ведь это "война нервов", которая, тем не менее, никого уже не травмирует. В этом есть что-то такое затянувшееся и бабье, когда две стороны, вооружённые до зубов, грызутся, показывают друг другу голые задницы. Дело будут решать, конечно, большие батальоны, как говорил Наполеон, и необходимо заключить военные договорённости с независимыми Донбассом и Луганском – это обеспечит мир на этой территории, и тогда будет продолжаться медленное, мерное строительство этих маленьких молодых суверенных государств, и Украина их не увидит.

С. К.: Вернёмся к Олимпиаде. Слушатель пишет: "Что за глупости, Александр Андреевич? Пик карьеры спортсмена – Олимпиада, борьба на Олимпиаде за медали, и псевдомедаль за неучастие – это бред. Не согласен тут категорически. В части геополитики при этом многие ваши взгляды разделяю".

А. П.: Знаете, мой друг, здесь вопрос не так стоит: "Проханов говорит отказаться от Олимпиады и наградить наших паралимпийцев фальшивыми медалями". Если бы была альтернатива, если бы можно было бы пробить эту бетонную стену и запустить туда хотя бы часть паралимпийской команды, я бы не говорил так. Я полагаю, что дело решённое: паралимпийцы российские туда не поедут, и поэтому для того, чтобы психологически их укрепить и нас укрепить, и вас укрепить, мой друг, надо сказать, что паралимпийцы выиграли эту битву. Если они выиграли – надо их обнимать и целовать как победителей.

С. К.: Я хочу сейчас ещё обратиться к тем, кто находится в центре Москвы, в районе Большой Никитской улицы – там отделение "Ситибанка" неизвестный захватил, якобы со взрывчаткой – по крайней мере, держит в руках коробку, из которой торчат провода, – это всё разворачивается в данные конкретные минуты и секунды. Известно, что с ворвавшимся в отделение банка начались переговоры, там уже полиция, туда уже стянуты спецслужбы – отпишитесь, если вы находитесь, может быть, проезжаете рядом.

"Очередной псевдотеррорист — валютный заёмщик будет застрелен. Кому до него есть дело?" – пишет нам слушатель. "Всем плевать на него, ему подобных и их проблемы. Все заняты Украиной, Сирией и прочей дрянью". Я здесь оговорку должен сделать, прокомментировать это сообщение, Александр Андреевич. Недавно, в конце мая, был захвачен Московский кредитный банк – похожее происшествие. Кстати, тоже вечером, перед закрытием отделения, в районе 8—9 часов вечера, насколько я помню, там шесть человек были захвачены, и в итоге переговорщик-полицейский выстрелил на поражение и убил преступника. Захватчик не был клиентом банка, он был ранее судим за грабёж, требовал определённую сумму денег, чтобы ему отдали, около 5 миллионов рублей, по-моему, и ещё что-то в евро, но, видимо, всё было в кассе. Посмотрим, что тут – пока никаких подробностей: клиент это банка – не клиент или это просто преступник. Не сказать, что просто, но криминал.

А. П.: Я думаю, что эта коробка – муляж.

С. К.: Вполне возможно. Но имеет же право полицейский в этой ситуации стрелять на поражение?

А. П.: Если он не пойдёт на переговоры или если он вдруг дёрнет за какой-нибудь шнур, его пристрелят. Я не знаю, сколько лет этому парню, – он просто насмотрелся этих фильмов: как ни включишь – так идут ограбления банков, кто-то обвязан скотчем, какие-то лежат заложники несчастные.

С. К.: С Клуни недавно фильм – я забыл название, но там террорист приходит в телестудию, откуда идёт программа о финансовой грамотности. Там ведущий – Джордж Клуни играет – он советует, куда вложить, и человек, потерявший из-за этих советов деньги, приходит с якобы взрывчаткой, захватывает в заложники этого ведущего. Недавно премьера была, голливудский фильм.

А. П.:

Даже мы сейчас с вами, мы не можем об этом не говорить, это событие сотрясает центр Москвы – мы об этом говорим.

С. К.: "Фильм "Финансовый монстр", – подсказывают слушатели.

