Сделка на $36 млрд. Как России удалось заработать на договоре с ОПЕК больше всех

Заключённая 10 декабря сделка между ОПЕК и крупнейшими нефтедобывающими странами мира о сокращении добычи стала личным триумфом президента России Владимира Путина, наперебой утверждали западные СМИ после объявления результатов дискуссий в Вене.

Поводом для столь смелых заявлений послужили слова министра нефтяной промышленности Ирана Бижана Зангане, произнесённые сразу после присоединения Москвы к самому долгожданному пакту в отрасли. Персидский чиновник тогда сказал, что в достижении соглашения внутри картеля "основную роль сыграл разговор между лидером Ирана Рухани и Путиным". 

Именно из-за Тегерана и его желания нарастить добычу в рекордно быстрые сроки отчасти не сложились первые весенние переговоры стран ОПЕК в Дохе. Но почему именно Россия активнее всех проявляла желание прийти к сокращению добычи, даже несмотря на опасения многих экспертов касательно потери доли на мировом рынке и других негативных для Москвы факторов, связанных, в первую очередь, с потенциальным всплеском активности "сланцевиков" из США? Лайф, похоже, нашёл ответ на терзающий многих вопрос.

Запад играет на понижение

Первым доходы России от постоянного лоббирования темы сокращения/заморозки добычи оценило американское новостное агентство Bloomberg ещё за месяц до финальной встречи нефтедобытчиков в Вене. По расчётам агентства, методологию которых оно, впрочем, не назвало, переговоры принесли в российский бюджет порядка 400 млрд рублей, или $6 млрд.

Впрочем, эта сумма учитывает не только рост стоимости чёрного золота на мировых рынках как таковой, но и рост его добычи самой РФ, писал Bloomberg со ссылкой на двух знакомых с расчётами российского правительства чиновников. С учётом того что бюджет "забирает" порядка 70–75% от всех нефтегазовых доходов страны в целом, общий "профит" государства от проведённых переговоров, таким образом, можно было бы оценить в $8 млрд.

По данным Лайфа, реальные расчёты правительства несколько отличаются от данных западных экспертов от "нефтяной журналистики". К примеру, по расчётам авторитетного аналитического агентства Wood Mackenzie, общий доход от "словесных интервенций" может быть оценен минимум в $9 млрд. К сожалению, пресс-служба аналитического агентства отказалась предоставить Лайфу методику, по которой производился расчёт.

Впрочем, с помощью нескольких собеседников в высших правительственных кругах РФ Лайф смог рассчитать, сколько на самом деле Москва заработала на продолжавшихся, кажется, целую вечность переговорах с ОПЕК и не входящими в неё странами. И эта цифра, мягко говоря, оказалась куда выше расчётов западных аналитиков и немного больше того, что смогли заработать на сделке конкуренты России по нефтяным рынкам.

Подсчитать примерные доходы России можно, опираясь на открытые данные по добыче нефти в период переговоров — с 17 апреля, когда они впервые были провалены, до 10 декабря, когда соглашение было подписано, — а также на сложившиеся к тому моменту цены на нефть. 

Как мы считали

В период с апреля по декабрь этого года, пока Россия и другие страны вели постоянные переговоры о сокращении добычи нефти, сама Москва, вопреки планам, её добычу повышала. По данным центрального диспетчерского управления ТЭК, с апреля по декабрь российская дневная добыча увеличилась с 10,8 млн барр/сут до 11,2 млн барр/сут. Для чистоты подсчёта лучше взять среднее за этот период значение, советует Лайфу ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и преподаватель Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков.

В отличие от добычи, за полные восемь месяцев выросшей всего на 4%, цена нефти марки Brent поднялась куда существенней — примерно на треть, с $41 в апреле до $55 за нефтяную "бочку" на середину декабря. На достижение новых договорённостей ушло без малого 237 дней.

Понять, сколько Россия могла заработать на взлёте нефтяных цен, не так сложно. Для начала мы рассчитали дневной заработок от продажи нефти, перемножив стоимость сырья в апреле и декабре со средним объёмом добычи нефти за этот период и получив $451 млн и $605 млн доходов соответственно. Разница между ними в $154 млн и будет тем чистым "профитом", полученным Россией от заключения соглашения, всего за один день добычи. Общий же заработок страны от достижения договорённостей с ОПЕК можно узнать, умножив получившийся дневной "профит" на весь период ведения переговоров, — выйдет $36,5 млрд.

С учётом бюджетной доли в 75%, изымающейся через налоги и экспортную пошлину, бюджет мог получить дополнительные $27 млрд, или 1,6 трлн рублей. Этой суммы, кстати, хватило бы на покрытие большей части дефицита бюджета РФ, оцениваемого Минфином в 1,8 трлн рублей.

Многоходовочка по-русски

При ближайшем сравнении заработков России и других крупнейших стран — производителей нефти выходит, что именно рост добычи обеспечил нам самые высокие заработки на этой сделке. В других странах добыча росла более спокойными темпами. К примеру, в том же Иране увеличившись, по данным ОПЕК, всего на 0,2 млн барр/сут, в то время как у России рост (на 0,4 млн барр/сут) даже перекрыл взятые ею обязательства по снижению добычи (на 0,3 млн барр/сут). По данным Лайфа, каких-либо санкций для российских нефтяных компаний, не снизивших добычу, Минэнерго не предусмотрено.

— Получилась по-своему интересная ситуация. России, которая всё время переговоров свою добычу наращивала, удалось убедить остальные страны добычу снизить, одновременно заработав себе очки и дополнительные доходы от роста цены на сырьё, — отметил в разговоре с Лайфом аналитик ФНЭБа Игорь Юшков.

Но заработок России можно посчитать и более точно, считают опрошенные Лайфом эксперты. К примеру, проводя расчёты исходя не из стоимости европейской Brent, а основного экспортного сорта российской нефти Urals, который дешевле Brent, говорит Юшков. По расчётам агентства Argus, в среднем дисконт составляет около $3 за баррель российской Urals.

Кроме того, в расчётах не стоит использовать средний уровень добычи нефти за апрель — декабрь, вместо этого посчитав заработки России отдельно за апрель и за декабрь, считает директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов. К тому же, замечает он, приведённые выше цены на нефть распространяются только на экспортируемую нефть, на внутреннем рынке цены существенно ниже за счёт отсутствия экспортной пошлины и других факторов, добавляет Громов. В среднем экспортируется половина от всей добытой нефти.

После пересчёта заработков с учётом советов экспертов получится $20,4 млрд чистого дохода. Хотя это уже ближе к данным Wood Mackenzie, реальный "профит" от переговоров ОПЕК так или иначе не в силах рассчитать даже Минэнерго. Очевидно, что стоимость нефти колеблется не только в зависимости от ОПЕК, на неё влияют и курс доллара, и локальные кризисы, и политика, и ещё много чего.