А. П.: Да. Я повторяю: я не думаю, что это был какой-нибудь серьёзный казус. То, что в Кабуле происходит, гораздо серьёзнее, потому что там явная политика, идеология, война. А здесь может быть, повторяю, психиатрический какой-нибудь срыв у человека, и он ничего не добьётся. Если он немножко остынет – его просто арестуют и дадут восемь лет колонии, а если нет – то его пристрелят.

Новый министр образования: чем Васильева напомнила Проханову княгиню Ольгу? 

С. К.: Пока давайте отвлечёмся от этих происшествий. Что вы ждёте от Васильевой, нового министра образования?

А. П.: Я очень рад тому, что это произошло. Для меня это, в общем, неожиданно, хотя где-то мерцали симптомы того, что это или подобное должно произойти. 90-е годы, которые для меня были адом, это были годы абсолютного торжества либерального проекта во всём: в экономике, в военном деле, в информатике, в культуре и, конечно, в воспитании, в образовании. Бисмарк сказал, что войну франко-прусскую выиграл немецкий учитель, прусский учитель. То есть учитель воспитал таких учеников, которые оказались дисциплинированы, просвещённые, жертвенные, любвеобильные, обожали свою родину, умели сражаться за её интересы и понимали её историю и её интересы. Что у нас произошло? У нас возникло вначале поколение "Пепси" – это абсолютная пена, которая не привязана ни к земле, ни к Родине, ни к культуре, ни к периоду, ни к политическим партиям. Они были абсолютно аполитичны, это была пена, которую сдули, – я не знаю, где сейчас, во что они сейчас превратились. Потом возникло более увесистое, серьёзное поколение, которое, едва кончало школу или поступало в вузы, они уматывали за рубеж, их воспитали в духе страшной неприязни или даже ненависти к Родине. Россия для них была гиблая страна, они обожали Запад. Их учили тому, что именно на Западе всё: и история, и вожди, и культура, и одежда, и как пуговицы сидят, и как причёска, и как люди общаются друг с другом, как они в постель ложатся – там всё лучшее и там всё по-настоящему. Этому должен был прийти конец. По мере того как у нас укреплялось и укрепляется государство, на примере того, как мы нуждаемся в офицерах, не предателях, в контрактниках, солдатах, готовых умело, долго и старательно изучать военное мастерство, в инженерах, которые строят великолепное оружие, а также, повторяю, в писателях и художниках, которые славят свою родину – не слащаво-паточно, а любя её, называют, может быть, её беды и недостатки – вот по мере того нам необходима была новая система образования.

Нельзя её назвать ненавистником Запада – нет, она просто любит Родину, любит и восхищается её великой историей. Причём она не делит историю: вот этот ужасный фрагмент – давайте от него откажемся, а вот – прекрасный. Она понимает историю как великую русскую данность, иногда очень трагическую, но драгоценную русскую данность, и её приход сейчас связан с линией фронта – её сейчас травят, на неё нападают, идёт диффамация крупных радиостанций, газеты её обличают, над ней трунят, над ней издеваются. Я считаю, что линия фронта между либеральной идеологией и либеральным представлением о мире и патриотическим, консервативным, русским, сейчас персонифицировалась, на этой линии фронта стоит Ольга Юрьевна Васильева, и мне кажется, что долг каждого патриота, особенно интеллигента, особенно человека, который обладает умением и искусством говорить, писать, поддержать её, потому что давление на неё будет чудовищное, но сам приход её – это восхитительная реальность. Я желаю её победы.

С. К.: Губернатор Волгоградской области одобрил идею переименовать международный аэропорт Волгограда в Сталинград – ещё одна тема, которая требует вашего комментария. Я так полагаю, что вы не отказались бы, чтобы и город переименовали, правильно? Но вот заговорили – вопрос действительно на официальном уровне прорабатывается – мы летим уже не в Волгоград, а в Сталинград – это правильно?

А. П.: Я вам давал комментарии и считаю, что это прекрасное решение, оно промежуточное.

С. К.: Аэропорт Сталинград города Волгограда.

А. П.: Это промежуточное решение. Я убеждён, что Сталинград вернётся на карту России, потому что больше половины граждан России считают Сталина великим деятелем, а 14% считает его злодеем и убийцей, но ведь демократия – это торжество большинства, и мне кажется, что Сталинград, появись он на карте, восполнит огромный пробел, который возник после хрущёвского волюнтаризма. Хрущёв волюнтаристски отдал Крым, Хрущёв волюнтаристски отнял у Сталинграда его огненное победное имя. Это будет всё исправлено. Не надо просто торопиться. Я знаю, я сам много раз ратовал за возвращение городу имени Сталина – мой отец погиб под Сталинградом, мой отец в 1943 году в ночь перед Рождеством сложил там свою голову и я, конечно, в память отца хочу пройти, уже на старости лет, по улицам Сталинграда. Поэтому аэропорт Сталинград – это красиво, это прекрасно, это замечательно.

Сила патриотизма: как одержать верх над коррупцией и несправедливостью

С. К.: Несколько сообщений, два из них прочитаю, чтобы вы понимали настроение людей: "Почему требуют патриотизма от обычных честных трудяг, которые вынуждены выживать на копеечные зарплаты, а не у элиты, которая покупает себе многочисленные яхты, футбольные клубы и картины Айвазовского?", "Как воспитывать и растить в себе патриотизм, если каждый чиновник, от мала до самого велика, предал эту родину?".

А. П.: Очень просто.

Они будут по-прежнему тебя угнетать, по-прежнему будут воровать. Только сознательный патриот с чувством этики, совести, глубинным ощущением божественной справедливости понимает, что присутствие этих воров в России чудовищно, оно антиисторично, и борьба с ними или война с ними под силу только патриоту. Индифферентный, дряблый, такой планктон, которому безразлично, кто тебя обворовывает — американец или русский, — им не совладать с этим, а как раз только патриотически настроенный человек – это гармоничный человек, в нём всё сочетается: прошлое, будущее, воля, стремление к поступку, к творчеству социальному – такой человек, конечно, будет сражаться с этими негодяями, которые до сих пор противятся принятию пропорциональной шкалы налоговой — как она называется?

С. К.: Нет, не пропорциональной, а прогрессивной. Вы это имеете в виду?

А. П.: Да. Справедливое налогообложение. Я не понимаю: в стране нет денег, нет денег учителям, сейчас пенсия не будет больше индексироваться.

С. К.: Почему? Пять тысяч дадут целых.

А. П.: Дадут пять тысяч: в стране нет денег. При этом эти деньги на глазах у нас уплывают "в загранку". Только патриот может с этим сражаться.

С. К.: "Царицын — историческое название Волгограда. Давайте будем последовательными", — пишет слушатель. "Я из Волгограда. Не прекрасно это решение. Царицын — два века, Волгоград — более 60 лет, Сталинград — меньше четверти века. О чём мы вообще?"

А. П.: Конечно, а до Царицына был какой-нибудь Кулдук-Бырдык — так давайте вернём этот Кулдук-Бырдык, он был несколько миллионов лет тому назад.

С. К.: Вы серьёзно?

А. П.: Серьёзно, конечно. Я думаю, что этот город от своего сотворения мира был Сталинградом.

С. К.: Это позиция Александра Проханова.

Как всегда, в последней части программы мы запускаем телефонное голосование: по итогам эфира вы поддерживаете Александра Проханова или готовы с ним поспорить?

Александр Андреевич перед программой интригующе заявил, что своими глазами видел, как Россия воюет с НАТО. Где и как это произошло, Александр Андреевич?

А. П.: Меня приглашают на свои учения военные ОДКБ – это такой договор о коллективной безопасности, куда входит Россия, Белоруссия, Казахстан, Таджикистан, Киргизия, Армения, и на случай каких-то конфликтов на территории этих государств – не конфликтов – внешних нападений, все страны, по просьбе этих правительств, готовы кинуться на помощь и на поддержку. Я недавно был в Киргизии, в Таджикистане, а сейчас я был на северо-западе, в Пскове, на территории Западного военного округа. Там разыгрывался очень интересный сценарий: гипотетическая страна, которая именуется "Лесная республика" – я уж не знаю, кто это – Беларусь, может быть, или ещё какая-нибудь…

С. К.: Лесная?

А. П.: "Лесная республика".

С. К.: Интересно.

А. П.: На военной игре она именуется "Лесная республика". В ней началась "оранжевая революция", в ней начались беспорядки: смутьяны захватывают правительственные учреждения, в эти большие демонстрации внедрены вооружённые люди, у этих смутьянов есть боевое крыло. Падают одно за другим правительственные учреждения, туда заходят эти смутьяны и восставшие. Разбегается полиция, силы правопорядка не в состоянии оказать им сопротивление: видимо, паника, шок – я видел это и в Москве, во время болотных событий – и тогда правительство просит ОДКБ прийти и помочь, и войска ОДКБ высаживаются на территории этого государства, блокируют эти бандформирования и начинают их уничтожать. Но на помощь этим бандформированиям, что, по-видимому, сформировано уже и правительство в изгнании второе, двигаются со стороны сопредельного государства натовского, может быть, Польши, военный контингент.

С. К.: Вы как фильм пересказываете практически, боевик.

А. П.: Да. Двигаются танки, двигаются боевые подразделения, и тогда ОДКБ не в состоянии противодействовать этой организованной натовской силе. Тогда в ход вступают, тоже согласно договору ОДКБ, наши силы: в данном случае силы Псковской воздушно-десантной дивизии. И всё это разворачивается у меня на глазах на территории огромного лесного, речного, озёрного полигона, на котором творилось невероятное: грохотали танки, стреляли пушки, самолёты пикировали и бомбили холмы, установки залпового огня сверлили воздух, превращая весь ландшафт в какие-то дыры пламени.

С. К.: Говорят, война-то уже другая: гибридная, информационная в основном.

А. П.: Говорят так особенно те, кто эти войны вёл. А я вот был не на гибридной войне, конечно, этой войне сопутствовала "оранжевая революция". Что такое "оранжевая революция"? Это результат информационного воздействия: народ сбивается с толку, пропагандируется, подвергается пропаганде тотальной, выступает с лозунгами, а потом начинается кровь. Гибридная война кончается войной "горячей", и кто-то должен захватить эти территории. Я видел это всё, и меня поразило, конечно.

Потому что этот человек управляет массами людей, сложнейшими системами оружия, их маневрированием – ситуация меняется каждый раз – компьютер не справляется – в центре стоит человек, его воля, его психика, его способность к экспромту. Это было потрясающее зрелище.

С. К.: Финал-то какой?

А. П.: Я с вами в студии.

С. К.: Финал ясен. Тут великолепные фотографии – это чтобы нам ненадолго отвлечься, наш слушатель радугу над Москвой прислал. Говорят, ещё во Внуково тоже радуга, рядом с аэропортом.

А. П.: Это не над "Ситибанком", нет?

С. К.: Что же мы будем так сейчас ёрничать по поводу "Ситибанка", захваченного в Москве? Нет. Это не над "Ситибанком".

А. П.: Над другим банком.

С. К.: Кстати, американский ведь банк, "Ситибанк". То есть в России работает "дочка", ПАО или как сейчас называется акционерное общество "Ситибанк".

А. П.: Значит, "русский талиб".

С. К.: А вообще говоря, учредитель – крупнейший американский банк. Может быть, здесь и этот след стоит как-то рассматривать?

А. П.: Я думаю, что это "русский талиб" с муляжом ворвался.

С. К.: Другой слушатель тоже: "Великолепная, двойная радуга тут даже. На Рублёвке тоже радуга". Сейчас у нас такой радужный флеш-моб – не подумайте ничего плохого. Вы знаете, что это слово-то в итоге сейчас имеет совершенно иную коннотацию: "радужный флеш-моб"?

А. П.: Я живу в России, я кое-что слышал об этом.

С. К.: Пишет наш слушатель через СМС-портал: "Нельзя возносить Сталина. Это значит — одобрить геноцид населения нашей страны, который он устроил. Как так можно, Александр Андреевич?"

А. П.: Я столько раз на эту тему говорил: я возношу не Сталина, я возношу великое государство, которое он построил, защитил во время войны, восстановил, построил потрясающей красоты города на месте руин и создал предпосылки для космического взлёта, и создал ту цивилизацию, которой мы до сих пор пользуемся, несмотря на всё то, что сделали ельцинисты. Поэтому я возношу не Сталина, как человека, который ходил по застенкам, сдирал шкуры с несчастных пытаемых, я восхваляю человека-государственника, который сделал эти великие дела.

* Деятельность организации запрещена на территории России по решению Верховного суда.